Браво! Он восхитился прекрасно выстроенной фразой. Ни грамма лицемерия, но каждый понимает ее по-своему!
- Мне приятно слышать это.
Роберта потупила взгляд. Она уже решила, что, если Зак соберется поцеловать ее, уступить ему. Ей хотелось верить, что это поможет изгладить из памяти ласки Гейла. Очень хотелось!.. Поэтому не отстранилась, когда рука Зака соскользнула с ее плеча на талию и он притянул ее к себе. Затем он навис над ней.
Она чувствовала, как язык Зака по-хозяйски исследует ее рот, и не находила в себе ответной страсти. Его крепкая спортивная фигура не вызывала у нее ничего, кроме чисто эстетического восхищения.
Зак ощутил, как его плоть восстает, и перешел к более смелым ласкам. Роберта безропотно подчинилась, когда он избавил ее от купальника, отправив следом за ним свои плавки. Она старательно прислушивалась к своему телу, пытаясь обнаружить хоть малейший отклик на его прикосновения.
Что-то твердое, похожее на большой стержень, ткнулось в бедро девушки. Она опустила глаза, и ее охватила паника. Что я делаю?
Я ведь не люблю его, я люблю Гейла! Надо немедленно остановиться, иначе совершится непоправимое!
Роберта отпрянула в сторону.
- Нет, Зак! Я не могу! Прости, но мне необходимо время.
Схватив купальник, девушка вскочила с песка и опрометью бросилась к джунглям.
- Постой, Роберта! Что случилось? - кричал ей вслед раздосадованный мужчина.
Но она убегала без оглядки. Чувствуя, что "рыбка сорвалась с крючка", Зак чертыхнулся и полез в море…
Роберта, словно лань, спасающаяся от охотника, неслась сквозь заросли до тех пор, пока перед ней не возникла каменная чаша водопада.
Размазывая по лицу слезы, она встала под водяные струи и принялась тщательно тереть кожу, будто пыталась смыть следы прикосновений Зака. Ей было противно оттого, что она могла совершить страшную ошибку, отдавшись нелюбимому человеку.
- Гейл, что ты сделал со мной? Почему так прочно засел в моем сердце? - расстроенно шептала Роберта. - Как мне теперь жить?
День пятый
- Роберта… Роберта…
Гейл метался, охваченный лихорадкой. Его лоб и виски покрывал бисер болезненной испарины, перед глазами белесой стеной стоял туман.
В какой-то момент гамак, в котором он лежал, раскачиваясь все сильнее, перевернулся, и Гейл, упав на пол, потерял сознание…
Зак Престон тихо приоткрыл дверь и вошел в жилище Лейтона. Он обнаружил хозяина лежащим на полу. По всем признакам у Гейла была лихорадка.
По губам Зака скользнула довольная ухмылка. Все складывалось гораздо удачнее, чем он рассчитывал. Теперь можно было ни о чем не беспокоиться. Недуг сделает свое дело без постороннего вмешательства.
Каждый день Зак тайком от Роберты следил за Лейтоном и уже успел выявить его привычки. Поэтому несколько насторожился, когда Гейл не появился с утра на пляже, чтобы, как обычно, поплавать в море.
Рискнув заработать пулю, поскольку своих угроз в отношении него Лейтон не отменял, Зак пробрался к хижине и заглянул внутрь.
Теперь, когда стало ясно, что Гейл серьезно болен и может умереть, перед Заком встала задача проследить за тем, чтобы у этого процесса не возникло помех. Одна из возможных была ему хорошо известна: Роберта. Он всегда считал ее слишком жалостливой, чтобы заниматься серьезными делами…
Пораскинув мозгами, Зак сообразил, как лучше всего оградить Гейла от возможной помощи. Он поставил засов в такое положение, чтобы тот упал в специальный паз уже после того, как дверь закроется. Теперь внутрь можно было попасть лишь при помощи самого Лейтона, а это представлялось маловероятным…
Роберта долго думала, прежде чем отправилась навестить Гейла. Возможно, она бы ни за что на это не решилась, если бы не Зак.
Все вышло случайно. Впрочем, слишком много было всех этих случайностей, поэтому позже ей пришло в голову назвать их судьбоносными…
Девушка шла по пляжу. Просто гуляла, потому что при этом не надо было ни о чем думать. В последнее время в ее голове все перемешалось, как в пакетике с новогодним конфетти. Умом она понимала, что Зак намного лучше Гейла, но упрямое сердце упорно не желало соглашаться с этим. Отчего-то…
Ракушка, принесенная морской волной, больно ударила по ноге. Роберта, испуганно вскрикнув, пришла в себя - и обнаружила, что оказалась именно там, куда не советовал ей ходить разум.
- Сердцу бы это понравилось, - пробормотала девушка, рассматривая в просвет между пальмами жилище Гейла.
Вот дверь хижины отворилась и из нее показалась мужская фигура, быстро сбежавшая по ступеням террасы.
Зак?! Роберта с изумлением узнала в идущем через песчаный пляж человеке Престона.
Странно, что он там делал?
После недавней сцены на берегу она избегала общения с ним, испытывая неловкость, - засыпала до его появления и поднималась только после его ухода. Вот и сейчас, притаившись за толстым стволом кокосовой пальмы, девушка переждала, пока он пройдет мимо, и лишь потом покинула убежище.
Осторожно осмотревшись, Роберта сбежала по песчаной дюне и поспешила к хижине.
Гейла нигде не было видно. Поднявшись на террасу, она толкнула дверь и обнаружила ее закрытой изнутри.
Гейл никогда не запирался, если находился в доме. Но кто тогда внутри? Если все-таки Гейл, то почему Зак приходил к нему? А если не Гейл, то кто? Вопросы набросились на нее, как стая голодных псов, заставляя включиться все чувства разом.
Роберта прислушалась, но изнутри не доносилось ни шороха, ни звука. Тогда она попыталась отыскать какую-нибудь щель в стене, чтобы заглянуть через нее в комнату, но также безуспешно.
Пожалуй, лучше вернуться и прямо спросить Зака, что он здесь делал, решила Роберта.
Но только она отошла от двери, как услышала слабый стон. Несмотря на заглушающий все вокруг шум моря, девушка сразу же узнала голос Гейла. В нем было столько страдания, что Роберта разом забыла свои обиды и отчаянно заколотила в дверь.
- О Боже! Гейл, открой! Что с тобой? Гейл!
Несколько минут ушло у нее на то, чтобы понять: по какой-то причине он не в состоянии выполнить ее просьбу. Еще некоторое время заняло обдумывание сложившейся ситуации.
Прикинув соотношение своих сил и высоту хижины, Роберта вскарабкалась на перила террасы и, слегка подтянувшись, оказалась на крыше. Устланная плотно пригнанными друг к другу пальмовыми листьями, связанными для крепости лианами, она представляла собой довольно прочную конструкцию.
Роберта вцепилась пальцами в ближайший узел и попыталась его развязать. Ей это удалось с большим трудом, зато позволило раздвинуть листья до пределов узкого отверстия, впрочем достаточного, чтобы она смогла в него протиснуться.
Прыгнув внутрь, девушка приземлилась, больно ударившись коленом об пол, и сразу же очутилась в полумраке. Придерживаясь рукой за стену, Роберта дошла до двери и, сняв запор, распахнула ее, впуская свет и свежий воздух.
Сощурившись от солнца, она заслонила глаза ладонью и повернулась, чтобы осмотреть комнату. Первое, что она увидела, был Гейл, неподвижно лежащий под вывернутым наизнанку гамаком. Неужели мертв? - мелькнула в ее голове тревожная мысль. Значит, Зак - убийца?
Не желая верить в худшее, Роберта бросилась к Гейлу и, упав рядом на колени, обеспокоенно вгляделась в его лицо. Что, если смерть уже наложила на него свою печать?
Какой бесцветной и одинокой станет жизнь для нее в один миг. Горькие слезы тоски уже собирались брызнуть из глаз…
Но нет, вроде бы еще не все потеряно. Во всяком случае, жизнь еще теплилась в теле Гейла.
- Дышит!
Радость девушки была неподдельной. Она знала, что теперь ни за что не позволит старухе с косой лишить ее надежды. Ради того чтобы Гейл жил, Роберта готова была заплатить любую цену.
Немного успокоившись, она внимательно осмотрела Гейла и поставила диагноз: лихорадка. Сейчас Роберта с благодарностью вспомнила о том, что посещала в университете обязательные для экологов медицинские курсы и точно знала, что необходимо делать.
Для начала она устроила из всех оказавшихся под рукой одеял нечто вроде удобного ложа.
Все попытки уложить в гамак рослого мужчину были обречены на провал.
В три приема перетащив Гейла к приготовленной лежанке, Роберта раздела его и уложила. К этому времени помещение успело проветриться, однако девушка не поленилась сбегать к морю и тщательно вымыть пол.
Обеспечив сравнительный комфорт больному, она принялась непосредственно за лечение. Роберта боялась, что в жилище Лейтона может не быть необходимых медикаментов.
Но после того, как в одном из ящиков ей посчастливилось найти аптечку, вздохнула с облегчением.
Делая Гейлу укол, Роберта думала о том, что порой человеческая жизнь напрямую зависит от наличия шприца и маленькой ампулы с бесцветной жидкостью внутри. Как хорошо, когда они есть!
Прошло чуть более пяти минут после укола, и дыхание мужчины стало выравниваться.
Однако Роберта не спешила обманываться насчет улучшения состояния своего пациента.
Ей было известно, что обязательно должен наступить кризис и только после него можно будет делать какие-либо выводы.
Считая, что к этому времени она должна быть во всеоружии, Роберта решила отправиться к водопаду за пресной водой, а заодно заглянуть в лагерь и разведать, чем занят Зак.
Сейчас, уже оказав Гейлу первую помощь, она задумалась над странным поведением Зака Престона. Он ведь был в хижине, видел, в каком состоянии находится Лейтон, однако даже не побеспокоился о том, чтобы оказать ему помощь.
Роберта вспомнила свой недавний разговор с Заком, который строил насчет Гейла какие-то планы. Что, если внезапная естественная смерть нефтемагната прекрасно вписывается в них?
- Почему я все время плохо думаю о Заке?
У меня ведь нет ни малейшего повода для этого, - произнесла вслух Роберта, стараясь проявлять непредвзятость в его оценке.
Девушка вышла из хижины, позаботившись, чтобы на этот раз дверь оставалась приоткрытой, и, прихватив из-под навеса подходящую емкость для воды, отправилась к водопаду…
Вернувшись в лагерь, Зак недоумевал, куда подевалась Роберта. Он провел несколько часов в ожидании нее, но она так и не появилась. В конце концов Зак начал волноваться.
Ему казалось странным столь долгое отсутствие девушки.
Откровенно говоря, он тревожился не столько о ней, сколько о своем благополучии. Роберта была необходима ему в качестве человека, способного подтвердить его алиби.
Его план был прост. Он выжидает еще сутки. За это время Лейтон, если он еще не отдал Богу душу, непременно умрет. Тогда он в сопровождении Роберты отправится к нему с дружеским визитом и - ox! ax! - обнаружит бездыханный, остывший труп…
С моря повеяло прохладой. И хотя на небе еще светило солнце, вечерние сумерки медленно, но верно выползали из джунглей. Роберта так и не появилась. Легкое волнение Зака переросло в сильную озабоченность.
Вдруг на нее напали дикие звери? Тогда у него могут возникнуть сложности с законом.
Что можно подумать о человеке, чей враг найден мертвым, а вокруг ни души, которая бы подтвердила его непричастность к столь печальному происшествию.
Поэтому, когда Роберта неожиданно появилась из джунглей, Зак встретил ее с искренней радостью и засыпал вопросами:
- Где ты пропадала? Я уже начал волноваться. Тебя не было несколько часов. Почему так долго?
Роберта окинула его подозрительным взглядом, пытаясь выяснить, что скрывается за этими словами, и ответила:
- Ходила к водопаду, а потом немного прошлась по берегу. Прости, если причинила тебе беспокойство. Но ведь скоро нам предстоит возвращаться, и я хочу вволю насладиться красотой дикой природы. Кто знает, когда еще представится подобная возможность.
Выслушав ее объяснения, Зак несколько успокоился. И тогда Роберта осторожно, чтобы не вызвать подозрения, принялась проверять свою догадку насчет Гейла. Для начала она, как бы между прочим, поинтересовалась:.
- Кстати, что-то я не видела сегодня Лейтона. Он не приходил?
- С чего бы это? - как ни в чем не бывало спросил Зак. - Думаю, он, как обычно, охотится на туканов, хотя я назвал бы это браконьерством.
Услышав столь наглую ложь, Роберта еле сдержалась, чтобы не выдать себя гневным возгласом. Особенно ее заинтересовало, откуда Заку известно о туканах. Она точно помнила, что не рассказывала ему о них. Неужели он как-то замешан и в этом тоже?
Тем временем огненный шар солнца опустился в море. Роберта озабоченно взглянула на быстро потемневшее небо и подумала, что ей пора к Гейлу. Однако прежде следовало придумать, как объяснить Заку ее ночное отсутствие на случай, если у него возникнут какие-либо подозрения.
Намеренно неторопливо, чтобы привлечь внимание Зака, она забралась в их убежище на дереве, взяла одеяло и, спустившись, демонстративно направилась к отдаленной дюне, расположенной в непосредственной близости от большой кокосовой пальмы.
- Ты куда? - спросил Зак, следя за ней настороженным взглядом.
Роберта обворожительно улыбнулась и ответила:
- Сегодня я решила спать на свежем воздухе. Прошлой ночью в ящике было душно, и я промучилась до рассвета.
- Ты рискуешь попасться какому-нибудь хищнику на ужин, - предупредил ее Зак, но она лишь отмахнулась.
- Я расположусь у самой воды и в случае чего всегда успею удрать в море. А вот на твоем месте я бы поостереглась. Кто знает, сколько еще ягуаров рыскает в округе?
Зак усмехнулся и, ничего не заподозрив, отправился спать. Роберта дошла до пальмы.
Покрутилась возле нее для большей убедительности, а потом, создав из песка некое подобие человеческой фигуры, накрыла ее одеялом.
- Что ж, мисс Роберта Стайн, можете спокойно спать, пока я буду заниматься делами, - пошутила девушка и незаметно растворилась в темноте…
Когда она достигла жилища Гейла, из-за туч выплыла луна, похожая на огромную серебристую рыбу-шар. Тотчас ее голубоватый свет залил все вокруг.
Роберта торопливо вошла в хижину и поняла, что появилась вовремя. Кризис, которого она ожидала, начался. Гейл метался из стороны в сторону на своем ложе и бредил, неустанно шевеля пересохшими и потрескавшимися губами.
Смочив в принесенной с собой воде чистую тряпку, девушка отжала ее и положила на лоб больного. Это подействовало на него успокаивающе, и он ненадолго затих.
Воспользовавшись передышкой, Роберта разложила лекарства, которые ей могли понадобиться ночью, и, устроившись рядом с Гейлом, принялась терпеливо ждать…
Лунный свет проникал внутрь через отверстие, которое девушка проделала в крыше еще днем, и через множество еле заметных дырочек, обнаруженных им в стенах. Пересекаясь и скрещиваясь между собой самым причудливым образом, лучики образовывали серебристую паутину.
Роберта сидела на полу, завернувшись в одно из одеял, и не сводила с лица Гейла наполненного тревогой взгляда. Вот уже несколько часов как он стонет в горячечном бреду, а улучшений все не предвидится.
Аккуратно сменив холодный компресс у него на лбу, девушка провела ладонью по заросшей щетиной щеке мужчины и, не удержавшись, жалобно всхлипнула:
- Господи, сделай так, чтобы он поправился… Ну пожалуйста. Господи…
Неожиданно Гейл прекратил стонать, открыл глаза, посмотрел на нее осмысленным взглядом и сделал слабую попытку улыбнуться.
- Какое чудесное видение. Самое прекрасное из когда-либо виденных мною. Милая Роберта, почему ты являешься ко мне лишь во сне?
Девушка молчала, с жадностью вслушиваясь в слова Гейла. Она уже поняла, что он принимает ее за порождение своей больной фантазии, но не спешила разубеждать его в этом.
Между тем Гейл продолжал говорить, обращаясь к ней:
- Любимая, позволь мне так называть тебя, потому что это правда. Я полюбил тебя еще тогда, когда мы встретились в баре нью-йоркского аэропорта. С первой же минуты, еще не подозревая об этом, я отдал тебе сердце…
Роберта, потрясенная словами, произносимыми самым прекрасным из живущих на свете мужчин, не смогла сдержать слез. Они хлынули из ее глаз и медленно заструились по щекам, прокладывая мокрые дорожки. Гейл заметил это и попытался приподняться, чтобы утешить девушку в своих объятиях.
Но она покачала головой и остановила его.
Рука Роберты успокаивающим жестом легла на его обнаженную грудь, и он, сжав ее в ладонях, поднес к своим губам.
- Ты плачешь, любимая? Но отчего? На твоем лице тень печали, а она не идет к твоим золотым волосам. Гони ее прочь, улыбнись. Мне так нравится, когда ты это делаешь. Солнце меркнет в сравнении с улыбкой моей милой Роберты…
Девушка послушно улыбнулась сквозь пелену слез и, склонившись над Гейлом, запечатлела на его губах поцелуй.
Он глубоко вздохнул и закрыл глаза, прошептав:
- А все же жаль, что это только мираж…
Спустя минуту до слуха Роберты донеслось его ровное дыхание. Он спал крепким, здоровым сном.
Убедившись, что кризис благополучно миновал, Роберта вдруг ощутила неимоверную усталость - сказывалось долгое напряжение. Напомнив себе, что должна вернуться в лагерь до того, как Зак обнаружит ее отсутствие, она прижалась к Гейлу и провалилась в сон.
День шестой
Гейл открыл глаза и долго соображал, где находится. Постепенно воспоминания о событиях прошедших дней стали всплывать в его сознании. Но особенно четким казался удивительный сон, пригрезившийся ему под утро. В нем Роберта касалась его губ своими и была так реальна, что Гейл даже ощутил аромат цветов, исходивший от ее волос. Впрочем, даже сейчас ему казалось, что он чувствует пленительный запах.
Гейл решил подняться, но слабость, охватившая тело, не позволила это сделать. Что со мной? Я болен, подумал он, припоминая, как, сотрясаемый лихорадкой, пытался встать, чтобы взять аптечку… Дальше - сплошной туман…
Но каким же образом я оказался на полу, а не в гамаке? - удивился Гейл, только сейчас с изумлением оглядывая свое ложе. Прямо перед ним была стена хижины. Он повернулся на другой бок, чтобы увидеть, что находится за спиной. И когда это ему удалось, замер пораженный, боясь поверить своим глазам.
Рядом спала Роберта!
Он крепко зажмурился и, досчитав до трех, вновь взглянул на то место, где лежала девушка. Она никуда не исчезла!
Тогда Гейл осторожно протянул руку и погладил солнечные вихры на милой головке, позволяя сердцу испытать неземное блаженство.
- Господи, значит, это был не сон. Роберта действительно эту ночь провела возле меня, - прошептал он, вглядываясь в лицо возлюбленной.
Почувствовав какое-то движение рядом с собой, Роберта распахнула глаза, взмахнув пушистыми ресницами, как крыльями бабочки, и встретила взгляд Гейла. Он улыбнулся ей, она ответила тем же… И вдруг, испуганно охнув, резко села.
- Боже, Зак! Я должна успеть до того, как он проснется! - сорвался с ее губ полустон-полувскрик.
Роберта вскочила и, заметавшись по комнате, принялась приводить себя в порядок, бормоча:
- Только бы он ничего не заподозрил!
Гейл, удивленно приподнявшись на локте, наблюдал за ней.
- Что случилось? Почему ты уходишь? При чем здесь Зак? - спросил он. - Я ничего не помню.