- Нет, это не совсем то, о чем вы подумали. - Дуглас осторожно пожал ей руку. - Я не мог забыть вас с самой первой встречи, когда вы пытались напугать меня своим смешным маскарадом. Наверное, это даже вызвало во мне некоторую симпатию. - Он виновато улыбнулся. - Но я приехал, чтобы поговорить с вами о других вещах.
- Не понимаю. - Изабель стало не по себе. Если он не намерен с ней флиртовать, то что же ему надо?
- Изабель! - Дуглас вдруг помрачнел, пугая ее все сильнее. - При дворе ходят упорные слухи. И хотя я не хочу им верить, нам все же следует поговорить!
- Что за слухи? Вы… вы имеете в виду слухи, что король собрался отправиться на войну с Францией? Но вам ведь должно быть известно, что ее величество в тягости! - Изабель понимала, что от волнения тараторит все быстрее, но ничего не могла с собой поделать. - И король ни за что не покинет супругу до тех пор, пока не родится наследник, а это случится только весной!
- Изабель, я имел в виду слухи о вас! - Дуглас снова сжал ее руку. - Я не хотел им верить. Но я видел вашего мужа. Я видел адмирала. И сию минуту видел тревогу и страх в ваших глазах! Господь свидетель, теперь я понимаю все - даже то, почему вы отвергли меня, но вы затеяли слишком опасную игру!
У Изабель потемнело в глазах. Только бы не упасть в обморок!
- Что за… слухи? Я вас не понимаю! - Она не сдержалась и выкрикнула последние слова визгливым, высоким голосом.
- Дорогая, весь двор судачит о вашей связи с адмиралом де Уоренном! - веско промолвил он.
Изабель уставилась на его сосредоточенное лицо, не в силах вымолвить ни слова. Она собиралась возразить, что адмирал - ее кузен, но не могла разомкнуть губ.
"Двор судачит о вашей связи с адмиралом де Уоренном!".
Нет! Только не это! Перед глазами у нее все поплыло.
- Держитесь! - Сильная рука подхватила ее за талию, и, пока Изабель боролась с подступившим беспамятством, Монтгомери вывел ее на воздух, во внутренний сад, и уложил на каменную скамью. - Не пытайтесь сесть и дышите как можно глубже! - сказал он.
Изабель, вне себя от страха, распласталась на скамье, жадно глотая воздух.
- Если о вашем адюльтере знает весь двор, то только вопрос времени, когда это станет известно вашему мужу, - промолвил он.
Изабель больше не могла бороться. Вместо того чтобы упорно все отрицать, она поймала его руку и жалобно спросила:
- Но как они узнали? Откуда вообще это известно? Разве что Хелен…
- Разве теперь это имеет значение?
- Я люблю его, - покаянно прошептала Изабель, усаживаясь на скамье.
- Я знаю. Что-то в его голосе заставило Изабель заглянуть ему в лицо.
- Жизнь - необъяснимая штука, верно? - заметил он с напряженной улыбкой. - Я прожил уже тридцать два года и навидался всякого, но и теперь не в силах постичь промысел Божий!
Изабель смогла лишь молча кивнуть в ответ. Неужели об их связи знают все? Не может быть! Монтгомери наверняка ошибся!
- Счастливчик этот де Уоренн, - заметил он.
- Ни слова больше, милорд! - воскликнула Изабель.
Но Монтгомери сказал совершенно не то, что она ожидала.
- Он вас не стоит!
- Не смейте поносить его из ревности! - возмутилась она.
- Да, я ревную и не скрываю этого, но говорю правду! Если бы он любил вас по-настоящему, вы никогда не оказались бы в таком положении!
- Не смейте говорить о том, что вас не касается!
- Но меня касается ваша судьба, Изабель! Я ведь не зря упомянул, что пути Господни неисповедимы. В противном случае мое сердце принадлежало бы без остатка одной-единственной женщине - моей жене! Вам следует быть крайне осторожной! Не доверяйте никому! При дворе слишком многие завидуют вашему положению, и здесь повсюду шпионы!
- Понятно. - Изабель почувствовала, что Монтгомери собирается ее покинуть, но еще не была готова остаться одна. - Если вам что-нибудь будет нужно, пошлите записку в Кэрью-Холл. Это мой особняк на берегу Темзы. Слуги у меня надежные, и я всегда готов помочь вам, чем смогу.
- Спасибо, милорд. - Изабель была на грани истерики. - Возможно, однажды мне придется воспользоваться вашим предложением.
- Буду молить Бога о том, чтобы этот день никогда не наступил!
- Я слушаю, Изабель. Ты хотела что-то мне сказать?
Как всегда, ее супруг засиделся допоздна за работой. Изабель стояла перед его столом, обмирая от страха. Весь день у нее из головы не шел разговор с Монтгомери, вот и сейчас в памяти маячило его озабоченное лицо.
- Вы не могли бы уделить мне минутку, милорд? - нервно спросила она. Чтобы не впасть в истерику, ей постоянно приходилось твердить про себя, что Монтгомери преувеличил опасность и что весь двор не может знать о ее связи с Робом. По крайней мере Альварадо пока точно ничего не заподозрил, иначе она давно бы это почувствовала.
Супруги все еще объяснялись между собой по-французски, хотя граф постепенно осваивал английский язык, а Изабель с трудом могла произнести несколько слов по-испански.
Альварадо молча ждал. Его лицо всегда подавляло Изабель своей бесстрастностью. Но на какой-то миг их глаза встретились, и она с ужасом подумала, что граф все знает!
Его рука накрыла ее ладонь. Она и не заметила, как он встал и подошел вплотную, и поморщилась от неожиданности.
- С тобой что-то случилось, дорогая?
Изабель едва заставила себя поднять на Альварадо глаза и тут же отвернулась, опасаясь, что покажется ему слишком виноватой.
- Так что ты хотела сказать мне, дорогая?
Изабель в замешательстве подумала, что в его голосе проскользнула непривычно заботливая, покровительственная нота. Напрасно она так испугалась - это все Монтгомери со своими разговорами! Им с Робом нечего бояться! Они всегда были осторожны, особенно Роб! Изабель набралась духу и подняла голову, но так и не смогла ответить на вопросительный взгляд мужа.
- Я беременна, милорд.
Какое-то мгновение его лицо оставалось неподвижным, и внутри у Изабель все сжалось от страха. Но вот наконец он улыбнулся.
- Я так ждал этого дня!
- И я тоже! - пролепетала она. Жуткая, отвратительная ложь!
- Ничего удивительного, что в последнее время у тебя пропал аппетит. И когда у нас будет первенец?
Изабель заставила себя улыбнуться. Ее сердце трепетало в груди, как пойманная птица.
- Полагаю, через пять или шесть месяцев, милорд! Я еще не советовалась с доктором. Мне хотелось, чтобы вы узнали об этом первым!
- Ты, как всегда, очень предусмотрительна, Изабель. И я очень доволен тобой. Разве может мужчина мечтать о большем счастье? По-твоему, мы зачали наследника сразу после свадьбы?
- Сразу после свадьбы, - сдавленно прошептала она.
Он с улыбкой кивнул, вернулся к столу и налил два бокала белого вина.
- Изабель, нам следует выпить за нашего будущего ребенка и за тебя - мою прекрасную, умную, преданную жену.
Изабель дрожащей рукой приняла бокал, стараясь внушить себе, что его последние слова вовсе не содержали скрытый намек. Вот и Монтгомери называл ее умной! Альварадо предложил выпить еще и за благополучные роды, и за то, что она так скоро преподнесет ему наследника, и за то, чтобы у них непременно родился мальчик. Вино обжигало Изабель, как уксус.
Она всю жизнь мечтала о материнстве, но не о таком, как сейчас. Когда на сердце лежит тяжелый камень вины и отчаяния.
Изабель всегда была честной и искренней и в мечтах о будущем видела себя верной, любящей супругой. Как она дошла до такого предательства? По крайней мере он ничего не знает. Альварадо убил бы ее на месте, если бы заподозрил в измене.
Альварадо между тем допил вино и с улыбкой сообщил:
- Ну что ж, моя дорогая, пожалуй, пора!
- Что пора? - опешила Изабель.
- Пора тебе отправляться в Испанию! Моему сыну пристало увидеть свет в Кастилии, в доме его предков. - Он отсалютовал Изабель опустевшим бокалом и продолжил: - Мы снарядим корабль, как только ты посоветуешься с доктором и сообщишь мне, что все идет хорошо!
Изабель уставилась на него, не веря своим ушам. Ей придется оставить двор? Отправиться в Испанию? Сейчас? А как же Роб?!
- Я постараюсь приехать к тебе, как только завершу свои дела при дворе. Надеюсь, это случится до рождения ребенка.
Но Изабель все еще не желала смириться с тем, что услышала. Расстаться с Робом? Нет, ни за что на свете!
- Милорд, но я так довольна здешней жизнью, и мы устроены с такими удобствами…
- Не пройдет и недели, как ты поднимешься на корабль, это я тебе обещаю. Можешь начинать укладываться. - Альварадо вернулся за стол.
Разговор был окончен.
24 декабря 1554 года
"Мой дорогой Роб!
Мое сердце разрывается от тоски по дому и всему, что я любила! Ах, Роб, у меня нет слов, чтобы выразить все отчаяние и ярость, которые внушает мне эта холодная пустынная жуткая земля! Никогда, никогда она не станет мне домом! Я живу здесь уже два месяца и обмираю от страха при мысли, что мне суждено провести здесь всю жизнь и быть похороненной в этой унылой пустыне.
Меня окружают слуги, чей язык мне непонятен, и только Хелен может утешить меня да ребенок, которого я ношу под сердцем.
Представь, я не могу объясниться даже со здешними докторами! Надеюсь, что их ужимки означают, что все идет нормально, и не нахожу себе места от горя. Я так скучаю по нашим встречам!
Только о тебе я и мечтаю! Ты навсегда останешься в моем сердце и моих мыслях! Как бы мне хотелось вернуться домой, чтобы снова увидеть тебя! Супруг мой, любимый мой, я чувствую себя погребенной заживо в этих мрачных каменных стенах! Прошу тебя, посоветуй мне, что делать? С нетерпением жду твоего письма.
Твоя любящая кузина, твоя навек, Изабель".
21 февраля 1555 года
"Моя драгоценная кузина!
Как давно мы виделись с тобою в последний раз! Мне так не хватает тебя, твоего смеха и твоих ласк! Как ты живешь, дорогая моя Изабель? При дворе стало известно, что ты чувствуешь себя прекрасно, и это обрадовало меня сверх всякой меры. Я так беспокоюсь о тебе и о ребенке, которому предстоит появиться на свет!
Не могу не поделиться с тобой новостями, поскольку именно они занимают мои мысли в последнее время. Королева чувствует себя хорошо и готовится к родам, а Филиппу не терпится скорее отправиться воевать, и это не прибавляет ей хорошего настроения.
А кроме того, нельзя не тревожиться о том, что станет со страной, если роды пройдут неудачно. Ведь речь идет о наследнике трона!
Протестанты по-прежнему то тут, то там затевают свои мятежи, особенно после того как епископ Хупер встретил свой рок.
После долгого разбирательства его приговорили к сожжению на костре с другими еретиками. Эта казнь только подстегнула мятежников, особенно неспокойно стало на юго-востоке. Ах, милая кузина, почему тебя нет со мной в этот тревожный час? Нашу бедную родину раздирают войны и смута. Лютеране против кальвинистов. Англиканцы против католиков.
Недавно на моих глазах два министра забросали камнями священника. Их арестовали на месте, но святой отец был уже мертв… Господи, как мы дошли до такого? Страсти разгораются все сильнее с каждым днем, и потушить этот пожар нет никакой надежды! Поверь, меньше всего мне хотелось бы портить тебе настроение этими печальными известиями, но ты, как и прежде, остаешься для меня самым близким человеком, с которым не страшно поделиться любыми мыслями. По-видимому, старые привычки нелегко изменить,
С трепетом ожидаю новостей из Кастилии.
Да пребудет благословение Господне с тобой и с ребенком!
Твой любящий и преданный кузен,
адмирал Роберт де Уоренн".
Глава 22
"Каса де суэньос"
День четвертый. 17.00
Касс ошалело уставилась на компьютер, отказываясь понимать смысл мигавших на экране слов. Внезапно экран потемнел, а когда засветился снова, его сплошь заполнила повторяющаяся надпись:
ТЕПЕРЬ ТВОЕЙ СЕСТРОЙ БУДУ Я ТЕПЕРЬ ТВОЕЙ СЕСТРОЙ БУДУ Я ТЕПЕРЬ ТВОЕЙ СЕСТРОЙ БУДУ Я ТЕПЕРЬ ТВОЕЙ СЕСТРОЙ БУДУ Я
Чувствуя, что сердце вот-вот разорвется от ужаса, Касс попятилась, повернулась и выскочила вон.
Задыхаясь, как будто за ней гонятся, она ворвалась в комнату Трейси, сама не зная толком, что ожидает там увидеть. А вдруг на кровати окажется Изабель? Но нет, перед ней лежала Трейси, погруженная в мирный сои.
Касс в замешательстве отступила. Зловещие слова на экране компьютера не давали ей покоя.
В коридоре она оглянулась, но не заметила Изабель и поспешила вниз. Нужно как можно скорее найти Антонио. Трейси грозит опасность. Всем им грозит опасность!
Первое, что бросилось ей в глаза, когда она вбежала в библиотеку, - отсутствие детей, Антонио стоял на стремянке и доставал книги с верхней полки.
- Где дети? - вскричала она.
От неожиданности он чуть не свалился на пол, но удержал равновесие и осторожно спустился.
- Кассандра, что произошло?
- Где дети?!
- Альфонсо повел их на прогулку. Им нужен свежий воздух и движение. С ними все в порядке.
- Нет! Пусть он приведет их сюда, к нам!
- Что с тобой случилось?
- У меня был приступ, совсем как у тети Кэтрин! Я кашляла, я чуть не задохнулась от ее проклятых духов!
- Но теперь-то ты в порядке!
Касс дрожала всем телом.
- Я пошла за ней к себе в спальню! На моем компьютере было сообщение… новое сообщение! - Касс становилось дурно, стоило подумать о том, что оно должно означать.
- И о чем там говорилось? - напряженно спросил Антонио.
Касс показалось, что его голос дрогнул от страха. Впервые за долгое время. Однако он все еще умудрялся сохранять спокойствие и невозмутимость. Именно то, что ей больше всего сейчас нужно, - спокойствие и рассудительность. Но Касс видела, что под этой маской прячется страх.
- Пойдем со мной!
Они поднялись на второй этаж. И Касс не удивилась тому, что на сей раз все осталось неизменным: экран заполняла зловещая надпись: "ТЕПЕРЬ ТВОЕЙ СЕСТРОЙ БУДУ Я". Антонио подошел к столу, не спуская глаз с экрана.
- Я ничего не понимаю, - бубнила Касс, зябко обхватив себя за плечи. - Я не могу этого понять! Я не желаю это понимать!
"Я как будто раздвоилась… моя левая рука не могла остановить правую…"
Антонио обернулся к ней и протянул руку. Касс в ужасе отшатнулась.
- Нет! - воскликнула она, отчаянно тряся головой.
- Хочет ли она этим сказать, что завладела рассудком и телом твоей сестры или что она хочет стать тебе сестрой? - вполголоса произнес он. - Боюсь, это слишком серьезная разница.
"Я как будто раздвоилась… моя левая рука не могла остановить правую!"
И зачем только она вытрясла из Трейси это признание? Касс казалось, будто она летит вниз с обрыва и не может остановиться. Комната поплыла у нее перед глазами.
- Почему? - наконец прошептала она, не в силах больше отрицать очевидное.
Антонио взял ее за руку.
- Если она в какой-то степени управляет рассудком Трейси, то у нас остается надежда достучаться до нее и изгнать из ее мыслей Изабель.
- Надежда? У нас есть надежда? - Касс смотрела на него не отрываясь. - Да ведь она заставила кого-то убить электрика! Она заставила твою бабушку убить твоего деда! Она заставила Кэтрин выманить Эдуардо под колеса машины!
- Да, она полна гнева, - невозмутимо подтвердил Антонио. - Но даже гнев может поддаваться доводам разума или погаснуть совсем.
- Поддаваться? Погаснуть? Ты что, собрался играть с ней в вопросы и ответы? Антонио, это же призрак! Она давно мертва! И до сих пор не может этого простить! Я понятия не имею, как с ней общаться! Скорее всего, она не успокоится, пока не сживет со свету нас всех до единого! - Касс не сразу сообразила, что говорит невнятно оттого, что у нее стучат зубы.
- Тебе не следует постоянно думать о худшем, - резко возразил Антонио. - Нам нужно сохранять силу духа. До сих пор она вселялась только в тех, у кого не хватало силы противостоять ее ярости. Кассандра, не поддавайся панике и не впадай в истерику!
В его голосе Касс ясно слышала предупреждение. Какой кошмар! Значит ли это, что Трейси оказалась слабой?
- Из Трейси вышла превосходная мишень, верно?
- На данный момент нам следует запереть Трейси у нее в комнате, а если понадобится, то и связать, - заявил Антонио без обиняков.
В душе у Касс все восставало против такого решения, и все же она уступила:
- Пожалуй, ты прав. По-твоему, это она убила электрика?
- Даже если это сделала Трейси, в тот момент это была не она, - уверенно сказал Антонио.
Касс отшатнулась. Значит, это правда, и он готов обвинить в убийстве ее сестру!
- А почему это не может быть Грегори? - взорвалась она. - Ведь он явно что-то скрывает!
- Так вот что у тебя на уме? - На этот раз выдержка изменила и Антонио.
- Я сама не знаю, что у меня на уме!
- По-твоему, это мой брат сперва шляется неизвестно где, а потом появляется весь в крови? - сердито напомнил он.
Оба замерли, осененные жуткой догадкой. Вот оно, началось! Они уже ссорятся, они уже поддаются внушению Изабель!
- Скорее! - Антонио опомнился первым, схватил Касс за руку и бегом потащил через весь дом на задний двор. Дети играли там как ни в чем не бывало под присмотром Альфонсо.
Они переглянулись и поняли друг друга без слов. Наверх, в спальню!
Трейси снова пропала.
Темнота, окутавшая рассудок, постепенно редела.
И так же медленно, неохотно, словно старый проржавевший механизм, начинал работать его мозг.
Сначала это была острая, убийственная боль, потом наступила растерянность. Где он? Что с ним? И только после этого он кое-что понял. Он чуть не умер, но все-таки остался жив.
Грегори окончательно пришел в себя, но лежал совершенно неподвижно, скованный приступами боли, растекавшейся от правого плеча по всему телу. Никогда в жизни ему не было так больно! Кроме плеча, болели еще колено и голова. Он лежал навзничь па раскаленных острых скалах.
И все же он был жив. Грегори заставил себя открыть глаза и чуть не ослеп от яркого солнца.
Память восстановилась, и он вспомнил тяжелый грузовик оттеснивший его с дороги на самый край обрыва. Неужели он действительно увидел в кабине Изабель? Нет, ему наверняка почудилось!
Грегори едва не задохнулся от ужаса и боли. Кого он дурачит? Ведь она давно приговорила его к смерти. С самого детства она не давала ему прохода и играла, как кошка с мышью, делая игру все более серьезной, пока ставкой не стала его собственная жизнь. Грегори понятия не имел, каким образом призрак мог крутить руль грузовика, но и не сомневался, что именно она столкнула его с обрыва. И ей почти удалось выиграть.
Скрипя зубами от натуги, обливаясь потом, он заставил себя усесться и едва не потерял сознание от боли. Нет, ему нельзя снова впадать в беспамятство! А вдруг она вернется?
Немного отдышавшись и ощупав больное плечо, Грегори решил, что заработал вывих, который можно запросто вправить. Но при одной мысли о том, чтобы звать кого-то на помощь, его снова охватил ужас. Грегори оглянулся. Слава Богу, никого.
Неподалеку он увидел деревце чуть выше его ростом и заковылял туда, кривясь и охая от боли в плече и колене. Кое-как изготовился, стиснул зубы и налег плечом на ствол. В плече что-то хрустнуло, и боль почти прошла.