- Доктор Ласт, доктор Пурисс, - приветствовала Элизабет-Энн практиковавших в городе дантиста и терапевта. Оба вежливо привстали. - Рада снова увидеть вас здесь. Нет ли каких замечаний?
- Все хорошо, - сказал доктор Пурисс.
- Совершенно с этим согласен, - подтвердил доктор Ласт.
- Приятного вам аппетита, - пожелала им Элизабет-Энн и готова уже была отойти от их столика, как вдруг заколебалась: "Может быть, действительно стоит пригласить доктора Пурисса к Шарлотт-Энн, когда он позавтракает?" Подумала, но решила, что сначала должна убедиться сама, действительно ли нужен врач. По мнению Розы, в лучшем случае состояние девочки объяснялось ипохондрией, а в худшем - она просто притворялась. Поэтому Элизабет-Энн хотела поговорить с дочерью и объяснить ей, что им следует избегать лишних счетов, значит, и к врачу нужно обращаться, когда это необходимо.
- Может быть, требуется наша помощь? - почувствовав ее нерешительность, участливо спросил доктор Пурисс.
- О, нет, - покачав головой, улыбнулась Элизабет-Энн, - извините, просто задумалась… все в порядке. Но спасибо за заботу.
Однако, как она выяснила в следующую минуту, дела обстояли далеко не хорошо.
- Компанию "Койот Билдинг Сеплайз" вчера продали, - услышала Элизабет-Энн у себя за спиной. - Текс и Дженифер неожиданно появились в конторе и дали мне распоряжение подготовить документы. Даже не пригласили меня на ранчо, представь себе.
- Гм, да. Это на них не похоже. Так ты говоришь, компанию продали?
- Вообще-то строго назвать это продажей нельзя. Сделка была чисто формальной. По каким-то своим соображениям Текс передал компанию со всеми потрохами Дженифер - за один доллар.
Ужас сковал Элизабет-Энн, когда смысл разговора дошел до ее сознания. Компания теперь в руках Дженифер? Возможно ли такое? Она по голосам узнала говоривших: адвокат Эблин Киз и Джесси Аткинсон - президент сберегательного банка. Оба работали на Текса Секстона.
Ошеломленная услышанным известием Элизабет-Энн обвела взглядом зал. Дальше идти у нее не было сил, ноги отказывались ей повиноваться. Угрожающая новость поразила ее до глубины души.
Тем не менее ей нужно пересилить себя. Необходимо съездить в фирму "Койот" и выяснить, что там происходит. По крайней мере теперь ясно, почему цены поставок росли такими темпами. Именно Дженни, а не Текс старалась разорить ее. Элизабет-Энн вспомнила чье-то изречение, что знание противника наполовину приближает к победе. Правда, особого утешения это открытие ей не принесло. Значит, это Дженни. Мстительная, коварная Дженни, которой она никогда ничего плохого не сделала, с которой бессчетно и безуспешно пыталась найти общий язык.
"Снова Дженни старается мне навредить. Неужели этому не будет конца?"
Усилием воли Элизабет-Энн заставила себя повернуться и пошла к выходу медленной, усталой походкой.
3
Когда первое потрясение прошло, к Элизабет-Энн вернулась способность трезво рассуждать.
"Сначала я загляну к Шарлотт-Энн, - решила она, - потом освежусь и переоденусь. Я должна немедленно ехать в компанию "Койот". Нельзя допустить, чтобы Дженифер взяла верх, тем более что на карту поставлена судьба гостиницы для туристов".
Шарлотт-Энн вместе с сестрами занимала самую просторную комнату на втором этаже. Дощатый пол и обшитые узкими досками стены были выкрашены в белый цвет. В комнате стояли три железные кровати, три гардероба, большой стол и три стула с прямыми спинками. Между постелями оставалось достаточно места для тумбочек, окна оживляли красные клетчатые занавески. В комнате был также туалетный столик с овальным зеркалом и низкий шкаф с зачитанными книгами. На полках преобладала познавательная литература: Элизабет-Энн ценила знания, которые давали в школе, но большое значение придавала и самообразованию.
Шарлотт-Энн сидела на постели в ночной рубашке, подложив под спину подушки. Услышав шаги матери, она резко захлопнула взятую у подруги "Гордость и предрассудки", сунула книгу под подушку. После этого улеглась и укрылась до подбородка простыней.
Раздался легкий стук в дверь.
- Это ты, мама? - спросила девочка слабым голосом, слегка покашливая в кулак.
- Да, это я, - Элизабет-Энн приоткрыла дверь.
Шарлотт-Энн подняла глаза и печально улыбнулась.
- Доброе утро, мама, - сказала она в перерывах между покашливанием.
- Доброе утро, Шарлотт-Энн. - Мать быстро вошла в комнату и отдернула занавески. - Здесь и так душно, а еще и шторы затянуты, - строго сказала она.
- Да, мама, - чуть слышно согласилась девочка.
Элизабет-Энн присела на край кровати и внимательно посмотрела на дочь. Шарлотт-Энн была средним ребенком в семье, и с ней всегда были сложности. Волосы ее, имея характерный для семейства Хейлов цвет спелой пшеницы, при этом отличались особой мягкостью и шелковистостью. Для своего возраста она была немного высока ростом, с нежно-розовыми губами и глазами цвета морской волны, но очень светлого тона, что и привлекало в ней и вызывало смутное беспокойство. Золотистые волосы, бледный цвет лица и светлый оттенок глаз делали Шарлотт-Энн по-особому красивой. Такого необычного сочетания Элизабет-Энн еще не встречала.
Она потрогала лоб дочери: не горячий и не холодный. Температуры явно не было.
- Ребекка сказала, что ты себя неважно чувствуешь.
- Да, мама.
- У тебя что-нибудь болит?
- Нет, - лицо у девочки стало томным, - просто у меня большая слабость.
- Ну, температуры у тебя нет, - вздохнула Элизабет-Энн и сложила руки на коленях. - Может, показать тебя доктору Пуриссу?
- О, нет, мама, у меня нет ничего особенного, я уверена.
- Но ты очень часто жалуешься на недомогание. Для здоровой девочки это неестественно.
- Я знаю, - опустила глаза Шарлотт-Энн и закусила губу.
- Шарлотт-Энн?
Девочка подняла на мать свои прозрачные глаза. Элизабет-Энн глубоко вздохнула.
- Думаю, мне не надо напоминать, что твои жалобы на нездоровье стали слишком частыми. Это меня беспокоит. Кроме того, у нас не так много денег, чтобы без необходимости тратить их на врачей. Сейчас мы в затруднительном положении.
- Я знаю, - кивнула Шарлотт-Энн.
- Ты уверена, что плохо себя чувствуешь? - Элизабет-Энн внимательно следила за выражением лица дочери. - Мне было бы неприятно узнать, что таким образом ты стараешься увильнуть от работы.
- Ты слушаешь Розу, - с горечью произнесла Шарлотт-Энн и отвернулась.
- Да, это правда, - кивнула мать. - Мне кажется, не стоит повторять, что мы не можем попусту тратить время. Каждый из нас должен выполнять свою часть работы. Мне не хочется об этом говорить, но приходится: начиная с сегодняшнего дня, и каждый раз, когда ты будешь чувствовать себя неважно, тебе придется целый день проводить в этой комнате. В этот день ты не пойдешь в школу, не будешь видеться с друзьями. Ты никуда не сможешь выходить, только в туалет. Думаю, это суровое решение, но, если ты больна, нужно лежать в постели. Тебе все понятно?
- Да, мама, - угрюмо кивнула Шарлотт-Энн и закашлялась, - меня наказывают за то, что я больна.
- Нет, ты не права, - покачала головой мать. - Если ты действительно нездорова, то нуждаешься в отдыхе и полном покое. - Она помолчала. - Я считаю, что несправедливо перекладывать на плечи сестер свои обязанности. А как ты думаешь?
- Значит, мне оставаться в этой комнате весь день?
- Да, - ответила, поднимаясь, Элизабет-Энн. - У меня много дел сегодня. - Она наклонилась и поцеловала дочь в лоб. - До свидания, дорогая.
- До свидания, мама.
Шарлотт-Энн ждала, пока мать выйдет из комнаты. Как только за ней закрылась дверь, девочка села и показала двери язык, потом снова откинулась на подушки. Она вся кипела от гнева.
"Итак, меня наказали, - думала она в ярости. - По-другому не скажешь. А все почему? Потому что я больна. Да, в этом есть доля правды. Подниматься чуть свет, чтобы готовить кому-то завтрак, так же противно, как и мыть грязные тарелки после обеда и ужина. Это гадкая работа. И мне она до смерти надоела".
Запрещение выходить весь день из комнаты отбило у нее всякую охоту читать. День был непоправимо испорчен.
Девочка достала из-под подушки книгу и швырнула ее в угол.
- Черт бы побрал эту Розу, - зло выкрикнула она.
4
Душный техасский зной царил над иссушенной землей. Элизабет-Энн подняла верх у кабриолета, но это не спасало от жары, мокрая одежда липла к телу. Она не любила выходить из дома в эти часы, но сегодня для нее важнее было следовать испытанному правилу - не откладывать срочных дел, особенно неприятных, а решать их безотлагательно.
Контора строительной компании "Койот Билдинг Сеплайз" находилась в пяти милях от Квебека, недалеко от завершенного участка нового шоссе. Взгляд Элизабет-Энн помрачнел. Новая дорога служила еще одним свидетельством власти Текса. Он использовал свое влияние, чтобы изменить маршрут новой магистрали, в результате она прошла неподалеку от его процветающей строительной фирмы. Перед большими складскими помещениями находилась огромная стоянка для автомобилей, залитая асфальтом, подозрительно напоминавшим покрытие нового шоссе. Внушительных размеров щит с нарисованным на нем койотом был обращен лицевой стороной к шоссе, и все могли прочесть:
КОМПАНИЯ "КОЙОТ"
основной подрядчик
И ПОСТАВЩИК
Элизабет-Энн направила кабриолет на стоянку. Конные повозки и кабриолеты встречались теперь все реже - на стоянке было много грузовиков и легковых автомобилей. Она удовлетворенно кивнула, заметив в тени черный "форд" управляющего компанией Росса Саллинса - одного из приспешников Текса Секстона.
Элизабет-Энн натянула вожжи, Бесси остановилась, и она осторожно сошла вниз. Достала из кармана кусочек сахара и протянула его лошади. Бесси довольно захрустела, а Элизабет-Энн умело закрепила вожжи на коновязи. Аккуратно расправив серое просторное платье и поправив шляпку, она глубоко вздохнула, чтобы унять холодок волнения, пробежавший по телу, несмотря на жару. Ее всегда охватывала легкая дрожь, когда приходилось обращаться в какую-либо контору, принадлежавшую Секстонам. Не давая страху овладеть собой, она быстрым шагом направилась к зданию, где размещалась контора управляющего. Откуда-то из-за складов доносились резкие визгливые звуки пилы.
Дверь была открыта, и она вошла. Внутри жара чувствовалась еще сильнее, чем снаружи. Элизабет-Энн снова вспотела и стала обмахиваться пачкой документов, которые держала в руках.
Стол, за которым сгорбившись сидел Росс Саллинс, был весь в трещинах и порезах и очень подходил хозяину, крупному мужчине с небритым лицом, бегающими по сторонам, сверлящими, словно буравчики, глазами, скользкой, будто покрытой маслом, кожей и похожим на картофелину носом. В зубах его как обычно торчала спичка. Элизабет-Энн не могла припомнить случая, когда видела Росса без спички.
Услышав шуршание бумаги, он изогнул шею и поднял глаза от стола.
- Могу я с вами поговорить, мистер Саллинс? - спросила Элизабет-Энн.
Росс вздохнул, с явным неудовольствием отодвинул стул и вышел из-за стола.
- Что вы хотите? - Он пристально смотрел на нее, спичка у него в зубах задвигалась.
Не говоря ни слова, она бросила на стол пачку счетов, переданных ей утром Карлосом Кортесом. Росс взглянул на Элизабет-Энн, взял бумаги и бегло пробежал их глазами.
- Мне кажется, все в порядке, - прищурился он, возвращая Элизабет-Энн счета.
- Возможно, вам так и кажется, мистер Саллинс, - проговорила она, с трудом стараясь сохранять спокойствие. - А я другого мнения. Будьте любезны, просмотрите еще раз эти счета и объясните, откуда Взялись такие цены. По-моему, они что-то снова подскочили.
- Накладные расходы, мадам. Кроме того, цены постоянно растут. Древесина, кирпич, раствор - все дорожает с каждым днем. Этого можно было избежать, если бы вы все заказали сразу.
- Позвольте освежить вашу память, мистер Саллинс, ведь мы и заказали все сразу, но вы постоянно говорили, что у вас нет материала и я должна подождать, когда его завезут. Всякий раз, когда я посылала заказ, повторялась одна и та же история: поставки выполнялись только частично.
Росс перекатил спичку с одной стороны рта на другую и уклончиво ответил:
- У нас много заказов.
- Не сомневаюсь, - согласилась Элизабет-Энн. - Но за кого вы меня принимаете? Я же не слепая и могу определить, заполнены склады или нет.
- У нас на складах часто лежат оплаченные стройматериалы и ждут вывоза, - снова уклонился Росс от прямого ответа. - Не думаете ли вы, что мы вас обманываем?
- Я этого не говорила, но интересно, что об этом сказали вы. - Она помолчала. - Поймите меня правильно. Я не отказываюсь платить. Заказал - плати. Таков закон. Есть деньги - есть товар. Но я против грабежа во всех его отвратительных проявлениях.
Росс ухмыльнулся, у него не хватало двух нижних центральных зубов.
- Все документы в порядке. А сейчас у меня много работы…
- Вы от меня так легко не отделаетесь. - Элизабет-Энн неожиданно с силой ударила кулаком по столу. - Не думайте, что я одна из ваших неграмотных заказчиков. Как и вы, а может быть, и лучше вас, я умею читать, писать и считать. И когда цены меньше чем за девять месяцев вырастают на сто пятьдесят процентов, это неприкрытый грабеж.
- Вам лучше поговорить с мистером Сексто-ном. Мое дело - выполнять приказы. Все распоряжения идут от него.
- Значит, это он дал вам указание повысить цены на все мои заказы?
- Ну, видите ли…
- Нет, теперь уж вы послушайте, - сказала она, отчеканивая слова. - У меня такое впечатление, что не все ваши заказчики платят одинаково за одни и те же материалы. Видимо, у компании имеется определенная шкала.
- Почему вы так думаете? - пожал плечами Росс.
- Будем считать, что мне эту новость сорока на хвосте принесла. - Она сердито сощурила глаза. - Мне не нравится, когда меня водят за нос, мистер Саллинс. - Внезапно она рассмеялась: - А вообще-то нас обоих провели.
- Как это? - подозрительно спросил Росс. - Что же с нами произошло?
- Мои мексиканские рабочие, мистер Саллинс, отказываются выполнять распоряжения, если я отдаю их сама, поэтому все дела приходится решать через Карлоса Кортеса, который руководит стройкой. - Она покачала головой. - Можете себе представить, рабочие считают ниже своего достоинства выполнять мои распоряжения, потому что я - женщина.
- Не могу их винить за это, - хмыкнул Росс. - Мне кажется, это несколько противоестественно, когда женщина командует, даже мексиканцы это чувствуют.
- Мистер Саллинс, - уголки рта Элизабет-Энн презрительно опустились, - мистер Секстон вам больше не хозяин. Знаете ли вы, что он продал "Койот Билдинг Сеплайз"?
- Он… продал? - Саллинс не мог скрыть удивления.
- Именно так, - кивнула Элизабет-Энн, аккуратно собирая счета. Затем она перегнула бумаги, ногтем загладила сгиб и многозначительно посмотрела на Росса. - И как вы себя чувствуете, оказавшись в таком же положении, что и мои рабочие-мексиканцы? - Тон у нее был по-матерински заботливый.
- О чем это вы? - Глаза его превратились в щелочки.
Со злорадным удовлетворением она заметила на его лице раздражение.
- Теперь ваш босс - женщина, мистер Саллинс.
- Что?! - Спичка выпала из его рта, раскрывшегося от удивления.
- Разве вы не слышали? Эта компания продана миссис Секстон. Теперь она ваш начальник. - Элизабет-Энн спрятала счета в кошелек. - Мне кажется, я отняла у вас слишком много времени. Поскольку мы так ни о чем и не договорились, придется обратиться за разъяснениями к вашему новому хозяину. И вас оставили в дураках, мистер Саллинс. Значит, теперь спорный вопрос предстоит решать нам, женщинам.
С этими словами Элизабет-Энн вышла из конторы, оставив ошеломленного Росса, превратившегося в соляной столб. Она не оглянулась и правильно сделала, потому что не увидела, как Саллинс наклонился, поднял с грязного пола спичку и снова сунул ее в рот.
Подойдя к кабриолету и отвязав вожжи, Элизабет-Энн взглянула на небо. Солнце поднималось все выше. Наступало самое жаркое время дня. Но она не могла позволить себе расслабиться и ждать, когда спадет жара.
Ей предстояла встреча с человеком, которого она меньше всего желала видеть. Элизабет-Энн тяжело поднялась в кабриолет и тронула вожжи. Выбора у нее не было. Раньше она с ужасом думала, что ей придется ехать на ранчо, чтобы поговорить с Тексом, но утром ситуация изменилась. Теперь Элизабет-Энн находила, что разговаривать с Тексом значительно проще, чем с его женой. Она постарается сначала увидеться с ним.
Мысли были малоутешительные, однако ситуация полностью прояснилась, все стало на свои места.
Дженни решила разорить и уничтожить ее раз и навсегда. "Прошли годы, но не все с годами меняется, - подумала Элизабет-Энн. - Дженни, оказывается, только ждала своего часа".
Теперь им, вероятно, предстоит сойтись лицом к лицу, хотя она с большим удовольствием отказалась бы от этой встречи.