Ну и отлично, подумала я, надеясь, что он заткнется.
- Мои друзья считают, что я слишком привержен "Лучшей сороковке", - не умолкал Скип. - Мой вкус связан с рейтингом хит-парадов.
- Но вы говорили, что любите более сдержанную музыку, группы в стиле "Нью-Эйдж", - невольно втянулась я в разговор.
- Что? - выкрикнул он.
- Я говорю, кажется, вы больше любите мелодии в стиле "Нью-Эйдж"! - повторила я так, что меня, наверное, могли услышать на Сан-Хуане.
- Да, их я тоже люблю! - закричал Скип. - Что касается музыки, я готов на все. Классика! Нью-Эйдж! "Лучшие сорок"! Все хиты!
- Класс! - одобрила я.
- Наверное, вы считаете меня фанатиком, - продолжил он, - безумным фанатиком, да?
У меня перехватило дыхание. От его отдельных слов у меня вдруг мелькнула дурная мысль. "Я готов на все". "Безумный фанатик". Способен ли безумный фанатик убить женщину? Боже милостивый, этот расслабляющийся Скип? Если он действительно арт-директор такого крупного рекламного агентства, очень богатого агентства, вряд ли он нуждается в деньгах, чтобы согласиться стать наемным убийцей. Если…
- Скип!
- А?
- Вчера вечером вы случайно не были в своей каюте? Примерно в десять часов?
- Да, был. Книжку читал. А что?
- Ничего. Просто любопытно, - ответила я.
Как только лифт прибыл на прогулочную палубу, я отрывисто бросила Скипу "пока!" и вылетела наружу.
10
- Эй, притормози! - воскликнул Сэм, когда я сломя голову выбежала на прогулочную палубу и уже была готова перемахнуть через борт. - После вчерашнего дождя палуба скользкая. Поскользнешься и сломаешь свои ходули!
Ходули! В детстве мальчишка, наш сосед, всегда называл мои длинные конечности ходулями, отчего я не раз плакала по ночам. Сэм напомнил мне об этом, и меня передернуло.
Он полулежал в одном из шезлонгов, закинув свои собственные ходули на соседнее кресло. Для разнообразия опоздала на этот раз я.
- Ты прав, - притормозив, согласилась я, переводя дыхание и расслабляясь. - Я правда спешила. Просто не хотелось опаздывать на свидание.
Вообще-то я очень редко употребляю слово "свидание". Во-первых, потому что свидания у меня бывают крайне редко, а во-вторых, по уровню риска я всегда сравнивала хождения на свидания с затяжным прыжком с парашютом. Однако сейчас эта глупейшая мысль акселератки показалась мне неуместной, тем более после того, как вчера мы с Сэмом почти уже поцеловались в губы - не помешай подошедший лифт. Следовало признать, что тот едва не состоявшийся поцелуй перевел наши отношения на иной уровень, на уровень "свиданий", а поскольку круиз длится всего семь дней, имеет смысл пошевеливаться, если мы хотим какого-то продолжения нашего "романа". Да, это одна из странных особенностей поведения людей на отдыхе: он всегда длится вполне определенное и весьма ограниченное время. Если вам кто-то понравился, вы неизбежно должны пренебречь некоторыми "правилами дорожного движения" и ускорить процесс взаимного узнавания.
Мой страх по поводу Телефонного Звонка испарился. По крайней мере на время. Этому способствовал Сэм - такой вальяжный в своем кресле, такой благостный в спортивной майке и кроссовках, такой безопасный.
Тем не менее, прежде чем мы начнем свою пробежку, прежде чем мы начнем дальше узнавать друг друга, я должна задать ему тот же вопрос, что и Скипу. Я должна узнать, не мог ли он случайно оказаться тем человеком, который сделал этот звонок.
- Сэм, что ты делал, - произнесла я как можно небрежнее, - после того, как мы расстались? Ушел к себе в каюту?
Он взглянул на меня с кривоватой усмешкой и поправил очки.
- Нет! Я пригласил на рюмку тех монашенок, которых мы встретили в лифте. Они оказались такими оторвами, должен тебе сказать!
- Да перестань! Я серьезно.
- Пара танцев на дискотеке, и ты уже следишь за моими перемещениями? - иронично ухмыльнулся он.
- Нет, конечно. Я просто хотела узнать, смотрел ли ты телевизор и были ли у тебя жуткие помехи, как у меня?
- А-а… Нет, я его даже не включал. На самом деле я вернулся в каюту только около половины двенадцатого.
- Вот как? - я вздохнула с облегчением. В общем-то я и не думала, что Сэм может оказаться потенциальным наемным убийцей.
- Да. Я вышел из лифта и понял, что ложиться совсем не хочется. Я переволновался как мальчишка.
- Я тебя понимаю. Я тоже.
- Поэтому я отправился не в каюту, а сюда.
- На прогулочную палубу?
- Да, - кивнул он. - Решил, что надо немного проветриться, разобраться со своими мыслями.
- Тебе не дают покоя мысли о необходимости перемены работы?
- Частично.
- А что еще?
Он улыбнулся.
- Подожди. Я попробую угадать, - самодовольно заявила я. - Ты думал, представляю ли я собой черта в юбке или находку века. Правильно?
- Правильно.
- Ну и? Пришел к какому-нибудь решению?
- Я уже говорил тебе, Струнка. Мне нужно как следует присмотреться к тебе. Очень внимательно присмотреться!
- Понятно. А как насчет карьеры? Здесь ты что-нибудь решил?
- Не совсем, - пожал он плечами. - Проблема в том, что к этой работе у меня больше сердце не лежит. С тех пор как моя невеста… - Он запнулся, словно раздумывая, следует ли откровенничать дальше.
- Продолжай, Сэм. Пожалуйста, - попросила я. Мне очень хотелось узнать что-нибудь о ней, узнать, что с ней случилось, по-прежнему ли Сэм любит ее.
Он поправил очки указательным пальцем.
- После смерти Джиллиан карьера меня перестала волновать, - заявил он.
Джиллиан. Симпатичное имя.
- Я перегорел. Я больше не считаю концом света, если что-то не успеваю сделать, если не приезжаю вовремя в город, куда меня посылают. С тех пор как ее не стало, меня все это волнует гораздо меньше.
Я кивнула, представляя, каких трудов стоило Сэму пережить смерть своей невесты, особенно учитывая его постоянные разъезды по служебным делам.
- Тебе кажется, если сменить страховой бизнес на что-нибудь иное, станет легче? Если теряешь любимого человека, внутренняя опустошенность все равно остается, независимо от того, чем ты зарабатываешь на жизнь.
- Это верно, - он пристально взглянул из-под очков своими глубокими синими глазами. Потом, словно отвечая на вопрос, продолжил: - Но я это уже пережил. Пережил. Особенно трудно было, конечно, то… - Он снова умолк.
- Что Джиллиан умерла прямо накануне вашей свадьбы, ты это хочешь сказать?
Он серьезно кивнул.
- И это, и другое.
- Что?
На сей раз он не ответил. Я почувствовала, что не следует больше задавать вопросов. Сэм не был похож на человека, который способен вывернуть свои внутренности на отдыхе перед совершенно незнакомым человеком. Он сдержанно относился к фактам своей биографии. Ему было что рассказать, это ясно как Божий день, но он к этому еще не готов. Во всяком случае не мне. Не сейчас.
- Ну ладно, - с некоторым усилием стряхивая свое подпортившееся настроение, заговорил Сэм. - Может, мы все-таки побегаем, позавтракаем, а потом отправимся на Иль-де-Сван, а то ведь так и день пройдет?
- Да, конечно, - согласилась я. Сделав несколько физических упражнений для разминки, мы побежали.
Отмотав свои четыре мили, мы с Сэмом перекусили на скорую руку в "Стеклянном башмаке" и договорились встретиться уже на острове, вместо того чтобы толкаться всем вместе в очереди на плашкоут. Я хотела еще зайти к Пэт и Джеки, узнать, какие у них планы на посещение нашей первой на маршруте стоянки.
Итак, я спустилась к себе на восьмую палубу. Мои подруги сидели в каюте Пэт и смотрели по телевизору выступление руководителя круиза, который расписывал, что нас ожидает на Иль-де-Сване. Обе были в футболках и в шортах; в фирменных сумках с картинками "Принцессы Очарование" лежали купальники, полотенца, кремы, книжки и прочая мелочь.
- Джеки, - сказала я, оглядывая подружку с ног до головы. - Ты себя уже хорошо чувствуешь?
- Достаточно хорошо, чтобы вынести пятиминутную дорогу до какого-нибудь пляжа, - кивнула она на иллюминатор.
Нет, все-таки она показалась мне слишком бледной и слабой, не похожей на себя.
- Если ты думала, что я буду торчать в каюте и наблюдать, как вы сделаете мне ручкой, то можешь забыть об этом.
- Но провести несколько часов под палящим солнцем, когда ты только что… - Я оборвала фразу, поскольку поняла, что выгляжу старой ворчуньей. Поэтому выглянула в иллюминатор. Перед каютой Пэт не маячила спасательная шлюпка, так что мне открылся совершенно потрясающий вид - розовые и алые кусты цветущей бугенвиллеи, сливочного цвета песчаные пляжи, переливающаяся голубым и зеленым спокойная, чистая вода.
- Ничего со мной не случится, - ответила Джеки. - Если почувствую, что нехорошо, вернусь на этой же барже обратно. Большое дело!
- Ну ладно. Так какие планы? - продолжила я. - Вы уже готовы?
Джеки сказала "да", Пэт сообщила, что сначала ей надо позвонить в каюту Алберту Муллинзу и скоординировать их действия. Я и забыла, что они с Албертом записались в группу под названием "арт-сафари", в которой всем желающим обещали давать уроки рисования на пленэре под руководством известной художницы из южной Флориды Джинджер Смит Болдуин. В каждом порту, куда будет заходить корабль, эта группа человек из десяти - пятнадцати будет выбираться на заранее подготовленное место, всех обеспечат необходимыми принадлежностями и познакомят с теоретическими основами пейзажной живописи. Созданные произведения участники группы могут забрать домой, повесить на стенку в рамочках или просто показывать друзьям и родным, как делают люди с фотографиями или видеозаписями. Поскольку я лично очень пристрастно отношусь к художественному творчеству, а Джеки предпочитает акварели занятия акваспортом, Пэт выбрала себе в компаньоны Алберта.
- Он мечтает зарисовать новых птиц, - сообщила Пэт, набирая номер.
Я пошла к себе, быстренько приняла душ, переоделась и вернулась в каюту Пэт.
- Я договорилась, что мы с Албертом и остальными членами группы Джинджер встречаемся у лифта на второй палубе, - сообщила Пэт.
Мы спустились на лифте и вышли в холл; там уже собралось не меньше двухсот человек. Среди них я увидела и Генри Причарда. Он был с Ингрид, той девицей, которую нашел себе вчера вечером. Даже если Джеки и была разочарована тем, что Генри подыскал ей замену, пока она валялась в постели, мучаясь желудком, то виду не подала. Повернувшись к нам с Пэт, она мужественно заметила:
- Похоже, торговец автомобилями накрылся.
- Мне очень жаль, Джеки, - посочувствовала я. - Я понимаю, ты надеялась найти себе пару.
- Я надеялась на активную жизнь, только и всего, - ответила она. - Полагаю, в этом смысл подобных круизов. Но как только ты на один день выходишь из игры, твое место тут же занимает другая милочка. Да ладно, на Генри свет клином не сошелся! На корабле нет других одиноких мужиков, что ли? Во всяком случае, я не собираюсь из-за этого прыгать за борт!
- Это мужественное решение, - похлопала я ее по спине, отчего Джеки, к сожалению, закашлялась.
- Твой микроб случайно не переселился в грудь? - озабоченно нахмурилась Пэт. - Я слышу хрипы у тебя в легких.
- Да все нормально, - отмахнулась Джеки. - Скажи лучше, где твои художники?
Пэт огляделась по сторонам, увидела Алберта и помахала ему рукой. Он приветствовал ее кивком. Мы пробрались к нему сквозь толпу. Алберт стоял в очереди на посадку.
- Всем вам самое доброе утро! - проговорил Алберт, снимая свою бежевую шляпу-сафари. Он был в футболке и в шортах; на тощей шее висели фотокамера и два тяжелых бинокля. Одно неосторожное движение - и он задохнется, подумала я.
- Доброе утро, Алберт, - сказала Пэт. - Готов заняться рисованием?
- С огромным удовольствием! - откликнулся он в своей архаичной, чуть напыщенной псевдо-британской манере. - Никогда еще не пробовал передать свое восприятие птиц средствами визуального искусства, но полон решимости сегодня же ликвидировать этот пробел!
Ну просто душка!
Через несколько человек от Алберта я увидела нашу соседку по столу, Гейл Коэн. На ней был шикарный пляжный костюм, накинутый прямо поверх купальника, а в руках, вместо обычной сумки с "Принцессой", как у всех нас, пляжная сумка от "Прады"; бриллианты и изумруды на сей раз уступили место слоновой кости. Я подумала, что таким образом она выражает свое представление об идеальных украшениях для островов. Борцы за права животных прокляли бы ее вместе с ее слоновой костью.
- У нас с Кеннетом есть Болдуин, - затараторила она, обращаясь к нам с Джеки, поскольку Пэт уже беседовала с Албертом.
- Да? - прищурилась Джеки. - А у моих родителей - "Стейнвей".
- Нет, я не о пианино, дорогая. Я говорю о масляной живописи. Кисти Джинджер Смит Болдуин. Мы приобрели одну ее картину в прошлом году. В галерее в Сохо. - Гейл покачала головой, словно не веря, что кто-то может так безнадежно отстать от моды. - Я договорилась, что покупаю всю ее нынешнюю серию "сафари". Представляете? Мои знакомые из Нью-Джерси позеленеют от зависти, просто позеленеют!
- А где Кеннет? - спросила я. - Разве он не собирается посмотреть остров?
- О, он уже там! - воскликнула Гейл. - У нас с Кеннетом совершенно самостоятельный образ жизни. Мне кажется, только поэтому нам удается так долго жить вместе. Он ложится спать далеко за полночь и встает с первыми лучами солнца. Я говорю вам, этот человек никогда не спит. А я ложусь как только стемнеет, в половине десятого, максимум в десять. - Сделав паузу, она придвинулась к нам, словно собираясь сообщить нечто конфиденциальное. - Я принимаю мелатонин, - прошептала она. - Я знаю, что он плохо действует на гормональную систему, что у меня может отрасти борода или еще что-нибудь похлеще, но зато я от него сплю как убитая. Кеннет может плясать на втором этаже, я даже ухом не поведу.
Как убитая, содрогнулась я, опять вспомнив вчерашний кошмарный телефонный разговор. Ну, по крайней мере Гейл не надо об этом беспокоиться - она все-таки еще не бывшая жена. У них с Кеннетом это первый брак.
- В общем, Кеннет, наверное, уже плавает где-нибудь с маской или аквалангом - только не спрашивайте меня, что это такое, я все равно не знаю, - или валяется на пляже. Мы договорились встретиться за ленчем. Когда закончится мой урок рисования с Джинджер.
В это время в поле моего зрения появилась яркая женщина с табличкой на груди, на которой было написано: ДЖИНДЖЕР СМИТ БОЛДУИН. Она была в сандалиях, обрезанных голубых джинсах и футболке-варенке. На ее плечи спускались распущенные рыжевато-каштановые волнистые волосы. В ушах болтались большие, треугольной формы серьги из серебра с бирюзой. Кроме того, у нее были такие же синие, как у Сэма, глаза и ямочки на щеках, что придавало ее лицу очень симпатичное выражение. Она была столь же привлекательна, сколь и дружелюбно открыта - ничего похожего на тот образ, который я нарисовала себе по рассказу Гейл.
Она представилась небольшой группе людей, которые немедленно обступили ее, и попросила предъявить квитанции, чтобы удостовериться, что все заплатили за будущие уроки рисования.
- Ваша квитанция? - спросила она меня.
- Прошу прощения, но я не записывалась, - ответила я и добавила: - Боюсь, я не в состоянии изобразить даже фигурку из палочек.
- Искусство не занимается копированием, - гортанно рассмеялась она. - В искусстве вы просто выражаете себя, переносите свое эмоциональное восприятие увиденного на холст или лист бумаги. Когда я работаю, я позволяю рисунку руководить мной. Он сам мне подсказывает, что делать дальше. Я изображаю людей - даже, как вы говорите, в виде палочек - и часто потом просто стираю их. Я искренне верю, что искусство - это процесс сложения и вычитания. Сначала вы идете в магазин, а потом выбрасываете отходы в мусорное ведро, понимаете?
Нет, я не поняла. Но я мгновенно прониклась симпатией к Джинджер Смит Болдуин и подумала: почему мне в школе вместо того старпера, от которого я не знала, куда деваться, не попалась такая учительница рисования, как эта женщина?
Размышляя, есть ли у Джинджер свой рекламный агент и не захочет ли она стать клиентом "Пирсон-энд-Стралли", я сделала себе мысленную пометку по возвращении в Нью-Йорк написать ей письмо в моем знаменитом "ударном" стиле. Я не сомневалась, что мне удастся, как минимум, организовать для нее выступление в каком-нибудь воскресном шоу.
Путь на плашкоуте до берега Иль-де-Сван занял не больше пяти минут. Когда похожее на баржу транспортное средство причалило к пирсу, на нас обрушилось не менее батальона гаитянцев, старающихся помочь нам сойти на берег и указать дорогу к пляжам. Так вот что такое, оказывается, Иль-де-Сван: бесконечная цепь пляжей - и каменистых, продуваемых ветрами, более подходящих для занятий рисованием или чтения, нежели для купания, и песчаных, многолюдных, уставленных шезлонгами, оборудованных соляриями, с тучей официантов, бегающих с подносами с ромом. В центре острова располагался также район бутиков, этакий карибский вариант пешеходной торговой зоны города. В каждой лавке продавали одно и то же - местные поделки типа деревянных масок вуду, ярко раскрашенной керамики и картин в стиле батик.
Группа Джинджер отправилась на самую северную оконечность острова - сурового вида мыс, с которого открывался вид не только на море, но и на соседний, еще более маленький островок под названием Птичий рай. Алберт точно почувствует себя в раю, как только увидит первую розовую цаплю.
Мы с Джеки помахали ручкой Пэт, Алберту, Гейл и остальным участникам арт-сафари, а сами направились на пляж под названием Бухта сокровищ, где можно было взять напрокат водный велосипед, виндсерфинг или снаряжение для подводного плавания, что соответствовало представлениям Джеки о райском местечке. Я плюхнулась в шезлонг под раскидистой пальмой, дававшей большую тень, а она отправилась на поиски парня, который распоряжается спортивным инвентарем. Время уже подбиралось к одиннадцати. Скоро можно будет и организовать второй завтрак.