Сталин опирался на историю и знал, что финские правящие круги из века в век в годы войны всегда примыкали к врагам России, хотя сама Финляндия в мирные периоды своего существования от союза и сотрудничества с русскими и Россией имеет основные политические и экономические выгоды. Не будь этой извечной исторической константы, Финляндия могла бы и раствориться среди северных немцев, и ее существование без поддержки России могло бы и прекратиться.
Думая о неизбежности столкновения с фашистской Германией, Советское правительство стремилось наладить отношения с Финляндией, или договорится с финским правительском о демаркации государственной границы, целью которой было отодвинуть финскую границу на север и снять угрозу Ленинграду. В апреле 1938 года Советское правительство предложило правительству Финляндии начать переговоры о заключении пакта о взаимопомощи, но реакционные финские круги сорвали эти переговоры и стали открыто готовиться к войне. Самым воинственным и непримиримым противником Советской России, был финский немец Карл Маннергейм, который до 1917 года состоял в близком окружении русского царя Николая II и был членом "немецкой партии войны" в Петербурге, которая втянула Россию в Первую мировую войну в качестве германской жертвы. Он много сделал, вместе с другими пруссаками в окружении царя, чтобы русская армия потерпела в той войне поражение. В нацистских кругах этот пруссак занимал особое место, и сам Гитлер 4 июня 1937 года приезжал в Финляндию, чтобы лично поздравить генерала Маннергейма с семидесятилетием и поблагодарить его за верность фатерлянду и рейху.
Граница с Финляндией проходила в 32 километрах от Ленинграда, и с началом войны город мог подвергнуться массированному артиллерийскому обстрелу, кроме того, здесь нужно было всегда держать крупные оборонительные силы, чтобы северная столица могла отразить вторжение. В марте 1939 года Финляндия отказалась сдать Советскому Союзу в аренду ряд островов в Финском заливе, взамен которых Советское правительство предоставляла финнам в два раза больше территории в Карелии и на полуостровах Рыбачий и Средний. Эти предложения были завышенными, но выдвигая их, Сталин надеялся исключить участие финской армии в войне на стороне гитлеровской Германии, хотя движение к этому просматривалось все отчетливее. Летом 1939 года Финляндию посетил начальник Генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал Гальдер, и он инспектировал линию Маннергейма, которая была сооружена под руководством немецких инженеров. Советскому правительству было хорошо известно, что тяжелая артиллерия, установленная в 32 км от советско-финской границы, была доставлена из Германии, а на территории Финляндии "было сооружено 23 аэродрома, способных принять в десять раз больше самолетов, чем то, которое имела финская армия".
После победы над Польшей воинственная натура Гитлера могла бросить военную силу Германии в любую сторону, и Финляндия могла легко стать плацдармом для антисоветских действий как со стороны немцев, так и британцев и французов. Наконец, Финляндия могла стать той разменной монетой, какой стала Польша накануне своего крушения, "превратившись в науськивающую на Советский Союз страну и застрельщика большой войны". Безрассудные руководители Финляндии позволили вовлечь свою страну в тяжелую и опасную международную авантюру и вместо упрочения дружественных отношений с СССР лишь накаляли обстановку.
Вместо добрососедских уступок и продолжения переговорного процесса, финское правительство объявило в стране мобилизацию и страна начала открыто готовиться к войне с Советским Союзом. А те переговоры, которые проходили в Москве и Хельсинки, финскими политиками велись высокомерно и вызывающе, что побудило всегда сдержанного Председателя Советского правительства В. Молотова сказать финским представителям: "Вы сознательно срываете переговорный процесс. У нас нет больше слов. Пусть нас рассудит гром орудий!"
Накануне Советско-финской войны Гитлер сообщил финскому послу в Берлине, что требования Москвы разумны, и их надо выполнить. Одновременно он официально заявил, что в случае войны Советского Союза с Финляндией Германия будет поддерживать нейтралитет. Шведский исследователь Свен Хедин, зондируя почву относительно судьбы Финляндии и других небольших государств в Европе, встречаясь в Берлине с Герингом 15 октября 1939 года, услышал от него жуткую исповедь: "Если война станет испытанием силы, в которой ставкой будет жизнь и свобода, боюсь, что судьба нейтралов будет печальна. Вследствие неблагоприятной географической ситуации Голландии и Бельгии их дни будут сочтены. Судьба малых стран Балтии тоже предрешена. Финляндия будет присоединена к России, которая также оккупирует Румынию. Югославия будет разделена. Положение Турции неопределенно, поскольку Сталин, подобно всем своим предшественникам - русским государственным деятелям, желает получить Дарданеллы".
Войну с Финляндией военные руководители Советского Союза недооценили. Маршал К Ворошилов и другие высокопоставленные генералы убедили Сталина, что для разгрома Финляндии достаточно привлечь одну 7-ю армию Ленинградского военного округа и поддержать ее боевые действия авиацией округа и Балтийским флотом. Советская разведка не владела объективной информацией о силе финской армии и считала ее слабой. В действительности финская армия насчитывала более 600 тысяч человек, и накануне войны и в первые ее недели финской армии западными державами было передано 350 самолетов, 500 орудий, свыше 6 тысяч пулеметов и много другой военной и материальной помощи . Из Западной Европы прибыло более 11,5 тысяч вооруженных добровольцев, а Франция и Англия готовились к отправке в Финляндию экспедиционного корпуса.
Основу военной мощи Финляндии составляли уникальные фортификационные сооружения - линия Маннергейма. Здесь были умело использованы особенности озерного края и лесисто-пересеченной местности. Оборонительный рубеж имел глубину 90 км. Толщина стен и перекрытий дотов из железобетона и гранита достигала 2 м. Поверх дотов на земляных насыпях толщиной до 3 м рос лес. На все трех полосах линии Маннергейма насчитывалось 1000 дотов и дзотов, из которых 296 представляли собой мощные крепости.
Зимняя война началась 30 ноября, и советские войска наносили главный удар на Карельском перешейке. Здесь развернулись самые тяжелые бои, долгое время не приносившие Красной Армии никакого успеха, кроме больших потерь. Избрав традиционный способ прорыва финской обороны пехотой, плохо поддержанной артиллерией, и совсем неумело авиацией, войска 7-й армии под командованием К Мерецкова за три недели боев продвинулись на ряде участков на глубину 25–60 км в приграничном предполье и были остановлены у переднего края главной полосы обороны линии Маннергейма. Неоднократные попытки прорвать ее с ходу успеха не имели. Война принимала затяжной характер, в то время как Советскому правительству стало известно, что премьер-министр Франции Даладье 19 декабря предложил Высшему совету союзников проект военной интервенции через Финляндию путем отправки туда союзных сил, который был отклонен англичанами. Даладье стремился взорвать непрочный мир на Востоке, чтобы отвести большую войну от Запада. Идеология здесь была вторична. Несмотря на объявленную войну Германии, Франция ее не вела, и ее правительство усиленно готовило к отправке в Финляндию экспедиционный корпус и "одновременно предлагало Великобритании осуществить военно-морскую операцию против Советского Союза, имеющего своей целью перекрыть коммуникации, связывающие советские войска, укрепившиеся в районе Петсамо, с Мурманском".
Все эти тревожные события заставили Сталина активно вмешаться в Советско-финскую войну и бросить на ее завершение главные силы Красной Армии. 7 января 1940 года на Карельском перешейке был создан Северо-Западный фронт, который возглавил генерал армии С. Тимошенко. На этот раз были мобилизованы все ресурсы Красной Армии. 15 января советская тяжелая артиллерия начала массированный, продолжавшийся шестнадцать дней, обстрел линии Маннергейма. В наступление на узком участке фронта были брошены тысячи танков и 21 стрелковая дивизии, в которых числилось около 150 тыс. офицеров и солдат. Только 17 февраля советским войскам удалось осуществить прорыв - финская армия не располагала больше пополнениями для измотанных войск 22 февраля Маннергейм отвел свои войска на новые позиции.
Сообщения о том, что англичане и французы намерены вмешаться в войну, усилили растущую обеспокоенность Сталина ее последствиями - начавшись как местный конфликт, она грозила стать частью всеобщей войны, которая пока что тлела в Европе. По предложению Сталина Советское правительство, не теряя престижа, обратилось к финскому правительству с предложением возобновить переговоры о мире и одновременно, после небольшой паузы, советские войска в конце февраля начали новое мощное наступление. В начале марта им удалось охватить выборгскую группировку финнов с северо-востока, а затем, форсировав Выборгский залив, обойти Выборгский укрепленный район с северо-запада, и полностью очистить его от противника к утру 13 марта. Падение линии Маннергейма и разгром основной группировки финских войск поставили Финляндию на грань поражения.
В первых числах марта правительство Финляндии само обратилось к Советскому правительству с просьбой о мире. И хотя СССР имел полную возможность занять своими войсками всю Финляндию, Сталин ограничился минимальными требованиями, необходимыми для обеспечения безопасности северо-западных границ. У западных лидеров, признавших после Советско-финской войны умеренность СССР в территориальных притязаниях к другим странам, рассеялись опасения по отношению к Сталину.
Мир, подписанный в Москве 12 марта, отодвигал границу на Карельском перешейке на 150 км от Ленинграда. СССР была передана часть территории на полуостровах Средний и Рыбачий и предоставлен в аренду на 30 лет полуостров Ханко. СССР обязывался вывести свои войска из района Петсамо.
Победа над Финляндией была достигнута большой ценой. Наши потери убитыми, умершими, пропавшими без вести составили 126 875 человек Из них убитых - 65 384 человек Потери финских войск убитыми - 48,3 тыс. человек.
Но подлинный ущерб Советскому Союзу принесло падение престижа Красной Армии как военной силы. Военные ведомства в Лондоне, Париже и Вашингтоне списали Советскую Россию как военную державу. Правительства Англии и Франции, анализируя итоги Советско-финской войны, сделали вывод, что их опора на Восточный фронт не имеет перспективы, и они стали избегать сотрудничества с Советским Союзом, и одновременно подталкивать Гитлера к разгрому слабого противника.
Война советскими генералами велась бездарно, на основе опыта Первой мировой войны, тактика и оперативное искусство которой устарели. Выстроенную оборону финской армии командующие армиями и командиры корпусов и дивизий пытались прорвать одной пехотой, плохо поддержанной артиллерией и танками и еще хуже авиацией. Пехота, артиллерия, танки, авиация действовали в той войне не как одно целое, а разрозненно, и эта болезнь была присуща Красной Армии и в начале Великой Отечественной войны.
Все что применил германский вермахт в войне с Польшей: массированное применение танков и массированное применение авиации, действовавших как единое целое - осталось для советских генералов незамеченным. Повсеместно шла недооценка артиллерии, а если она и применялась, то большей частью для поражения наземных целей в глубине обороны противника, а не для непосредственной поддержки атакующей пехоты. Боялись поразить свою пехоту, а то, что она массово гибла при прорыве оборонительных позиций - списывали на врага. Авиация не училась работать в интересах ближнего боя, и ее роль была принижена и оторвана от боевых действий сухопутных войск Управление войсками и материально-техническое обеспечение войск находилось на уровне гражданской войны, и должных выводов народный комиссариат обороны до нападения фашистской Германии на Советский Союз так и не сделал.
После плохо проведенной Советско-финской войны наркомат обороны Красной Армии медлил с изучением боевого опыта и совершенно не занимался устранением ошибок при использования различных родов войск и специальных войск в бою и операции, наивно полагая, что война уже многому научила командный состав. А вот в Германии для войск вермахта был подготовлен обзор под названием "Из опыта Русско-финской войны", который, по указанию главнокомандующего сухопутными войсками, осенью 1940 года был направлен во все нижестоящие штабы вплоть до дивизии. В обзоре обобщалась тактика советских войск в наступлении и обороне, приводились конкретные примеры их действий, давалась им оценка. В частности, обращалось внимание на умение советских военнослужащих быстро и основательно окапываться, а также на то, что после этого их трудно было выбить с занятых позиций. Сообщалось, что финны поэтому контратаковали остановившегося противника сразу, не давая ему закрепиться, что обычно приносило им успех В отчете подчеркивалось упорство советских войск в обороне, но одновременно отмечалась ее небольшая глубина, неумелое использование местности, плохая маскировка. Указывалось на однообразие и большую длительность советской артиллерийской подготовки. Это позволяло финнам уходить из под обстрела, а затем возвращаться на старые позиции в полной готовности к отражению атаки. Отмечались также многие недостатки в организации советским командованием наступления: плохая разведка, демаскирующий шум танков в выжидательных районах, отсутствие четкого взаимодействия между сухопутными войсками и авиацией и т. д. Командование вермахта предполагало, что опыт Советско-финской войны с пользой будет применен при подготовке немецких войск к операции "Барбаросса".
Пока шла Советско-финская война, Гитлер готовился к нападению на Францию, и чтобы исключить вмешательство Англии на континенте, он разрабатывал операции по захвату Дании, Голландии и Норвегии.
Норвегия и Дания принадлежали к тому типу государств, где нацистская пропаганда одерживала верх над национальной политикой, для которой вечными ценностями являются отстаивание суверенитета и независимости своей страны. В этих странах, в среде правящего класса и в политических партиях, шло сильное брожение, и многие влиятельные государственных чиновников стали или откровенными коллаборационистами, или их пособниками. Все они с вожделением ждали появления в своей стране сил вермахта, чтобы открыто возглавить движение в поддержку гитлеровской Германии на европейском континенте. Целью оккупации Дании и Норвегии стало стремление Гитлера к завоеванию морских и воздушных опорных пунктов для усиления позиций Германии в войне против Англии и Франции. Особое внимание отводилось завоеванию военно-морских баз этих государств. Их захват обеспечивал надежный выход немецкому флоту и подводным силам из узкой "немецкой бухты", а также свободный выход в Северную Атлантику и доставку шведской железной руды через Нарвик вдоль норвежского побережья в Германию . Этих целей намечалось достичь внезапным нападением, без применения в широких масштабах военной силы и без боя, чтобы одновременно занять Данию и все норвежское побережье от Осло до Нарвика, упреждая возможное вмешательство англичан и французов. При этом было предусмотрено, что в Норвегии немцам могло быть оказано сильное сопротивление, и для ее завоевания были выделены достаточные силы вермахта. Оккупацию Дании предполагалось осуществить одновременно с оккупацией Норвегии, и, "по возможности, в согласии с датским правительством". После оккупации немецкие войска должны были взять на себя защиту датского нейтралитета.
Норвегия представлялась более сильным противником и большие трудности для немецкого командования представляла переброска за 2000 км немецких войск на важнейшие пункты укрепленного побережья Норвегии, труднодоступные в силу своих природных условий. Нельзя было не считаться с английским флотом, господствовавшим в Норвежском море.
Разработка плана захвата Дании и Норвегии сначала была возложена на Генеральный штаб, но там оказалось так много сомневающихся в успехе, что к ним примкнул и Кейтель. Гитлера осенила идея поручить разработку плана операции непосредственному ее исполнителю, генералу фон Фолькенхорсту, который быстро разработал смелую и рискованную операцию, отвечающую духу Гитлера и тот сразу назвал ее "самым дерзким мероприятием в истории" . 1 апреля, в полдень, в имперской канцелярии в Берлине после короткого обсуждения плана операции с Герингом, Редером, Кейтелем и фон Фолькенхорстом Гитлер в качестве дня "Х" утвердил 9 апреля. Операция готовилась с величайшими предосторожностями и скрытностью, и относительно настоящих ее целей все участники были сознательно введены в заблуждение. Немцы спешили с ее проведением, так как им стало известно, что англичане и французы намерены в марте провести десантную операцию в Норвегии. Но Гитлеру неизвестно было высказывание У. Черчилля, сказанное им на заседании правительства, что "…мы больше выиграем, чем проиграем, от нападения Германии на Норвегию и Швецию" . Глубокий и аналитический ум подсказывал Черчиллю, что чем больше Гитлер будет распылять силы, тем меньше у него будет шансов навязать Англии свою стратегию.
Оккупация Дании прошла легко, без пролития крови. Начавшиеся в 5 часов утра 9 апреля переговоры немецких посланников с датским правительством в Копенгагене, как и предвиделось, через короткое время закончились принятием германских условий - безоговорочной капитуляции. Датское правительство и король приказали датским войскам не оказывать сопротивления и уже к вечеру все важнейшие пункты страны, порты, гарнизоны и аэродромы находились в руках немцев . Коллаборационисты ликовали, они пришли к власти и стали служить захватническим целям Гитлера.