Незадолго до того сидели они на паласе в спальне Лизы и Славы и просматривали старые журналы.
Лиза отчего-то не любила сидеть ни на диване, ни на кресле, а все норовила сползти на пол. Свои паласы она пылесосила каждый день, так что на них можно было лежать, как на чистом белье. Сынок тоже был в маму - с удовольствием валялся на полу в своей комнате.
Так вот, лежали они с Маргаритой на полу и маялись оттого, что ничего толкового не приходит в голову. Вдруг Лиза сказала:
- Знаешь, Ритуля, у меня возникла одна идея. Как обычно бывает, вдруг вспомнила, что однажды мне на Восьмое марта кто-то подарил колготки ядовито-зеленого цвета. Погоди, я их сейчас тебе покажу. Вот. У тебя, глядя на них, никаких ассоциаций не возникает?
- Интересно, тот, кто их подарил, какие ассоциации испытывал? Тогда ведь о карнавальном костюме речь не шла.
- Не будем думать о том, что было, а только я считаю, что эти колготки - твоя судьба. Опять не доходит? Погоди, сейчас я найду еще кое-что.
- Ты роешься в платяном шкафу, как Дед Мороз в своем мешке.
- Смейся-смейся… Ага, нашла! Примерь-ка. С колготками.
Лиза протянула сестре мужа тонкую, тоже зеленую водолазку, из тех, что обтягивают тело как нейлоновый чулок.
Маргарита со смехом надела и посмотрела на себя в зеркало.
- Вид эротический, - заметила Лиза. - Опять ничего тебе на ум не приходит?
- Разве что надеть ласты и изображать какую-нибудь речную живность.
- Горячо. Еще думай.
- Имеешь в виду, - Маргарита изобразила над головой круг, - пришпандорить корону и представлять собой какую-нибудь родственницу Нептуна.
- Нептун - морской царь.
- Тогда - водяного.
- Нет, ты ушла в сторону от идеи.
- Лизетта, не изводи меня намеками! Выкладывай немедленно, что ты придумала! - Маргарита, в шутку навалившись на Лизу, подмяла ее под себя: - Сдавайся!
- Разъелась ты, Савина, на вольном выпасе! Худая-худая, а придавила - не вздохнуть. - Лиза со смехом высвободилась. - Тебя бы замуж выдать, может, лишней энергии-то поубавилось бы.
Как странно, Лиза столько лет замужем за ее братом, а Маргарита впервые проводит с ней наедине столько времени. Раньше первым делом она мчалась к Люське. Ей все рассказывала, с ней обо всем советовалась, и вот в момент все изменилось. Что же произошло? Открылись очи, как сказал бы классик.
Странно, что момент прозрения у нее совпал с появлением в ее жизни Максима, а не с, например, ее разводом с Игорем. Тогда она столько много не думала. Тогда себя жалела да причитала: ну почему это случилось именно со мной? И в глубине души копошился червячок сомнения: а все ли она сделала для того, чтобы сохранить свою семью? Может, она и сама в чем-то виновата?
А Максим… Он как сбившаяся с курса комета, которая залетела в ее галактику и стала там метаться, внося хаос и производя всевозможные разрушения.
"Ну, это ты загнула! - удивился внутренний голос. - Что же, интересно, в твоей жизни он разрушил?" И сам же ответил: "Ты думала, что всю жизнь так и проживешь в своей скорлупе, не зная себе цены, не строя планов на будущее, не делая никаких решительных шагов, а плохое предпочитая просто не замечать!"
"И чего плохого я старалась не замечать?" - сварливо откликнулась она.
"Люськиного пренебрежения к тебе! - с готовностью откликнулся внутренний голос. - Почему она считает, и ты ни разу не попыталась ее в том разубедить, что в жизни заслуживает большего только потому, что родилась красивее тебя?.. Как она думает!"
Оказывается, этот голос юморист! Или юмористка? Второе "я" непременно однополо со своим хозяином или… Сидит в ней этакий мужичок, который подобно Илье Муромцу до тридцати трех лет пролежал на печи, а потом слез с нее и пошел воевать. А может, по словам Высоцкого, "тридцать лет - это возраст свержений тех, кто раньше умами вершил"?
- Как ты думаешь, что можно сделать из этой Костиной старой курточки?
Лиза стояла перед ней и показывала ту самую курточку, тоже ядовито-зеленого цвета.
- Какой-то он кислотный, этот цвет! - рассеянно сказала Маргарита.
- Кислотный, - согласилась Лиза, - но мы же тебе не вечернее платье шить собираемся, а карнавальный костюм. А в нем все должно быть утрировано.
- А что за костюм?
- Рита, о чем ты думаешь! - всплеснула руками Лиза. - Я же предложила сделать тебе костюм Царевны-лягушки. Ты согласилась…
- Ах да, конечно! И что мы решили сделать из этой курточки?
- Сейчас мы ее распорем и выкроим из нее два листа кувшинки.
- Я буду держать их в руках?
- Нет, на бедрах! - фыркнула Лиза и расхохоталась. - Никогда не видела тебя такой рассеянной. А еще говорила, что не влюбилась в своей Москве.
- Что толку влюбляться в Москве? Вон Люська мне все популярно объяснила: москвичи в свой клан посторонних не пускают. Мол, ничего у меня и не могло получиться.
- Много она знает, твоя Люська! У меня подруга в Москве вышла замуж за известного адвоката. Я и сама могла бы выйти, не за адвоката, но тоже за очень обеспеченного человека.
- Чего же не вышла? - буркнула Маргарита.
- Я полюбила Славу, - просто сказала Лиза. - Думаешь, я хоть однажды пожалела об этом?
- Прости, - покаянно выговорила Маргарита: кажется, она заразилась стервозностью от Люськи. И поторопилась перевести разговор на другое: - А ты помнишь, какие они, эти листья кувшинки?
- Вроде помню, но для чего-то же существует справочная литература. Сейчас я принесу "Энциклопедию растений", и мы срисуем этот лист из нее.
Лиза легко поднялась с корточек и ушла в гостиную, а Маргарита машинально повертела в руках старую курточку племянника.
"Лиза, добрая душа, ничего ей не жалко. Вон с каким энтузиазмом выдумывает мне карнавальный костюм, к которому я, кажется, перегорела, еще не начав его шить…"
"Но ведь и Люська, с которой мы сидели рядом еще в садике на горшках, тоже не жадная. Я уезжала в Москву, взяла с собой два ее костюма. Тогда чего вдруг я отказала ей в доверии?"
Собственное охлаждение Маргариты к лучшей подруге мучило ее, как, наверное, мучает младенцев растущий зуб. Она все никак не могла успокоиться. Хорошо, что Лиза постоянно отвлекала ее от самокопания своими идеями.
- Вот смотри. - Теперь обе молодые женщины опять лежали на животах и смотрели, как под рукой Лизы на листе пожелтевшего ватмана - остатке дипломного проекта Славика, большинство чертежей для которого начертила ему жена, - появляются контуры будущих деталей юбки.
За чертежи жены Славик получал в институте отличные отметки, и это был как раз тот случай, когда понадобилось умение Лизы как чертежника - с таким уклоном она окончила среднюю школу. Но рука у нее верная - вон как точно ложится на бумагу контур этого самого листа кувшинки.
- Теперь, посмотри, выкроим из курточки два листа, соорудим тебе из них юбку. Класс?
- Вроде неудобно в таком виде расхаживать главному бухгалтеру, - робко заметила Маргарита.
- Молчи! На карнавале не бывает главных бухгалтеров, если только они не комические персонажи… Вот, получается такая славненькая юбочка. Теперь стрела…
Костюм и вправду выходил оригинальным. В Лизином гардеробе отыскался даже широкий зеленый пояс.
- Чертовски эротический наряд получается! - хмыкнула невестка. - Не знаю, дадут ли тебе первый приз, но то, что от ухажеров отбоя не будет, это точно.
- На первый приз я и не рассчитываю, - сказала Маргарита, - но вот от второго точно бы не отказалась. Прелесть какая видеокамера! Маленькая, легкая, - хоть весь вечер в руках носи, не устанешь. Японская. Видеосалон "Лель" расщедрился. Решили одним ударом двух зайцев срубить. И широкий жест сделать, и часть билетов для своих сотрудников на новогодний вечер получить. Сколько нынче хитрецов развелось!
- А третий приз есть?
- Есть. Отечественный телевизор "Сокол". Еще в запасе видеомагнитофон.
- Тоже ничего. А что значит "в запасе"?
- Ну, вдруг окажется, что претендентов больше, чем мест… А сколько призов-сувениров! Импортные мягкие игрушки. Такие дорогущие! Не знаю, что бы я больше хотела: видеокамеру или огромного плюшевого льва… Никто, думаю, без подарка не останется. Представь себе, эта идея у директора родилась на моих глазах, а как уже выросла. Теперь наш вечер считается самым престижным в городе, для него пишет сценарий какой-то приезжий драматург, а за постановку взялся аж заслуженный деятель искусств! При мне крутые бизнесмены предлагали Юрию Григорьевичу взять на свои могучие плечи часть наших расходов на организацию в обмен всего лишь на несколько билетов.
- Наверное, тебе будет интересно работать с таким шефом, - сказала Лиза.
- Да уж, с ним не соскучишься, - согласилась Маргарита.
- Кстати, тебе дозвонился тот молодой человек?
- Какой - тот?
- Он звонил, когда ты уезжала в Москву. Со Славиком разговаривал.
- А он мне ничего не говорил!
- Выходит, я проболталась?
- Это ничего, я ему не скажу. Догадываюсь, кто это мог быть…
- На днях я слушала "Радио-ретро". Передавали такую смешную песню: "Дочку замуж выдавали, папа с мамой год не спали…" В песне невеста все выбирала и выбирала.
- Говоришь, на меня похоже.
- Твоя мама, кстати, переживает.
- Понятно, что вы говорили обо мне, когда я в Москву уезжала.
- Мы же любим тебя.
- Знаю, как вы любите. Спите и видите, чтобы меня с рук сбыть.
- Вот видишь, теперь ты и злиться стала, а раньше только шутила.
- Злюсь, потому что сама во всем виновата. Только теперь стала прозревать…
- Тот молодой человек… Он обидел тебя чем-то?
- Наверное, я слишком долго его ждала, - задумчиво пробормотала Маргарита.
Деликатная Лиза тут же вернула ее мысли к тому, чем они и занимались, - к карнавальному костюму:
- Корону мы попросим сделать Славика. Пусть подумает, может, у него найдется какая проволока медная с желтизной, чтобы на золото была похожа. - Услышав, что по телевизору началась рекламная пауза, Лиза позвала мужа: - Славик, зайди к нам.
- Сударыни, у вас всего три минуты.
- А нам больше и не надо. Мы делаем Рите костюм Царевны-лягушки…
- Который, надо понимать, будет заодно выражать сущность моей сестренки.
- Не надейся, - показала ему язык Маргарита, - тебе не удастся вывести меня из себя и таким образом освободиться от участия в его изготовлении.
- Хорошо, что от меня нужно?
- Придумать, из чего сделать корону. Шапочку - как бы голову лягушки - я сошью сама.
- И стрелу. Славка, придумай, из чего сделать стрелу, - подключилась и Маргарита.
- И чтобы она торчала у тебя из ноги.
- Почему обязательно из ноги?
- Пардон, из лягушачьей лапки.
- Ты не брат, а какой-то оголтелый милитарист. По сказке Иван-царевич в лягушку не попал.
- Я так и думал! Он-то ведь ее наугад послал. Она вообще в болоте утонула, да, спасибо, лягушке надоело в шкурке париться, она за этой стрелой в болото и нырнула.
- Лизок, я не понимаю, как ты столько лет живешь с таким монстром.
- Как живу? Мучаюсь. Славик, так что насчет короны?
- А вопрос со стрелой, значит, решите сами?
- Стрелу мы нарисуем на картоне, покрасим бронзовой краской, вырежем и приклеим на лист. Будет красиво: и иллюстрация к костюму, и узор для юбки. Это я тоже сделаю сама.
- Так что же это получается? Наша новоиспеченная главбухша свалила все на нас с тобой, милая женушка?
- Славик, кажется, хоккей уже начался.
- Сделаю я вашу корону! Можно, я уже пойду?
- Иди, - разрешила жена.
- Вот видишь, всем колхозом и почти состряпали тебе карнавальный костюм. Маску, надеюсь, сделаешь себе сама.
- Чего на нее зря время терять, - решила Маргарита. - Я куплю в магазине.
В общем, к новогоднему вечеру она подготовилась, так что об этих хлопотах можно пока забыть. А обо всем другом, суетном…
До конца этого года осталась всего неделя. На работе она занята так, что голову некогда поднять. К счастью, Петр Аркадьевич согласился пока не увольняться - его директор о том лично просил, - так что Маргарита может не бояться, что огромная гора бухгалтерии концерна, свалившись на молодого главбуха, своей махиной свалит ее с ног.
А с личным… Ну вот только с личным - привет, как верно заметили в одной песне. Права Люська… Странно только, почему Маргарита так легко согласилась с ее якобы правотой в отношении Максима? Если отделить котлеты от мух, что вообще хочется Люське: чтобы Маргарита была счастлива или для нее важнее, чтобы она не встречалась с Максимом?
Главный козырь подруги: он позвонил по телефону. Значит, номер Маргариты все время у него был? Он прежде и не собирался ей звонить, а тут увидел в аэропорту и вспомнил ночи страстные?
"Люська права!" Это Маргарита себя передразнила. А своя голова на плечах у нее есть? Почему она бросила трубку и не пожелала даже выслушать человека?
"Он тебе не пара, - опять как наяву Маргарита услышала голос Люськи. - Если ты даже выйдешь за него замуж, ты все время будешь помнить о нем как о мужчине, который знакомился с женщинами по пикантным объявлениям. И будешь знать, что на той кровати, про которую ты мне с таким восторгом рассказывала, и до тебя, и после тебя лежали другие женщины".
Как противно было Маргарите думать об этом! Вот потому она и постаралась уплотнить свое время, чтобы почти не оставаться наедине со своими мыслями. И так уставать за день, что падать в постель и засыпать до следующего утра, а потом вскочить и опять позволить делам закрутить тебя в своем водовороте.
Глава двадцать третья
А в самом деле, на месте Маргариты он тоже не стал бы разговаривать с мужчиной, который не только знакомится с женщинами по объявлению, но и обнимается в аэропорту с одной женщиной, чтобы через полчаса звонить другой.
- Что бы ты обо мне ни думала, милая, - сказал он в пространство, - а тебе все равно придется меня выслушать. В конце концов, кто из нас представитель сильного пола, ты или я? Твой удел - упираться, а мой - настоять на своем и своего добиваться. "Куда ты денешься, куда ты денешься, когда окажешься в моих руках!.."
Он поймал себя на том, что громко пост, и, хмыкнув, замолчал.
Потом вышел из своей комнаты и отправился к матери, которая, конечно же, сидела на кухне и читала.
- Мама, в гостиной возле торшера я поставил кресло. Я сделал его для тебя, по своей собственной разработке, а до того прочел кучу специальной литературы, чтобы тебе было в нем удобно, чтобы спина не уставала, чтобы ты в нем по-настоящему отдыхала, а ты как прежде сидела на табуретке за кухонным столом, так и сидишь.
- Привычка, сынок, - виновато улыбнулась мама. Перед сном она обычно читала лежа в постели. В такое время Максим старался не беспокоить ее своими проблемами, но теперь, раз она еще на кухне…
- Мама, помнишь, ты шила мне в школе карнавальные костюмы?
- Сынок, да когда же это было! В первом и втором классе. В третьем ты уже отказался. Хожу, говорил, в этом костюме, один как дурак! Мало кто из родителей соглашался с костюмами возиться, вот ты и забастовал… А чего ты вдруг про карнавал вспомнил? Хочешь в Венецию поехать?
- Гораздо ближе, мама. Хочу проникнуть инкогнито на один бал-маскарад, - признался Максим. - И для этого мне срочно надо соорудить костюм. А вот какой…
- У тебя хоть какие-то наметки, задумки есть?
- Никаких! - признался он.
- Предлагаешь, значит, мне тряхнуть стариной? - Она проницательно посмотрела в глаза сыну. - От этого тоже зависит твоя судьба?
- Если быть более точным, пока лишь одна из возможностей сопротивляться этой самой судьбе.
- Пожалуй, я смогу тебе помочь, - немного подумав, оживилась мама. - Я, честно говоря, и думать забыла. На антресоли-то мы уж сколько лет не заглядывали… Однажды твой покойный отец, царство ему небесное, ездил с государственной делегацией в Узбекистан.
- Отец - с государственной делегацией?!
- Наши бывшие правители иногда так делали: брали с собой в поездки передовиков производства.
- О чем я узнаю, мама! И в какой связи - при выборе карнавального костюма. Это, как теперь модно говорить, симптоматично… И что ты мне предлагаешь - нарядиться узбеком?
- Не спешите, Максим Викторович, не так все просто. Такой халат, какой ты будешь искать на антресолях, простые узбеки не носили.
- Тогда, значит, узбекским ханом или падишахом. Напомни, как у них назывались в свое время верховные правители?
Мать, только что оживленная, слегка помрачнела.
- Вот только бы твоя сестрица не приспособила его для каких-то своих нужд. А то мы будем думать, что халат там лежит, а его давно нет.
- Она бы, наверное, тебе сказала?
- Как же, от Юльки дождешься! Тащи лучше, Максимушка, стремянку. Вначале убедимся, что халат на месте, а потом начнем предположения строить.
Максим принес стремянку, но спросил на всякий случай:
- Мама, ты не забыла, отец все-таки на пару размеров был поуже меня?
- Кто там его размеры учитывал! Халат набросили на плечи, да и все. Виктор - отец твой - и не носил его никогда. Халат-то этот золотыми нитками расшит. Тяжелый, как кольчуга.
- Я об этом что-то слышал. Но считал, что простым смертным таких халатов не дарят.
- Само собой, Брежневу не в пример богаче достался, но и отцовский не из последних.
Чтобы дотянуться до задней стенки антресолей, Максиму пришлось стоять на предпоследней ступеньке и показывать матери узлы, которые он откапывал, и заглядывать в каждый из них, после чего мама командовала:
- Забрось его подальше. Вдруг еще понадобится. Или:
- Сбрасывай этот пакет вниз - его давно пора отнести в мусорку. Только пыль собирает.
Халат нашелся, но по закону пакости в самом последнем узле, где отыскалась к нему тюбетейка и какая-то толстая книга со странным, неизвестно на каком языке написанным текстом. Впрочем, по фотографиям людей - как мужчин, так и женщин с явно восточным разрезом глаз и заученными каменными улыбками - можно было догадаться, что эта книга - летопись достижений. Возможно, и Узбекистана. Переплетенная в красный сафьян, с выбитыми на обложке золотыми буквами.
Халат и в самом деле оказался большого размера, не иначе рассчитанный на мужчин, любящих поесть. По выражению Димки, достаточно глубоких.
Мама сразу оживилась:
- Да, это он. Погоди, Максимушка, не слезай. Опять вернись к тем узлам, что мы осматривали, найди еще полиэтиленовый мешок с остатками тканей. В нем должен быть кусок золотой парчи…
- Золотая парча? Мама, ты не забыла, какого пола твой младший ребенок? Что же, интересно, за костюм ты мне придумала?
- Костюм Ивана-царевича, сынок. Из парчи я сделаю недостающие элементы кафтана: воротник, обшлага. А уж тебе придется придумывать, из чего сделать красные сафьяновые сапоги. В качестве шаровар, думаю, подойдут штаны от твоего спортивного костюма… Ну а теперь, когда мы с тобой будем работать, что называется, в одной связке, ты скажешь мне, для чего тебе понадобился этот костюм.
- Чтобы попасть на бал-маскарад концерна "Юг-продукт".
- Фу, что за прозаическое, скучное название. А сейчас у людей столько возможностей - весь русский язык! И вдруг - "Юг-продукт". Даже произносить неудобно.