- Не нужно вымещать на мне свое разочарование. Ты прекрасно знаешь, что тебе самому нужно было позаботиться о принцессе. Это было твоим наказанием, а ты зачем-то втянул в него меня. Но еще больше меня интересует вопрос: почему ты сам не спас ее от меня, а позволил это сделать ирландскому придурку? Я предоставил тебе каждую возможность стать для нее героем, а ты отдал ее О`Нейлу. Что с тобой не так, мать твою?
Хаммер совершенно не должен был что-либо отвечать Беку.
- Прямо сейчас, единственная вещь, которая со мной не так, это ты.
- Рейн всего лишь саба, мужик. Она ничем не отличается от других, я прав?
В ответ на молчание Хаммера, уголки губ Бека поползли вверх.
- Эй, ну, давай! Признайся уже, что она особенная для тебя. Ты безумец, если думаешь, что никто не догадывается о твоих чувствах к ней. Ты обращаешься с ней так, будто у нее влагалище сделано из золо...
Беку не представилось возможности закончить свое предложение. Потому как, Хаммер сжал руку в кулак, и заехал ему в челюсть. После, на подбородок Бека приземлился еще один удар.
- У тебя нет абсолютно никакого права, говорить о какой-либо части ее тела, ублюдок!
Мощный правый хук Бека, застал его врасплох, но Хаммер приветствовал боль. Увидев, как Рейн и Лиам занимались любовью... он почувствовал себя опустошенным, будто жизнь покинула его тело. Лишь красно-жаркий костер, опаляющий его челюсть, был доказательством того, что он был еще не совсем мертв.
Своей рукой, он по-прежнему держал Бека за горло, и, въехав коленом по его яйцам, он толкнул ублюдка к стене. К его глубокому удовольствию, воздух покинул легкие Бека.
После, Хаммер начал наносить удары по его рту, носу и челюсти. Наконец, с сердитым рычанием, Бек оттолкнул Хаммера назад и бросился на него, пачкая его одежду кровью, фонтанирующую из его ноздрей.
Не собираясь сдаваться, Хаммер ударил мужчину кулаком в живот.
- Черт побери! сделав глубокий вдох, Бек закашлялся.
- Не думаю, что видел тебя раньше настолько злым. Я всего лишь слегка выпорол ее. Подумаешь! Она заслужила это.
Бек опустил еще один удар на челюсть Хаммера, выражая тем самым свою грубую заботу.
- Она пугает тебя настолько, что ты даже не можешь хлопнуть ее по заднице, чтобы держать под контролем? Боишься дотронуться до нее, не так ли?
- Ни слова больше. Я попросил тебя оказать мне небольшую услугу, а ты умудрился все провалить. Ты напугал ее настолько, что она согласилась подчиниться Лиаму, и это я теперь в ее глазах монстр, который жаждет безжалостно избить ее, наплевав на болевой порог.
Он снова заехал Беку в челюсть, после чего встряхнул костяшками пальцев.
- Большое спасибо, приятель.
Бек сделал шаг назад и, прищурившись, посмотрел на Хаммера.
- Ты, конечно, можешь избивать меня своей дамской сумочкой всю ночь, но я никому не прислуживаю, Хаммер!
Его снисходительная усмешка разозлила Хаммера еще больше.
- Пошел ты! Ты причинил ей боль, просто потому, что у тебя была для этого физическая возможность. Но в клубе такое недопустимо.
Он ударил Бека кулаком по почкам. После чего огромный Доминант навалился на него, и они вместе упали на пол. Почувствовав, что ответная ярость Бека стала равна его собственной, он понял, что тот решительно настроен на драку.
Мужчины катались по бетону, уворачиваясь, толкаясь, ловя удары и сдерживая их приближение, до тех пор, пока Хаммер не обнаружил, что прижат к полу мощными ногами Бека. Садист наклонился вперед... с его лица капал пот, перемешанный с кровью из разбитой брови. Со злой усмешкой, он подмигнул.
- Ты, тупая скотина. Лиам увел ее у тебя, потому что ты слабак. Желаю удачи в попытках заснуть сегодня. Держу пари, ты будешь представлять его, трахающего твою маленькую принцессу. Сомневаюсь, что найдется достаточно глубокая бутылка, в которой ты сможешь утопить свое горе.
Хаммер отпихнул Бека и вскочил на ноги. В его глазах плескалась расплавленная лава ярости, как у вулкана, готового к извержению.
- На неделю, я ставлю тебе запрет на посещение клуба.
- Опять?
Бек усмехнулся, затем поднялся и схватил бутылку Jack Daniels стоящую на журнальном столике, возле стены. Отвинтив крышку и швырнув ее на пол, он сделал длинный глоток и зашипел, ощутив жжение на разбитой губе. Затем протянул бутылку Хаммеру.
- Да. Опять, подстилка, - прорычал Хаммер, и, взяв бутылку, сделал большой глоток.
- Неделя? Это должно сработать. В любом случае, мне нужен перерыв. А знаешь, ты дерешься как девчонка!
- Ага, именно поэтому у тебя кровоточит губа и почти заплыл глаз, - проворчал Хаммер.
- Ты обидел ее. Я могу простить многое, мужик, но чтобы простить это... мне нужно время.
- Тебе реально надо разобраться со всем твоим дерьмом, связанным с ней. Она значит что-то для тебя. Признай это, или однажды, проснувшись, ты не узнаешь человека, смотрящего на тебя из зеркала.
Скрестив руки на груди, Хаммер ощетинился.
- Это твой профессиональный диагноз?
- Тебе уже давно следовало переспать со своей принцессой и выбросить ее из головы.
- Этого никогда не произойдет.
Выскочив из комнаты, Хаммер направился к бару. Схватив бутылку Patrуn, он пошел обратно в свой кабинет и захлопнул за собой дверь. Сорвав с себя пиджак и галстук, и бросив их на кровать, он пошел в ванную.
Смывая кровь с лица, он поднял голову и поймал свое отражение в зеркале над раковиной. Кровь сочилась из его рассеченной брови, но больше всего его поразил свой загнанный взгляд. Ополоснув холодной водой лицо, Хаммер наблюдал за тем, как по водостоку бегут струйки воды, окрашенные в темно-красный цвет. Он выключил кран.
Потянувшись за полотенцем, он услышал красноречивые звуки, означающие, что за стеной явно занимаются сексом. Нежные страстные стоны Рейн, сливались с мягким и таким знакомым ирландским акцентом Лиама.
Застыв, словно статуя, он стоял и прислушивался к звукам их занятия любовью. Его внутренности завязались в тугой узел. И подавляя крик, рвущийся из его груди, Хаммер вышел из ванной.
Откупорив текилу, он присосался к бутылке, жадно глотая алкоголь, словно воду. Но даже это не заставило затихнуть, прожигающие до мозга, стоны в его голове. Бек был прав: чтобы избавиться от этой боли, бутылки здесь будет явно недостаточно.
Усевшись в изножье кровати, он думал, что этого расстояния хватит, чтобы заглушить Лиама и Рейн, но сквозь стены все еще просачивались ее томные вскрики. Закрыв ладонями уши, он был готов на все, чтобы уйти от реальности, от того, что другой доставляет Рейн удовольствие. Тот, на чьем месте, так жаждал оказаться он сам.
Казалось, что все четыре стены сжались вокруг него, пот выступил на лбу. Он глотнул еще алкоголя, и склонил голову. Весь день был чертовой греческой трагедией. А все потому, что он спал с Марли. Подозревала ли Рейн, что он был готов переспать с каждой женщиной в клубе, лишь бы удержаться подальше от нее и не разрушить ее жизнь? Конечно, нет. Он же никогда не был честен с ней.
Черт возьми, а это оказывается трудно - быть честным с самим собой. И в настоящий момент, слышать, как Рейн содрогалась и выкрикивала имя ирландского придурка, было невыносимой реальностью для него, той реальностью, которую он не мог принять.
Пот капал с его лица и тек по спине. Хаммер поднялся и снял с себя рубашку, швырнув ее на пол. Он прошел в спальню, примыкающую к офису, чертовски надеясь на то, что большее количество разделяющих их стен, обеспечит хоть немного гребаной тишины.
Сев за столик и обхватив кружку для кофе своим крупными пальцами, он заглянул внутрь. Чистая, как лист бумаги. Несмотря на все дерьмо, слезы и разыгравшуюся драму, Рейн продолжала следить за тем, чтобы его чашка оставалась чистой.
С ужасающим ревом, он запустил кружку в стену, слушая, как осколки рассыпаются по полу, после чего схватил бутылку Patrуn и вновь жадно приложился к ней.
Наконец, оторвавшись от горлышка, он тяжело повалился на кожаную кушетку, прижав бутылку к колену. Изучая мирно плескавшуюся внутри жидкость, он надеялся, что опьянение сможет приглушить жестокую боль, разрывающую его... хотя, не стал бы делать ставку на успех.
Блять, Бек был прав.
****
Лиам лежал рядом с Рейн, и тихо посапывал ей на ушко. Прижимая ее к своей груди, он обхватывал ее рукой за талию, согревая своим теплом, окружая и защищая ее.
Она закрыла глаза.
Он так все облегчил для нее. Этот нежный голос... Его, ласковые глаза... Он все еще был незнакомцем для нее - что она знала о его прошлом, его целях, да и, в общем, о его жизни - ничего - но с ним ей было комфортно и спокойно. Она доверяла ему. Это кружило голову... и чертовски пугало.
Удивляясь такому быстрому повороту в их отношениях, она прижалась к нему. Сегодня вечером, он продемонстрировал ей, что всегда будет рядом, как и обещал. Что он будет беречь и защищать ее. Ради этого, он даже поставил под удар свою давнюю дружбу с Хаммером, чтобы поддерживать ее, ту, которую едва знал.
Почему? Рейн не знала, и этот вопрос сбивал ее с толку.
Лиам заклеймил ее собой сегодня... в присутствии других, выражая свою мягкость и нежное доминирование. Потом он привел ее в свою спальню и... что? Трахнул ее - и не один раз. Каждый его взгляд и прикосновение что-то значили. Хотя Рейн еще никогда по-настоящему не занималась любовью с мужчиной, она воображала, что все происходит и чувствуется так, как это делает Лиам. Тщательно. Нежно. Всеобъемлюще. Если он хотел пробраться глубоко в нее, то у него это явно получилось. Он разрушил ее защитные стены и полностью обнажил ее душу. После всего, она обнаружила, что ей сложно снова закрыться от него.
Будучи таким сексуальным и заботливым, Лиам, кроме всего прочего, делал для нее то, на что очень мало кто был способен. Почему? Она не знала.
Проклятье, этот день обрушился на нее, как лавина, она еще не совсем оправилась от всего произошедшего. Она так долго ждала появления сильного защитника в своей жизни. Но с тем же рвением она жаждала и сурового Господина.
Хаммер формировал ее последние шесть лет, временами, уж чересчур, настойчиво ограждая ее. И она понимала, что он может оказаться первым и последним ее возлюбленным, если сам того пожелает.
Но она не сможет заставить его полюбить себя, хоть на каком-то уровне, он уже ее любил. Это могло бы объяснить, почему он старался удержать ее от ухода из "Темницы", когда они спорили. Может быть, в нем говорило чувство вины. Или, возможно, это была еще одна его игра, чтобы контролировать ее.
Но сейчас, это уже действительно не имело значение. Ведь вместо того, чтобы самому наказать ее, он отдал ее Беку. А если он хотел верить, что они с Лиамом все придумали, чтобы одурачить его... то не пошел бы он лесом! С нее достаточно. Теперь она принадлежит Лиаму.
Рейн отбросила от себя воспоминания о растерянном лице Хаммера в тот момент, когда Лиам уводил ее из комнаты. Ее сердце сжалось. Несмотря ни на что, она по-прежнему любила его. И, к сожалению, этого уже не изменить. Но что насчет Лиама?
Если он был тем, каким до сих пор казался, то он, безусловно, заслуживал женщины, способной полностью подчиниться ему, открыть свое сердце и душу.
Боже, она могла думать об этом всю ночь напролет. Рейн повернулась и посмотрела на часы. 3:30 утра.
Знал ли Хаммер, где она сейчас? И имело ли это для него хоть какое-то значение?
Где-то наверху, в баре, раздался звук разбитого стекла. Она села на кровати, ее сердце тревожно забилось. Клуб был закрыт, и все гости должны были давно разойтись. Так что же, черт побери, это был за звук?
Пока она это обдумывала, что-то загремело по полу и стремительно пронеслось, где-то в том же направлении. Она повернулась к Лиаму, и уже протягивала руку, чтобы разбудить его, как увидела, что под его глазами залегли тени. Сегодня вечером, он был выжат как лимон, поэтому она не стала беспокоить его.
Вероятнее всего, шум наверху поднял один из членов клуба, перебравший сегодня вечером, или может быть, один из сотрудников убирался и что-то уронил на пол. Но что бы это, ни было, ей стоит разобраться с этим.
Рейн поднялась и накинула поверх своего обнаженного тела шелковый халат Лиама. Вероятно, ей следует разбудить Хаммера. Интересно, он слышал этот шум?
Но когда Рейн, неслышными шагами прошла по коридору и добралась до его спальни, то обнаружила ее пустой. Ей пришлось побороть сначала удивление, а затем гнев. В конечном счете, победила горечь.
Вероятно, он был с Марли. А точнее, внутри Марли, загоняя себя глубоко в нее - Нет, черт побери, она не собиралась заканчивать эту мысль. Она не могла влиять на Хаммера в его предпочтениях и решать, кого ему трахать. Если он не хотел ее, то ей нужно избавиться от мыслей о нем.
Она замерла на минутку, пытаясь определить, что же делать. Но снова наступила тишина, что бы там наверху ни происходило, оно уже закончилось. А возможно ничего и не было... Рейн уже собиралась вернуться к Лиаму, когда заметила свет, льющийся из приоткрытой двери Бека.
Прищурившись, она спустилась в холл. После сегодняшнего, у нее было, что сказать этому гаду.
Заглянув в его комнату, она обнаружила, что все лампы включены. Он залпом допил оставшуюся пятую частью бутылки Джека Дэниелса и продолжил собирать вещи в спортивную сумку. Заметив ее краем глаза, он повернулся, держа в руках флоггер и пару наручников. Не принимая в расчет тот факт, что у него был синяк под глазом, неизвестного, кстати, происхождения, у него еще хватило наглости ей подмигнуть.
Потеряв терпение и перестав сдерживать накопившиеся эмоции, Рейн не выдержала, у нее не было совершенно никакого желания выслушивать произошедшую историю, с его точки зрения. Ворвавшись в комнату, она подошла прямо к нему и врезала ему по лицу.
- Скотина!
- Смотрите, кто пришел! Принцесса.
Когда он потер свою щеку, она увидела еще один синяк в дополнение к разбитой губе. Но меньшего, он и не заслуживал.
Гнев и предупреждение отразились на его лице.
- Я стерплю это. Но только один раз. Признаю, заслужил.
В смысле...?
- Ты сделал со мной то, о чем тебя попросил Хаммер?
- Неа.
Он снова глотнул виски, поморщившись, когда алкоголь обжег его рассеченную губу.
- Да твою ж мать, больно.
- Так же как и моим бедрам, - парировала она.
- Почему ты использовал резиновый паддл, если Хаммер запретил это?
Он послал ей сосредоточенный взгляд, затем ухмылка медленно расползлась по его лицу.
- Ну, имеется пара причин. Хаммер предупреждал меня на твой счет еще много лет назад, но... эй, я же всего лишь мужчина. Ты моя ожившая эротическая фантазия, поэтому я захотел проверить, вдруг у тебя есть скрытая потребность в боли, которую я могу тебе дать... и тогда, возможно, мы бы прожили счастливую жизнь, ну, и там все такое.
Как он мог вообще такое вообразить хоть на минуту?
- Я думаю, мы остановимся где-то между "нет" и "ни за что в жизни". Это охренеть как больно. Без разминки или разогрева?
- Не в твоем вкусе. Понял. Но я не собирался тебя калечить.
- А как бы ты узнал, когда нужно остановиться?
В темных глазах блеснула усмешка.
- Если ты никогда не назовешь меня Сэр, то... для тебя я Доктор Бек.
Доктор...?
- Серьезно? Доктор медицинских наук?
Он кивнул, улыбаясь и откровенно наслаждаясь крайней степенью ее удивления.
- Доктор Кеннет Бекмэн, заслуженный сосудистый хирург, к Вашим услугам. Я точно знаю, что происходит сейчас в твоих венах, принцесса. Поверь мне. Я не слишком сильно тебя поранил.
Охренеть. Ее шок было невозможно описать словами. Садист Бек это добрый доктор Кенни, специалист по сердечно-сосудистой системе? Спасающий жизни?
Рейн моргнула. Дважды.
Она всегда знала, что он умен. В свои тридцать лет с хвостиком, он уже должен был получить образование и обзавестись рабочим стажем. Но, у нее никак не укладывалось в голове то, что местный Джек Потрошитель, заставляющий течь всех любительниц боли, имел медицинскую степень и даже практиковал.
- Но тебе следует держать свой язычок за зубами, принцесса. Не хочу, чтобы моим ванильным пациентам стало известно, что их любимый доктор любит причинять боль. Кстати, если тебе интересно, Хаммер знает об этом. Он один из немногих посвященных. Он выбрал меня для твоего наказания, потому что знал, что я не только напугаю тебя до чертиков, но и в случае, если что-то пойдет не так, у него под рукой будет доктор.
То есть Хаммер все еще присматривал за ней... по-своему. Но она все равно не стыдилась своего отсутствия доверия к нему, после его вспышки гнева.
- Спасибо, - она растеряла весь свой боевой настрой.
- Мне нужно было это услышать.
Бек пожал своими массивными плечами.
- Тебе также нужно услышать, почему я угрожал ударить тебя снова.
- Еще бы! Ты же садист.
Он заржал.
- Ну, кроме этого. После первого шлепка я понял, что ты не из моей команды. Просто захотел провести небольшой тест.
Ярость начала просачиваться сквозь нее.
- Чтобы посмотреть, сколько твоего дерьма я смогу выдержать?
- Не слишком ли ты обо мне плохого мнения? - протянул он.
- Нет, Хаммер немного рассказал мне о твоем прошлом. Помнишь, как тебе пришлось провериться у кучи специалистов, как только ты приехала?
Да. Господь Всемогущий, их было около дюжины. Терапевт, дантист, гинеколог, и пластический хирург, чтобы устранить рубцы на ее спине, которые оставил ей ее отец. Даже психиатр. Не то, чтобы она думала об этом, но оказывается, Бек хорошо изучил ее.
- Ты обращался к ним?
- К каждому. Поэтому, я знаю, что ты не такая, как другие. Я видел, какую боль причиняют проституткам....
Он пожал плечами.
- Большинству не приходилось также тяжко как тебе. Они приходят ко мне за освобождением, которое им дарует боль. Но твоя потребность бессознательна... догадываюсь, что ты нуждаешься в боли, чтобы стать более решительной и уже ни за что не спасовать ни перед кем.
Возможно Бек, прочитал ее мысли.
- Точно.
- Ты выжила и стала такой чертовски яркой и живой, что привлекаешь на свой свет всех вокруг. Я хорошо знаю Хаммера. Ты нужна ему. Я угрожал ударить тебя снова, чтобы заставить его вступиться за тебя и затащить, наконец, в постель. Он умирает от желания трахнуть тебя.
- Вовсе нет.
Бек впал бы в ступор, если бы только узнал, как много усилий она приложила, чтобы склонить Хаммера к этому... и получить отказ.
- А я говорю, да. Все в его жизни было временным, но не ты. Он заботится о тебе. Присматривает. Направляет. Он любит тебя. Не позволяй всему этому дерьму убедить себя в обратном. Но, честно говоря, я хорошо понимаю Лиама О`Нейла. У этого чувака серьезный стояк на тебя.
Да. Большую часть ночи, она уже ощутила это на себе. Рейн покраснела.
- Хотел бы я посмотреть, как Хаммер спасает тебя от меня.
Он усмехнулся.
- Но что-то мне подсказывает, что наблюдать за тем, как он будет бороться за тебя с Лиамом, будет куда забавнее.
Рейн открыла, было, рот, чтобы ответить, но ей помешал пронзительный крик. Сердитый. Уязвленный.
Безошибочно, это был Хаммер. И снова, что-то деревянное, с грохотом, упало на пол.