- Но я так и не поняла, почему вы не сказали Дэвиду правду. Какая разница, поверит он вам или нет; это же лучше, чем давать ему вот так уехать. Неужели вам не показалось, что в сложившейся ситуации вы обязаны были это сделать для меня? В конце концов, виноваты во всем именно вы.
- Так бы я и поступил, если бы у меня не сложилось впечатления, что ваше сердце не будет разбито от разрыва с ним, - медленно произнес он, и краска горячей волной прихлынула к ее щекам.
- Вы ничего об этом не знаете!
- Возможно, но у меня есть глаза и уши. Если бы вы действительно хотели переубедить его, то обязательно сделали бы это.
Она прикусила губу. Он был слишком догадлив, и это ее пугало. Он в состоянии и дальше копаться в ее душе. Луиза опасалась, что там он наткнется на ее чувства к нему, лежащие столь открыто. Такого унижения она не вынесет.
- Ну ладно, в любом случае моя помощь вам, кажется, не нужна, так что я поехала, - произнесла она, поворачиваясь к машине.
Закери схватил ее за руку.
- Не уезжайте!
Она смерила его полным подозрения взглядом темно-голубых глаз.
Его улыбка была почти мальчишеской: полураскаивающаяся-полупросящая.
- Я уже несколько дней ни с кем не общался. Вы ужинали? У меня немного продуктов, но я могу приготовить яйца с беконом или омлет. Только не оставляйте меня, Луиза.
Первый раз он назвал ее по имени. Она отметила это, испытав своего рода небольшой шок, но в ответ произнесла только:
- Мне надо возвращаться.
Ей ужасно хотелось остаться, но она боялась, что он может ранить ее в этот раз еще больнее. Он был влюблен в другую женщину. К ней же самой он испытывал платонические чувства. Его интересовало ее общество только потому, что это было лучше, чем совсем никакого. Это ее ничуть не радовало.
- Останьтесь хотя бы на часик, - предложил он, выхватывая сумку из ее рук. - Что у вас здесь? Орудия пыток?
- Медицинские инструменты. Я думала, что мне придется вас обследовать, - ответила она, стараясь отобрать у него сумку, но он держал ее на расстоянии вытянутой руки.
- Вы все равно можете обследовать меня, чтобы удостовериться, что головная боль не вернется. А потом я приготовлю нам ужин.
- Я привезла еду с собой, - смущенно сдалась она. - Когда вы позвонили, я как раз готовила ризотто, поэтому решила захватить его с собой. Я подумала, что смогу его разогреть у вас, если мне придется здесь задержаться, например в ожидании неотложки…
Недоверчиво прищурившись, он спросил:
- Неужели вы подумали, что мне настолько плохо?
- Лучше быть готовым ко всяким неожиданностям. У вас был такой голос, словно вы при смерти.
- Тогда я себя именно так и чувствовал. - Закери скривил губы. - Ваше ризотто тоже здесь? - поинтересовался он, все еще сжимая в руках ее сумку.
- Да. - Она наконец окончательно капитулировала. Пусть он использует ее как развлечение, потому что ему скучно. Пусть его бы устроила любая другая женщина, оказавшаяся на ее месте. В этом было, конечно, мало приятного, но главное, что она нужна ему. Ей было больно видеть, как он страдает от одиночества, и, в конце концов, авария ведь случилась по ее вине. Она постоянно корила себя. Если бы она не позвонила отцу и не заставила его спешно броситься к ней, он бы не врезался в Закери и Закери не страдал бы от головных болей из-за того, что не может больше работать.
Но сейчас Луиза отчаянно хотела быть с ним, что бы она себе ни говорила, ей доставляло радость даже просто смотреть на него, слышать его голос - почему же ей не доставить себе эту радость? Даже если это была всего лишь иллюзия счастья? Он никогда не должен догадаться, тем более она ему не признается в своей любви, но неужели хотя бы в этот вечер ей не удастся скрыть свое чувство?
- Если вы не слишком голодны, его можно разделить на двоих, - произнесла она спокойным голосом. Закери тепло улыбнулся, отчего ее сердце учащенно забилось. Удивительно, как все-таки преображала улыбка это мрачное, израненное лицо. Неужели он и впрямь считал, что отвратителен, что отталкивает женщин? Если бы он знал, что с ней делал один его взгляд, то понял бы, сколь абсурдна такая мысль!
- На десерт мы можем поесть фрукты, - предложил он по пути в коттедж. - Кухня здесь… Сегодня у меня яблоки, апельсины и бананы. Два раза в неделю мне привозят из деревни продукты. Они, конечно, за доставку берут деньги, но так я хотя бы избавлен от взглядов людей на улице. Продавец уже привык к моему лицу; он больше не пялится на меня и не отворачивается потом, притворяясь, что не видит. Я больше всего не выношу, когда люди избегают смотреть на меня в надежде, что я не замечу их неловкость.
Она вздрогнула и сразу отрицательно замотала головой.
- Вы все это придумали! На вашем лице еще есть шрамы, но совсем не такие ужасные.
Он резко схватил ее за руку.
Луиза замерла, ее пальцы задрожали в его крупной ладони.
Не отрывая от нее взгляда, он поднес ее руку к своему лицу.
- Потрогайте… ну же, дотроньтесь… и после этого повторите, что шрамы не такие ужасные.
У нее пересохло во рту. Кончиками пальцев она провела по его щеке, собственной кожей ощущая рубцы, колючую щетину, которую не смогла захватить бритва, нетерпение стиснутых челюстей.
Она не могла смотреть ему в глаза, опасаясь, что он прочитает там, что с ней делало малейшее прикосновение к нему. Поэтому она остановила свой взор на его губах; желание охватило ее, ноги превратились в вату, а по всему телу прокатился огонь.
Луза хрипло пробормотала:
- Они делают вас похожим на пирата, на опасного человека! - Она засмеялась, рискнув бросить на него быстрый взгляд, только потом поняв, что лучше было ей этого не делать.
Он пристально смотрел на нее. Неужели он что-то заподозрил? Догадался о бушующей в ней страсти? Заметив ее румянец, он мягко произнес:
- Но я не хочу быть похожим на пирата, я хочу выглядеть сексуальным!
Именно так вы и выглядите, подумала Луиза, тяжело проглотив слюну и борясь с искушением дотронуться до его губ.
- По-моему, вы не собираетесь обрадовать меня тем, что я выгляжу так, как мне хочется! - поддразнил он ее. - У вас такие холодные и нежные пальцы.
Она отдернула руку и раздраженно произнесла:
- Я проголодалась. Лучше пойду разогрею ризотто. - Окинув беглым взглядом кухню, она воскликнула: - Ой, у вас новая микроволновая печь, или полиции все-таки удалось вернуть вам вашу старую?
Он отрицательно покачал головой, криво ухмыльнувшись. Он прекрасно понял, что она специально сменила тему, желая смягчить наступившую неловкость.
- Это новая. Она экономит время и к тому же очень удобна в обращении; поэтому я позвонил в магазин в Винбери, откуда родом ее старшая сестра, и попросил привезти мне точно такую же. Изучение техники приготовления пищи в первой заняло у меня столько времени, что мне не хотелось повторять все это сначала.
- Отлично, ризотто будет в ней готово через несколько минут.
Кухня представляла собой современную комнату с ярким светом и мебелью из светлой сосны.
Из такого же дерева были сделаны стол и стулья.
- Мы поедим здесь? - поинтересовался Закери, и Луиза кивнула.
- Но для начала я должна измерить ваше давление, и если оно в норме, то мы приступим к еде, - твердо заявила она, открывая сумку.
Луиза села на стул около стола и измерила его пульс; он был немного учащен, но скорость ударов не вызывала пока опасений. Давление было также повышено, но не настолько, чтобы взволновать ее, и температура была почти в норме.
- Волноваться не о чем, - заключила она, вставая со стула.
Преувеличенно торжественно он произнес:
- Сожалею, что так все получилось. Правда.
Луиза стояла спиной к нему, моя у раковины руки.
- Забудьте. Я думаю, что вы, скорее всего, правы и ваши головные боли вызваны скучным и пассивным образом жизни, который вы сейчас ведете. Вам надо во что бы то ни стало вернуться к работе, мистер Вест.
- Неужели вы никогда не начнете называть меня по имени, Луиза?
В это время она разбиралась с устройством микроволновой печи, радуясь, что он не может видеть ее лица. К счастью, кнопок оказалось немного, и она быстро освоила новую для нее технику. Она открыла дверцу, поставила туда свое ризотто, но не запустила печь, а обратилась к Закери:
- Вы не накроете на стол? Через несколько минут все будет готово. У вас есть салат?
Они, обмениваясь не слишком большим количеством слов, начали слаженную работу по приготовлению к ужину. Десять минут спустя они уже сидели за столом, готовые приступить к еде.
- Очень вкусно, - одобрил Закери ее стряпню, относя тарелки в посудомоечную машину, которую воры почему-то не захватили, скорее всего, потому, что она была слишком громоздка для транспортировки. - Я никогда раньше не пробовал овощное ризотто. Это ваш собственный рецепт?
- Ну что вы, просто я бросила туда все, что у меня оказалось дома.
- Вы хорошо готовите. Думаю, мне следовало это предвидеть, учитывая вашу профессию.
Ее брови удивленно взметнулись вверх.
- Не понимаю, что общего имеет медсестра с умением готовить? Нас не учили этому.
- Зато вас учили спокойствию и терпению, а это очень важно для приготовления пищи.
- Не сказала бы. Однажды моим пациентом был один из лучших поваров Лондона, а людей с его темпераментом еще надо поискать. И в больницу-то он попал из-за жестокой схватки на кухне с китайским поваром - их ссора окончилась тем, что они стали бросать друг в друга острые предметы. Пострадавшей стороной оказался мой пациент - в него бросили огромный нож для разделывания мяса. Правда, он тоже кинул в китайца нож, но промахнулся.
Закери рассмеялся:
- Вы меня разыгрываете!
- Ничего подобного, - ответила она, наблюдая за тем, как его длинные пальцы ловко очищают кожицу с апельсина. Мелкая дрожь пробежала по всему ее телу. У него были самые сексуальные руки, какие ей доводилось видеть: один лишь взгляд на них заставлял ее трепетать.
- Хотите фрукты? - предложил он. Она быстро опустила глаза и потянулась за яблоком.
- Да, конечно. - Чтобы сменить тему, она произнесла: - Вы никогда не думали о гипнозе? Хороший гипнотизер в состоянии помочь вам справиться с невидимым препятствием в вашей голове, которое мешает вам приступить к работе.
- Вы так считаете? - Он нахмурился. - Не думаю, что мне нравится идея оказаться под гипнозом. У меня от самой этой мысли мурашки бегают по коже. Ведь это ужасно, когда кто-то копается у тебя в голове.
- То, что вы действительно не хотите говорить, вы никогда и не скажете, даже под гипнозом, - заверила она его. - Это работает так же эффективно, как иглоукалывание. У одной моей знакомой была тяжелая астма; традиционная медицина не смогла снять приступы, ей приходилось принимать все больше и больше лекарств. А употреблять их слишком долго было опасно. Один из врачей в нашей больнице посоветовал ей пройти курс иглоукалывания. Его друг практиковался в этой области, и иглотерапия помогла не одному человеку. Через пару месяцев моя знакомая вообще перестала принимать лекарства. Да, у нее иногда бывают приступы, если она волнуется или напряжена, но они случается так редко, что можно смело верить этому методу; к тому же это не так рискованно, как традиционная медицина.
- Вот уж не подумал бы, что получу когда-нибудь подобный совет от человека, работающего в больнице!
- В наши дни мы научились доверять альтернативной медицине. Иногда она бывает незаменима.
- Ладно, я подумаю об этом, - всерьез заверил Закери. - А сейчас я приготовлю кофе, а вы идите в гостиную и отдохните около огня.
Гостиная оказалась темной комнатой, в которой горела лишь одна лампа рядом с диванчиком, стоящим перед камином, спрятанным за специальной решеткой. Горящие поленья издавали волшебный аромат смолы. Луиза взяла книгу, лежавшую открытой на подлокотнике дивана. Закери читал историческую книгу в бумажной обложке. Она устроилась поудобнее и начала ее с интересом просматривать.
- Надеюсь, вы не потеряли страницу, где я остановился. - Он опустился рядом так неожиданно, что Луиза вздрогнула от испуга.
- Нет, вы на странице семьдесят три. - Она вернула книгу на место. - Она вам нравится?
- Очень. Мне кажется, путешественники в прошлом веке должны были быть особенно стойкими. Ведь им приходилось преодолевать огромные расстояния на лошадях, или даже пешком, через африканские заросли. У них было мало лекарств, они на каждом шагу могли подхватить какую-нибудь опасную болезнь.
- Им нужна была стойкость хотя бы ради того, чтобы выжить. Причем часто выжить было сложно даже в собственном доме. Большую часть века по всему миру свирепствовали тиф и холера. Иногда и доктора не могли их спасти.
Закери ухмыльнулся.
- Я мог бы догадаться, что вы все знаете об истории медицины! Действительно путешествия в те времена были не опаснее, чем повседневная жизнь.
- Вы преувеличиваете! - улыбнулась она.
- Ты обвиняешь меня во лжи, женщина? - Он изобразил свирепость на лице, протягивая ей чашку кофе.
Огонь отбросил на потолок его тень - огромную, черную, - у Луизы перехватило дыхание. Он заполнил собой всю комнату, как уже заполнил ее жизнь. Кроме него, ничто на свете не имело для нее значения.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Этой ночью светила полная луна. Ложась, Закери не удосужился закрыть шторы, и теперь луна светила прямо ему в лицо и обернулась для него странными снами.
Ему снилось, что он едет на своей машине по неосвещенной дороге, он не знает точно, куда направляется, знает только, что ждет кого-то, ждет, что что-то произойдет. Неожиданно появляется она - девушка в белом, призрак, который является ему по ночам уже много месяцев. Но она всегда невидима, до нее нельзя дотронуться, она плывет по саду в голубовато-лиловом освещении сумерек, молча, как лист, осенью слетающий с дерева медленно, как дыхание, как вздох.
Вдруг, как это бывает только во сне, когда один сюжет неожиданно сменяется совершенно не связанным с ним другим, Закери оказался уже не в машине. Теперь он брел по саду, звал ее, но неотчетливо, ведь он не знал ее имени. А раз он не знал ее имени, как же она поймет, что он ищет именно ее?
Это ему казалось в тот момент жизненно важно. Если бы он только знал ее имя, твердил Закери себе, спеша по тропинке. У него было такое ощущение, что он знал его, но сейчас оно вылетело у него из головы; оно так и крутилось на языке! Он настойчиво копался в своей памяти, но попытки были безуспешны.
Вот перед ним новый сюжет. Он уже не видит ее, она покинула сад. А он продолжал поиски: останавливался, оглядывался, звал ее, шел дальше… Его голос эхом отдавался от деревьев, словно птичья трель, но девушка в белом исчезла. Он не имел права сдаться. Он продолжал бежать и кричать, лихорадочно обыскивая каждый уголок сада. Один раз ему уже было показалось, что среди листьев мелькнули ее черные волосы, а где-то за деревьями с шелестом проплыло белое платье.
Выйдя из-за деревьев, Закери оказался около дома, который при ярком освещении круглой луны светился, как мираж. Закери остановился на краю зеленого газона, чтобы получше рассмотреть ровные ряды пустых окон.
Лунный свет превратил их в зеркала, в которых отражался сад и он сам. Закери уже собрался было уйти, еще раз пройти по саду, как вдруг увидел в одном из окон на нижнем этаже неясный силуэт за длинными плотными шторами: чудесное лицо, мечтательные голубые глаза, пристально наблюдавшие за ним. Его сердце чуть не выпрыгнуло из груди - он узнал ее. Это была она!
Он многое мог увидеть в этом силуэте: и пышные темные волосы, и правильные черты лица, и хрупкую девичью фигурку в длинном белом платье. Она протянула к нему руки, взмахнув широкими рукавами. Он бросился к дому, стараясь бежать все быстрее и быстрее. Наконец он увидит ее лицом к лицу!
Но не успел он подбежать к дому, как услышал звук, похожий на ружейный выстрел; когда он остановился, чтобы понять, что же это было, ставни, покрашенные в белый цвет, начали захлопываться одна за другой, пока все окна в доме не оказались закрыты. Полностью закрытый, дом словно ослеп.
Он побежал к входной двери и забарабанил по ней кулаками. Пока он звал ее, дергал ручку двери, сделанную в виде головы льва, сон проходил. Закери чувствовал себя словно водолаз, поднимающийся на поверхность воды с большой глубины. От такого быстрого пробуждения все его тело дрожало.
Какую-то долю секунды он был объят паникой и страхом, он не мог вспомнить, где находится, что случилось. Но вскоре услышал знакомые звуки - волна катилась по берегу совсем рядом с домом, кричали чайки, выл ветер. Застонав, он перевернулся на другой бок, чтобы посмотреть на часы. Семь часов. Ночь уже прошла, но Закери чувствовал себя таким разбитым, словно не спал вовсе. Поэтому он решил еще немного поваляться. Он вспоминал свой сон и пытался разгадать его смысл. Почему ставни закрылись, отталкивая его?
Потому что она не для тебя, тоненько отвечал внутренний голос. Неужели ты не понимаешь? Тебе надо забыть ее. Вот это и есть значение сна. Как бы ты ни искал, тебе никогда не найти ее, никогда не приблизиться к ней.
Разозлившись, он вскочил с кровати и почувствовал прохладу раннего утра. Сны! Зачем они? Все равно однажды он отправится на ее поиски и обязательно найдет, ведь она, безусловно, ждет его.
Пересекая комнату, он заметил в зеркале отражение своего обнаженного тела и начал его тщательно изучать. Если не смотреть на лицо, то он выглядел совсем как раньше: широкие плечи, не тронутые огнем, грудь, покрытая темными волосами, клином спускающимися к плоскому животу. Несмотря на много месяцев, проведенных лежа в постели, он до сих пор был в неплохой форме, так как, вернувшись из больницы, сразу начал делать физические упражнения.
Прошлой осенью он гостил у Флоры в Провансе. Там ему удалось поплавать, поиграть в теннис, провести много времени на открытом воздухе. Загар, полученный там, держался до сих пор. Даже лицо, кажется, стало выглядеть лучше. Пересаженная кожа почти прижилась, шрамы начали разглаживаться, и если сбудется обещание пластического хирурга, то следующая операция действительно будет последней. Шрамы будут не видны, и лицо примет вид, который у него был до аварии.
Но как он мог девушку, которая была намного моложе его, да к тому же с таким необыкновенно красивым лицом, от которого веяло нежностью и чистотой, - как он мог сейчас попросить?..
Нет! Он не мог. Побледнев и напрягшись, Закери яростно отвернулся от своего отражения. Приняв душ, он надел джинсы, теплый голубой свитер, сунул ноги в старые кеды и пошел завтракать. Он выпил чашку кофе, съел апельсин и заспешил в свою студию. Чистый холст на мольберте больше не удручал его.
Теперь он знал, что ему изобразить. Может, если он нарисует ее, ему станет легче, его не будут постоянно преследовать сны о ней? Или это поможет ему найти ее?
Луиза плохо спала. Яркий лунный свет просачивался даже сквозь шторы и мешал ей. Если и удавалось ненадолго заснуть, то ей снился Закери. У нее никогда раньше не было таких странных снов - эротических, волнующих. Она всю ночь крутилась и ворочалась в постели, ее тело дрожало. Ей не хотелось, чтобы сон кончался, а когда она все-таки просыпалась, то чуть не кричала от огорчения - ведь она пробуждалась все время на самом интересном месте.