Варя была права, но что-то заставляло Маргариту допытываться. Или это во всем теперь она собиралась видеть какой-то особый знак или случай, имеющий отношение к ней.
- Ты могла бы спросить, для чего это нужно.
- Не успела. Тот, кто задавал свой дурацкий вопрос, уже отключился.
Вот и возьми ее голыми руками. Чего в самом деле Маргарита к ней привязалась? Варвара сразу сказала ей, не скрывая:
- Мне на твоем месте понравилось.
- А как же объем работы и то, что порой задерживаться приходиться или брать ее на дом?
- Оно того стоит, - отозвалась вредная девчонка.
А почему, собственно, она должна скрывать свои намерения? Мало кто из работающих на производстве людей не хотят подниматься вверх по служебной лестнице. Вполне может быть, Варвара когда-то и выдавит Маргариту с ее кресла…
Кроме шуток же, в фирме что-то готовилось. Маргарита с утра была включена в такой темп, что к концу дня даже устала.
Директор фирмы постоянно спрашивал из бухгалтерии какие-то справки и сведения, так что Маргарита не отходила от компьютера, время от времени заставляя Варвару звонить на объекты, уточнять сведения. Кажется, фирма была на пороге грядущей реорганизации.
За все это время Максим так и не позвонил. Маргарита еще несколько раз пыталась набрать номер его сотового телефона, но тот не отвечал. Это было обидно, но Люська права - не смертельно. Разве не была Маргарита готова к этому в глубине души?
Постепенно она не то чтобы стала его забывать, а как бы задвигать куда-то в дальний угол сознания это странное событие, в котором ее роль со временем казалась все более невероятной.
Кажется, Маргарита уже сама не верила в то, что однажды решилась позвонить незнакомому мужчине по пикантному объявлению.
Люська в таких случаях обычно говорит: "Значит, не судьба!" Чем еще себя можно успокоить? Как и почти таким же: "Твое от тебя не уйдет!"
В конце концов, жизнь продолжалась. Через неделю Маргарита успешно сдала на права, и нашла недалеко от дома сдаваемый в аренду гараж, и уже почти согласилась пойти с братом на автомобильный рынок, но еще через неделю, в конце ноября, ее вызвал к себе директор фирмы. Впервые одну. Обычно она ходила к нему только со своим непосредственным шефом Петром Аркадьевичем.
Директору было тридцать пять лет. Он был высок, красив, богат, имел любимую жену и двоих детей, на служебные романы не разменивался. В общем, был каким-то нетипичным.
- Деньги кует! - с презрением отзывалась о нем начальник отдела кадров, яркая фигуристая блондинка, признанная всеми красавица. Не ухаживал за ней, кажется, только директор. - А таким ни женщины, ни глубокие чувства не нужны.
Так вот, Маргарита оказалась в кабинете директора с глазу на глаз с его хозяином.
- Петр Аркадьевич говорил тебе, Савина, какие перемены ожидают нашу фирму?
- Не говорил.
- Правильно, я просил его до срока этого не делать. Теперь выводы экономистов однозначны, и я могу сказать тебе, в чем дело… Погоди, а сама ты ничего такого не почувствовала, к чему идет дело?
- Я подумала, к реорганизации.
- Правильно, а в каком направлении?
- В направлении объединения.
- Молодец! У нас и в самом деле образуется концерн, который мы решили назвать "Юг-продукт".
- Прямо скажем, не очень романтично, - проговорила Маргарита; никакие соображения на тему, понравится ли это директору, не рассердится ли он на нее, в голове не возникали.
Отчего-то в последнее время она отметила в себе явно выросшее чувство собственного достоинства. Прежде все свои поступки Маргарита совершала весьма осторожно. Прикидывала, понравится ли это начальству, не рассердится ли оно на нее. И если думала, что рассердится, старалась свое мнение держать при себе, не высказывать. Теперь она исходила лишь из соображений дела и своего к нему отношения. Если считала нужным высказаться, высказывалась, больше не заботясь о том, кто, что, так или не так подумает.
Теперь она знала себе цену как специалисту и считала, что вполне может разговаривать с директором на равных. Тем более что он сам пригласил ее к такому разговору.
- Я понимаю, - несколько смутился директор, - но так сложилось, что чиновница, которая оформляла наши бумаги, уходила в отпуск и некогда было объявлять конкурс на лучшее название концерна. Главное, какой продукт мы будем выпускать и как решим вопросы со сбытом.
- До сих пор вроде у нас не было проблем.
- А теперь могут появиться, - тяжело вздохнул директор. - Пока было пять небольших продовольственных фирм, все выглядело не так наглядно. Я старался не высовываться, потихоньку делал свое дело, а теперь…
- Большому кораблю - большую торпеду, - подсказала Маргарита афоризм русского радио.
- Вот именно. - Директор даже не улыбнулся. - Ну, что это я гружу тебя своими проблемами! У меня к тебе, Савина, совсем другой вопрос. Есть мнение назначить тебя главным бухгалтером будущего концерна.
- Чье мнение? - прошептала Маргарита внезапно севшим голосом.
Одно дело - быть зам главбуха небольшой фирмы, и другое - главным бухгалтером крупного предприятия.
- Петр Аркадьевич предложил. Он считает тебя вполне зрелым главным бухгалтером.
- А как же он сам?
- Уйдет на пенсию.
- Из-за меня?
- Нет, конечно, - рассмеялся директор. - Петр Аркадьевич сам так решил. В городе организуется аудиторская фирма, и ему предложили там место. Со свободным графиком работы. Это его устраивает. Знаешь, какое я ему условие в связи с этим поставил?
Маргарита молча пожала плечами, не в силах осмыслить директорское предложение.
- Потребовал с него слово, что в эту фирму не станет тебя переманивать. А поскольку дал его неохотно, я понял, что сманивать тебя он таки собирался.
- Юрий Григорьевич, мне страшно, - прошептала Маргарита.
- А вот дрейфить как раз и не надо, - дружески посоветовал директор. - У меня знаешь когда появилась собственная фирма? В двадцать шесть лет. И я тоже боялся. А теперь их пять, которые я и объединяю в концерн. Для начала мы пошлем тебя в Москву, на курсы повышения квалификации. Побудешь в первопрестольной месячишко, научишься тому, чего еще не знаешь, и домой!
- Простите, Юрий Григорьевич, - спросила она, - а когда в Москву нужно ехать?
- Завтра, - сказал он как ни в чем не бывало, - наверное, Ира уже взяла тебе билет, я предупреждал ее еще с утра.
Как говорят новые русские, типа, кто тебя спрашивал!
- А чего ты скуксилась? - удивился директор. - Поедешь в Москву на халяву. Походишь - посмотришь. Эх, мне бы так. Я, как ни приеду, все бегом. По коридорам. По кабинетам. Или в машине торчу. Забыл, как и метро выглядит. Считай, с тех пор в него не опускался, как училище окончил. А чего ты так удивленно смотришь на меня, Савина? Я не похож на образованного человека?
- Я удивляюсь вовсе не этому, - пояснила смущенная Маргарита. - Мне говорили, вы закончили заочно наш университет.
- Правильно. А до того - военное училище в Москве. Между прочим, я уволился из армии в чине капитана. Сам не знаю, чего это я разболтался! Москва - моя юношеская любовь. Походи не спеша, осмотри все, что хочется. Потом мне расскажешь… Да, и не слишком задерживайся. К Новому году мы презентацию концерна устраиваем. И знаешь, чего я придумал - такого еще у нас не было - совместить ее с балом-маскарадом! Всю жизнь мечтал на таком побывать. На настоящем. Что же, обязательно для этого в Венецию ехать?
- Вы думаете, Юрий Григорьевич, кто-то согласится шить карнавальные костюмы?!
- Еще как согласятся! Первый приз за костюм - автомобиль. Не иномарку, конечно, "Жигули", но тоже на халяву. Не то что в костюме, нагишом придут!
- Ну, это вы уже загнули!
- Ты права, увлекся. "Вазовцы" нам кое-что задолжали. Возьмем в счет долга "девятку" или "десятку".
- Лучше "десятку", - со знанием дела сказала Маргарита.
- А ты будешь шить костюм?
- Чем же я лучше других халявщиков? Наверное, буду.
- Ох ты и колючка, Маргарита! Но я думаю, мы с тобой сработаемся. Я терпеть не могу соглашателей. Этак недолго себя вообразить вне критики… Ладно, Маргарита Петровна, езжай, возвращайся с аттестатом профессионального бухгалтера. С таким документом тебя примет любая фирма… если работать со мной тебе почему-либо тебе не понравится.
- Юрий Григорьевич!
- Иди-иди, Рита, я пошутил. Счастливого полета! Он слегка привстал в кресле, как бы провожая ее, - тоже, если разобраться, жест вежливости.
Маргарита вышла в "предбанник", где сидела секретарь директора.
- Ира, говорят, для меня есть билет.
- Да, Маргарита Петровна, на завтра, в восемь десять утра вылет.
Она посмотрела с сочувствием, понимая, что такое вот сообщение: завтра вылетать в Москву на месяц - может ошарашить любую женщину.
Брат, к которому она забежала после работы, слегка разочаровался: он предвкушал покупку машины для сестры - дело серьезное, но интересное. Предстоящий карьерный рост Маргариты настроил его на философский лад.
- Понятно, не каждой женщине удается в тридцать лет стать главным бухгалтером.
- Я еще им не стала, это только разговоры.
- Не важно. Предложение ты получила. Только я боюсь, карьерой увлечешься, а о личной жизни забудешь. Мне Лизка говорила, в роддоме женщин после тридцати лет называют старородящие.
- Фу, какое гадкое слово!
- Важно не слово, а смысл. Не тяни с этим делом, ладно?
- Помнишь, как папа говорил: и рад бы в рай, да грехи не пускают!
Тут пришла с работы невестка. Несмотря на возражения, усадила Маргариту ужинать.
- Знаю, что торопишься. Но сейчас начнешь собираться, забудешь и поесть. Садись, десять минут ничего не решают.
Уже у порога она протянула Маргарите сверток.
- Что это?
- Мой новый бархатный костюм.
- Я же тебя на полголовы выше.
- Не на полголовы, а всего на пять сантиметров, - строго поправила Лиза. - Брюки мне длинные, я их не успела укоротить, а тебе понадобится. Мало ли, в ресторан кто пригласит. Ты со своей квартирой сто лет себе туалеты не обновляла. А поедешь в столицу. Там бомонд страны тусуется.
Это было правдой, и Маргарита благодарно поцеловалась с женой брата. Вкус у Елизаветы был отменный, и костюм наверняка ей подойдет.
К матери Маргарита заскочила, только чтобы проститься.
- Меня Лиза ужином покормила! - крикнула она с порога.
Мама тоже вынесла пакет.
- А это что?
- Свитер из ангорки. Ни разу не надеванный.
- Мама, не надо, у меня есть все необходимое. Ты у нас и сама еще женщина не старая.
- Риточка, он слишком жаркий для нашего юга, да к тому же белый, ну куда мне такой?
- А мне?
- А тебе в самый раз. В Москве, передавали, минус пятнадцать.
Маргарита собирала дорожную сумку, когда зазвонил телефон. Она непредвиденных звонков уже не ждала, потому сняла трубку безо всякого внутреннего трепета. Это оказалась Люська.
- Подруга, - закричала она, - ты дома? Я к тебе еду! Дмитрий меня отпустил с ночевкой. Он за Костиком присмотрит…
- Люсь, ты извини, но я в Москву собираюсь. У меня самолет с утра.
- А что же ты молчишь?
- Да я сама всего два часа назад об этом узнала.
- Все равно я к тебе приеду. Так сказать, напутствую.
- Приезжай, но учти: у меня есть нечего, меня родные покормили, и пить - тоже.
- Не важно, мы что-нибудь придумаем.
Люська приехала с целым пакетом вещей.
- Да что это вы меня всем колхозом одеваете! - рассердилась Маргарита, когда подруга стала доставать свои фирменные вещи.
- Ты слишком невыразительно одеваешься, - безапелляционно заявила Люська. - И в наше время, как во всякое другое, встречают по одежке.
Она заставила Маргариту перемерять весь гардероб, одобрив при этом костюм Лизы.
- Вот смотри, как на тебе сидит костюм невестки. Блеск! А я рубль за сто даю, что ты бы себе такой не купила.
- Какой-то он слишком… нарядный.
- Вот! Вот в чем все дело! Отчего ты решила, что женщина не должна покупать себе нарядные веши? Попробуй-ка примерь мои кожаные брюки. Ну как?
- В талии широковаты.
- Понятное дело, твоя подруга разожралась, вот и покупает себе вещи большего размера…
Маргарита покорно одевалась, крутилась перед Люськой и перед зеркалом, но все время ее не оставляло чувство, что подруга приехала к ней не только по причине ее отъезда. Или потому, что только соскучилась. У нее было именно дело. Или сообщение…
- А что ты хотела мне сказать? - как бы между прочим спросила она, снимая очередной наряд.
- А откуда ты… Ну да, если я тебя знаю как облупленную, то почему бы и тебе меня не знать? Ты права, подружка. В общем… я тоже решила пойти по твоему пути!
- Поехать в Москву?
- Нет, при чем здесь это? Я тоже решила откликнуться на пикантное объявление!
Глава пятнадцатая
- Ё-к-л-м-н, Макс, ты меня убил! Это на самом деле происходило, ты не пошутил?
- Какие шутки!
- Но это же смешно.
- Не пойму, что смешного - дать объявление?
- Смотря какое… Веришь, я никак не могу уместить это в своей голове. Второй раз в жизни, Бобров, ты ставишь меня в тупик: совершаешь поступки, которых я мог ждать от кого угодно, только не от тебя.
- На этот счет могу выдвинуть две версии: первая - ты меня плохо знаешь; вторая - поступать несвойственным мне образом меня вынуждают обстоятельства.
- Ты у нас, конечно, известный интеллектуал и можешь подвести базу под что угодно, но просвети меня, темного, что у тебя за обстоятельства, которые вынуждают? Ударяет в голову семенная жидкость?
- Хамите, парниша!
- Это от растерянности… Прости за сугубо интимный вопрос: у тебя проблемы с сексом? Может, тебе "Виагру" попить.
- Тогда останется лишь тот орган, о котором ты подумал, к ноге привязывать.
- Но тогда зачем… ты выбрал такой путь? В городе девок - только мигни. И глазастые, и ногастые, и сиськастые, и все дают!
- Ты прав, я и сам теперь не могу объяснить, чего вдруг дал это объявление? Знаешь, сработало подсознание, что ли. Это как у игроков в рулетку бывает озарение: они ставят состояние на зеро и выигрывают.
- И что было дальше?
- Не понял.
- Ну, полетело у тебя колесо. Ты остановился, поменял его и отвез девчонку домой?
- Если бы! Я знаю, ты думаешь обо мне: дуракам везет! Могу сказать как главное действующее лицо: не всегда. Видимо, судьбе надоедает помогать такому олуху, она плюет и уходит. В общем, со мной начала происходить какая-то чертовщина. После такого поверишь и в сглаз, и в порчу, и в помрачение рассудка. Я полез в багажник за запасным колесом и не нашел в нем домкрата.
- Остановил бы кого-нибудь.
- Пытался. Но представь себе, пять утра, на шоссе никого, а девчонка торопится, ей баланс сдавать, она брала работу на дом. Наконец остановился какой-то навороченный "опель", а мужик меня насчет домкрата и слушать не стал. Я прямо умолил: тогда хоть девушку мою довези. Он этак, не разжимая губ: "Две сотни!" Я молча отсчитал и отправил Маргариту в его машине.
- Ты хочешь сказать, что ничего, кроме имени, о ней не знаешь? - изумился Димка.
- Выходит, так. Знаю только, что она - заместитель главного бухгалтера в какой-то фирме. А еще у меня был номер ее телефона, но я записал его на каком-то клочке бумаги и забыл, на каком. Все свои бумаги перерыл - как в воду канул!
- Подумать только, совсем недавно не ты ли, мой друг и соратник, учил меня все заносить в записную книжку? Это моя привычка - записывать телефоны на всяких там обрывках, а потом их терять. Я, конечно, не возражаю, чтобы ты брал с меня пример, но не во всем же!
- Ну и как ты, Димон, собираешься решать мою проблему? Я ведь под нее дал тебе деньги на грушу!
- Вот тебе моя рука, что изо ржи будет мука! Так, бывало, мой дед приговаривал. Из всякого положения хоть один выход, да есть.
- Например. У моей жены есть подруга. Тоже бухгалтер, и тоже Рита. Хочешь, познакомлю?
- Юродствуешь, да? Будто я только на ее имя повелся.
- Значит, говоришь, в постели она хороша?
- Ничего такого я тебе не говорил.
- Хороша! По глазам вижу. Иначе ты бы не тосковал по Жемчужине.
Максим вздрогнул и во все глаза уставился на друга. Потом, не выдержав, схватил его за плечо.
- Что ты сказал?! Ты ее знаешь?
- Отстань, медведь, чего ты меня схватил как ненормальный! Как я могу утверждать такое? Одна она Маргарита в городе? Имя ее так переводится - жемчужина. Была у меня в юности одна Маргарита, знаю.
- А-а, я уже черт-те что подумал.
- Недаром говорят: что влюбленные, что психи - непредсказуемы.
- Тогда не рекомендую тебе дразнить гусей.
- Намек понял. Молчу, как рыба об лед, берегу твои нежные чувства. Итак, что мы имеем для этого гуся? Уравнение с тремя неизвестными. Неизвестен адрес, неизвестна фамилия и неизвестен номер телефона. Требуется найти… заместителя бухгалтера одной из фирм города по имени Маргарита. Отвечай, Бобров, что нужно для этого сделать?
- Не знаю.
- Садись, Бобров, двойка! И почему я взял тебя в партнеры? Такого, умом не острого.
- Чего ты резинку тянешь? Давай выкладывай.
- Ага, заинтриговал я тебя? Маньяк сексуальный.
- Попрошу без оскорблений.
- Могу я хоть раз в жизни тебя попинать, а то все ты да ты… Такой всегда правильный, рафинированный, я по сравнению с тобой чувствовал себя неким моральным Квазимодой.
Максим понимал, что Дмитрий имеет в виду. Дружили они давно, но не семьями и вообще не домами. Просто друг с другом. Максим пробыл женатым два года, а Димка тянул лямку до сих пор, потому в разговорах между ними если о ком и говорили, то обычно или о производстве, или о Димке и его проблемах. Имелось в виду, что у холостяка нет и не может быть никаких проблем.
И при всем при том Максим был персоной нон грата для семьи Левик и у них в доме никогда не появлялся.
Произошло это после того, как однажды, еще до свадьбы, друг показал ему свою будущую жену. Дело было на банкете, который устраивал в честь своей годовщины один строительный комбинат. Дмитрий и Максим - тогда просто молодые менеджеры - поставляли комбинату древесину.
Посреднический процент у ребят был самый низкий, они не пили, договорные поставки жестко контролировали, так что однажды на презентацию своего нового глобального проекта их пригласил сам директор предприятия.
Кстати, карьерный рост Дмитрия и Максима начался именно с этого комбината. И той характеристики, которую в нужное время дал им этот самый директор. С его легкой руки их услугами стали пользоваться весьма богатые люди, что помогло им в дальнейшем накопить денег для открытия своего дела.
"Башковитые ребята, далеко пойдут" - так говорил о них директор.
Недавно он заглядывал в фирму "Пиноккио" и, увидев Максима, одобрительно кивнул:
- Я так и думал, что вы не пропадете. И займетесь хорошим делом. О вас в городе поговаривают, высокую марку держите, молодцы!