Да, разумеется, он веселится, как того пожелает. Собственно, почему бы и нет? С его-то происхождением и возможностями! А чего Мари ожидала? Ведь Макгвайр не ухаживает за ней. В их отношениях нет ни капли романтики, оба они просто соблюдают условия договора. Все, что требуется ему от Мари, - это ее тело. Обычный - можно даже сказать, банальный - секс. Не пора ли взглянуть реальности в лицо?
В конце концов, она добилась своего. Полли спасена, отец по-прежнему будет выполнять в Касл-роке свои обязанности. Кризис миновал.
Мари узнала об этом в субботу. Рано утром ей позвонила сестренка. Оказывается, еще в пятницу вечером Энди удалось вызволить ее из участка, использовав кое-какие личные связи. Он сам привез девочку к Жану и, задержавшись за разговорами, уехал лишь за полночь. Признаться, известие очень удивило Мари. А как же то срочное дело, из-за которого Макгвайр отправил ее обратно в Берик? Но еще больше Мари поразило замечание Полли.
- А знаешь, - сказала та, - оказывается, Энди очень даже ничего. С ним так интересно!
Поразмыслив, Мари пришла к выводу, что за последние дни сестренка сильно перенервничала и потому излишне радужно оценивает развитие событий.
Позже Полли позвонила вновь, чтобы рассказать, как встретилась с Китти и убедила ту, что признание в краже не повлечет за собой возбуждения нового уголовного дела. В итоге Китти явилась к Энди Макгвайру, чтобы извиниться за содеянное. Она взяла шкатулку, повинуясь внезапному импульсу. Ей пришло в голову, что это будет хороший подарок ко дню рождения матери. Однако спустя всего полчаса девчонка запаниковала. Она спрятала злосчастную шкатулку в дровяном сарайчике Гранье в надежде, что такой незначительной вещицы никто не хватится.
Энди великодушно простил Китти. В общем-то он проявил изрядное милосердие к обеим девочкам, чего не скажешь о его отношении к старшей сестре Полли. С ней он обращается гораздо менее бережно.
Мари думала обо всем этом, отпивая по глотку из принесенного стюардом стакана. Неожиданно она сообразила, что Тим Райли что-то говорит.
- Если вы хотите, чтобы я успел на последний рейс, то мне лучше поспешить.
Взглянув на референта, Мари поняла, что тот обращается к Энди, который, по-видимому недавно вышел на террасу. Решительно поставив стакан на столик, она вздернула подбородок и дерзко посмотрела в золотисто-карие глаза, обладавшие над ней такой пугающей властью.
- Я хочу, чтобы Тим подвез меня до аэропорта. Потому что здесь я не останусь больше ни минуты.
Референт бросил на нее испуганный взгляд, потом переглянулся с шефом и поспешно ретировался в дом, явно не желая быть свидетелем назревающего скандала.
- Ты никуда не поедешь, дорогая, - суховато возразил Энди.
- Интересно, как ты меня остановишь? - Мари изо всех сил сдерживалась, стараясь не показать, как сильно ранит ее факт присутствия на вилле обольстительной Марты Лопес.
- Если потребуется, силой.
Мари усмехнулась.
- Не посмеешь. Я буду кричать.
- Сколько угодно. Шум мне не помеха. А вот обманывать себя я не позволю.
Повисла напряженная пауза.
- И это говорит джентльмен! - хмыкнула Мари спустя минуту. - Ну что ж, напомни мне об условиях нашего дурацкого договора, согласиться с которыми ты меня вынудил!
Энди удивленно поднял бровь.
- Вынудил? Разве не ты явилась ко мне в пятницу, вырядившись как уличная проститутка?
- Не смей называть меня так! - в ярости прошипела Мари.
- Типично женские штучки! - Энди рывком расслабил галстук, затем стянул его через голову и швырнул на столик. Глаза Мари расширились, когда через миг он принялся с врожденным изяществом освобождаться от пиджака. - Это так просто: сначала вскружить мужику голову, а когда бедолага заглотал наживку, помахать ему ручкой!
- Только не корчи из себя жертву женского коварства! - Замечание Энди не на шутку разозлило Мари. Разве не он еще в офисе перевел их разговор в эту плоскость? И не он с предельной четкостью дал понять, что единственная ценность Мари заключается в ее соблазнительной внешности?
- Именно так, - кивнул Энди. Его взгляд потемнел. - Рад, что ты упомянула об этом. Помнишь, как пять лет назад ты обвела меня вокруг пальца? Правда, не я тогда рыдал…
- Ты… ублюдок! - Голос Мари дрогнул. Меньше всего ей сейчас хотелось вспоминать, как гнусно она себя чувствовала, увидев Энди, демонстративно целующегося с рыжеволосой дочкой банкира.
Энди бросил пиджак поверх галстука.
- Я никому не позволю называть меня так. - От него словно повеяло ледяным ветерком.
- Мне все равно. Я убираюсь отсюда! - произнесла Мари с оттенком триумфа.
- Никуда ты не уйдешь. За тобой должок, не забыла? Или считаешь меня полным идиотом?
- Послушай, мне некогда с тобой пререкаться. - При упоминании о долге у Мари мороз пошел по коже. - Я должна успеть с Тимом в аэропорт.
- Сказано тебе: ты остаешься здесь. Я так решил.
- Ох-ох! - презрительно закатила Мари глаза.
- Смотри, я тебя предупредил.
С непроницаемым видом шагнув вперед, он ухватил Мари за талию и приподнял. На мгновение потеряв от неожиданности дар речи, та размахнулась, намереваясь хлестнуть его по щеке, но он увернулся, ловко пригнув голову.
- Если еще раз попытаешься ударить, я вынесу тебя во двор и брошу в бассейн. Там ты быстро охладишься. - С этими словами Энди взвалил ее на плечо, словно вязанку хвороста. В таком положении кулачки Мари не могли причинить ему никакого ущерба.
- Я не умею плавать! - в ужасе взвизгнула она.
- Что ж, придется прыгнуть с тобой. Но я все равно остужу твой пыл. - Сказано это было на ходу: он решительно зашагал через гостиную в холл.
- Если ты сейчас же не отпустишь меня, я начну звать полицию! - заявила Мари.
- Разве ты уже не боишься захлебнуться?
- Мистер Макгвайр, не слишком ли… э-э… жестоко вы обращаетесь с гостьей? - прозвучал в холле голос. У входной двери стоял готовый к отъезду Тим Райли.
- Не вмешивайся! - рявкнул на него шеф. - Мы с Мари прекрасно проводим время.
- Это наглая ложь! - завопила та, отчаянно пытаясь вырваться.
- А… ну тогда я ухожу. На той неделе вернусь.
- До свидания, Тим! - с натугой произнес Энди, придерживая свою извивающуюся ношу.
Раздался звук захлопнувшейся двери. Словно сообразив, что теперь помощи ждать неоткуда, Мари притихла. Воспользовавшись этим, Энди, вместо того чтобы направиться к бассейну, быстренько поднялся по лестнице и свернул в свою спальню.
- Отпусти меня, - жалобно попросила Мари, вися вниз головой.
- Ладно, так и быть. Тем более что ты все равно никуда от меня не денешься.
Он поставил Мари на толстый ковер. Напротив них находились распахнутые двери балкона. Легкий морской бриз шевелил шелковые занавески. Справа стояла широкая кровать, изголовье которой было украшено замысловатой резьбой. Увидев это соблазнительное ложе, Мари окончательно упала духом.
Она повернулась к выходу, но там, подпирая дверь спиной и сложив руки на груди, спокойно стоял Энди. Ворот его белоснежной рубашки был распахнут, загорелая шея обнажена, на смуглом лице застыло выжидающее выражение, в глазах вспыхивали золотистые искорки.
- Может, скажешь наконец, почему ты вдруг решила вернуться домой?
Мари нервно выпрямилась и побледнела.
- Если ты вообразил, что я пристроюсь в хвост длиннющей очереди твоих шлюх, то должна тебя разочаровать, - тихо произнесла она.
Энди ухмыльнулся.
- Не стоит потакать своей мнительности, дорогая. Добро пожаловать в мой дом!
5
- Ты говоришь мне правду? - Мари недоверчиво вглядывалась в лицо Энди.
- Не думал, что ты с такой легкостью поддаешься на провокации! - сверкнул тот глазами. - Повторяю, дом родителей Марты находится немного дальше по побережью. Она частенько ко мне заглядывает, причем без всякого предупреждения. Сегодня я совершенно ее не ждал. А ты подняла бучу только из-за того, что во время твоего приезда на моей вилле оказалась другая женщина. Разве не стыдно?
У Мари и без этого замечания пылали щеки. За последний час ее настроение менялось несколько раз. Она уже вообще не понимала, на каком свете находится.
- Возможно, я погорячилась, но у меня есть свои принципы…
- О которых ты мгновенно забываешь, когда тебе предлагают кругленькую сумму, - коварно вставил Энди.
- Ты снова о том чеке, который вручил мне твой отец! - застонала Мари. - Думаю, пришло время выложить всю правду. Известно ли тебе, что Джеффри заставил меня уехать из родительского дома?
- Интересно, каким образом? - Голос Энди мгновенно приобрел сухость, а глаза выражали явное недоверие к сказанному.
- Разве ты не знаешь, что в ту пору мой отец запил? Вот Джеффри и предложил мне убраться взамен на то, что оставит папу на работе. Я должна была прекратить с тобой всякие контакты. Понятно, что, если бы отец лишился места, это лишь усугубило бы алкогольную проблему. Не говоря уже о том, что им с Полли просто негде было бы жить.
Наступила тишина. Энди замер, лицо его стало жестким. Чудесные яркие глаза словно потеряли краски.
- Поступок Джеффри бесчестен… если только ты говоришь правду. Я хорошо знаю своего отца и никак не могу предположить, что он способен на подобную низость, - наконец резко заметил он. - Чтобы Джеффри опустился до шантажа? Скорее, это ты лжешь.
Мари и не ожидала, что Энди с готовностью воспримет правду о той давней истории, но ее поразила быстрота, с которой тот отбросил ее версию. Не менее удивительно выглядела уверенность, что Джеффри никогда не вышвырнул бы своего сомелье на улицу. Странно, ведь любой работодатель обязательно постарается избавиться от пьющего работника. Так почему Макгвайр-старший должен вести себя иначе?
- По-моему, вся эта история притянута за уши. - Энди смерил Мари презрительным взглядом. - На самом деле ты тогда получила предложение стать моделью и тебе не терпелось использовать свой шанс. Так или иначе, ты все равно покинула бы дом, поэтому предпочла просто принять чек и исчезнуть.
Вот какое объяснение он придумал! Оно полностью соответствует его представлениям о ветрености и жадности Мари. Стройная логика, жаль только, что она совершенно не увязывается с реальными событиями. А Мари еще имела глупость надеяться, что ее слова перевесят слова Джеффри!
Решив не тратить времени на развенчивание заблуждений Энди, равно как и на продолжение бессмысленной борьбы, Мари сказала со вздохом:
- Там, на террасе, я говорила совершенно серьезно… Я уезжаю. Если тебе так необходима любовница, почему ты не займешься Мартой Лопес? Похоже, она только этого и ждет.
- Видишь ли, мне трудно это объяснить, но я все-таки предпочитаю тебя, - с ленцой произнес Энди.
- Не в моих правилах заводить отношения с мужчиной, который параллельно встречается с другими женщинами,
- Насколько ты видишь, моя кровать пуста. С Мартой меня кое-что связывает, но я не намерен обсуждать это с тобой, дорогая. - Энди медленно приблизился к Мари и взял в руки ее лежащую на плече косу.
- Что ты делаешь? - с тревогой спросила та.
- Мне больше нравится, когда твои волосы распущены.
- Думаешь, меня очень интересует, что тебе по душе, а что нет?
- Что ж, постепенно я приучу тебя интересоваться моим мнением.
Она взглянула в сияющие медово-карие глаза, и у нее перехватило дыхание. Тем временем пальцы Энди расплетали ее косу. Все, что требовалось сделать Мари, чтобы положить конец подобной вольности, это проложить некоторое расстояние между собой и Энди. Однако она почему-то осталась стоять на месте.
- Я не очень хорошо усваиваю предметы, которые не хочу изучать. - Мари произнесла это и ужаснулась тому, как явственно в ее голосе прозвучало отчаяние. - Отпусти меня домой, Энди. Из твоей затеи ничего не выйдет…
- Позволь об этом судить мне.
- Но ты сам говорил, что желаешь получить опытную любовницу, - напомнила она, предпринимая последнюю попытку убедить его в том, что он выбрал совсем не ту женщину, которая ему нужна. - А я, если можно так выразиться, начинающая…
- У меня и в мыслях не было ждать от тебя профессионализма, - бесстрастно парировал он.
Мари вздохнула и призналась, сильно покраснев:
- Дело в том, что я… девственница. Расплетавшие косу пальцы замерли.
- Брось, это даже не смешно. Мари скрипнула зубами.
- А я и не собиралась тебя смешить!
Энди стиснул ее локти, вынуждая поднять голову, и пристально посмотрел сверху вниз в голубые глаза.
- Если бы я всякий раз позволял тебе водить меня за нос, он давно отрос бы у меня до размеров огурца. Девственница? Это ты-то? Француженка? Даже пять лет назад меня не совсем убедили твои разговоры о том, что до замужества девушка должна сохранять чистоту. Но до конца я не был уверен, и это тебя спасло.
Мари нервно сглотнула.
- Почему ты так уверен, что я говорю неправду?
- Для этого ты слишком эротично выглядишь, - сразу же ответил Энди. - Ходишь, двигаешься, разговариваешь, как женщина, которая отлично изучила свое тело.
- Но ведь я давно в нем существую…
- Все равно… Девственницу сейчас не сыщешь днем с огнем. Особенно твоего возраста. Лично мне ни одной не попалось.
- Не хочешь ли ты сказать, что расспрашивал об этом каждую встречную девушку? - хмыкнула Мари. Она уже начала терять терпение. Кроме того, ее оскорбляло недоверие Энди в таком интимном вопросе. Мари выдернула локти из его ладоней, но он взамен тут же взял ее за плечи. - Вообще, пора тебе взглянуть правде в лицо и признать тот факт, что далеко не все женщины возносят секс на столь высокий пьедестал.
- Эту чушь ты мне тоже не скормишь. Если можно так выразиться, пьедесталами я не питаюсь. Предпочитаю блюда, приготовленные моим личным поваром. Скажи, ты, часом, не вознамерилась внушить мне чувство вины за наше маленькое соглашение? Не это ли истинная причина твоей последней попытки создать проблему на ровном месте? - иронически усмехнулся Энди. - Если бы я хоть на секунду поверил в твою невинность, только бы ты меня и видела. Но того, в чем ты меня уверяешь, просто не может быть. Это аксиома.
Что ж, еще одна логически выверенная цепь соображений. Придраться не к чему. Но слова Энди задели Мари за живое. А еще больше оскорбило известие, что он сомневался в ее невинности еще пять лет назад. В его заявлении содержалось море цинизма, но самым ужасным оказалась мысль, что Энди воспринимает ее точь-в-точь как остальные мужчины. То есть как некий неодушевленный объект, предназначенный для реализации их чувственности. Они видели в Мари этакую секс-бомбу, слишком эротичную, чтобы обладать умом. Удивительно, как вообще Энди снизошел до объяснения ей причин присутствия на его вилле Марты Лопес!
Прикусив губу, Мари смотрела на него, и ей начало мерещиться, что она видит некий обобщенный мужской образ.
- Я не желаю быть твоей любовницей!
- Вот как? В таком случае ты не должна позволять мне раздевать тебя. Предупреждаю, стоит мне увидеть твою наготу, и я сделаю что угодно, лишь бы уложить тебя на спину.
Занятая своими невеселыми мыслями, Мари даже не заметила, что он успел расстегнуть молнию на платье. Сейчас она в неком ступоре наблюдала, как Энди осторожно спускает платье с ее плеч, высвобождая из-под пестрой ткани полную грудь в белом кружевном лифчике.
- Энди… нет!
- Могу поклясться чем угодно, что ничто и никогда не волновало меня так, как твоя восхитительная грудь, - зачарованно прошептал он.
От его слов Мари бросило в дрожь. В этот миг платье упало на ковер. Но она смотрела не на него, а в глаза Энди. В них разгоралось знакомое пламя, от которого у Мари подкашивались ноги. Ее природная скромность потерпела поражение под воздействием мысли, что он искренне восхищается тем, по чему скользит его взгляд. В каком-то смысле Мари даже подбадривало выражение глаз Энди. Втайне она всегда мечтала о чем-то подобном. Ей никогда никого не хотелось, кроме Энди. Ему словно предначертано было стать первым мужчиной в ее жизни. И последним. Единственным.
Искушение было слишком велико. Почему Мари должна притворяться, что только предложенное Энди жесткое соглашение свело их вновь? Не она ли пять долгих лет тщетно искала человека, способного подарить ей те ощущения, которые неизменно возникали с Энди?
Он подхватил ее на руки и понес к необъятной кровати.
- Как долго я этого ждал!
Пока он откидывал покрывало и укладывал Мари на белые хрустящие простыни, та взволнованно шепнула:
- Правда?
Энди снял с нее туфли и выпрямился. Его взгляд был устремлен на Мари.
- Боже правый, ты еще сомневаешься!
Она затрепетала, окутанная сиянием золотисто-карих глаз, сердце в груди бухало молотом. Лежа перед ним в одном белье, Мари испытывала сильнейшее смущение. Ее лифчик и трусики были гораздо скромнее, чем иной купальник, но еще никогда не чувствовала она себя менее одетой.
- Ты единственная женщина, которая отвергла меня. Очень удачный ход, дорогая… - Энди медленно расстегивал рубашку. На его красивых губах играла улыбка. - Наверное, поэтому я и хочу тебя так сильно.
На лицо Мари набежала тень.
- О Господи! Это вовсе не ход, я ничего не предпринимала намеренно…
- Нет? - Он сбросил рубашку. - Ладно, сейчас это уже неважно.
Мари думала иначе. Для нее имело очень больше значение, что у Энди сложилось о ней столь невысокое мнение. Впрочем, пока он раздевался, она не могла сосредоточиться на этой мысли. Хотя нельзя сказать, чтобы она впервые видела Энди без рубашки. Пять лет назад он однажды пригласил ее искупаться с ним в крытом бассейне Касл-рока. Она отказалась. И не только потому, что не умела плавать. Ее пугали возможные пересуды. Люди стали бы говорить, что Мари Гранье желает прыгнуть выше головы. Ей уже приходилось сталкиваться с человеческой недоброжелательностью, и она прекрасно отдавала себе отчет, какие разговоры пойдут, когда станет известно, что дочка сомелье встречается с сыном и наследником Джеффри Макгвайра. Исходя из этих соображений, единственное, что позволяла себе Мари, это изредка полюбоваться лебедями в комплексе ухоженных водоемов примыкавшего к хозяйскому дому парка.
С усиливающейся сухостью во рту она смотрела на широкую, превосходно развитую грудь Энди и планки мускулов на его животе. Он был восхитителен. Впрочем, иного и невозможно было ожидать. Бронзовый загар, бугорки мышц и золотистые завитки волос на коже придавали ему очень мужественный и эротический вид. Очень скоро Мари поняла, что никакая сила не заставит ее отвести взгляд от этого завораживающего зрелища. Она покраснела, но лишь удобнее устроилась на подушке и с еще большей жадностью прикипела взглядом к узким бедрам и длинным ногам Энди, которые все еще были скрыты брюками.
- Надеюсь, ты сделаешь все это, - тихо произнес тот.
- Что? - не поняла Мари.
Он быстро освободился от остатков одежды и остался в одних шелковых черных трусах.
- То, что обещает твой взгляд, - усмехнулся он с оттенком некоторой плотоядности.
И без того красное лицо Мари сделалось пунцовым.