Глава двадцать седьмая
Таша утром доложила мне две новости. И обе были хорошие:
– Гоша готов! Может хоть сегодня сыграть роль Эдварда. Акцент будет сделан на то, что он любитель выпить, поиграть в казино и не думать о завтрашнем дне.
– Главное, чтобы он палку не перегибал. И говорить надо с акцентом, он помнит?
– Конечно, он любитель покривлять Эдика – с удовольствием скопирует его акцент и интонацию.
– А вторая новость какая? – спросила я подругу.
– Мне вчера вечером звонил Эдвард. Мы очень долго с ним разговаривали. По душам, я бы сказала.
– Ты ему рассказала про меня и Кирилла?
– Да, конечно. И про себя тоже… – Таша замолчала и отвела глаза.
– Что именно?
– То, что я была дурой и не смогла уберечь наши отношения. И что во всем была виновата только я.
– Чем закончился разговор?
– Я попросила у него еще один шанс. Сказала, что я чувствую, что сейчас знаю как все должно быть. Он обещал подумать и позвонить мне.
– Это здорово! Он обязательно тебе позвонит! Вот увидишь!
Таша кивнула и улыбнулась. Казалась она это давно знает.
Знакомство лже-Эдварда с моими родственниками было назначено на четверг вечером у меня дома. Гоша принес пару своих фотографий, которые я разложила на тумбочке возле кровати и на комоде в зале.
С папой я переговорила заранее, рассказала ему про лже-Эдварда и попросила помощь: самое главное – делать вид, что ему очень нравится Эдвард. Тогда мама обязательно пойдет "от противного" и начнет его ненавидеть. Этот план, кстати, подошел бы наверное не только к любому герою, просящего моей руки, но и к любому делу, которое хоть каким-то боком касалось бы моей матери.
Гоша пришел на два часа раньше, расспросил меня про родственников, немного о детстве, о чем я мечтала. Я постоянно улыбалась и смотрела на него с таким восхищением, что он заметил это и тихо прошептал мне на ухо:
– Ты меня смущаешь. Ты замечательная! Но я люблю Ташу.
– У меня нет на тебя никаких видов. Просто ты мне очень симпатичен, как человек, – спокойно и без стеснения объяснилась я.
– Ну слава Махалаху! Я так устал от того, что в меня постоянно кто-то влюбляется!
И я сразу раскусила Гошу. Передо мной был человек, который никого не любил и одновременно любил всех людей на планете. И про Ташу он лукавил. Нет, может он и любил ее, но только потому, что она ему отказала в любви. Видимо, она была первой девушкой, которая сказала ему нет. И как только она сказала бы ему "да" – его любовь испарилась бы. Я еще раз убедилась в том, что Таша очень умная девочка и многое видит наперед.
Мой родители пришли одни. Брат с женой прийти не смогли – заболели сразу оба детеныша. Папа поздоровался с Гошей за руку, моей маме Гоша поцеловал ручку, помог снять пальто и даже нагнулся расстегнуть сапоги, но мама его сразу отшила – она не любит такой фамильярности. Папа ухмыльнулся и улыбнулся мне.
Гоша вел себя сначала очень хорошо. Я даже наступила ему на ногу под столом, когда он стал скакать от темы поэзии до космонавтики, затем от аэродинамики до политических деятелях, не забыл про Сталина, Ленина, Рузвельта и Черчилля. В течении всего это времени он выпил четыре рюмки водки. Занюхивая салфеткой. Водки там, конечно, не было – была простая вода. Родители никогда водку не пили и даже не пробовали. Максимум, что может выпить мама – рюмочку ликера. А чем больше пил Гоша – тем болтливей он становился. Папа тоже смог помочь ему и стал хвалить:
– Вы замечательный, очень эрудированный иностранец. Я таких никогда не встречал! Ваши знания достойны восхищения!
– Я очень любить Россию. И я так рад, что встретить русскую девочку тут, – на ломаном русском еле пролепетал Гоша.
– А хобби у вас есть? – спросила мама у моего жениха. – Я имею в виду, кроме книг, которые вы читаете взахлеб.
– Я немножка поиграю в казино, – наконец-то Гоша вспомнил о моей проблеме и начал играть роль в нужном направлении.
– Как это немножко? – встрепенулась мама.
– Раз в неделя. Не больше! – Гоша увидел в глазах моей мамы страх и сразу решил начать оправдываться, но не тут то было.
– И сколько вы там оставляете? – спросила маман.
– О, я делать все именно так, как учат в умные книгах – я брать с собой определенный кусок денег, никогда не брать свои дорогие часы и вещ, которые дорогие… – он не успел договорить, мама его перебила:
– Какая эта сумма? – почти крикнула она.
– Пятьсот долларов. Всего пятьсот долларов, – Гоша наклонил голову, как провинившийся кот.
– Пятьсот долларов в неделю? Это же две тысячи долларов в месяц! – закричала маман, – а сколько вы получаете тогда, извините за нескромный вопрос, если тратите такую огромную сумму на свою болезнь?
– Да, это есть болезнь! Я знаю! Но Таша меня почти вылечить. Я две недели уже не играть! Вообсче! – Гоша вытянул два своих пальца через весь стол, чтобы мама смогла точно убедиться, что это именно цифра два.
Мама вскочила со стола и уже обратилась ко мне:
– Ира, ты меня опять расстраиваешь. Очень! – она вытерла рот салфеткой и дотронулась рукой до отца, в надежде на его поддержку.
– Ты преувеличиваешь, Анна, может человек уже встал на правильный путь. Может, именно наша девочка сможет его излечить от этой пагубной привычки.
– Моя дочь финансист, а не лекарь! – закричала маман. – Я не позволю этого никогда!
Тут пришла моя очередь:
– Ну, знаете ли. Вам нужен был состоятельный – вот, пожалуйста. Нужен был вежливый, услужливый – вот он, нужен был начитанный – тоже вот он – цитирует Достоевского и Шопенгауэра и еще вы хотели с хорошей родословной – у него отличная парода – не кусается, не гавкает на чужих, целует ручки и разувает обувь. Ну да, играет иногда в казино. Ну да, иногда выпивает. Но зато он породистый! Неужели это не видно?
– Если существуют семь рюмок невидимой водки – то тогда конечно! Но я их видела.
– Я все мочь! Ради моя Иринка я все мочь! Я не буду пить! Вот еще одну сейчас и все, – Гоша схватился за бутылку водки, наскоро до краев наполнил рюмку и залпом выпил.
– Ирина, мы уходим. Позвоним тебе чуть позже. Нам с отцом надо прийти в себя! – ледяным голосом сообщила маман и направилась к входной двери.
– До свидания, доченька, – прошептал папа и чмокнул меня в щечку.
Когда за ними захлопнулась дверь я с улыбкой посмотрела на Гошу и даже не сдержалась и подошла к нему и обняла.
– Ты точно в меня не влюбилась? – спросил Лже Эдвард.
– Точно! Хоть ты был великолепен.
– Три курса МХАТА. И зачем я бросил? Сейчас бы меня знала уже вся страна. – Мечтательно произнес Гоша и поднял глаза в потолок.
Маман позвонила поздно вечером, когда я уже лежала в постели и читала книгу.
– Я не хочу ставить тебе никаких ультиматумов, я просто прошу тебя – выгони его! – тихим голосом попросила она.
Я молчала.
– Неужели ты его любишь?
– Нет. Я люблю Кирилла. Но вам нужна парода.
Теперь замолчала мама.
– И еще я люблю вас, поэтому делаю все, чтобы быть с вами.
– Я вот тут подумала… может дать твоему Кириллу второй шанс?
У меня так бешено заколотилось сердце, что я даже сразу и ответить не смогла.
– Ирина, ты слышишь меня? – спросила мама.
– Слышу. Мы не виделись с ним более трех месяцев. Может у него уже есть другая… – Я специально решила сразу не соглашаться с маминым предложением. Во-первых, чтобы она ни о чем не догадалась. Во-вторых, чтобы она не передумала, а стала меня утешать и уговаривать – чтобы эта идея исходила от нее, а не от меня.
– Ну так позвони, спроси, тебе надо встретиться с ним. Потом уже посмотрим. Если и он тебя любит, то у него не может быть другой.
– Ну у меня же появился другой? А я все продолжала любить своего мужа. И только его! Я это точно знаю.
– Ладно, хватит этих сантиментов. Займись этим вопросом или предложи нам третьего кандидата.
– Нет, третьего я не выдержу. Я лучше подумаю, как вернуть Кирилла. Но попробуйте только сболтнуть, что у меня был роман с Эдвардом!
– Сначала договорись с ним, а потому уже будешь торговаться с нами, – ответила мама и положила трубку.
Ну что ж! Я получила пропуск вернуть Кирилла в семью. Осталось только договориться с ним, чтобы он был помягче с моими родителями и не сильно умничал, когда начнутся беседы об английской литературе.
В пятницу после обеда я привезла Таше Кузьму, попросила его любить и жаловать до воскресенья, а сама уехала на Сапсане в Питер и там мы с Кириллом провели прекрасные выходные, которые назвали второй медовый месяц.
Глава двадцать восьмая
Мне обязательно нужно было поговорить с Кириллом о родителях. Но я решила не портить на это выходные и побеседовать с ним в понедельник, после работы, за ужином.
– Ты ведь знаешь, что я помирилась с родителями, да? – спросила я мужа, разрезая ароматную буженину.
– Ты серьезно? – Кирилл действительно был удивлен.
– Ну как же… Ты же мне звонил и я сказала, что помирилась…
– Я помню это, но я думал, что ты это придумала, чтобы позлить меня.
– Нет. Это Таша придумала. И помирила меня с ними. – Я замолчала и опустила голову.
– И что теперь делать? Будешь общаться с ними без моего участия?
– А ты не хочешь дать им второй шанс? – вопросом на вопрос ответила я.
– Насколько я помню, они меня на дух не переносили. У них изменился нюх? Что произошло?
– Просто я очень страдала по тебе эти три месяца и они это видели. И сейчас наверняка хотят, чтобы мы опять были вместе.
– Наверняка? Ты их уже спрашивала об этом? – спросил Кирилл.
– Нет, просто они спрашивали про тебя и интересовались не помирились ли мы. Они и правда очень переживают. Они хотят, чтобы я была счастлива.
Кирилл кивнул и усмехнулся.
– Чего ты? – не поняла я.
– Твоя мама думала и думает всегда только о себе. О том, какая она прекрасная, какая важная, какая умная. На тебя у нее просто времени никогда не было и не будет. – Кирилл вздохнул, – Но если ты хочешь, чтобы я присутствовал на твоих семейных ужинах – я не против. Ради тебя я готов даже на эти жертвы.
– Спасибо тебе огромное, – я дотронулась до его руки.
Он взял мою руку и поцеловал кончики пальцев.
– Когда?
– Что именно? – не поняла я.
– Когда намечается обед. Надо ведь проштудировать школьную программу по литературе. Освежить память. Помнится, в прошлый раз твоя мама подловила меня на Фонвизине.
Да, мне тоже, наверное, надо перечитать "Недоросль", – засмеялась я и уткнулась носом в плечо мужа.
Глава двадцать девятая
Еще одна неделя пролетела как стрела Сапсана – быстро и в удовольствие.
В воскресенье мы с Кириллом ездили на обед к моим родителям. Все прошло очень хорошо. Мама была любезна, как никогда. Папа получал удовольствие глядя на меня и замечая, что я очень счастлива. Брат нашел общий язык с Кириллом и они активно обсудили тему андроидов на рынке. А я просто была счастлива.
Во вторник утром Таша сообщила мне, что она встречалась с Эдвардом.
– Помирились? – заверещала я и кинулась ей на шею.
– Нет, – спокойно ответила подруга.
– Ну как же так… – бубнила я, – вы должны были помириться…
– А может это и есть хэппи энд? – спросила Таша.
– Какой же это хэппи энд?
– Вот такой. Когда все счастливы.
– Ты правда счастлива? – удивилась я. Таша никак не была похожа на девушку, которая светится от счастья.
– Мне хорошо. Спокойно. Я могу жить без него. Он может без меня. Значит, никаких чувств между нами нет. Правильно я рассуждаю?
– А когда ты его видишь у тебя колотится сердце? – спросила я подругу.
– Колотится.
– Значит чувства есть.
– Мы решили еще месяц подождать. – Как-то загадочно произнесла Таша. – А потом еще раз встретимся и все окончательно решим.
– Понятно. Это, конечно же предложил тебе Эдвард, человек, который привык все планировать отключая эмоции и мозги.
– Да, именно этот человек, – Таша была подавлена. А я не знала, как ей помочь.
Но я чувствовала, что я обязательно что-то придумаю.
Вечером я весь разговор с Ташей рассказала Кириллу.
– А я знаю что делать! – решительно ответил мой муж.
– Класс! Я знала, что я обязательно что-то придумаю! – запрыгала я от радости и захлопала в ладоши.
Кирилл рассмеялся:
– Если ты это я, а я – это ты. Значит придумала именно ты. Я не против.
– Не томи!
– Надо купить им тур. Например, в Париж. Хотя это и банально. Но это работает. Париж очень романтичный город. Помнишь, какие замечательные дни мы провели там с тобой?
– Еще бы! Это было наше лучшее путешествие! А как мы этот тур передадим их?
– Ты передашь Таше, я ее мужу. За четыре часа до отлета. Чтобы у них не было времени даже собрать вещи и чтобы они сразу, если хотят быть вместе, побежали на аэроэкспресс.
– А что мы должны сказать им при этом?
– Что мы им дарим на Рождество поездку в Париж. И если они любят друг друга и хотят дать друг другу еще один шанс, то должны немедленно бежать в аэропорт.
– Отличная идея!
Все оказалось не так просто, как мы думали. В основном, по части организации. И по части романтической Европы. Мне нужен был паспорт Таши и Эдварда. Всеми правдами и неправдами Ташин паспорт я получила. А вот данных о паспорте Эдварда у нас не было совсем. И тут никакие правды и неправды не помогли бы. Таша бы догадалась. Но я не расстроилась, потому что шенгенской визы в Ташином паспорте не оказалось. Поэтому Париж автоматически оказался за бортом наших планов. Зато мы подумали и решили, что Питер совсем не хуже Парижа. И тоже очень романтичный город. Мы купили два билета на Сапсан и забронировали гостиницу на Невском проспекте с видом на Храм "Спас на Крови".
Информацию где работает Эдвард я тоже узнала от Таши. И вместе с Кириллом в четверг мы даже поехали туда и прождали более часа на улице у входа в здание, чтобы увидеть как из офиса выходит Эдвард и убедиться, что он все еще в Москве и никуда не улетел.
А в пятницу вечером мы на бис исполнили задуманную операцию.
Таша долго смотрела на меня, на билеты, по сторонам.
– Тут не надо хлопать глазами и думать. – Предупредила я подругу. – Такой же тур в Питер получил и твой Эдвард. И если ты ему дорога – он поедет в Питер.
– А если нет?
– Тогда ты сама погуляешь по этому прекрасному городу. И заодно узнаешь, что ты ему не нужна. Уже точно узнаешь. Правда?
Таша кивнула, поцеловала меня и вместе с билетами поспешила на Ленинградский вокзал.
У Кирилла тоже прошло все удачно. Эдвард вышел из здания офиса, Кирилл представился, быстро все ему объяснил и Эдвард стал задавать вопросы:
– А Таша точно поедет? А что это за поезд? А у меня нет с собой вещей, что делать? А я не взял с собой зубную щетку. А какая погода будет в Питере на выходных.
Кирилл сказал только одно:
– Если ты сейчас же не возьмешь эти билеты и не отправишься в этот гребанный Питер, я тебя убью.
Да, грубовато, но это сработало. Эдвард испуганно взял у Кирилла бумаги и побежал к метро.
Как оказалось позже – в сапсане Таша с Эдвардом не встретились.
Таша стояла на перроне с самого начала подачи поезда, но Эдик так и не появился. Таша все же села в этот поезд но всю дорогу прорыдала:
– Я никто для него. Я все поняла. Я дура. Как я могла полюбить такого чурбана?
К концу поездки Таша смирилась со своей судьбой, да и вообще со всем на свете (сначала, что она невезучая, потом, что наоборот везучая, что все это поняла сейчас, а не когда родила бы Эдварду десять детей, потом она себя пожалела, потом я ее пожалела, потом она запретила всем на свете себя жалеть) и когда приехала на такси к гостинице у стола информации нос к носу столкнулась со своим супругом.
Что уж там у них было дальше я в подробностях не узнавала, но в понедельник она улыбалась даже при слове "годовой отчет".
Будем ли мы дружить семьями? И как я смогу смотреть в глаза Эдварду?
Я об этом не думала. Мне сейчас не до этого – я учусь быть счастливой не изобретая "Золотую Серединку", а быть самой собой. Я учусь летать! Как птица! Вот сейчас поднимусь высоко-высоко в небо, расправлю крылья и буду парить над землей. Надо только поверить в то, что я могу летать. В то, что я могу быть счастлива. И тогда я обязательно буду! Я это теперь знаю точно!