Он принялся вышагивать по своему фургону, от водительского сиденья до спальни, ударяя кулаком по ладони. Ему было необходимо поехать в клуб. Он чувствовал, что закипал изнутри, словно вулкан, переполненный лавой. Только в клубе, за час доведя себя до полного физического изнеможения, он мог выпустить на волю свою ярость. Но сегодня они закрылись на ремонт, оставив тигров и тигриц бродить по улицам Лос-Анджелеса в поисках выхода для их энергии и чувства неудовлетворенности. Как и большинство членов клуба, Джаред посещал его не ради того, чтобы поддерживать спортивную форму.
Осматривая беспорядок внутри своего временного дома-офиса - постоянно включенный компьютер, ряд не умолкающих телефонов, факс, не прекращавший выплевывать все новые сообщения, и бумаги - в стопках, на столе, свернутые, разложенные, словно снежная буря пронеслась, - он понял, что дом на колесах, несмотря на размеры, слишком тесен для раздирающего его гнева. Схватив куртку, Джарет выбежал в ночь.
У края Столовой горы, на мысе, возвышавшемся над океаном, стоял удивительный по красоте старый викторианский бельведер, оставшийся от Церкви Духов сестры Сары. Подрядчик Эмералд-Хиллс Эстейтс отреставрировал его и разбил вокруг небольшой общественный парк для жителей. К сожалению, склон горы был признан нестабильным - повсюду висели знаки, предупреждавшие об опасности обрушения, и в бельведере никто никогда не бывал. Поэтому Эрика и полюбила его.
Впервые придя сюда пару недель назад, она ощутила царивший здесь покой. Эрика спрашивала себя, возникало ли чувство тиши и умиротворенности из-за того, что она уходила подальше от лагеря и работы, или на нее действовала сама атмосфера изящного строения, реликта более мирного прошлого, символа простых времен.
Она посмотрела на книгу. Что привлекло сестру Сару к этому месту? Необъяснимое спокойствие горы или…
По спине пробежал холодок, когда она внезапно поняла: в те дни каньон еще не был завален и можно было попасть в пещеру. Возможно, Сара вошла под своды, увидела рисунок на стене и решила, что это - знак, указывающий, где она должна построить церковь. Сара утверждала, что возвела здесь храм спиритуализма, потому что это место служило входом в потусторонний мир. Но что все это означало? Может быть, она построила тут свою церковь, потому что место называлось Каньоном Призраков и ее привлекло поверье о том, что в нем проживали духи? Эрика только начала читать биографию загадочной женщины, чье лицо в двадцатые годы было известно каждому американцу. Сара мелькала на страницах газет, журналов, в инохронике, - яркая личность, чьи театральные манеры и гипнотизирующий голос постоянно высмеивали карикатуристы и комики, но частную жизнь и прошлое которой окутывала завеса тайны. Сестра Сара появилась из ниоткуда, мгновенно став сенсацией, и так же быстро исчезла при загадочных обстоятельствах, оставив свою церковь в руинах.
Эрика вошла в бельведер, сиявший в лунном свете, словно свадебный торт, и, прикоснувшись рукой к дереву, ощутила исходившие от него истории - сорванных поцелуев и невыполненных обещаний, встреч при луне и сеансов общения с мертвыми. Музыка, любовь, разочарование, алчность и духовное созерцание впитывались этими старыми досками в течение многих десятилетий, пока бельведер не начал трепетать, наполнившись чужими жизнями.
Эрика смотрела на воду и думала, чувствует ли ее мать, где бы она ни находилась сейчас - на Елисейских Полях в Париже или на пляже в Карибском море, - что душа ее не полна, из-за того, что она бросила своего ребенка.
Она прогуливается в Центральном парке под руку со своим вторым мужем, дантистом, и ощущает нехватку частички себя, не зная, что в трех тысячах миль от нее эта недостающая частичка ходит, дышит, мечтает.
Расправив волосы, Эрика вдруг поняла, что не она одна пришла сюда. Кто-то еще был здесь, с другой стороны бельведера, на самом краю мыса. Джаред Блэк! Стоит, уперев руки в бока, и будто спорит о чем-то с океаном.
Внезапно он обернулся, и Эрика поразилась, увидев выражение его лица. Она словно заглянула в сердце бушующей бури.
Время для них замерло, подобно необъяснимому затишью ветра, и все в ночи на мгновение прекратило свое движение. Они оказались совершенно одни. Все последние недели Джареда постоянно окружали какие-то люди с вопросами и проблемами, которые было необходимо уладить. Им было абсолютно нечего сказать друг другу наедине. Она гадала, кто же из них уйдет первым.
К ее удивлению, Джаред отошел от опасного обрыва и поднялся по скрипучим ступенькам бельведера на площадку.
- Должно быть, отсюда сестра Сара читала свои проповеди. У этого строения хорошая акустика.
Эрика снизу посмотрела на крышу с позолоченным орнаментом.
- Откуда вы знаете?
- Я когда-то изучал архитектуру, - ответил он, добавив с улыбкой: - Еще во времена плейстоцена.
Его улыбка и шутка почему-то поразили Эрику. И потом она поняла, что он заставил себя улыбнуться и пошутить.
Он пытается скрыть то, чего ей не следовало видеть. Выражение лица, гнев на океан.
- Обычно я сижу здесь одна, - сказала она, ощущая странные дуновения в воздухе, но не понимая, что они означают. - Предупреждающие знаки отпугивают людей.
- Иногда знаки могут привести к обратному эффекту, - он замолчал, наблюдая за ней.
Эрика пыталась сообразить, что сказать. У нее возникло неясное чувство, что Джаред сдерживается, боится, что если хотя бы на минуту ослабит бдительность, то выдаст себя.
- Мне звонили представители испаноязычных групп, - сказала она, не придумав ничего лучше. Как только стало известно о надписи Ла Примера Мадре, к Эрике стали обращаться люди, желавшие приехать и посмотреть на нее, журналисты просили рассказать, что означает "Первая Мать", мексиканцы выдвинули требование о признании права собственности на пещеру.
- Похоже, мы прославились, - заметил он, снова улыбнувшись.
Они опять замолчали, и Эрика подумала о тысяче вещей, которые надо было обсудить, - например, плохую охрану пещеры, - но в конце концов она смогла лишь озвучить то, о чем думала больше всего.
- Сэм Картер рассказал мне о вашей жене. Я не знала. В то время я читала лекции в Лондоне, никакие местные новости туда не доходили. Мне очень жаль.
Его рот вытянулся в жесткую линию.
- Она была так молода, - продолжала Эрика. - Сэм не сказал, как…
- Моя жена умерла при родах, доктор Тайлер.
Слова застыли у Эрики на губах.
- Ребенок тоже не выжил, - добавил он тихо, вернувшись взглядом к океану.
Эрика была потрясена. Внезапно она почувствовала, что перед ней стоит совершенно незнакомый человек.
- Должно быть, вы скучаете по ней, - звучало глупо, но надо же было что-то сказать.
- Да. Не знаю, как я прожил последние три года. Это несправедливо. У Нетсуи было еще столько дел, замыслов… Она хотела возместить два века гонений и обид, вернув своему племени его историческое наследие. - Он посмотрел на Эрику. - Она была из майду. Уж вам-то не надо объяснять, каким сложным делом это могло оказаться.
Как антрополог, специализирующийся по калифорнийским индейцам, Эрика знала историю майду, которую разделили все племена западного побережья. Хотя их не затронули испанские миссии, уничтожавшие береговые культуры, майду встретили свою судьбу во времена Золотой лихорадки, когда белые люди в поисках желтого металла сокрушали все, что попадалось им на пути, будь то горы или племя индейцев. Малярия и оспа сильно сократили численность племени, а потом старатели разогнали дичь и загадили среду обитания рыб, добывая золото такими способами, которые опустошили реки, убив все, что там плавало. Жизнь, какой ее веками знали майду, исчезла в мгновение ока.
Джаред Блэк говорил в ночь, стоя спиной к Эрике.
- Окончив юридический факультет, Нетсуя начала разрабатывать план: жилье, уход за престарелыми, медицинское обслуживание, рабочие места для ее народа, возможность получить высшее образование… Но ее настоящей мечтой было когда-нибудь увидеть коренного американца по посту губернатора Калифорнии.
Эрика слушала его слова, растворившиеся на ветру. Замолчав, он продолжал смотреть на океан, тогда Эрика сказала:
- Нетсуя… какое красивое имя. Что оно означает?
Джаред повернулся к ней. Она попыталась определить цвет его глаз. Слово "серый" подходило, но не совсем. Цвета тени, подумала она, и тайны.
- На самом деле, я не знаю, - ответил он. - Ее настоящее имя - то, которое ей дали при крещении, - было Джанет. Но когда она решила отстаивать права своего народа, то взяла имя прабабушки.
Она помнила день, когда он впервые появился здесь, раздраженный и готовый к бою. Теперь она гадала, было ли то состояние связано с женой. Все знали, что до встречи с Нетсуей Джаред, специалист по вещному праву, был законным представителем корпораций, наследников и граждан в земельных спорах, и лишь после женитьбы на активистке движения в защиту прав индейцев присоединился к их борьбе. Теперь же он почти только этим и занимался. Эрика представила себе предсмертное желание, в котором жена Джареда просила его продолжить ее дело.
Джаред прислонился к резным перилам, сложив руки на груди, и Эрику пронзила догадка, что он хочет расслабиться и казаться дружелюбным. И когда он поднял голову к звездному небу, проговорив "Майду верят, что душа хорошего человека путешествует по Млечному пути, пока не встретит Создателя", Эрика отказалась принимать его игру.
Напомнив себе, что они все еще противники и что главная цель приезда Джареда - отобрать у нее проект, Эрика глянула на часы и сказала:
- Уже поздно, а у меня полно работы.
Он оторвался от созерцания звезд и устремил взгляд куда-то в черный волнующийся океан. Эрика чувствовала, что он обдумывает что-то важное и в душе борется с собой. Когда он посмотрел на нее, Эрика вся подобралась.
- Сегодня в пещере вы нашли какой-то необычный предмет?
Нет! Он хотел заговорить вовсе не об этом.
- Можете прийти в лабораторию и посмотреть, как я буду его открывать.
Когда они выходили из бельведера, тишину разорвал громкий рокочущий звук.
- Что это? - спросил Джаред.
Они посмотрели вверх. Над Эмералд-Хиллс Драйв завис полицейский вертолет, луч его мощного прожектора высвечивал что-то внизу.
Когда они прибежали, то увидели толпу, собравшуюся на улице перед домом Циммермана. Домовладельцы - мужья, жены и дети - держали в руках коробки, чемоданы, спальные мешки и подушки. Хармон Циммерман в спортивном костюме "Адидас" кричал на охранника, который, по-видимому, испугался, когда все эти люди вместе с домашними животными ломанулись в ворота, и поэтому вызвал полицию. Было слышно, как по каньону поднимался вой сирен.
- Идиот, какого черта ты вызвал копов?
- Это м-моя работа, сэр. Я должен!
- Уж точно это твоя работа, кретин, потому что мы наняли тебя. Мы платим тебе зарплату. Так зачем ты натравливаешь копов на нас?
Когда разволновавшийся охранник не нашел что ответить, подоспел Джаред Блэк.
- Он вам уже объяснил. Он вызвал полицию, потому что за этим вы его и наняли. Какие у вас теперь претензии?
Циммерман повернулся к нему.
- А вы, пронырливый адвокатишка, вместе с этой женщиной, - он указал пальцем на Эрику, - вы вдвоем так долго тут ковыряетесь, что наши дома уже обворовывают, а газоны скоро зарастут травой. Теперь это место похоже на город-призрак.
Эрика посмотрела на темную пустынную улицу. Дома стояли только на одной стороне. Напротив росли деревья, а за ними начинался покатый спуск в следующий каньон. Красивые дома, но лужайки постепенно покрывались сорняками, без присмотра розарии превращались в лохматые кусты. Все выглядело запустелым, точно замок спящей красавицы, думала Эрика. Дева уснула, и природа забирала обратно свое царство. Да, чтобы исправить ситуацию, одного прекрасного принца маловато. Район официально объявили небезопасным. Городские инженеры пробурили скважины по всей длине улицы и выяснили, что грунт в каньоне от самого северного края до расщелины на юге постепенно превращался в жижу и обваливался. Словно каньон возвращал себе первозданный вид, размышляла Эрика, после того, как люди поработали над ним, пытаясь изменить его природное строение.
Вокруг Эмералд-Хиллс Эстейтс возвели глухой забор, и попасть внутрь можно было только через ворота, запиравшиеся на ночь. Несмотря на предосторожности и охранников, дома являлись основной целью грабителей. Хотя вся мебель была вывезена, в них еще оставалась ценная внутренняя отделка. Полиция уже арестовала двух людей, пытавшихся вынести из одного дома позолоченную сантехнику, а один домовладелец вернулся проверить свое хозяйство и обнаружил, что пропали кухонные приборы, со стен ванной сняли импортную мраморную плитку и выдрали медную проводку и трубы. Все без малейшего шума и следов.
Поэтому хозяева домов решили вернуться в свои жилища, несмотря на запрет городских властей. Циммерман и остальные требовали, чтобы первичный застройщик снова засыпал каньон, проведя уплотнение фунта, укрепил его стальными и бетонными опорами и восстановил разрушенные участки жилья.
- Мы думали, что все разрешится неделю назад, - продолжал Циммерман, выступая от имени взбешенных домовладельцев, - и мы сможем вернуться обратно. Но, похоже, это будет тянуться вечно. - Он ткнул Джареда в плечо. - Вы со своими индейцами, - и потом махнул рукой перед носом Эрики, - и вы со своими костями!
Полицейские, припарковав за забором патрульные машины, уже спешили к месту происшествия.
- Мы не уйдем! - закричал издатель журнала, которому принадлежала усадьба в стиле Тюдоров площадью девять тысяч квадратных футов и чей теннисный корт на три фута ушел под землю.
Циммерман сложил руки на груди:
- Мы никуда не уйдем. Тут мы живем, тут и останемся.
- Земля под ногами может обрушиться, тут небезопасно, - заметил Джаред.
- Знаете, во сколько мне обошелся этот дом? В три миллиона. Причем еще до постройки бассейна и разбивки дорогого розового сада, который, следует заметить, теперь полностью уничтожен из-за того, что все через него шастают. Страховку мне не выплатят, и черта с два мне удастся его продать. И вы думаете, что я так просто уйду отсюда? Нами уже достаточно командовали и водили за нос. И вот вы здесь, ловкач из Сакраменто, защищаете права индейцев. А как насчет наших прав? Некоторые из нас вложили все свои сбережения в эти дома. Другие переехали сюда, выйдя на пенсию. И куда нам теперь идти? Скажите мне. Нет уж, мы останемся здесь, и никто не выгонит нас с нашей собственности.
Эрика подошла к нему.
- Мистер Циммерман, я обещаю, что мы уедем сразу же, как…
- И я вам тоже кое-что пообещаю, дамочка. Мои адвокаты уже взялись за это дело. Мы собираемся запечатать пещеру, засыпать каньон и восстановить наши дома. А вы можете взять ваших индейцев вместе с костями и засунуть их себе в одно место. Понятно?
Перед Эрикой лежали стоматологический пинцет и хирургический скальпель, приготовленные, чтобы развернуть загадочный моток кроличьего меха. На стуле рядом с ней расположился Сэм, в животе у него урчало, потому что он в который раз сел на диету. Люк проверял пленку, вспышку и выдержку затвора.
- Джентльмены, - произнесла Эрика. - Вы готовы?
Прежде чем они успели ответить, в трейлер вошел Джаред и захлопнул за собой алюминиевую дверь, оставив на улице холодный ночной ветер. Он задержался, чтобы поговорить с Циммерманом.
- Все, как я и предполагал. Они собираются подать иск и оспорить заключение подрядчика об окончании строительства, утверждая, что качество застройки не было проверено должным образом. Если суд удовлетворит их требования и издаст приказ о завершении проекта, тогда у подрядчика не останется другого выбора, кроме как засыпать каньон.
- Вы можете им помешать?
- Обязательно попытаюсь! - Джаред посмотрел на стол и нахмурился. - Это животное?
- Нет, это что-то, завернутое в шкуры животных.
- Древнее?
- Я думаю, около трех веков. Доктор Фредерикс, наш дендрохронолог, взял образцы из растущих неподалеку местных деревьев и определил, что триста лет назад большую часть местной флоры уничтожил сильный пожар. Микроскопический и химический анализ слоя сажи и пепла на полу пещеры соответствует коре, содержащейся в тех образцах. Моток меха был выкопан из-под этого слоя, значит, его оставили там по крайней мере три столетия назад. Он может принадлежать племени чумаш. Эти бусы похожи на те, которые в их племени использовали вместо денег.
Пододвинув поближе лампу на гибкой ножке и направив поток света на предмет, Эрика взялась тонким пинцетом за обвязывавшие кроличий мех сухожилия и поднесла скальпель. Люк фотографировал каждое ее движение.
Слышно было, как за тонкими стенками трейлера люди ходили, смеялись и окликали друг друга, пока Джаред, Сэм и Люк стояли рядом с Эрикой, затаив дыхание.
Она разрезала сухожилия и аккуратно развела их в стороны. Потом осторожно взялась за края хрупкого меха, словно проводя операцию на живой плоти. Наконец был отделен последний слой шкурки.
Все так и ахнули.
- Какого черта! - выпалил Люк. - Как они сюда попали?
- Боже мой, - пробормотал Сэм, взъерошив свои и без того лохматые волосы.
- В каком слое вы это обнаружили? - спросил Джаред, не веря собственным глазам.
В голосе Эрики слышалось удивление.
- Ниже тысяча шестисотого года. - Она ошеломленно моргнула. - Я не эксперт в этой области, и мне придется обратиться за консультацией к историку, но, судя по мастерству и материалам, я бы предположила, что их сделали около четырехсот лет назад. Скорее всего, в Голландии.
- Но это невозможно, - возразил Люк. - Тогда в Калифорнии не было европейцев! И еще потом двести лет не было.
- Так написано в учебниках, Люк, однако в их возрасте сомневаться не приходится. Как и в том (она поднесла удивительный предмет к свету), что перед нами очки.
Глава 4
Марими
1542 год
- Чудовище! Морское чудовище!
Все выбежали на берег, чтобы посмотреть, на что указывал мальчик. В самом деле, на волнах покачивалось невиданное животное.