Чужое счастье разбередило душу, сдавило сердце. И если бы сейчас было несколько чеков с героином - укололась бы непременно. Не посмотрела на прошлое, на только что сказанное, махнула на будущее… Не обрела еще истинной веры в свое излечение и возможность изменить судьбу. В такие моменты и совершаются срывы… И снова покатится человечек по наклонной, станет вспоминать со вздохом дни без наркотиков, жалеть, что не выдержал и укололся. Именно в эти часы и минуты остро нуждается он в поддержке близкого, родного существа, а его, как правило, нет рядом или вообще нет.
Зинаида вернулась в дом немного расстроенной. Сердцем она понимала подругу, переживала за нее. Тяжело видеть чужое счастье, когда своего нет. И только сильный человек может радоваться, а не огорчаться от сторонней фортуны. Ум же твердил другое: чего раскисать, жизнь в Центре классная, здоровье идет на лад, парни под боком гарные. Лови момент - не хочу… И за подругу порадоваться не мешало бы. А то встретила с весельем, а проводила за упокой.
Она отогнала мысли, повесила телогрейку на вешалку и усмехнулась, глядя на свой ватник. "Ничего, не все сразу и скопом. Будет и пальто хорошее или шуба, будет и другая одежда". Зина повеселела от приятных размышлений и прошла на кухню. "Все получится, все станет прекрасно и здорово!"
Она глянула на часы и заторопилась, решила приготовить мужу мясо по-капитански. Резала его мелкими кусочками, руки, словно соскучившись по любимому делу, быстро управляли ножиком. А мысли витали далеко от стола. В настоящем и будущем, к прошлому нет возврата.
Степан появился внезапно. Она ждала, как раз закончила делать королевский салат, и все равно вздрогнула. Выбежала в коридор, бросилась на шею и заплакала беззвучно, прижимаясь всем телом и пряча счастливое, мокрое личико.
Караваев не задавал вопросов - от чего слезы, понимая их истинную причину, и искренность чувств радовала. Он, прижимая девушку одной рукой за талию, второй смахнул капельки с лица, как бы вытер еще раз пальцами и заговорил ласково:
- Вот… теперь все в порядке, никакой сырости, - и улыбнулся. - Я на минутку забежал, за тобой. Пойдем обедать вместе.
Он уже заходил перед этим в столовую и по загадочной улыбке Ольги, по тому, как она подала ему на пробу только несколько ложек вместо привычного настоящего обеда, догадался, что на прием пищи его ждут дома. Решил не говорить об этом, предоставляя жене, как не привычно звучит это слово в первые дни, эксклюзивное право на презентацию.
- Нет, милый, в столовую ты больше ходить не будешь.
Зина быстро расстегнула ему пуговицы на дубленке, снимая с плеч, улыбалась.
- Иди, мой руки - она подтолкнула его ласково к ванной, а сама заторопилась на кухню накрывать на стол.
Караваев понял, что Зина приготовила еду и, войдя на кухню, все равно удивился.
- О-о! Здорово! Когда ж ты успела? И продукты где взяла? У меня же не было ничего…
- Успела, - Зина улыбнулась загадочно. - А продукты в столовой взяла - мы же стоим там на довольствии. Слава богу, посуда есть. - Она немного замялась в нерешительности, а потом спросила: - Может коньяка налить или водки стопочку? И вино есть…
- Нет, вот этого не надо, - решительно ответил Степан и, сглаживая свою твердость, продолжил: - Покушаем и в город поедем. Надо тебе что-нибудь взять - не солидно жене директора в спецодежде ходить.
Зинаида обрадовалась несказанно, обняла любимого сзади за плечи, мешая ему орудовать вилкой.
- Спасибо, милый. А как же я поеду, Степушка, нас же не выпускают из Центра?
Караваев хмыкнул.
- Ты вот что - сама-то поешь, а то крутишься вокруг меня… А на счет выпускают - не выпускают, можешь не беспокоиться. Лечение твое закончилось и ты более не воспитанница. Ты жена директора Центра и веди себя соответственно.
* * *
Николай просидел дома несколько дней. Разгрузка для организма необходима - без женщин и спиртного. Но своеобразный наркотик внутри проснулся и толкал его на дорогу. Хотелось раскованного общения, а значит и выпить. Много раз он задумывался над ситуацией общения с дорожными проститутками и употребления при этом спиртных напитков. Дорожницы - самые низшие и грязные… Может заказывать девочек в фирме? Внешне гораздо приличнее, но стоят намного дороже. Их сутенер-водитель постоянно висел на телефоне, как домоклав меч - "ваше время истекает, будете продлять: платите". Дороговизна, зависимость от времени и постороннее лицо не впечатляли.
Другие женщины, сами желающие его и бесплатно, готовые накормить, напоить и спать уложить - не устраивали. Приходилось хоть немного подстраиваться - где-то послушать, уделить внимание и все основывать на взаимности. А проститутку не надо ждать в сексе, можно оборвать в разговоре…
Парадокс постоянно жил с ним, сросся с натурой - хотелось не быть аморальным и развлекаться по полной, как делали и делают многие, созидающие саму мораль. И их не привлекают к ответственности, судят тех, для кого предназначены сии принципы. Генеральный прокурор, главное лицо страны, надзирающее за законностью, снят на пленку с девицами легкого поведения…
Николай рассуждал не долго, его машина уже двигалась к улицам, где постоянно стояли соски. Правда есть время, когда их на дороге совсем нет, если не брать во внимание исключений. Часов с четырех и до одиннадцати утра.
Последнее время число дорожниц убавилось - то ли менты сыграли свою роль, то ли присутствовал другой фактор… Николай не знал, но точно ведал о том, что на некоторых, когда-то облюбованных участках, они не появлялись совсем или крайне редко.
Сделав круг по маршруту и не встретив ни одной соски, Николай занервничал. "Что им надо - деньги живые по дороге ездят, а они где-то отсиживаются". Заметил вдалеке одну на обочине - успокоился. Притопил газ, что бы подъехать быстрее, случались и не редко моменты, когда перед носом выворачивала машина, подъезжала первой к девчонке и увозила ее.
Остановился напротив, девочка подскочила, открыла дверцу. Николай заматюкался про себя - такую редко увидишь днем: под глазом припудренный здоровенный синяк, тонкие кривые ноги в замызганных пятнами рейтузах и перегар, выгоняемый заплетающимся языком. Он содрогнулся всем телом, махнул рукой, мол отваливай поскорее, и нажал на газ.
"Совсем обнаглели… Ладно… ночью не видно… Выползти на дорогу с такой рожей"… Он ехал и возмущался, сегодня не везло, но сдаваться не собирался. Прижался, останавливаясь, к бордюру, но двигатель глушить не стал - не лето на улице. Прикурил сигарету, поглядывая вперед и в зеркало заднего вида, стараясь не пропустить появление девчонок. Включил музыку, посидел так с полчаса и поехал снова.
Наконец повезло, посадил девчонку, внешне даже очень приличную. Начал без предисловий.
- Что-то я тебя раньше не видел.
- А я только днем стою и то редко, когда деньги нужны, - пояснила она.
- Хм-м, деньги всегда нужны, - отреагировал Николай. - Едем?
Дорожница кивнула головой и прислонилась к спинке сиденья.
- Кстати, у тебя есть место для встреч? - Спросил он. - В машине не удобно заниматься сексом.
- Нет, - пояснила она. - Но можно и в машине, у вас большая.
- Как зовут тебя?
- Вера.
- Будем считать, что познакомились. Я - Николай. Поедешь ко мне?
- Куда? - Немного испуганно переспросила она.
- На дачу, здесь недалеко. Хотелось бы на весь оставшийся день, вечером вернемся. Заплачу неплохо. Не хочется тесниться в машине. Поедим, пивка выпьем…
Он видел, как боится девчонка, не решаясь далеко уезжать с незнакомцем. Но внешность располагала и деньжат заработать не плохо бы. Последние события с убийствами очень насторожили дорожниц. Она сомневалась и любое слово могло повернуть вопрос в ту или иную сторону.
- Ты не беспокойся, - Николай решил подтолкнуть ее к положительному ответу. - Я девчонок не обижаю, никто еще не сказал ни разу плохого слова обо мне. Даже ссорятся иногда между собой, когда я подъезжаю и увожу одну. Решай, Вера.
- Почему ссорятся? - Оттягивала с ответом она.
- Почему? За право поехать. Со мной интересно и спокойно, есть уверенность в получении денег и никто не обидит, не причинит зла.
Уверенный и твердый голос успокоил Веру, она, наконец-то определилась.
- Хорошо, поехали.
Николай включил передачу и машина тронулась, набирая скорость.
- А где у вас дача? - Неожиданно спросила Вера.
- По Байкальскому…
- Нет, я не поеду - засуетилась, забеспокоилась она. - Остановите машину.
- Испугалась? Не бойся, Верочка. Граф девчонок не обижает.
- Так вы Граф? - Николай согласно кивнул. - Сразу-то почему не сказали? - Окончательно успокоилась Вера.
- Зачем? Хотелось, что бы мне и так верили. Это просто спекуляция именем, вернее прозвищем. - Он прибавил газу и машина покатилась быстрее.
- Да, так примерно и рассказывали девчонки о вас.
Николай усмехнулся.
- Авторитет нужно заработать, Верочка. Не один день и не один год знают меня девчонки. И ты, как я понял, знаешь, хотя и не встречались мы ни разу. Вернешься обратно и поделишься с подругами впечатлениями. Надеюсь, они будут не хуже тех, что тебе рассказывали?
- Конечно не хуже. - Вера даже улыбнулась в знак примирения и улегшегося волнения. Теперь ее распирало любопытство - каким же Граф окажется на самом деле? Подруги рассказывали легенды, сами осознавая, что приукрасили, но признаться в этом - боже упаси.
Машина плавно катилась по асфальтовой ленте, петляющей то вправо, то влево, поднималась с бугра на бугор, пробиваясь сквозь обступившие с обеих сторон сосны, выскакивала на простор и неслась, словно ветер, оставляя за собой снежистую поземку. Чистый снег радовал и немного слепил глаза, привыкшие к городской саже. Зимний пейзаж хорош по особенному и радовал душу в теплом автомобиле.
Они подъехали к месту, Николай загнал машину в гараж, что б не маячила белой вороной. Никто из соседей не приезжал сюда зимой, лишь немногие следы от колес свидетельствовали о том, что кто-то все-таки проезжал здесь мимо.
Камин разгорелся быстро, уложенные заранее березовые поленца отдавали тепло. Но пока еще комната не нагрелась до комфортной температуры и Николай выставлял на стол привезенные продукты. Оглядывал Веру - для дорожницы была хороша, таких единицы - не замусоленных и чистых. Но все равно предложил сходить в душ. Она удивилась.
- Да, Верочка, электробойлер автоматически поддерживает заданную температуру и горячая вода всегда есть. Хотя стоп - пойдем в душ вместе.
Вера первая встала под струю воды, а он, наблюдая со стороны, медленно возбуждался и присоединился к ней чуточку позже. Мял груди, не обращая внимания на теплый "дождик", положил руки на плечи, слегка надавливая и опуская девушку вниз. Откинул лицо вверх, подставляя под струи воды, и задышал чаще.
Потом вытерся насухо, накинул махровый халат и предложил ей тоже самое. В женском халатике на голое тело она выглядела намного сексуальнее, чем в своих джинсах. Так и вернулись они в комнату, оба в халатах.
Николай налил в кружки пива, попросил Веру рассказать что-нибудь о себе.
Она отделалась дежурной фразой:
- Что рассказать, о чем?
- Чем занимаешься - в смысле профессии? Кулинар, моляр, продавец… Хобби какое-нибудь - вяжешь, шьешь, книги читаешь?
Разговор, как обычно, вначале не получался. Но Николай понимал и знал, что дежурные фразы вскоре перерастут в оживленную и интересную беседу. Скованность постепенно исчезнет и с каждым глотком пива вливается желание общения и раскрепощенности. Опытные путаны чувствуют и понимают ситуацию, не лезут в разговор со своими темами и ловко поддерживают его короткими фразами. Внимательно слушают и монолога вроде бы нет.
Вера отпила несколько глотков, решилась рассказать немного и о себе. Вымысел или правду - кого это интересует?
- Училась на продавца, работаю в магазине. Хобби никакого нет. Времени не хватает - телевизор посмотреть некогда. Ничего интересного. У вас наверняка жизнь полнее и лучше.
- Полнее и лучше говоришь? - Николай хмыкнул. - Ты мне вот что скажи - кому из двоих будет больнее и хуже? Первый - миллиардер. У него кошелек украли. Неважно кто и как. Главное - украли и там было тысяч… десять. Копейки… для него. Второй - бомж, которых возле каждой мусорки полно. У него тоже украли…. Десять рублей последних. Может он хотел хлеба купить, пива взять или сигарет. Неважно. Так кому из них больнее и горше - бомжу или миллиардеру?
Вера не задумываясь ответила:
- Конечно бомжу. У него последнее украли и даже хлеба купить не на что. А у миллиардера этих десяток - миллионы…
Николай загадочно улыбнулся.
- Не скажи, Верочка, не скажи… Естественно, для миллиардера десять тысяч даже не копейки - пшик один. Но, - Николай поднял указательный палец вверх. - У кого украли?.. Разве он привык, что бы у него крали? Сам факт, а не сумма денег - это вопиющее безобразие! Если молодой миллиардер - станет рвать и метать, а если старый… С ним и инфаркт может случиться. - Николай снова усмехнулся. - А бомжу что? Не было денег и нет. Жизнь приучила его к таким трудностям. Обидно, конечно, но у бомжа инфаркта не будет. Каждый переживает в душе по-своему и реагирует на факты по-разному. Так что горше все-таки миллиардеру будет, - подвел итог Николай. - Философия.
Вера, попивая пивко, уже с интересом смотрела на Николая.
- Правда, говорили девчонки, что вы все знаете и можете повернуть события с ног на голову…
Николай засмеялся.
- Знать все никто не может. И вот это - правда! А что такое правда, Вера?
- Правда? - Она удивленно пожала плечами. - Правда и есть правда. То, что в действительности было или есть.
Николай отхлебнул пива, разговор ему нравился и он садился на свой конек.
- Правда? Она по большому счету действительно - правда. Но, только по очень большому счету. А так - у каждого своя правда.
- Это как? - изумилась Вера. - Правда, ведь, одна…
- Не скажи… Людей много, государств много, народностей и расс много. У каждого своя правда. Возьмем, к примеру, то, что ты знаешь. Бог один и един. Зовут его по-разному разные люди - Христос, Аллах… Но даже в христианстве нет единения. Рождество католики справляют 25 декабря, а православные 7 января. И что получается - Бог два раза родился? Нет, не два раза. Отсчет времени у каждого свой. Но кто-то все-таки не прав. Мы, православные, абсолютно уверены, что Бог родился 7 января и это наша правда. У католиков рождество 25 декабря и это их правда. А по большому счету - кто прав? Каждый кричит - я!
Вера изумилась.
- Какой вы все-таки башковитый, Николай. Я никогда не задумывалась, знала про рождество католическое и православное, но не задумывалась. Значит нет правды, а по большому счету, как вы сказали, она есть.
- Правда всегда есть, - назидательно пояснил Николай. - Ее только нужно понять, узнать и усвоить. И не всегда она лежит на поверхности. - Он немного помолчал. - Вот вас часто менты забирают. Подъезжает экипаж на дороге и всегда одно и то же, по одному, накатанному принципу действуют. Поиметь от вас денежки и план по доставке нарушителей выполнить. Заплатила - гуляй. Не заплатила - соси. Ни то, ни другое - в отдел вези. При этом хамства, грубости и матов - хоть отбавляй.
- Да, это правда, так оно и есть, - поддакнула Вера. - Деньги вымогают, минет заставляют делать, бьют иногда и все равно в отдел возят, держат там до утра частенько.
- А вы, как послушные овечки - всегда готовы подоиться и трахнуться. В тигрятнике посидеть или полы помыть. - Подзадорил Николай.
- А что мы можем? Попробуй заартачиться - вообще засадят или изобьют сильно. У них все права…
- Какие к черту права? - Возмутился Николай. - Это вы своих прав не знаете. Деньги отобрать или трахнуть - это не права, это преступление, причем тяжкое. Почему в отделе держат всю ночь - личность им ваша не известна? Да они вас поименно знают, привозили не раз. В протоколах, если их вообще составляют, пишут ерунду всякую. Да, вы не святые и порядок нарушаете, появляетесь в общественных местах в состоянии наркотического опьянения, проституцией занимаетесь. Но это не уголовные преступления, а административные правонарушения. И менты с этим борются своими уголовно наказуемыми деяниями. И вот это правда, девочка! Правда заключена в не правде, не в правоте. Эти ментовские экипажи ППС и ОВО, постоянно охотящиеся за вами, стоят на страже порядка? Черта с два! На страже своего кармана они стоят. Если и стоят на страже порядка, то только не с вами.
Николай пил пиво и внимательно наблюдал за Верой, как она переваривала его слова. Соглашалась, все они соглашались, но делали по-своему. Трудно, очень трудно доказать в данном случае очевидное и никто не хотел стать первой жертвой, не верил в собственные силы, которые забирал героин.
Выпито четыре бутылки пива, поговорили немного, почти в монологе, как и всегда, пора переходить к действиям. Николай взял руку девчонки, положил себе на хозяйство.
- Погладь, поласкай немного.
Вера прикасалась к интимному месту то осторожно, слегка, то сжимала его сильнее, действуя на контрастах. И это возбуждало особенно, вялость уходила, напружинивая проказника, готового к новым свершениям. Она целовала грудь и живот, опускаясь все ниже, но Николай подхватил ее, одним сильным движением усадил на стол. Входя в лоно глубже обычной позы, иногда прикрывал глаза в наслаждении и двигался медленно, постепенно набирая обороты.
Вера испытывала наслаждение и получала удовольствие, которое на работе ощущала крайне редко, не со всеми мужчинами. Он чувствовал это, страсть женщины возбуждала и доставляла большее блаженство.
- Славный мальчик, - погладила его Вера после полученной услады. - Супер!
Николай закурил, протягивая сигарету и партнерше, налил пива, сделав несколько больших глотков, отдыхивался. А она, еще не совсем остыв, пыталась прикоснуться, прижаться к нему.
- Вот так все богатеи живут, - начал он разговор. - Только намного лучше. У меня небольшая дача, а у них целые виллы и прислуги полно. Я бы то же себе взял, например тебя… Но где денежки заиметь, десятку и ту заработать надо.
Он замолчал и, кажется, начал раздражаться. Вера решила поддержать разговор:
- Ты же наверняка не десятку получаешь?