Выхода нет. Надежды нет. Грех пропитал насквозь, жестокость моя переходила все границы в последние время.
Самым ужасным была безысходность. Непреложный факт того, что я не в силах ничего изменить, не в силах перекроить свое тело, вылечить зараженные гены.
Был ли отец виноват в своих поступках?
Я не мог однозначно ответить на этот вопрос. Он совершал ужасные вещи, но до того, как болезнь начала развиваться, он был… Другим.
В киноленте воспоминаний подсознание само обозначило яркую, насыщенную картинку из прошлого.
- Коул, держи его крепко. – В висках раздается голос отца. Такой четкий и ясный, как будто был моей реальностью. – Малыш.
- Уилл, перестань! – Мама рассмеялась, попытавшись перенять меня от отца, но я не собирался отпускать руль машины, которой управлял. Ну как, управлял… Сидел на коленях у папы, в то время как он руководил моими ладонями. – Он еще мал для этого.
- Нет, он уже взрослый и самостоятельный мужчина. Правда, Коул? – Уилл потрепал мои волосы, и я заметил его серые глаза, отраженные в зеркале заднего вида.
- Да, мамочка. – Четырехлетний я гордо восседал на коленях отца, чувствуя, как скорость автомобиля увеличивается. Совсем немного. Мы находимся за городом в небольшом городке, где у нас был дом у озера. – Врум-врум!
Я еще резче сжимаю кулаки на руле, понимая, что папа отпускает свои руки, но все же одну держит наготове. Другой он крепко обнимает меня, постоянно раздавая указания.
- Только не отпускай руль. Движения оставляй плавными. Мы едем прямо и без поворотов, Коул…
На самом деле, мы не ехали, а ползли со скоростью пять километров час. Но я возомнил себя заядлым гонщиком, а воображение рисовало мне шлем и костюм подобно тем, что я видел в видеоиграх.
- Молодец, Коул. У тебя замечательно получается.
Я снова бросил на него мимолетный взгляд, заметив искреннюю улыбку отца.
- Молодец, малыш, – продолжал поддерживать он, и тут я осмелел совсем, решив повернуть руль в сторону.
- Уилл, следи за ним!
- Да слежу, я слежу! – Отец тут же исправил мою траекторию, не давая нам улететь в кювет.
- Ох, все-таки я переживаю.
- Не переживай, мам! Это ЛУЧШИЙ день в моей жизни! Лучший! – Мама недоверчиво поджала губы, и все же, иногда поворачивая голову в ее сторону, я замечал переполненные счастьем глаза.
- Мама права, нужно закругляться. Мы скоро выедем на трассу, Коул. – Папа одобрительно похлопал меня по плечу. Его ладонь была тяжелой, горячей. Поддерживающей.
- Ну нееееееет!
- Ну да! – Легким движением он взял меня за подмышки и передал матери.
Я был очень привязан к ней. Мама прижала меня к груди, я в ответ обнял ее двумя руками, чуть не расплакавшись.
Ее шея пахла мылом. Я помню это. Я прекрасно помню свою мать, которая меня оставила.
- Коул, ну, тебе понравилось водить? На обратном пути сядешь снова.
- Хорошо. – Я затаил маленькую обиду, но тут же отошел от нее. Мама коснулась моих волос, открывая лоб, и посмотрела на меня так, что спустя годы я до сих пор не могу забыть этот взгляд.
Мама смотрела на меня с восхищением, обожанием и нежностью. Так было всегда. Даже мое имя она произносила с особой интонацией, словно выбирала ее не один месяц.
- Мама любит тебя, Коул. – Она перевела взгляд на папу, а он, в свою очередь, посмотрел на меня.
Осознанным взглядом.
Взглядом моего отца, а не поехавшего психа, которым он в последствии стал.
- Папа любит тебя, Коул.
Я озадаченно посмотрел на них тогда, задумавшись. И так ничего и не ответил, крепче прильнув к матери.
Я и понятия не имел, что такое любовь. Но, судя по их взглядам, это было что-то особенное. То, что оставляло в зеркалах души этот глубокий, не убиваемый отпечаток.
Холодная вода выбрасывает меня из воспоминаний, возвращая в ванную.
Она не придет.
Эта мысль поразила мой мозг, породив линию игл, впивающихся в позвоночник. Я согнулся пополам, впиваясь ногтями в собственную грудь, увенчанную татуировкой орла.
Он расправлял свои крылья, выбитые на ключицах, плавно переходил в забитый тату рукав.
Над головой его висел крест, который я никогда не снимал.
Крестик обжигал кожу, оставляя на ней красное пятно, как будто провоцируя аллергию.
- Пока он на мне, все хорошо. – Слова врывались тихо, неуверенно. Паранойя была так велика, что золото начало жечь, не хуже раскаленного воска. Захотелось немедленно снять крест, избавиться от этой боли, но я не мог. - Пока он на мне, все хо-ро-шо. – Я должен быть увереннее. Я должен быть сильнее этого всего. Черт, лучше сразу на электрический стул, чем в эту чудовищную психбольницу.
Кто знает, когда я там окажусь?
Может, через неделю. А может, через десять лет.
- Хорошо. Все просто, охренеть, как хорошо. – Заламываю указательные пальцы, думая о наркоте, которая бы не помешала. Хотя бы один грамм, хоть капельку втереть в десна и забыться.
Забыть прошлое и Ребекку, которая подобралась ко мне слишком близко. Я ведь и не думал, что игры зайдут так далеко. Не предполагал, что мысли о ней будут занимать так много времени.
Но теперь, кажется, все закончилось. Я даже не знал, сможет ли мой шантаж попрежнему держать ее в страхе. Разве только если она дорожит отношениями с этим вылизанным щенком.
"Злишься, что я нужна Стефану, а тебя окружают лишь шлюхи и долбанутые, как ты, братья".
Я не хотел ее терять. Свою игрушку. Без нее все станет бессмысленным.
В руки я взял таблетки, которые прописал мне доктор. Коричневатый прозрачный пузырек с его фамилией и инициалами.
Я насыпал себе целую горсть, сжав в кулаке. Я никогда их не пил. Зачем? Ведь это все равно неизбежно.
Интересно, что сказала бы Ребекка, если бы узнала эту правду обо мне? Наверное, побрезговала бы.
Не комильфо – трахаться с психом.
Паранойя поглотила меня целиком – та самая, от которой леденеет кровь и сердце. Раздавив в кулаке горсть таблеток, я со всей дури ударил по зеркалу костяшками пальцев, и на этот раз оно разбилось, уничтожая демона в его отражении.
Меня отрекошетило на пол, а под ногами валялись сотни хрустальных осколков. Костяшки пальцев покрылись кровью, но я знал, что на время я вновь стал собой.
И каждая клеточка моего тела умоляла о том, чтобы оказаться рядом с ней.
Глава 8.
POV Ребекка
- Ты не должна об этом беспокоится. - Мерс говорила об этом, как ни в чем не бывало. Так, будто она только что не внесла свой вклад в мою маленькую мечту.
- Я не могу принять твои деньги и помощь. - Мерседес так растрогала меня своим поступком, что даже довела до тона а-ля "Эмили".
- Это же будет наша общая коллекция, просто я буду заниматься продвижением в Европе, а ты у себя. К тому же, я вернулась в свой идиотский колледж для девочек... Ты бы знала, как здесь скучно. Мне просто необходима какая-нибудь новая интрига или же дело, которое хоть как-то отвлечет меня от монотонных скитаний по колледжу...
- Я отослала наши эскизы знакомым фотографам из журнала, для которого снималась пару раз… Они сказали, что с этим можно работать. Постараются вписать меня на какую-нибудь презентацию, если повезет. – Я пожала плечами, делая вид, что не возлагаю на это особых надежд.
Но я загорелась. В последнее время, эскизы, представляемая в голове одежда стали для меня всем.
Я превратилась в какого-то робота, перед которым проложили путь к цели, и он делал все возможное, чтобы достигнуть ее за максимально короткие сроки.
К тому же, это дело здорово отвлекало от мыслей о Коуле, который вел себя очень странно в последние дни, хоть мы и не общались.
- Надеюсь. Так что я помогу, чем смогу. Только попроси.
Я кивнула, но для себя решила, что не возьму у Мерседес ни цента. Хотя, конечно, приятно было знать, что она верит меня. Верит в нас.
- О… А этот взгляд мне не знаком. - Мерс вдруг помахала рукой, что тут же отразилось на экране моего ноутбука. – О чем задумалась? О Коуле?
- Нет. В последние две недели мы не общаемся. – Для наглядности я тыкнула пальцем в ключицу, прямо туда, где до сих пор краснела небольшая круглая ссадина, оставшаяся от воска.
- Совсем-совсем? – Мерседес приподняла брови, читая меня, как открытую книгу.
- Да. Совсем не общаемся.
Частично, это было правдой, частично – нет. Скорее, это было одностороннее общение, исходящее от Коула.
Его словно подменили после той ночи. Он не писал мне письма. Он даже не слал сообщения. Не было ни угроз, ни едких обещаний стереть меня в порошок.
Но он звонил, оставляя очень странные сообщения на автоответчике.
Чаще всего это были хриплые стоны, оповещавшие мне о том, что находился он, скорее всего, под кайфом.
"Ты нужна мне. Ты должна прийти сегодня. Ребекка, это важно".
Выслушав пару таких сообщений, я поняла, что они не несут в себе толковой информации, и последующие уже удаляла.
Меня пугало лишь чувство, преследующее меня, как приступы паранойи. Каждый раз, когда я возвращалась домой с учебы, мне хотелось бежать по улице. Глупо, но я почему-то боялась очередного подвоха, который мог поджидать меня где угодно.
Мне было страшно поворачивать ключ в своей двери, зная, что там может оказаться очередное письмо от Коула, которое уже стало для меня вестником беды.
Автоответчик и пьяный хрип - это одно; а вот осознанное письмо, написанное от его руки - это уже совсем другое.
Чтобы не гадать, чем же были вызваны перемены в отношении Коула, я целиком и полностью уходила в работу, прерываясь лишь на то, чтобы поболтать со Стефаном и Мерседес или погулять с Зевсом.
Коул сильно ошибается, если думает, что я вернусь в его гребанную спальню и как всегда раздвину перед ним ноги, преклоню колени…
Нет, не бывать этому. Никогда.
Он перешел грань дозволенного.
- Ох, как же он мне нравится! – Глаза Мерседес горели, она проследила за моими пальцами, замеревшими у ключиц. – Безумный. Страстный. Со странностями…
- Странностями?! Странно – это когда парень набивает себе тату бабочки во всю спину. Или, скажем, читает "Сумерки" на паре по программированию. Но вот держать у себя дома змей, тараканов и ящериц - это уже тотальный идиотизм и болезненное мировоззрение, а не странность!
- По-моему ты лукавишь. – Мерседес прищурилась, подозревая меня во лжи. – Ты же любишь их тоже. По-моему, тебе нужно поговорить с ним.
- Нам не о чем разговаривать. Скоро приедет Стефан. И я… Забуду о Коуле.
Я вдруг представила лицо Коула, когда он увидит меня, прогуливающуюся мимо братства со Стефом под руку.
Далее в голову полезли самые худшие картины того, что он мог сделать со мной, находясь в том состоянии, как в ту ночь.
Не то чтобы мне совсем не нравилось… Скорее убивало его отношение ко мне.
Как к вещи.
Которую можно списать в любое время, купить новую, заменить за ненадобностью.
Что ожидать от него в следующий раз? Будет тушить сигареты о мою шею?
Ну уж нет.
- У тебя столько всего интересного там. – Мерседес скривила губы от разочарования. – У меня одни девочки. Самое большое событие - это тайком распить бутылку вина или посмотреть порно. Хотя, на прошлой неделе произошло кое-что необычное. Но об этом расскажу позже.
Я улыбнулась, в который раз поймав себя на мысли о том, какое это счастье просто с кем-то поговорить. Мои шестерки уже и забыли про меня – по колледжу я ходила, как прежде – гордо, с приподнятым подбородком, - да только вот теперь без свиты, которая разделилась на несколько пар.
Девочки не раз пытались подойти ко мне и выяснить в чем дело, но я просто их игнорировала.
Кажется, Коулу действительно удалось во мне что-то сломать. Снять с меня маску, которую носила многие годы.
Попрощавшись с Мерседес, я вернулась к работе над эскизами и сидела над ними до тех пор, пока Зевс не вмешался в мой творческий процесс.
- Ну что, побегаем? – Не выдержав его назойливого тявканья, я сдалась, вставая с постели.
Пес послушно сел у двери, наблюдая за тем, как я переодеваюсь в спортивный костюм: короткий топ и обтягивающие черные легинсы до середины талии.
Время от времени он поторапливал меня, издавая утробные рычащие звуки.
***
Закат раскрасил небо пурпурными красками, и мне вдруг невыносимо захотелось оказаться возле дамбы. Взглянуть с высоты на границу между ярко-розовым небом, прощающимся с сегодняшним днем, на маленький полукруг солнца, скрывающийся между рекой и облаками.
В последнее время я не возвращалась туда. С тех пор, как приехала из Франции, я так ни разу и не была там, а все потому, что Стоунэму удалось осквернить во мне даже это.
Даже мое место.
Где он просто плюнул мне в лицо и растоптал все надежды. Коул отлично играл судьбами других людей, и его сила заключалась в том, что к себе он никого не подпускал.
Ни у кого не было оружия против Коула Стоунэма. У него не было ни одного слабого места, о котором бы знала я или какой-либо другой человек из его окружения.
Сумерки окрасили улицу в серо-синий приглушенный цвет, и я невольно порадовалась тому, что сегодня с Зевсом. Он, конечно, не самая злая собака в мире, но постоять за меня сможет. И с каких пор я стала бояться просто ходить по улице?
Я бежала, смотря прямо перед собой, но тут почувствовала под ногами какой-то хруст и остановилась как вкопанная. Зевс бегал недалеко впереди и замер вместе со мной, принюхавшись к чему-то, что валялось на тротуаре.
Этого просто не может быть.
Я нагнулась для того чтобы поднять цветок, якобы случайно оставленный на асфальте. Все бы было в порядке, если бы лепестки у розы были белыми или красными.
Но это роза была синей.
Дотрагиваясь до шипов дрожащими пальцами, я чуть не всхлипнула в голос, постаравшись привести дыхание в норму.
Это ничего не значит. Она действительно может лежать просто так…
Но стебель этой розы был длинный, а лепестки гладкие, как шелк. Точь-в-точь, как другие розы, что присылал мне Коул.
- Зевс, нам пора возвращаться! Ко мне, мой хороший. – Пес тут же направился ко мне, придерживая в зубах абсолютно такой же цветок. - Выплюнь эту гадость, прошу тебя… - Я наклонилась к Зевсу, на что он повесил уши, будто не понимал, чем мне не нравится подарок, который он мне преподнес. - Нам нужно домой, пойдем. – Погладив, я потянула его на себя, собираясь бежать к кампусу, но не тут-то было. Зевс будто бы прилип к асфальту, смотря то на меня, то куда-то в даль. Туда, где находился особняк братства. - Ты же не хочешь, чтобы я ругалась? – Но тут пес ринулся вперед, оставляя меня одну посреди стемневшей улицы. – Зевс!
Черт, и куда его нелегкая понесла?
Мне ничего не оставалось, как побежать за ним, не понимая, какая из нитей Ариадны повела его прямо в логово зверя. А если быть точнее, в особняк братства "Дельта Зетт", к которому я обещала не приближаться.
На асфальте валялись синие розы, разложенные через каждые шагов двадцать, и к каждой Зевс принюхивался, будто бы запах был ему родным и знакомым.
Еще бы. Столько этой гадости побывало у меня в комнате.
Коул не только испортил мою дамбу, но еще и любовь именно к этим цветам, именно этого цвета.
Когда мы начали приближаться к особняку, мне действительно стало не по себе. Я до слез не хотела посещать братство. К моему удивлению, Зевс и не собирался провожать меня до его двери… В какой-то момент он свернул с пути и заставил меня обогнуть здание целиком.
Чем ближе я была к дому, тем больше роз встречалось на моем пути. Зевс замер возле арки, которая вела на террасу позади особняка. Как раз туда, где были вечеринка у бассейна и та самая калитка, где посыпал меня угрозами Коул.
- Нет, мы туда не пойдем, Зевс! – Но было уже поздно. Черный пес скрылся за аркой, и мне ничего не оставалось кроме того, как сжать зубы и войти на территорию братства.
Да только чувство у меня было такое, что Зевс повел меня на смертную казнь, а не на вершину Олимпа.
Долго оглядывать террасу не пришлось, я почти сразу заметила своего палача, к которому, как сумасшедший, подлетел Зевс.
Я приоткрыла рот от удивления, когда увидела то, что меня окружало.
Никакой музыки, никакого шума. Это не была очередная вечеринка братства. По правде говоря, здесь не было никого, кроме Коула, и того, что он сделал.
Я приложила руку ко лбу, проверяя, не нахожусь ли в агонии, и не мерещиться ли мне все это.
Трава на трассе была украшена маленькими круглыми светильниками, от которых исходил приглушенный неоновый свет. Они образовывали небольшую дорогу, которая вела меня прямо к столу, где стояли чаши с ягодами, шоколадом и вино.
Несмотря на то, что на улице было темно, я отлично видела лицо Коула и то, как в его глазах отражаются новые, невидимые для меня раньше языки пламени.
Только вот желание взять горящую свечу немедленно и воткнуть ему прямо в грудь так и не пропало, несмотря на всю эту обстановку, которая поразила бы любую девушку.
Я была впечатлена.
Но это не значит, что я буду настолько глупа, чтобы поверить в очередной спектакль Коула, который он для меня приготовил.
- Ты выглядишь, как маленькая девочка. – Коул провел ладонью по своему лицу, намекая на то, что я почти не накрашена.
Я посмотрела на него, слегка прищурившись.
- Что за хрень? – Я оглядела его пренебрежительным взглядом, чувствуя себя сильной, как прежде. Страх вдруг пропал, испарился.