– Сначала она была моделью. Она начала придумывать одежду, когда мы с братом только начинали ходить. Она говорит, что успехом обязана тому, что сидела дома с нами.
– Как мило. Она сделал тебя частью своего бизнеса.
Амелия улыбнулась:
– Я никогда раньше так не думала об этом. Мне всегда казалось, что ей скучно с нами.
– Или она просто не хотела быть матерью-домохозяйкой. Может, ей хотелось, чтобы вы оба стремились к чему-то еще, – предположил Джефф, протягивая ей тарелку и откупоривая вино.
– И посмотри, что из этого вышло: мы оба только и делаем, что летаем по всему свету.
– И работаете в компании отца, – добавил он. – Я думаю, ты себя недооцениваешь.
– Это лучше, чем если бы кто-то сказал мне, что я не оправдываю ожиданий.
– Ты их оправдываешь, Амелия, – сказал Джефф.
Он передал ей бокал вина и поднял свой.
– Что это за машина? – спросила Амелия, глядя на спортивную машину, припаркованную в ангаре.
– "Бугатти-вейрон", – ответил он. – Они очень быстрые. Я оставил заявку давным-давно, так что, когда они начали производить эту модель, я получил свою одним из первых.
– Почему ты водишь такую машину?
– Мне нравится скорость. У меня всегда была слабость к машинам и самолетам.
– Дай угадаю. Наверно, потому, что, когда ты за штурвалом или за рулем, никто не знает, кто ты.
– Точно, – кивнул он. – Вождение дает мне чувство наиболее близкое к тому, что я чувствую в воздухе.
– Правда? – спросила Амелия. – Простое вождение?
– Ну, до этих пор. Я нашел кое-что еще, что дает мне это чувство.
– Что же это? – спросила она.
– Ты, – ответил Джефф.
Она подняла на него огромные голубые глаза, и его сердце пропустило удар.
– Я?
Он кивнул. Она закусила нижнюю губу, и он погладил ее по щеке.
– Что такое?
– Я только что поняла, что боюсь поверить тебе.
– Не бойся.
– Что, если я упаду? – спросила она.
– Я поймаю тебя, – сказал он.
И эти слова были не просто уверением, они были обещанием, которое он вряд ли когда-нибудь захотел бы нарушить.
* * *
Амелия еще никогда не была в кабине самолета. Ей нравилось смотреть, как Джефф готовит его к полету. Он рассказывал ей, что делает, посвящая ее во все тонкости. Она села рядом, и, когда им дали разрешение на взлет, они покатили по взлетной полосе и наконец взлетели.
Тучи разошлись, и ночь была ясной. На них бы ли наушники, они могли разговаривать друг с другом, и Джефф показал ей город с высоты, указывая на различные ориентиры. Амелия слышала возбуждение в голосе Джеффа и понимала: он создан для полетов.
– Мне очень нравится, – восхищенно произнесла она. – Никогда не видела Лондон с этой стороны.
– Отсюда весь город виден с иной точки зрения.
– Ночью он прекрасен. Всегда больше всего любила ночь, – сказала она.
– Почему?
Амелия пожала плечами:
– Думаю, потому, что ночью никто ничего от тебя не ожидает.
Джефф рассмеялся:
– Ночью можно творить что угодно, ты это хочешь сказать?
– Да, подумай только. Днем от тебя постоянно что-то требуют, а ночью никто не указывает тебе, что делать. Может, они хотят, чтобы ты был дома или делал что-нибудь достойное уважения, но никто не ждет, что ты станешь работать.
– Думаю, в какой-то степени ты права. Ночью все равно остаются обязательства, но ты можешь отказаться от них, и люди не подумают о тебе плохо, – заметил Джефф.
Для Амелии вечера были временем для отдыха, но она знала, что Джефф и высшее общество смотрели на них по-другому: это время блистать.
– Как ты смогла отказаться от запланированного ужина? – спросил он.
– Пообещала Сесилии завтракать с ней две недели. Она очень близкая подруга мамы. Она заподозрила, что я меняю ее на тебя, и не обиделась.
– Почему?
Амелия встревожилась. Зачем она затронула эту тему? Все считали, что Джефф отличается от мужчин, с которыми она обычно встречалась. Но Амелия переживала из-за того, что может быть последней прихотью Джеффа, прежде чем он найдет себе респектабельную жену вроде Мэри Вернер – женщину, которая всегда говорит и делает правильные вещи.
– Она находит тебя милым.
– Милым?
– Да, и знаешь, это хорошо.
– Звучит скучно. Никто не хочет быть скучным, особенно если он с тобой.
– Я не думаю, что ты скучный, – возразила она. – Как я могу так думать?
– Хорошо. Хочешь порулить?
Амелия покачала головой:
– Ни за что. Мне нравится смотреть, как ты это делаешь.
– Но я не могу прикоснуться к тебе, пока управляю самолетом, – произнес он.
От его слов все ее тело охватила дрожь желания, между ног стало горячо. Она хотела снова почувствовать его прикосновения. С прошлой ночи, казалось, прошли годы.
– Я определенно не хочу управлять самолетом, если ты собираешься трогать меня. Скорее всего, мы разобьемся.
– Я могу довести тебя до этого?
– Да, можешь. – Она глубоко вдохнула. – Ты можешь заставить меня сделать больше, чем кто-либо до тебя.
– И что ты чувствуешь по этому поводу? – спросил он.
– Страх, – ответила она. – Потому что не имею представления, что чувствуешь ты.
Он заложил вираж и направил самолет обратно к городу.
– Я чувствую себя живым, Амелия, и ничто раньше не давало мне этого ощущения, даже мои быстрые машины и самолеты.
Такой откровенности она не ожидала. Неужели Джефф влюблялся в нее? Ей хотелось верить в это. Не делала ли она из Джеффа героя, которого всегда боялась даже надеяться встретить?
Она положила руку ему на ногу: ей нравилось ощущать под рукой его мускулистое бедро.
– Мне нравится, когда ты трогаешь меня, – простонал он.
– А мне нравится трогать тебя. Мне тебя всегда мало.
– Правда?
– А ты еще не понял? Прошлой ночью я сказала себе, что на этой ночи все закончится, но вот я здесь.
– Что заставило тебя передумать? – спросил он.
– Ты, – призналась Амелия. – Этим утром, когда ты стоял голый у меня на кухне.
– Не можешь устоять перед голым мужчиной? – спросил он.
Она посмотрела на Джеффа и улыбнулась. Он знал, что она не просто не может устоять перед голым мужчиной – она не может устоять перед голым Джеффом. Она понимала, что он знает, что именно он нарушил баланс. Ей хотелось мечтать о нем – и это было опасно.
Джефф посадил самолет и завел его в ангар, но вылезать не спешил. Он снял наушники и помог Амелии.
– Спасибо, что покатал, – сказала она. – Я никогда такого не делала. Это было замечательно.
– Я рад, что тебе понравилось, – ответил он, и ему действительно было приятно, что она была рядом с ним в самолете. – У меня есть биплан с открытой кабиной, я как-нибудь покатаю тебя на нем. Тебе понравится.
– Почему?
– Ты сможешь почувствовать ветер в волосах. Я закручу пару бочек, чтобы ты смогла почувствовать всю прелесть.
– Всю прелесть чего? Увидеть, как жизнь пролетает у меня перед глазами? – спросила она.
– Это не опасно и очень весело.
– Для тебя – может быть, мистер Сорвиголова, но я предпочитаю милый полет вечерком с закрытой кабиной.
– Я согласен, если ты в этой кабине.
Амелия выглядела потрясающе, сидя в его самолете. Джефф был возбужден с той минуты, когда она положила руку ему на бедро, и теперь, когда они были на земле, он хотел видеть ее обнаженной. Он медленно протянул к ней руку и размотал ее шарф, оставив концы свободно свисать на грудь.
– Сними куртку.
Она посмотрела на него и изогнула бровь:
– Неужели ты наконец дотронешься до меня?
– О да, – хрипло произнес Джефф.
– Самое время, – улыбнулась Амелия.
– Я хочу видеть твою грудь, Амелия. Сними куртку и блузку, шарф оставь.
Легкий румянец покрыл ее кожу, когда она сделала, как он сказал. Он наблюдал, как ее тело открывалось ему дюйм за дюймом. Когда она осталась обнаженной до пояса, Джефф коснулся ее левого соска. Прошлой ночью он заметил, что ее груди были очень чувствительными, и он хотел поиграть с ними, чтобы она завелась так же сильно, как он. Джефф слегка потер пальцем ее сосок, а потом взял шарф и провел им по соску. Амелия задрожала и закусила губу.
– Нравится?
– Очень.
Он взял другой конец шарфа и потер им ее правую грудь, потом потянул шарф вперед-назад, скользя по ее груди, пока ее соски не затвердели. Она изогнулась на сиденье, а потом притянула его голову к своей. Их губы встретились; она жадно приникла к нему, пробираясь языком глубоко в его рот и сжимая его плечи. Джефф двигал шарфом все быстрее, чувствуя, как ее пальцы сильнее сжимают его плечи.
– Хочу тебя, Джефф.
– Еще рано, – прошептал он.
– Нет, – возразила она. – Раздевайся.
Он улыбнулся ее требовательности. Амелия приподняла бедра и стянула с себя джинсы и трусики, открывая ему себя. Все мысли выветрились из его головы, он хотел только касаться ее и чувствовать ее вкус. Джефф потянулся к ней, прослеживая пальцем узкую дорожку волос, наклонился ниже и прижал к ней губы, легко целуя ее и вдыхая ее запах.
– Джефф, что ты делаешь? – выдохнула она.
– Пробую тебя, – ответил он.
Пальцами он раздвинул складочки и провел языком по ее расщелине, щекоча открывшийся бутон наслаждения. Ее ноги раздвинулись, давая ему лучший доступ, и он почувствовал ее руки у себя в волосах. Джефф поднял руку и сжал ее сосок, слыша, как она снова задохнулась. Другой рукой он нашел вход в ее тело и ввел в нее палец. Амелия сильно прогнулась и громко застонала. Он чувствовал, что она взорвется, и не смог удержаться и не довести ее до края. Ртом и руками он ласкал ее, пока она не начала выкрикивать его имя, и он почувствовал, как она сжимается вокруг его пальцев. В изнеможении Амелия откинулась на сиденье и потянулась к нему, чтобы расстегнуть его ширинку. Джефф быстро стянул брюки и белье до бедер и помог ей оседлать его. Она поерзала на его коленях, направляя его в себя, и он быстро поцеловал ее, желая ощутить вкус ее груди, наклонился и втянул в рот ее сосок, облизывая и посасывая, пока она двигалась вверх и вниз. Он сходил с ума от ощущений и не мог насытиться ею. Амелия простонала его имя и стиснула его плечи. Он положил руки на ее бедра, заставляя двигаться быстрее, чувствуя приближение оргазма. Он мог излиться в любую минуту, но хотел удостовериться, что она кончила снова, и прикусил ее чувствительный сосок, чтобы довести до предела.
Амелия сжалась вокруг Джеффа и выкрикнула его имя, когда звезды взорвались у него перед глазами. Он громко застонал и еще три раза ворвался в ее тело, пока не почувствовал себя опустошенным. Джефф положил голову ей на грудь и крепко прижал ее к себе, пока оба пытались восстановить дыхание. В ее объятиях он не думал о том, что они, возможно, слишком разные, чтобы у них что-то получилось. Он не думал, что одержимость могла пройти, ничего не оставив после себя. Он не думал ни о чем, кроме того, что чувствовал, обнимая ее, и как каждый его вздох был полон ею. Джефф знал, что должен изменить отношение к ней Эдмонда и всех остальных, думавших, что Амелия Манро не была достаточно хороша для него – и в деловой, и в личной жизни.
Глава 10
Сестры Джеффа ждали его, когда он пришел с работы в пятницу. Он чувствовал себя выжатым: два дня его преследовали папарацци, и он начинал серьезно уставать от всеобщего внимания, и ничто не могло примирить его с этим. Он должен был найти способ уйти от постоянного внимания.
Весь день он уклонялся от ответов на звонки Эдмонда и матери, и теперь, найдя дома Кэролайн и Джемму, Джефф с трудом справился с искушением сесть в машину и уехать прочь, прочь из города, прочь от всего. Однако беглецом он никогда не был и сейчас становиться не собирался.
– Привет, надоеды.
– Привет, лицемер, – ответила Кэро.
– Это из-за Амелии? – спросил он.
– Да. Почему тебе можно встречаться с кем-то и каждый день появляться в газетах, а мне нельзя привести Пола к тебе в воскресенье?
Он взъерошил волосы и глубоко вздохнул:
– Приводи, если хочешь. Буду рад пообщаться с ним.
– Тебе придется быть милым, Джефф, иначе я не стану нежничать с Амелией.
– Пожалуйста. Она умеет следить за собой. Ты можешь сказать то же самое про Пола?
Она улыбнулась ему:
– Да, могу. Он профессионал.
– Довольно, Кэро. Джефф, я хочу поговорить о маме, – сказала Джемма.
Старшая из сестер всегда была самой серьезной и в довольно юном возрасте взяла на себя роль хозяйки дома.
– Она в порядке?
– Не уверена. Она позвонила мне прошлой ночью, чтобы поговорить о твоих отношениях с женщинами, – произнесла Джемма. – Думаю, то, как пресса освещает вас с Амелией, немного напоминает ей ее отношения с твоим отцом.
Джеффу это не понравилось. Отношения матери с его биологическим отцом привели к ее отдалению от света. Она стала выбираться из своей ракушки, только встретив отца девочек и выйдя за него замуж.
– Думаю, встреча с Амелией в эти выходные поможет разрешить ее сомнения. Я не Малькольм, и я не играю с Амелией.
– Хорошо, – кивнула Джемма. – Теперь, когда с этим мы разобрались… Кого мне привести в выходные?
– А каков выбор? – спросила Кэро.
– Тебе не обязательно кого-то приводить, – заметил Джефф, не планировавший большую вечеринку: только его мать, сестры и Амелия.
– Ну, если Кэро приведет Пола, мне тоже надо кого-то привести, – сказала Джемма.
– Хочешь, я приглашу кого-нибудь для тебя? – спросил Джефф, уже начиная подбирать подходящего кандидата.
– Нет, я кого-нибудь найду. Во сколько нужно быть у тебя?
– В районе полудня.
Девушки ушли, а Джефф пошел к себе в кабинет. Он никогда не думал о себе как о сыне Малькольма Девоншира, но знал, что походит на отца больше, чем другие его сыновья. У всех троих были глаза Малькольма, но Джефф унаследовал и его черты лица. Впервые в жизни он задумался о том, что чувствовала в связи с этим его мать. Она всегда любила его, но ей, должно быть, было тяжело смотреть на него, когда он вырос. А теперь, когда СМИ внимательно следили за его отношениями с Амелией, казалось, что она запаникует. Противостоять прессе стало важно вдвойне, чтобы не только оставить при себе Амелию, но и не дать матери снова пережить самые черные времена в ее жизни.
Зазвонил его телефон, и он взял трубку после второго звонка.
– Девоншир, – сказал он.
– Джефф, это Эдмонд. Нам нужно встретиться.
– Возможно, я смогу выкроить время в понедельник, но лучше вам поговорить с моей секретаршей.
– Дело очень срочное.
– Сегодня я никак не могу, – ответил Джефф.
– Я не позволю вам пренебрегать мной.
Встречаться со стариком в выходные и обсуждать его взгляды на Амелию было последнее, чего хотел Джефф. Они делали все возможное, чтобы избегать СМИ, а "Эверест эйр" отлично функционировала и приносила прибыль.
– Это как-то связано с авиалинией?
– Нет, это связано с Амелией Манро. Я уже предупреждал вас о встречах с ней.
– Я взрослый человек, Эдмонд, вы не можете указывать мне, что делать. Авиалиния действует лучше, чем ожидалось, так что я не вижу, на что вам жаловаться.
Эдмонд вздохнул:
– Очень хорошо. Нам нужно увидеться на выходных, вам надо подписать кое-какие бумаги.
– Какие бумаги?
– Ваш отец…
– Малькольм.
– Да, конечно, до него дошли слухи о вас и Амелии Манро…
– О нашей сделке? Это единственное, что его касается, – заметил Джефф.
– Нет. Согласно моим данным, это слухи об Огги Манро. Так или иначе, Малькольм хочет получить от вас заверение, что вы не вступите в романтические отношения с Амелией Манро.
– Я не собираюсь это подписывать, так что можете не утруждать себя поездкой ко мне.
Если Джеффу нужно было еще одно подтверждение того, что Малькольм Девоншир – подлец, он его получил.
– Вы загоняете себя в угол. Если вы это не подпишете, то потеряете все права на наследство и лишите своих братьев их частей. Ваш отец уничтожит вас, если вы уничтожите его планы, Джефф.
– Пусть попробует. Я сын своей матери, Эдмонд, не забывайте. Моя репутация безупречна.
– Но репутация Амелии – нет, – сказал Эдмонд.
Джеффу не понравилось, что Эдмонд угрожает Амелии, а это была именно неприкрытая угроза.
– Малькольм, может быть, привык оставлять позади себя женщин, как трупы сбитых животных, но я не привык и уж точно не позволю вам угрожать ей, и бумаг не подпишу.
Он бросил трубку, прежде чем Эдмонд успел сказать что-то еще. Их отношения с Амелией либо перейдут на новый уровень, либо закончатся, потому что СМИ и его биологический отец прилагали все усилия, чтобы разлучить их.
Открыв дверь в пятницу вечером, Амелия была удивлена, увидев на пороге Огги. В своих потертых джинсах и поношенной шелковой рубашке он выглядел усталым. Минуту она постояла неподвижно, прежде чем отступить на шаг и пропустить его внутрь.
– У тебя есть на меня время? – спросил он.
Брат впервые в жизни задал ей подобный вопрос, и она не знала, чего он хочет. Она посмотрела на часы:
– Примерно сорок минут.
– Отлично. Вчера я поговорил с правлением о твоей идее, чтобы я стал лицом "Манро хотелз", и они согласились. Я собираюсь начать с продвижения соглашения о партнерстве с "Эверест эйр", которое ты предлагаешь.
– Это чудесно, Огги! – воскликнула она.
Правление уже уведомило ее, но она не видела причин говорить ему об этом.
– Я пришел сказать, что думаю, что сделкой лучше заняться мне. Я думаю, Девонширу будет удобнее общаться со мной как мужчине с мужчиной, а вам с ним будет тяжело совмещать свидания и дела.
Амелия не верила ушам.
– Я не собираюсь компрометировать наше сотрудничество, которое все равно еще не официально.
– Фредриксон сказал, что, если мы не хотим разрушить всю сеть, я должен выйти вперед и взять контроль на себя. Не расстраивайся.
– Не могу. Я много лет управляла делами, не выставляя это напоказ, а теперь кто-то считает, что я больше не смогу справляться с этим, потому что встречаюсь с Джеффом? Это оскорбительно.
– Это жизнь, – произнес Огги.
– Мужчины иногда такие грубые!
Огги рассмеялся:
– Верно, но, пока Фредриксона не выгонят или он сам не уйдет из правления, мы с тобой мало что можем поделать с этим.
Это прозвучало так, словно впервые за годы Огги был готов руководить компанией.
– Ты какой-то другой.
– Я изменился.
– Почему? Это как-то связано с твоим недельным отсутствием?
Он пожал плечами:
– Мне нужно было время, чтобы… Скажем так, я встречался кое с кем, но дела пошли не по моему сценарию.
– Тебя бросила девушка.
– Не просто девушка, Лия, – та самая девушка. И единственный способ вернуть ее – наладить мою жизнь.