* * *
Владимир, сидя в кресле, курил, ждал приезда Ленчика, чтобы объехать и посмотреть лично свое небольшое, но прибыльное "хозяйство". Пару недель он не появлялся перед своими людьми, приучая их к отсутствию, но главное к тому, чтобы все знали - железная рука, всевидящее око и воля хозяина всегда рядом, а наказание неотвратимо.
Недавно одна из его девочек сбежала с его же наркокурьером, прихватив всю выручку. Деньги, конечно, имели большое значение, но в данном случае вопрос ставился шире и глубже - неповиновение и предательство в нелегальном бизнесе не прощалось.
Пришло время показать силу и власть, и Владимир был доволен развертыванием событий. Беглецов нашли в другом городе и вернули назад. Сегодня состоится "суд". Никто не смеет посягать на созданную и отточенную им систему. Владимир задумался, вспоминая школьные годы.
Практически в каждом классе существует свой "оторвила", от которого стонут, как дети, так и учителя. Посредственный или вообще никудышный ученик держит в страхе класс - отбирает карманные деньги у одноклассников, грубит учителям. Выбирает себе жертву и третирует ее постоянно - бьет и пакостит нещадно. Иногда родители вынуждены переводить свое чадо в другую школу, подальше от такого сорванца, с которым не могут справиться.
Есть, конечно, классы и без таких "оторвил", все есть в этом суетном мире…
А Владимир Смирнитский жил сам по себе - держал полный нейтралитет и не высовывался ни в чем: ни в учебе, ни в классных разборках. Имел кличку Смирный - смирно и жил. В школе никто не знал, что он занимается в секции айкидо и там имеет гораздо больший успех, чем в учебе.
К десятому классу Смирный четко усвоил, что за спиной местных "оторвил" никто не стоит, действуют они на свой страх и риск, берут своё наглостью, напором, показным безразличием к наказаниям учителей. Да и какие там в сущности могут быть наказания - из школы, по девятый класс, все равно не выгонят, а если уж взяли в десятый: станут держать до последнего.
И главное - в школе не один "оторвила" и они не организованы, не общаются или редко общаются между собой. Каждый держит шишку в своей смене и классе. И они, в основном, дети из неблагополучных семей, которые тоже хотят иметь небольшие радости жизни, например, карманные деньги.
Смирный никогда не заступался за одноклассников, хотя и мог это сделать, он ждал и дождался особого момента, который враз поставил его над всем классом.
Ленчик, его будущий верный помощник, а пока классный "оторвила", стукнул на перемене учебником по голове Ленку, стукнул просто так, ни за что, от нечего делать. Может быть для лишнего самоутвержденья.
"Ты знаешь, Ленчик, - обратился к нему Смирный, - в старые времена, во времена рыцарства, мужчины снимали перчатку, протягивали руку и пожимали в ответ руку другого. Этим они хотели показать, что оружия нет и намерения мирные. Сейчас так здороваются все мужчины. Здорово, брат, Ленчик"!
Владимир протянул руку, Ленчик немного замешкался от необычности, оглядел класс, который смотрел на него со вниманием, не понял ничего, но руку все-таки подал. Смирный взял его ладонь, выгнул немного пальцы, приподнимая их вверх, и Ленчик заверещал от боли. Со стороны это выглядело очень необычно и впечатлительно - повизгивающий Ленчик в вычурной позе старается приподняться выше на одной ноге. Вторая отведена в сторону для сохранения баланса равновесия, а Владимир, словно поддерживая противника от падения, продолжает речь невозмутимо спокойно и наставительно. "И еще, брат Ленчик, забыл тебе сказать, что раньше мужчины очень уважали дам. В честь их ставили мушки и давали обеты. А какой обет ты дашь в честь нашей Леночки"?
"Какой, на хрен, обет? - Верещал Ленчик. - Отпусти руку, больно".
"Какой обет? - Улыбнулся Смирный. - В честь Леночки, например, отдежуришь сегодня за нее - намочишь тряпку и доску вытрешь". Владимир незаметно, но сильнее выгнул пальцы. Ленчик завизжал: "Вытру, вытру, отпусти"…
"Вот и славно, - Владимир отпустил руку. Ленчик долго мял ее перед притихшим и непонимающим классом, потом, решая взять реванш, кинулся с кулаками в драку, но опять просчитался. Смирный резко отвел свой корпус в сторону и Ленчик грохнулся всем телом в проход между партами, разбивая лицо в кровь.
Вошла учительница и недовольно спросила: "Что здесь происходит"?
"Ничего, - спокойно ответил Смирнитский. - Леонид сегодня дежурит, забыл доску вытереть - заторопился и упал. Вот"… - он развел руками.
С тех пор все встало на свои места - прибрал Смирный к рукам Ленчика, чуть позже и всех других "оторвил" в школе. Не болтались они теперь просто так, не били кого попало, все стало организованным и более доходным, всех устраивал расклад, а Смирного особенно - он, настоящий лидер, оставался в тени.
После школы Смирный не пошел в ВУЗ, он захватил власть в районе, не сразу, но стал смотрящим, одним из лидеров преступного мира, который реорганизовывался в свете времени и усиленно леголизовывался.
Недавние события не могли остаться без наказания и должны стать показательными не только для его района, но и всего города. Смирный понимал, что от его решения зависит многое - не только судьба беглецов, но и собственный вес в преступном мире. Поэтому решенье должно быть однозначным - смерть.
Так оно и было бы, если б не пришла под конец разборки Диана, не внесла свою лепту в зловещий приговор. Войдя, она поняла сразу, что приговор уже созрел, но еще не объявлен. Поняла по необычной тишине, нависшей над людьми, по запаху, как ей показалось, запаху смерти, пропитавшему каждую клеточку вокруг. И она не спросила никого о решенье, не спросила и о существе разговора, словно заранее знала исход всего.
Диана устроилась поудобнее на стуле около Владимира и начала:
- Поступили вы, конечно, нехорошо и некрасиво. И прекрасно понимали, - она повысила голос, - что будете наказаны. Рассчитывали исчезнуть, затеряться в другом городе - глупо. А посему - денежку придется вернуть, всю до копеечки и за моральный ущерб заплатить тоже. Две трети вы потратить не успели, но треть с гаком отработать придется. Девчонка займется своим обычным делом, а ты, мальчик, - Диана пронзила взглядом наркокурьера, - тоже займешься этим. Наркотики тебе доверить нельзя, поэтому станешь ублажать мужиков - благо на это спрос сейчас имеется. Отработаете все в солидарном порядке - и гуляйте, куда хотите. Времена изменились - никто жизни вас лишать не станет. Уведите их на хату: пусть работают под присмотром и безвылазно, круглые сутки. На этом и разговор закончим.
Девка, довольная исходом разборки, улыбалась, а парень, вначале испуганно озиравшийся, заверещал дико, запричитал истошно, с надрывом: "Лучше сразу убейте, чем петухом становиться"… Но никто его уже не слушал, все поражались принятому решенью и тому, кто его объявил.
Диану зауважали сразу. Нет, неправильно было бы сказать именно так - ее стали бояться… Никто ранее не замечал за ней властных ноток, никто не считал умной и тем более имеющей вес над Смирным. Он и сам оторопел от услышанного, не возразил ничего в ответ, не поправил и не закончил разборку сам. А это настораживало людей больше всего.
Уже дома Владимир спросил Диану:
- Странно, но ты даже не посоветовалась со мной и я не думал, что ты вообще туда придешь.
Его сильно обеспокоило поведенье подруги и он понимал, что рейтинг лидера поколеблен. А он как раз рассчитывал на обратное.
Пока еще толпа не осознала это, но следующее мудрое решение подруги может привести к расхлябанности дисциплины или наоборот к ее ужесточению, но уже дальнейшего роста ему не обрести никогда. Так и останется в районном подмастерье у бабы.
- Вовочка, - Диана ласково улыбнулась, - наоборот - я помогла тебе. Я рассчитывала, что ты объявишь это решенье своим, дашь четко понять толпе, что всегда вернешь свое и накажешь при этом жестоко. Сейчас вряд ли кто решится стянуть твое добро и исчезнуть, виновные наказаны больше, чем смертью. А хочешь знать честно - почему я так поступила?
- Конечно хочу, - он еще не понял до конца ее мысли.
- Разве мне хочется расстаться с любимым? Но ведь ты бы сам не стал убивать их - поручил бы сделать это Ленчику. И в конечном счете сели бы оба на нары.
- Это еще почему? - недоумевая переспросил Владимир. - Меня никто не сдаст, - уверенно возразил он.
- Почему, почему? - усмехнулась Диана. - Уверенным можно быть только в себе, и то не всегда. Во мне можно. - Она хитроумно заулыбалась и продолжила: - При такой толпе всегда найдется говнюк, а наркоманам верить нельзя никогда - запросто заложат за дозу и ты это знаешь. Жалеть станут потом, но заложат, откажутся от своих показаний позднее. А тебе разборки ментовские нужны? Не нужны. А потом: кто сказал, что они, когда денежку отработают, на самом деле отвалят на все четыре стороны? Ты их, конечно, отпустишь, но только для того, чтобы кончить в другом месте. И каждый поймет, что смерть они приняли не просто так, но даже наркоман на кумаре тебя не заложит. И деньги взял, и убил, и чист остался. Кто-то еще повторит подобное из твоих подопечных? Да ни в жизнь! Все они будут у тебя вот здесь.
Диана сжала свой маленький кулачок и потрясла им. Она уже поняла, что Смирнитский не воспользовался ее помощью, которую, в принципе, она и не хотела оказывать. Это был пробный шар, проверка ума и сообразительности, внутреннего чутья. Поймет он, объявит решение своим, выставит ее своей "секретаршей", оглашающей волю лидера, его волю - и все… Она никогда не подомнет его, не станет серым кардиналом, фактическим лидером, которого станут уважать и еще более побаиваться. И она победила… обыграла, хоть только пока и теоретически, зацепилась в мозгах его братии неопределенностью, раздумьями и страхом.
- Да-а-а, - протянул Владимир. - Никогда бы не подумал, что ты целый ходячий опер, - он с удовольствием рассмеялся. Внутренняя озабоченность исчезла и он продолжил: - Может еще что предложишь?
- А что? - невозмутимо ответила Диана. - И предложу, если послушаешь…
- Ну-ка, ну-ка…
- Занукал - лучше пиво налей, - улыбнулась Дина, - со смазкой то оно лучше пойдет.
Владимир ушел на кухню за пивом. Сегодня она поразила его второй раз, а это уже система. Странно, но полюбив маленькую, безропотную девчонку, он не обрадовался ее находчивости и уму, а это снова тревожило. Что будет, когда малолетка вырастет? Вопрос подспудно не давал покоя.
Разлив пиво по кружкам и отпив несколько глотков, он приготовился слушать. Диана медлила, смакуя ярко-соломенный напиток, потом заговорила с философским оттенком:
- Сделать, конечно, можно многое и предложить кое-что есть. Думаю, что ты к этому отнесешься нормально, хоть и считаешь меня развитой телом, а не головой. Но раз уж так получилось, придется тебе пересмотреть свои взгляды - или влюбиться вообще без ума, или… - она отпила пиво, смакуя вкус и вертя кружку в руке, намеренно затягивая паузу. - В общем, есть несколько направлений, - она снова сделала глоток. - Первое: не считаю это делать необходимым, но расскажу для перспективы. Расширение наркобизнеса - штука прибыльная и опасная. Поэтому и рекомендую пока не лезть - не твой уровень лезть дальше - уроют. Второе: у тебя практически только соски на дороге. Досуга по вызову в районе практически нет. Вызывают дяденьки и сюда тетенек, но откуда - с других территорий, с других районов. А зачем? Да, конечно, бизнес требует вложений - квартирку снять под якобы тайный офис, транспорт нанять для развозки, реклама… Но и доход не малый - твоя соска отдает тебе 150–200 рэ в сутки, а остальное себе. С другой ты 400 за каждый час возьмешь… Третье: опять же сауны у тебя без присмотра - возят туда баб с других районов, а можно и только своих засылать. Маркетингом ты вообще не занимаешься, никто у тебя ничего не мониторит. А вещи это нужные, необходимые в современных условиях, кпд значительно увеличивают. Думаю, что пока и этого хватит. Все расходы окупятся через пару месяцев и потекут доходики ручейком в кармашик.
Диана замолчала, сосредоточившись на пиве и не глядя в глаза Владимиру, молча тянула потихоньку янтарную жидкость, ожидая реакции на свои слова.
А он тоже не торопился с ответом - вроде бы ничего нового не услышал, но давно хотел обдумать и порешать эти вопросы - все руки не доходили. А тут услышать такое от малолетки - пусть и любимой…
Владимир осознал явно, что развернуться пошире в наркобизнесе ему не дадут - действительно не тот уровень, слаб еще он и беден для такого дела. Хотя думал как раз об этом и все вынашивал мечту - как это сделать. А вот другие вопросы его явно заинтересовали, вопросы, решенье которых он откладывал на потом. Хотелось сорвать куш побольше и пожирнее, а Диана расставила все точки над "и".
- Да-а, - протянул Владимир и покряхтел даже. - Бьешь не в бровь, а в глаз.
- А что? Могу взять на себя организацию второго варианта, саунами сам займешься, - перебила его Диана. - Тем более, что обычно над шлюхами мамочки стоят. Вот и стану мамочкой. Ты не против?
Владимир хмыкнул неопределенно и налег на пиво. Резко и необычно в его бизнес входила пусть и не чужая женщина. Он уже понял, что связан с ней не только в постели. Хорошо это или плохо? И что будет дальше?
Не такой представлял он себе любимую женщину, жену. В театре, на людях, на кухне, в постели, но не в бизнесе. Несколько растерявшись, он закурил. Диана закурила тоже. "Вот ведь, что получается - даже с ответом не торопит", - подумал Владимир. Необычность и неопределенность пугали, настораживали и заставляли задуматься.
А Диана внешне вела себя совсем по обыденному, но внутри беспокоилась больше Владимира - правильно ли она все рассчитала, получится ли у нее задуманное. Теплота души к Владимиру остывала, пустота заполнялась вожделением мести и власти. Желание секса осталось. Но она знала, что месть - это блюдо, которое подают холодным, но и с этим соглашалась наполовину. Месть должна стать не только холодной, но и богатой. Только так считала эта маленькая, пока бедная и когда-то растоптанная женщина.
* * *
Владимир проснулся, открыл глаза и приподнялся на локте. Диана спала по детски, еле слышно посапывая своим остреньким и прямым носиком. Он всматривался в ее лицо, стараясь разгадать мысли, таившиеся за этим прекрасным личиком.
"Что это? - Рассуждал он. - Таинство природы или необычный ум, скрывающийся за детской непосредственностью? Хитрость и лукавство, коварство и любовь"? Уже неделю он просыпался первым, вглядывался в ее лицо и думал, думал, думал…
Ничего конкретного не приходило на ум. Она забирала его власть, фактически руководила всем и люди тянулись к ней. Почему потянулись к ней люди? Ну, да, конечно - он же бил и долго не рассуждал. В морду, забрать деньги и на субботник. А она? Говорила ласково, никого не била и деньги ей отдавали сами. На субботники не посылала, отзывалась о них отрицательно, но девчонки ходили, ходили сами, работали бесплатно - еще и благодарили ее. Внутри сидело где-то умение управлять толпой, разговаривать ласково, но так, что холодели и тряслись внутренности, замирала душа от страха. И чем ласковее и тише она разговаривала, тем больше боялись девчонки.
Позавчера она отпустила тех двоих, что сбежали с деньгами. Они отработали все с гаком и Диана даже поблагодарила их, заверила при всех, что не держит зла за совершенный проступок. А вчера менты обнаружили их трупы и опрашивали девчонок. Неведомый страх забрался под кожу, въелся в каждую клеточку и никто не мог объяснить даже себе - почему боялись ее.
Владимир точно знал, что смерть двоих была насильственной, менты считали ее обычной передозировкой и расследование прекратили. Но он не знал - кто из его людей вколол наркотик, кто оставил пустые пакетики из-под чистейшей геры. Обычная доза, но чистого, неразбавленного во много раз героина привела к смерти.
Диана молчала и это бесило Владимира, приводило его в ярость - кто работал на нее в его команде, кто считает ее настоящим лидером?
Он встал тихо и аккуратно с кровати, подошел к окну. Серое небо сыпало водяной пылью, ветер кидал ее временами на стекла и вода стекала вниз кривыми потеками. Конец июля, почти два месяца они живут вместе и с каждым прожитым днем он перестает понимать ее все больше и больше. Единственное, где все осталось по-прежнему - это постель. Другая женщина ему не нужна. В быту хотелось видеть иную. "Дуру"? Он сам усмехнулся своим мыслям, всмотрелся в серую и низкую облачность. Даже облаков, как таковых не было - сплошная грязная комковатая пелена.
"А, черт с ней, будь что будет… Чего я сам себя накручиваю. Не дал Бог таких мозгов - надо жить с тем, что есть. Обидно, конечно, сделала меня школьница… А может этим гордиться надо - такой ведь ни у кого нет". Он знал, что неизвестность и неопределенность пугают больше всего. Неизвестность в чем? Не вышибет ли она его из бизнеса? Девки таким делом не руководят, никто с ней не станет обсуждать важные деловые вопросы. Ей нужен мужик де юре, а де факто… Пусть так и будет.
Владимир вздохнул, на душе стало значительно легче. Он определился и свербящий червячок внутри умер, исчез и испарился. Захотелось выпить пивка и он налил себе полную кружку.
- По какому поводу пьянствуем сосранья?
Владимир чуть не поперхнулся от неожиданности.
- Ну, ты даешь, Дина! - Потом рассмеялся. - Слово то какое подобрала. И как в тебе все уживается вместе - и фольклор и классика? Просто поразительно! Где и когда ты успела всему набраться?
Диана потянулась истомно в кровати, потом села на краюшек, прикрывая грудь одеялом.
- Ты спрашиваешь - где и когда? Ты вечерами чем занимался? Данью сосок облагал, а днем спал. А я дома, когда мать с любовником развлекалась, телевизор смотрела, газетки, книги читала. Видака и компьютера у меня не было, поэтому не только фильмы, но и разные научно-развлекательные программки смотрела, новости обязательно. Ты и сейчас в политике человек дремный, а я с удовольствием смотрю несколько другие программы. Тебе что надо посмотреть - стрельбу и драку до упора. Все, в этом ты и разбираешься. Но даже рыцари учились галантности, этикету и старались быть образованными. Таких любили и уважали. Разве у нас плохой симбиоз получается - ты мой рыцарь, а я твоя образованность.
Диана улыбнулась широко и ласково, ушла в ванную.
"Так, наверное, и есть, - подумал Владимир. - Ум и сила, де юре и де факто". Он саркастически улыбнулся, но душа осталась свободной, принятое решение освободило от гнетущей неизвестной тяжести. Он понимал, что пришлось лечь под бабу, девчонку, но воевать не стал. Понимал, что проиграет, вернее уже проиграл. Можно было все еще вернуть назад, но только одним способом - убить, а этого не хотелось совсем.
Он отпил сразу полкружки, обнял вышедшую из ванной Диану.
- Чем займемся сегодня, родная? Погода мерзопакостная, может, посидим дома?
- Можно и дома посидеть, - ответила она, накрывая на стол завтрак. - Съезжу, один маленький вопрос порешаю и посидим дома. Отложить нельзя - пошла масть: надо действовать. С Ленчиком съезжу, ты дома сиди, твое присутствие необязательно, даже вредно нам обоим.
Владимир насупился.
- Что за дела, почему вредно?