Иван не обратил внимания на то, что последние слова Изабель были не очень-то лестными для его фирмы. Он налил еще вина, и они с Изабель выпили за прекрасных принцесс, потом - за рукоделие и уже собирались выпить за телешоу, когда Мэксин отобрала у них бутылку.
- Хватит вам! Это уже просто неприлично. Где ты видела, чтобы принцесса Диана рекламировала товары по телевизору, как какая-нибудь продавщица?
- Если бы у меня были такие драгоценности, как у принцессы Дианы, мне бы наверняка не пришлось этим заниматься. Но это жизнь, Мэкси. И разве не ты говорила мне, чтобы я выбралась из дома и занялась делом?
Крыть явно было нечем, но, желая сохранить хорошую мину при плохой игре, Мэксин проворчала, что Изабель лучше бы найти себе достойного супруга, а не тратить время на всякие дешевые телешоу.
- Муж-американец? Да ни в коем случае! - отрезала Изабель, и воспоминания о часах, проведенных с Бронсоном в постели, разгорячили ей кровь. - Все здешние мужчины, те, с кем я встречалась после нашего приезда в Нью-Йорк, - они так скучны, что хочется плакать.
Таким образом Изабель ловко исключила Дэниела из этого нелестного списка, ведь они встретились с ним еще в Перро.
- У меня есть племянник, - вмешался Иван. - Разъезжает на лимузине, имеет дом на Лонг-Айленде и ежегодный четырехнедельный оплачиваемый отпуск. Можешь иметь в виду, Иззи.
Иззи? Внезапно она почувствовала себя настоящей американкой и улыбнулась.
- Я знаю одного человека, с которым твоему племяннику будет трудно потягаться, - с лукавой улыбкой вставила Мэксин. - Это Дэниел Бронсон.
Изабель вздрогнула. Но нет, Мэксин не может знать всего, что между ними произошло. А потому надо оставаться невозмутимой и вести себя как ни в чем не бывало.
- Странные речи. Тебе прекрасно известно, что мы с мистером Бронсоном отнюдь не в восторге друг от друга.
- Мне известно только то, что я видела сегодня по телевизору. Картинка стоила целого романа!
- Это точно, Иззи. Я тоже видел.
- Но, Иван! Мистер Бронсон и я… Мы терпеть друг друга не можем!
Иван пожал плечами:
- А я разве говорю, что вы друг друга терпите? Когда я вижу искру любви, меня не проведешь, а я видел эти искры в вас обоих.
- Ну что ты смутилась, милая? - улыбнулась Мэксин. - Ведь если бы я знала, что ты с ним, я бы могла умереть спокойно.
Спустя час, когда Изабель желала друзьям спокойной ночи, она все еще смеялась в душе. Мэксин умерла бы прямо сейчас, если бы узнала, что весь прошедший день ее воспитанница провела в объятиях Дэниела Бронсона.
Глава 11
Как выяснилось, Мэксин с Иваном были далеко не единственными людьми, уловившими в поведении Бронсона и принцессы Изабель любовную подоплеку.
"Нью-Йорк дейли ньюс", "Пост" и "Ньюсдей" в один голос кричали о том, что это просто настоящие Сэм и Диана, и одновременно дружно нахваливали горячую "битву полов" во время последнего "Утреннего шоу". Общее мнение сводилось к тому, что если у Изабель и Дэниела еще нет романа, то это лишь дело времени.
Даже Изабель вынуждена была признать, что фотоснимки, сделанные во время передачи и опубликованные в газетах, подтверждали всеобщую молву. В их позах и жестах, в их взглядах, запечатленных камерами, - во всем чувствовалась какая-то особенная напряженность. Они полностью сосредоточились друг на друге, словно смотрели друг другу прямо в душу. И они являлись единственными в студии, о ком можно было так сказать. Изабель вспыхнула, сообразив, что факт, очевидный для каждого телезрителя, стал ясен им с Бронсоном лишь несколько часов спустя.
Мэксин ушла на работу около восьми. Как раз к этому времени телефоны начали надрываться от звонков - посыпались просьбы, приглашения и предложения. Примерно через полчаса зажужжал домофон. Принцесса в эту минуту жонглировала двумя телефонными трубками и уже начинала страдать от головной боли.
- Вам послание, мэм, - раздался голос привратника. - Я отправляю Барни наверх.
- Розы! - ахнула Изабель, открыв дверь перед посыльным. Она повесила трубку домофона. - Какие красивые!
- Освободите-ка лучше стол, мэм, - сказал Барни, вручая ей букет кроваво-красных "американских красавиц". - Должно быть, кое-кто скупил всю лавку цветочника.
Барни вовсе не преувеличивал. Вскоре он принес белые розы, потом розовые, желтые - и все дюжинами. В конце концов в дверях появился невероятных размеров куст нежных чайных роз. Среди цветов красовалась крохотная диадема из горного хрусталя. Прикрепленная к ней карточка была подписана очень просто: "Дэниел". Принцесса улыбнулась и сунула карточку в карман брюк.
Он позвонил около половины десятого.
- Твой телефон все утро был занят, принцесса. Облокотившись о край стола с розами, Изабель прижала трубку к уху. Головная боль моментально исчезла.
- Со вчерашнего дня все тут просто посходили с ума, Дэниел. - И она рассказала о заказах на платья, о вышивании бисером и об Иване. - Ну, а теперь мое жилище уставлено самыми красивыми розами на свете.
- Все равно ты в тысячу раз прекраснее.
Изабель рассмеялась.
- Я не привыкла к твоим комплиментам. Даже не знаю, что и сказать.
- Скажи, что больше не сбежишь от меня, как в этот раз. Мне так хотелось проснуться и увидеть твое лицо.
- Два комплимента подряд, - заметила Изабель. Разве могла она признаться, что сбежала, потому что боялась остаться навсегда? - Неужели мы действительно начинаем нравиться друг другу?
- Все может быть.
Изабель вспомнила, чем они занимались вчера, что говорили…
- Но это какая-то не совсем обычная любовь?
- Совсем не обычная. Но может, именно поэтому нам было так хорошо.
Изабель еще крепче прижала к уху трубку.
- Да, было очень хорошо, - подтвердила она. - Просто чудесно.
- Я хочу увидеть тебя сегодня вечером.
- Я тоже, Бронсон.
- Мне показалось, ты уже зовешь меня по имени.
- Сила привычки. И потом, ты ведь тоже не зовешь меня по имени.
- Это беспокоит тебя, принцесса?
- Ни капли. А тебя, Бронсон, беспокоит?
- Нет, если ты согласишься… - Он с предельной откровенностью изложил свои условия.
Изабель невольно улыбнулась.
- Я об этом подумаю, - пообещала она.
- В восемь, - сказал Бронсон. - Я заеду к твоей тетке.
- Нет! Я хочу сказать, что в этом нет никакой необходимости. Я и сама найду дорогу.
Дэниел сделал вид, что не расслышал.
- И я не против поговорить с этой твоей нянюшкой.
- Не думаю, что это удачная мысль.
- Почему? Или ты полагаешь, я ей не нравлюсь?
- Да нет. - Изабель искала предлог для отмены его визита. - Просто Мэксин рано ложится спать.
- Что, в восемь?
- То есть… она допоздна работает…
- Слушай, принцесса, а ты уверена, что загвоздка в Мэксин?
- Разумеется, в Мэксин. И ты очень скоро с ней встретишься, Бронсон. Обещаю тебе.
Дэниел пребывал в полной растерянности: то ли кабельный канал был популярнее, чем он предполагал, то ли все его знакомые маялись от безделья и проводили все свое время перед "ящиком". Так или иначе, но теперь ему казалось, что буквально весь Нью-Йорк смотрел накануне "Утреннее шоу".
Водители такси, паренек, торговавший газетами в киоске на углу, даже его мать, которая клялась, что не смотрит ничего, кроме "Путеводных огней", - все видели его по телевизору и спешили высказать свое мнение.
- Передайте привет принцессе! - крикнул полотер, как только Дэниел вошел в вестибюль здания своей компании. - Я бы с удовольствием променял нашу демократию на такую, как она.
Бедняга даже не догадывался, что едва не расстался с зубами.
"Спокойно, - сказал себе Бронсон, остановившись у лифта. - Не горячись".
Лифтер был новенький. Он пристально взглянул на Дэниела, когда тот входил в кабину, и спросил:
- Я мог вас где-нибудь видеть?
- Могли, - ответил Дэниел. - Я владелец этой компании.
- Нет, не то, - сказал парень. - Мне кажется, я вас еще где-то видел.
"Спокойно. Проклятое шоу тут ни при чем". Лифтер хлопнул себя по лбу.
- Ах да! Вас вчера по телевизору показывали! В "Утреннем шоу". Все о знаменитостях, кажется, так?
- Да, - вздохнул Дэниел, мечтая о полной автоматизации. - О знаменитостях.
- Вы и эта герцогиня…
- Принцесса.
- Да, принцесса. Так вот, посмотрев, как вы там разговаривали с этой принцессой, я понял, что у вас любовь.
- Нет у нас любви.
- Правда? - Парень явно не поверил.
- Я же сказал.
Кабина остановилась, двери лифта раздвинулись, и Дэниел ворвался в свой офис.
- Только одно слово о телешоу, Фил, - сказал он, повесив плащ на вешалку в передней, - и можешь распрощаться с жизнью.
Но Филлис всегда отличалась бесстрашием.
- "На заметку голливудским режиссерам", - прочитала она из "Уолл-стрит джорнэл". - "Красавец миллионер и прекрасная принцесса в изгнании".
Дэниел выхватил у нее из рук газету и по пути в кабинет швырнул в корзину.
- Ваша жизнь висит на волоске, дорогая. Не толкайте меня на решительные меры.
- Своим брюзжанием ты меня не проведешь! - крикнула Филлис вслед боссу. - Тебе это нравится! Еще бы! Ты вместе с принцессой на национальном телевидении!
Дэниел снова появился в дверях.
- На национальном? Что это значит?
- Они же объединились, босс. Разве тебя не поставили в известность?
- Сукин сын! - Бронсон захлопнул дверь в кабинет. Теперь шансы сохранить все в тайне были просто ничтожны. Об их с Изабель романе узнала вся страна.
Тут зазвонил телефон.
- Я не хочу ни с кем говорить, Филлис.
- Это доктор, твоя сестра.
- В особенности с моей сестрой-доктором.
- Она говорит, дело срочное.
- Она всегда говорит, что дело срочное. Скажи, что я ей позвоню попозже.
Снова раздался звонок.
- Она сказала, что не положит трубку, пока не переговорит с тобой, - доложила Филлис.
- Отлично. Надеюсь, она утонет в телефонных счетах.
- Я вас соединяю, - сказала Филлис. - Мне не нужны осложнения.
- Осторожнее, - предупредил Бронсон, пока Кэтрин не успела сказать ни слова. - Я не в духе.
- И тебе тоже привет, - отозвалась сестра. - А я звоню только для того, чтобы сказать: я все понимаю.
- Что ты понимаешь? - Дэнни насторожился, как оказалось, не зря.
- Понимаю, почему в последнее время ты был сам не свой. Оказывается, дело в принцессе! Дэнни, я потрясена.
- Ты ошибаешься, - заявил он. Ведь на самом деле до вчерашнего утра ничего и не было.
- Ага, мы нервничаем, не так ли? Это один из первых признаков. А мама, между прочим, уже заказывает свадебный подарок.
- Так скажи маме, пусть отменит свой заказ! - рявкнул Дэниел. - Ни о какой свадьбе нет и речи!
- Ты же знаешь маму. Ей все представляется сказкой с непременным счастливым концом. А если серьезно, то она очень за тебя переживает, особенно теперь, когда ты ищешь себе невесту.
- Кто, черт возьми, выдумал, что я ищу невесту? Ради Бога, я всего лишь пришел на телешоу!
- Я же видела, как ты смотришь на нее, Дэнни. Мы все это видели. Надо быть слепой, чтобы не заметить верных признаков влюбленности. Не говори, что ты к ней равнодушен, я все равно не поверю.
- Да что с вами со всеми случилось? - взорвался Дэниел. - Хоть кто-нибудь в этой проклятой семье может думать о чем-то, кроме моего брака?
- Очень лестно ты о нас отзываешься!
- Как ты можешь еще и обвинять меня? - негодовал Дэниел. - Мне тридцать четыре года, Кэтрин. Я заработал свой первый миллион, когда мне был двадцать один год. Веришь или не веришь, но я в состоянии позаботиться о своей амурной жизни без вашей помощи!
С этими словами он швырнул трубку на рычаг и осмотрелся в поисках тяжелого предмета, который можно разбить. Вот чего не хватало в этом офисе! Тут нечего расколошматить! Дэниел решил непременно установить в углу кабинета хотя бы боксерскую грушу - на всякий случай. С такой родней груша, пожалуй, не помешает.
Бронсон оттолкнулся от стола и поднялся с кресла. Он чувствовал стеснение в груди - дышать становилось все труднее. Бронсон прошелся по комнате, пытаясь успокоиться. Столько препятствий возникло на пути у них с принцессой! А если к этому добавить еще и общественное мнение, так лучше им прямо сейчас расстаться.
Ему очень не понравилось, что, проснувшись, он обнаружил лишь записку, пришпиленную к подушке. Он хотел бы увидеть прекрасное лицо Изабель, услышать ее дыхание, ощутить ее упругую грудь. И что, черт возьми, заставило ее исчезнуть, даже не попрощавшись?
Вот и сегодня. Ведь она категорически отказалась встретиться с ним в доме своей тетки. Она неустанно возводила между ними какие-то границы, воздвигала стены, которые он с удовольствием взорвал бы. Никогда еще Дэниел не встречал столь ранимую женщину - да с таким скверным характером. Черт! Хоть немного бы мозгов в его пустую голову, чтобы не забывать ни на минуту, что она до сих пор влюблена в своего придурка Эрика!
Нет, на его вкус, Изабель - слишком сложная женщина. Она молода и неправдоподобно наивна в некоторых отношениях. И все-таки в ней есть эта загадочная европейская утонченность, перед которой ему оставалось только снять шляпу. Они говорили на разных языках, они ждали от жизни совсем разного. И не важно, сколько она уже прожила в Соединенных Штатах. Все равно Изабель навсегда останется принцессой, а он - потомком ирландских переселенцев, приплывших в Америку третьим классом. Увы, между ними простирался океан намного шире и глубже, чем Атлантический, и что ни говори, а с этим ничего не поделаешь.
И все же… Чувство к Изабель было совсем иного рода, чем все то, что ему уже доводилось переживать. Они понимали друг друга так, что могли бы обходиться и без слов. И очень жаль, что все найденные ими слова оказались такими негодными. А ведь вчера, держа обнаженную Изабель в объятиях, он поймал себя на мысли, что уже планирует и следующую неделю, и следующий месяц вместе. Он уже думал об их совместном будущем, о котором так беспокоилась вся его семья.
- Что ж, родители, я остался в дураках. - Дэниел подошел к окну и стал смотреть на запруженную машинами Парк-авеню.
Маленькая принцесса сказала, что не желает никаких взаимных обязательств. Значит, она согласна на обычное приятное времяпрепровождение. А в результате?.. Он проснулся один в постели, и только запах ее духов остался в комнате. Она ничего от него не ждала, и он хотел бы радоваться этому.
Как только Джулиану оставили сомнения по поводу совместимости игорного бизнеса с благородным происхождением, Оноре объявил, что разбивка стройплощадки под казино завершится до первого снега. Строить решили напротив озера, и сумма гонорара приглашенного архитектора оказалась весьма внушительной. Однако уже кончался октябрь, но ничего еще не было сделано, если не считать протянутых вокруг предполагаемой площадки красных лент. На днях Джулиана спросила свекра о причинах такого положения дел, но тот лишь чмокнул ее в щеку и посоветовал ни о чем не беспокоиться.
Как будто это было возможно, зная о финансовом положении Перро! Но несмотря на заминку с осуществлением проекта, Оноре был, как говорится, послан ей самим небом. Джулиана старалась не задавать себе вопрос, чем вызвано его решение остаться в Перро и поддерживать экономику княжества своими инвестициями. Она лишь мысленно благословляла этого человека, когда принималась обсуждать с министром финансов те жуткие долги, которые оставил после себя отец.
- Что же это такое, скажите на милость? - взывала она к Оноре, и на глаза ее наворачивались слезы. - Откуда все эти цифры? Господи, ведь мы должны вам миллионы франков!
Свекор ласковым голосом объяснил принцессе, что ее отец был замечательным принцем, но никудышным бизнесменом. Оноре предлагал даже простить долги, но Джулиана и слышать об этом не хотела. В конце концов, отринув предрассудки, она предоставила ему право построить развлекательный комплекс, и это был самый безрассудный ее шаг. Ведь теперь, пожелай Оноре востребовать долг, экономике княжества пришел бы конец.
Учитывая складывающиеся обстоятельства, разве могла она возражать против постоянных командировок мужа?
- Мадам, принесли периодику, которую вы заказывали.
Джулиана оторвалась от писем и посмотрела на дворецкого:
- Спасибо, Ив. Поставь сюда.
Он внес коробку, заполненную аккуратно подшитыми в порядке публикации вырезками из газет и журналов.
- Что-нибудь еще, мадам? Джулиана отрицательно покачала головой.
- Нет, Ив. Можешь идти.
- Ваш покорный слуга. - Он поклонился и вышел. Не так уж долго шли до замка известия о выходках Изабель в Америке. Тетушка Элис прислала Джулиане гневное письмо, обвиняя племянницу в том, что она выставила бедное дитя из дома без гроша в кармане. Джулиана собиралась ответить, что ведь письмо-то пришло с Бермудских островов, а вовсе не из Нью-Йорка, где должна была в это время находиться добросердечная тетя, если она и впрямь так беспокоится о бедной девочке. Но в конце концов принцесса сдержалась, решила не отвечать на письмо. К тому же ее мало интересовало мнение тетки. Элис выгнали из Перро задолго до рождения Джулианы. Так что же теперь обращать внимание на эту ворчунью?
Принцесса потянулась к коробке и достала стопку газетных вырезок. Изабель на телевидении. Изабель выходит из бутика с покупками. Изабель в русской чайной, в "Лютеции", в "Двадцать одном".
Джулиана вся подобралась. А вот это действительно интересно! Изабель с Дэниелом Бронсоном. Можно было предполагать, что эта лисица долго не проживет без внимания мужчин. Однако выбор сестры удивил ее. Уж сама-то она, конечно, нашла бы себе кого-нибудь получше, чем безродный америкашка.
Мысль о том, что это, вероятно, самое большее, на что могла рассчитывать Изабель, доставляла Джулиане истинную радость. Ведь она желала своей любимой сестричке всего только самого гадкого.
Месяц назад Оноре предложил ей разморозить счета изгнанницы.
- К чему тебе это, милое дитя? Пускай девочка получит свои деньги. Что бы она ни сделала с ними, это никак не отразится на твоем счастье.
Джулиана обдумала предложение, но отклонила его. Оказывается, Изабель преодолела свои финансовые затруднения, учредив эту жуткую буржуазную швейную фабрику. Разве можно финансировать подобное предприятие?
- Я не стану награждать ее за предательство, - заявила она свекру. - Ни за что.
При этом ни она сама, ни Оноре не упоминали о роли Эрика во всей этой истории. Оноре прекрасно знал, каков его сынок. Джулиана же предпочитала не замечать ничего неприятного. Эрик был ее мужем. И, если ее услышат боги, однажды он станет отцом ее сына, наследника княжеского трона.
На столе заверещал интерком. Нянюшка-шведка сообщала принцессе, что Виктория уже искупалась и ждет маму, чтобы сказать "спокойной ночи".
- Я очень занята, - сухо ответила Джулиана. - Увижусь с ней утром, за завтраком.