Дэмпс пожал плечами и растянулся на койке, которая была ему явно коротка. Он закинул руки за голову и уставился в потолок.
Прошел час, за ним второй. Через дверь просунули подносы с обедом. Зак оттолкнул свой.
- Ты должен есть, - посоветовал Дэмпс. - Здорово воняет и на вкус дрянь, но нужно есть, чтобы поддержать силы.
Заккес молча подвинул свой поднос к Дэмпсу.
Тот улыбнулся ему белозубой улыбкой.
- Благодарю вас, - чопорно произнес он и поклонился, затем жадно придвинул к себе поднос и быстро заработал ложкой, молниеносно поглощая сероватое месиво.
Когда начало смеркаться, Дэмпс снова заговорил, голос его звучал ровно и уверенно:
- На койке все же лучше, парень.
Зак продолжал молчать.
- Ничего, научишься говорить, - уверенным тоном проговорил Дэмпс. - Через несколько не-Дель начнешь болтать без умолку. А через несколько месяцев станешь разговаривать со стенами, если будет не с кем. Не пройдет и года, и во сне станешь разговаривать. - И в подтверждение своих слов он многозначительно кивнул.
Зак с вызовом посмотрел на него, и его голубые глаза сверкнули.
- Я не собираюсь оставаться здесь так долго, - сердито сказал он.
- Да уж, попадешь на исправительные работы, тогда тюрьма тебе покажется раем. Уж это точно, сэр.
- Говори за себя, - огрызнулся Зак, - думаешь, что все знаешь?
- Ну нет, - медленно проговорил Дэмпс, - думаю, что далеко не все.
- Так вот, я не преступник.
- Может, так, а может, и нет. Но ты хорошо начал.
- Я совершил ошибку, - с силой проговорил Заккес.
Дэмпс закатился от хохота.
- Все мы так говорим.
- Впереди у меня целая жизнь. - В голосе Зака звучала надежда. - Может быть, судья будет снисходительным.
- Снисходительным? Хо-хо! - Дэмпс оглушительно рассмеялся.
Зак посмотрел на него с ненавистью и отвернулся.
Дэмпс вздохнул, спустил ноги с койки, встал и потянулся. Казалось, он заполнил собой всю камеру, в эту минуту он напоминал темнокожего атланта, поддерживающего плечами крышу. С минуту негр оставался в этой позе, глядя на Заккеса, затем сложил руки и присел рядом с ним на корточки.
- Что ты такое сделал, что тебя упекли сюда отдыхать? Надеюсь, дело стоило того, чтобы рисковать.
- Моя мать больна, - вскинул голову Зак. - Она скоро умрет, если не поместить ее в дорогую клинику, а ферма отца отходит банку. Нам нужны были деньги, вот я и пошел грабить магазин.
- Оружие использовал?
Зак кивнул.
- Да, у меня был револьвер, но не думаю, что он был заряжен. Я его даже не проверил. Он принадлежал еще моему деду.
- Вооруженное ограбление, вот как они это называют. Первое преступление?
- Неужели я выгляжу как закоренелый преступник?
- Что ты! - Он выставил вперед обе руки со светлыми ладонями, словно защищаясь от удара. - Я тебе не враг.
Заккес с ожесточением посмотрел на Дэмпса, но постепенно раздражение улеглось, и он с сожалением произнес:
- Извини, да, первое преступление.
Дэмпс сочувственно покачал головой.
- Похоже на мой случай. Это плохо. Ни тебе, ни мне не поздоровится. Может, в другом штате все и обошлось бы, но только не здесь. Ярби из кожи вон лезет, чтобы стать шерифом. Скоро выборы, а шериф важная персона для суда. - На лице Дэмпса появилось озабоченное выражение. - Он везде показывает служебное рвение.
- И что, ты думаешь, меня ждет? - По лицу юноши было видно, что он потрясен.
- За вооруженное ограбление? В штате Миссури? - Дэмпс задумчиво закатил глаза. - Может, Дадут лет десять и, если будешь вести себя примерно, выпустят через пять.
Зак не сводил с него глаз.
- Я не хочу проводить десять лет на государственной ферме. Даже пять лет не хочу, ни одного года. Должен же быть какой-то способ…
- Послушай, парень, и хорошенько запомни: никто здесь не собирается проявлять снисхождение к преступникам.
- Но я же не…
- Заткнись и слушай! - рявкнул Дэмпс. Его свирепое лицо вплотную придвинулось к Заку, так что они почти касались носами друг друга. - Я - преступник, ты тоже им стал, когда ограбил магазин. Весь мир - преступники в том или ином смысле, только их не поймали. Тебя поставят перед судьей, и уж Ярби постарается тебя упечь, вот увидишь, он это может.
Зак повесил голову и в совершенном отчаянии уставился в колени.
- Послушай, - Дэмпс осторожно огляделся и заговорил шепотом, взволнованно подавшись вперед, - как ты насчет того, чтобы удрать отсюда?
Заккес медленно поднял голову.
- А как?
- Тсс! - Дэмпс закрыл ему рот ладонью и подозрительно посмотрел через левое, потом через правое плечо. - Не так громко, парень, у тюремных стен есть уши, так что не очень распространяйся об этом. Вдвоем мы сможем сбежать. Для побега и нужны двое. Я ждал, пока кто-либо подвернется. - Он глубокомысленно кивнул.
- Я не понимаю, как это можно сделать! - настаивал Зак. - Ведь дверь заперта, а решетки железные.
- Все это так, но есть другие пути, - прошептал Дэмпс. Глаза его казались равнодушными, но когда Зак заглянул в них, то увидел в глубине холодный неукротимый огонь. - Есть возможность выбраться отовсюду. Мы поступим, как Божьи птахи. - Дэмпс отклонился в сторону, посмотрел на потолок и стал махать руками, словно отгонял птиц. Жест был настолько красноречив, что Заккес невольно стал искать глазами птиц. - Мы отрастим крылья и вылетим отсюда, вот что мы сделаем, не в прямом смысле, конечно.
- А когда будем на свободе, - спросил Зак, - что потом? Домой мне возвращаться нельзя. Я дал помощнику шерифа свой адрес.
- Пойдем каждый своей дорогой или вместе.
Зак пристально смотрел на Дэмпса.
- Ты только послушай, - возбужденно сказал негр. - Я знаю способ, как отсюда выбраться. Раньше срабатывало и сейчас пройдет. Ты начинаешь вопить и хвататься за живот. Сегодня ночью, когда будет только один охранник, ты прикидываешься, что тебе жутко плохо. Соображаешь? Помощник шерифа или кто там еще входит и видит, что ты валяешься на полу, схватившись за живот. Он наклоняется над тобой, а тут я ему врежу по голове, так что у него искры из глаз посыплются.
- А что потом?
- А потом мы уносим ноги, бежим, как будто за нами черти гонятся. - Дэмпс помолчал. - Ну, что скажешь, паренек? Ты - за?
- Ничего не выйдет, - слабо запротестовал Заккес.
Дэмпс, не отрываясь, смотрел на юношу.
- Это всегда выходило, делай, как я говорю, и все получится.
- Я не хочу засесть в тюрьму наверняка и надолго.
"Даже если побег удастся, это еще больше усугубит вину, - думал Зак. - Но если Дэмпс прав и его отправят на государственную ферму, то оттуда побег будет совсем невозможен или станет еще труднее. Там ноги заключенных одевают в кандалы и сковывают вместе".
Дэмпс, казалось, прочел его сумбурные мысли.
- Хэнк Ярби - поганый сукин сын. Даже и не мечтай, что легко отделаешься. Он столько на тебя навешает, что сидеть тебе и сидеть на казенных харчах.
- Ты думаешь, так все и будет?
- Как, черт возьми, я могу знать! - горячо зашептал Дэмпс. - Ярби мне не докладывается. - Он снова наклонился к Заку. - Могу тебе только одно сказать: никто против Ярби не пойдет. Себе дороже. Он спит и видит себя шерифом. - Дэмпс помолчал. - Но если хочешь отсюда выйти, без меня тебе не обойтись.
Заккес чувствовал, как вспыхнула и заполыхала в нем внутренняя борьба. Он не хотел такого решения своей судьбы. Но что делать?
- Мне нужно все обдумать, - неуверенно попросил он.
- Только не думай слишком долго, - предупредил Дэмпс, - утром нас могут разделить. В разных камерах уж точно ничего не выйдет. И чем ближе утро, тем меньше у нас времени, чтобы отрастить крылья, ты понимаешь, о чем я?
Зак медленно кивнул.
- Ладно, Дэмпс, - наконец сказал он, - я с тобой. Навсегда. Но прежде мне нужно кое-что сделать дома.
- Что же?
- Я хочу кое-кого повидать.
- Женщину? - улыбнулся Дэмпс.
Заккес кивнул.
- Не советую, - сказал негр, - от женщин одни неприятности. Большие неприятности. Помяни мое слово.
14
Заккес протащил лестницу вокруг темного дома Флэттсов и установил ее против окна второго этажа, где была комната Фиби. Как по заказу, по безоблачному небу плыла полная белая луна. В Мадди-Лейк время близилось к полуночи. Было тихо, ветер чуть слышно шелестел листвой.
Зак быстро и уверенно поднимался по лестнице, ощущая нечто большое и сильное в глубине души. Дэмпс ждал внизу, в кустах.
Ее окно оказалось закрыто. Заккес тихонько выругался, затем сложил ладонь козырьком и заглянул в комнату. Сначала ему удалось разглядеть лишь смутные очертания мебели, и вдруг у него перехватило дыхание. Она лежала на постели, подтянув к подбородку колени, тело ее скрывала легкая, почти воздушная ночная сорочка.
Юноша тихонько постучал по стеклу костяшками пальцев и с нетерпением стал ждать, когда Фиби проснется. Но она не проснулась. Он постучал еще несколько раз, с каждым разом все громче и громче, но с тем же результатом.
- Пойдем, парень, у нас не так много времени, - торопил снизу Дэмпс.
- Ну, еще минутку. - Зак положил руку на створку окна и легонько толкнул его.
Окно открылось почти беззвучно. Зак ухватился за раму и рывком перевалился в комнату.
Он на цыпочках прошел по слегка поскрипывающему полу. Все его чувства были возбуждены. Он никогда еще не бывал в девичьей спальне, чистоту и покой которой не нарушало присутствие мужчины. Наполнявшие комнату ароматы подтверждали, что хозяйкой здесь была женщина. Зак с наслаждением вдохнул витавшие волшебные запахи, они будоражили его чувства и наполняли душу восторгом. Он вбирал в себя пьянящую свежесть постели, приторный запах цветов, непередаваемый аромат духов, туалетной воды и пудры. Зак снова глубоко вздохнул и задержал дыхание, желая раствориться в этой чарующей атмосфере.
В немом томлении подойдя к кровати, он стал смотреть на спящую Фиби. Она видела свои милые девичьи сны, веки ее подрагивали, дыхание было ровным и тихим. Под пристальным взглядом юноши Фиби зашевелилась, губы ее беззвучно задвигались, произнося что-то неразборчивое. Рука молодой женщины грациозно свесилась с кровати, и Зак с трудом подавил в себе желание погладить эту руку, покрыть поцелуями ее лицо. Вдруг он заметил, что на груди у Фиби что-то блеснуло, рот его расплылся в улыбке: он узнал свой подарок - медальон с анютиной глазкой. Она даже ночью не расставалась с ним!
Зак с наслаждением бы часами стоял у ее постели и любовался спящей Фиби, но время всегда было извечным врагом влюбленных. Тем более не было его у Зака. Он должен исчезнуть так же быстро и незаметно, как и появился. Когда Хэнк арестовал его, он назвал свой настоящий адрес, может быть, погоня недалеко, возможно, его ищут уже и здесь, в Мадди-Лейк.
Нужно было соблюдать осторожность. Выдать его мог кто угодно, и Флэттсы в том числе, даже Фиби.
Заккес склонился над спящей и легонько потряс ее.
- Просыпайся, - нежно шепнул он ей в ухо.
Фиби тихонько застонала и в следующую минуту резко села в постели, тело ее напряглось, она готова была закричать.
Он закрыл ей ладонью рот, глаза ее выкатились от страха. В следующее мгновение Фиби схватила его за руку и с неожиданной силой попыталась освободить рот.
- Это я, - прошептал он, - Заккес.
Она сразу же перестала вырываться. В свете луны огромные ее глаза казались бесцветными.
Зак осторожно убрал руку от ее рта.
- Заккес? - спросила она недоверчиво. - Это правда ты?
- Тсс! - предупреждающе шикнул он.
Комната ожила, наполнилась шепотом.
- Где ты был? - настойчиво спросила Фиби. - Целая неделя прошла, а от тебя не было никаких известий.
- Я ничего не могу тебе сейчас рассказать. Через несколько дней обо всем напишу.
- Напишешь? Что ты еще задумал? Куда ты собрался? Почему сейчас ничего не расскажешь?
- Извини, Фиби, - отвернувшись, проговорил Заккес, - я никогда не смогу вернуться.
- Но почему? - сдвинула она брови.
Заккес упрямо сжал губы.
- Я пришел попрощаться, - тихо проговорил он. - Я не мог без этого уехать. Ты была… так необыкновенно добра ко мне.
- И ты не собираешься возвращаться в колледж?
Он отрицательно покачал головой.
- Ты что-нибудь… натворил?
- Я пытался ограбить магазин, - кивнул он. - Ювелирный магазин в Сент-Луисе. Мне нужно было это сделать. Как еще мог я достать денег, чтобы заплатить за лечение мамы в клинике?
Фиби печально смотрела на него.
- О, Заккес, значит, ты ничего не знаешь?
- О чем? - сразу нахмурился он.
- Ты… ты опоздал, - мягко проговорила она.
Зак молча, не отрываясь, смотрел на Фиби. Он чувствовал, как со всех сторон на него наваливается леденящий душу страх.
- Как опоздал? - Он схватил ее за руки и стал яростно трясти. - Что ты такое говоришь, почему я опоздал?!
- Зак, мне больно!
- Извини. - Он выпустил ее руки.
- Твоя мама умерла, Заккес, - прошептала Фиби. - Три дня назад.
- Что?! - Крик застыл у него в горле. - Ты шутишь, - зарычал он, - скажи, что шутишь!
Она взяла его за руки и нежно сжала.
- Это правда, Заккес.
Он затряс головой.
- Она… она умерла!
Фиби кивнула.
- Она умерла очень легко, во сне, если это может служить каким-то утешением. Доктор Фергюсон сказал, что это к лучшему. По крайней мере ей не пришлось долго мучиться.
Заккес отвернулся, по его щекам текли слезы.
- Мой дядя сказал надгробное слово, твой отец попросил, - тихо продолжала Фиби. - Он сказал, что все случилось так быстро, а ты еще не принял сан, ибо такова была ее воля. Мы все были очень удивлены. Никто ведь из вашей семьи не ходил в церковь. Тетя Арабелла играла псалмы, и все пели твой псалом, тот, что ты написал, он еще ни разу так хорошо не звучал, как в тот день. Его исполняли с большим чувством. Похороны были очень хорошие.
Он сидел, словно окаменев от горя.
- Заккес, - Фиби легонько потрясла его, - мне так жаль, правда, очень жаль.
Зак тихо заплакал. Она раскрыла объятия и прижала его к себе, покачиваясь из стороны в сторону, словно укачивала ребенка.
- Мне правда очень жаль, - повторяла она.
- Я ограбил магазин ради нее и отца, - прорыдал он, - чтобы она поправилась, а у отца осталась ферма.
- Она за ним и осталась. Мы организовали в воскресенье в церкви сбор пожертвований. Все были очень щедры. Самым щедрым оказался банкир Мак Коллинз. Вдова Маккейн сидела с ним рядом и видела, что он положил в корзинку двадцать долларов. Мы собрали более двухсот долларов, и платежи по закладной покрыты.
Он закрыл глаза, глубоко вздохнул, дрожь сотрясала все его тело.
- Когда отец нуждался во мне, меня не было с ним рядом! - Зак с силой ударил себя кулаками по бокам. - И теперь снова ему, как никогда, нужна моя помощь, чтобы работать на ферме, а я - беглый преступник.
- Ты старался, как мог, Заккес. Никто не сделал бы большего. Твой отец поймет все. Я уверена, он поймет.
Заккес покачал головой, шмыгнул носом и вытер пальцами слезы.
- Я опозорил его. Я опозорил всех. Память о маме… его преподобие, твою тетю Арабеллу, - он взглянул на нее, - тебя.
- Нет, меня ты не опозорил, - попыталась она улыбнуться. - Ты поступил так, как считал правильным.
- Я никогда теперь не стану священником, - сказал он. - Даже если закон не будет против меня, все равно не стану. - Голос его звучал устало, но в нем явно слышалось отвращение к самому себе. - Я не могу жить прежней жизнью, я выбрал неправильный путь.
- Ты и дальше собираешься идти по нему?
Последовала долгая пауза.
- Не знаю. Сейчас я думаю только об одном - как остаться на свободе.
Фиби прямо взглянула на него.
- Мне все равно, на какой путь ты встал и каким собираешься идти дальше.
Он молчал.
- Заккес, мне не хочется быть женой священника, и никогда не хотелось. Мне была ненавистна сама мысль об этом. Можешь ты это понять?
- Но я думал… - Заккес не скрывал своего удивления.
- Тес… - сказала она успокаивающе и прижала к себе его голову. Затем задумчиво облизнула губы и позвала: - Заккес?
- Да? - Его голос звучал хрипло.
- Что ты собираешься делать?
- Думаю уехать.
- Куда?
- Туда, где меня никто не знает. Может быть, совсем уеду из штата куда-нибудь на запад. - Он как-то жалко покачал головой. - Не знаю, Фиби, просто не знаю. - Он встал и заходил по комнате.
- Ты не должен ехать один, Заккес.
- А я и не один, со мной Дэмпс, мы вместе бежали. Кроме того, - Зак остановился и посмотрел на нее, потом пожал плечами, и на лице его появилось жалкое подобие улыбки, - он мой единственный друг.
- Но у тебя есть я. - Фиби была настойчива.
- Нет, ты должна забыть обо мне. Не думать, что я существую. - Он тоже был непреклонен.
- Заккес, что ты говоришь? - Зрачки ее расширились, отражая страх. - Ты не можешь оставить меня здесь, в этом забытом Богом городишке, - зашептала она и схватила его за руку. - Ты должен взять меня с собой.
- И какую жизнь я смогу тебе предложить? - с горечью спросил он.
Фиби промолчала.
- Я могу тебе ее обрисовать, - не стал себя сдерживать Зак. - Это будет кочевая жизнь с человеком, которого ты постепенно возненавидишь.
- Никогда этого не будет, - прошептала Фиби. - В любом случае… - Она поднялась и порывисто обвила руками его шею: вылитая Саломея. - Любая жизнь будет лучше той, какой я здесь живу. - Она прижалась к его груди и услышала сильные удары его сердца.