Когда они поднялись, то в зале приглушили свет и заиграла приятная медленная музыка. Оба, не сговариваясь, посмотрели на меня, покачали головами и пошли танцевать. Они и правда не плохо смотрелись вместе. И Бес оказался не настолько пропащим, как я думала раньше. Видимо какие-то зачатки хорошего, доброго и вечного в нем сохранились. Даже мозг еще есть. Может стоит игра свеч, но и для Анюты хотелось сделать приятное. Сама бы она еще долго по нему вздыхала бы, а тут я сделала отличную возможность лучше узнать предмет мечтаний. В любом случае она в выигрыше: либо поймет, что он придурок, либо сама уже получит шанс проявить себя. Я почувствовала себя феей-крестной. Анюта хорошая девочка, из приличной семьи, пусть и парой ступеней ниже привычной Бесу тусовки. Зато точно не наркоманка, не алкоголичка и не шваль всякая. Для Беса она даже слишком хорошая. У него такая отвратительная репутация, что способна испортить резюме Анюты, но, думаю, она сама о нем мечтала – значит уже знала о таком варианте и идеи путей обхода у нее тоже есть.
Через пару минут в зал вошли охранники и очень солидный мужчина между ними. Я посмотрела на часы – двенадцать минут сорок три секунды с момента разговора за столом и почти двадцать минут с момента моего массового спама. Папик покрутил головой, обнаружил отпрыска с приличной девушкой на танцевальной площадке. Даже башкой потряс – видать сразу не поверил. Потом неторопливо пошел к ним, предварительно что-то шепнув стоящему рядом молодцу. Бес с Анютой не обращали на них никакого внимания и глядели лишь друг другу в глаза. Каюсь, моя работа. Как и дамочка за дальним столиком, смотрящая на них и утирающая слезу умиления. Люблю красивые представления. Папик подошел к парочке и постучал Беса по плечу. Ребята аж дернулись от удивления. Очень качественного и абсолютно искреннего удивления. Я отпустила контроль и наслаждалась спектаклем. Вон охранники вежливо опрашивают гостей и персонал, вон один подошел к той самой дамочке, и она с умильной улыбкой, прижав лапки к грудям, втирает ему историю прекрасной любви. Вот Бес с Анютой впереди, а папочка сзади направляются к нашему столику. Что-то ребятки уж очень подозрительно на меня смотрят, но роль, хвала богам, не забывают и продолжают нежно обниматься. Молодцы. Папик лишь скользнул по мне взглядом, поздоровался и плюхнулся за наш стол, хотя его точно никто не приглашал. Я ж говорила, что мышь я, серая мышь. Невзрачная, тихая и забитая. Тут все так думают.
Вдруг краем глаза ловлю новое действующее лицо и напрягаюсь. Крис, мать его гномам в общину! Все веселье испортил. Стоит, озирается по сторонам. Хоть бы не полез, придурок. Я тут машину зарабатываю. О, проследил по линиям до меня. А я что? Я ничего. Сижу и тихо добро улыбаюсь. Я вообще паинька. Крис смотрит на меня, вскидывает бровь, выразительно обводит взглядом зал и снова смотрит на меня. Я чуть заметно качаю головой. Крис прислоняется к колонне, складывает руки на груди и внимательно смотрит на меня. Вот же рыба-прилипала. И чего его сюда занесло и в неурочный час! Откидываюсь на спинку стула и кладу вытянутую руку на стол. Ну, головная боль, сообрази же меня пригласить на танец!
Крис смотрит на меня задумчиво, но отрывается от колонны и идет в нашу сторону. Пара охранников пристраиваются к нему. Я же убираю его из поля зрения Анюты и Беса, чтоб вопросов не возникло и спектакль не испортили.
– Лера, прости, что я задержался, – раздается рядом голос Криса и даже папик поворачивает голову. – Потанцуй со мной и позволь загладить вину за опоздание.
Сообразительный, однако, хотя скорее быстро прочитал память нескольких товарищей тут.
– С удовольствием, – я поднимаюсь и румянец смущения играет у меня на щеках.
Крис слегка прищурил глаза, видать что-то там складывает и соображает. Я же смущенно улыбаюсь, и мы выходим на площадку. Секунда и заиграла медленная музыка. Да, мелодия другая и романтический флер я наводить не стала. Ему и так хватит.
Крис обнял меня и прижал к себе. Немного чрезмерно, на мой взгляд, но сейчас не время для возмущения.
– Хотя бы ради этого танца стоило сюда забежать, – мурлычет он мне на ухо.
– Вот я тоже все теряюсь в догадках: а ты чего здесь в этот поздний час забыл?
– Не поверишь, но я так огорчился результатам нашей встречи в ресторане, что разыскивал тебя по всему городу.
– И зачем же? – удивилась я.
– Принести извинения, конечно, – шепот у самого моего уха, а руки уже сползают существенно ниже талии. – А о таком продолжении, как этот танец, я и не смел мечтать.
– Просто предупреждаю, что не стоит так глупо подвергать себя опасности и опускать шаловливые ручки ниже. Я полна сюрпризов.
Руки замерли, а потом осторожно поползли наверх.
– И выше тоже не стоит, – я сегодня добрая.
– Лера, кто ты, – голос раздраженный, а язык скользит по моему уху. Вот же гусь прилипчивый. Я смотрю на наш столик – там вовсю идет беседа, хотя Бес молодец: уверенно и нежно обнимает Анюту, поглаживает ей плечо и время от времени целует в макушку. Способный мальчик. Анюта тихо замерла и смотрит перед собой на стол. Или в тарелку, это уж как рассказывать. Вот папик отвлекся на подошедшего охранника, который ему что-то шепчет на ухо, а Бес быстро смотрит на меня. Взгляд беспокойный. Ты меня тоже защищать будешь? Ох, ты прелесть!
– Хочешь я сниму все твои внушения в зале, – внезапно шепчет Крис мне в ухо.
– Крис, ты хочешь войны? Со мной? Но так воюй со мной. Зацени, что я сейчас лишь слежу за сценой и декорациями, а первую скрипку играю совсем не я.
– Да вижу я того папенькиного сынка, который беспокойством за твою шкурку во мне чуть дырку не сделал. Кто он тебе?
– Господин Мельц, во-первых, моя личная жизнь Вас не касается, а во-вторых, это что было? Ревность или попытка нахамить?
– Выяснение диспозиции, – улыбается мне его наглая заграничная рожа.
– Не верю, – хмыкнула я. – Я вообще не верю в твой интерес ко мне именно в таком ракурсе.
– А было бы не плохо, – мечтательно протянул он. – Я бы сразу тебя подхватил на руки, наобещал всего самого прекрасного и унес бы в свою пещеру, где наконец-то сделал с тобой все то, о чем успел помечтать. И не один раз. И не один день.
– Очень банально, не находишь? А где охота, где адреналин, где радость победы и первый приз? Крис, ты действительно так низко ценишь меня или настолько плохо относишься к себе?
– Такую песню испортила, – огрызнулся Крис. – Пойдем, сдается мне, что тот влиятельный господин сейчас покинет этих голубков и самое время присоединиться к ним.
– Нет, подожди, – включаю еще одну медленную мелодию, – пусть закончит и уйдет, а лишь потом мы присоединимся к ним.
– Тогда снимай со своей подруги плетение, из-за которого она не видит меня, – потребовал Крис.
– Сразу, как папик отойдет на десять шагов, и не минутой раньше, – уперлась я. – А пока, Крис, давай, что ли, действительно потанцуем?
После этих слов я перестала изображать из себя статую и прильнула к нему. И я не собираюсь обманывать себя – это было приятно. Подняла руку ему на шею и пальцами перебирала волосы. Другой рукой гладила мочку его уха. На долю секунды Крис замер, а потом улыбнулся и крепче прижал меня к себе. Блин, я и до этого поняла, что в его интересе есть большая доля физической стороны. Сейчас я это отчетливо ощущала.
– Он отошел на десять шагов и даже еще дальше, – шепнул мне Крис на ухо и куснул за мочку. Я невольно вздохнула: умело действует, шельмец. Бросив взгляд из-под ресниц, я оценила расстояние от ребят, склонившихся друг к другу до уходящего папика, и убрала свое плетение. Анюта тут же резко подняла голову, обежала взглядом зал, наткнулась на меня взглядом и тут этот засранец, несомненно наблюдавший за мной и Анютой, резко прижал меня к себе и впился в губы. Анюту я не видела, но ахнула она знатно. Мне и Крису, правда, было не до этого. Я открыла глаза, увидела его глаза перед собой.
– На счет движения руками ниже и выше – это правда. Лучше тебе не знать, чем грозит беспечность.
Крис закрыл глаза и усилил напор, хотя руки держал ровно в границах допустимого. Я разжала зубы. Его язык ворвался в мой рот, и он чуть слышно застонал. Вот и рука начинает сползать вниз, пора заканчивать. Я чуть прикусила ему язык и, когда он отпустил мои губы, сказала:
– Извращенец и маньяк! Ты зачем представление устроил?
– Совместил приятное с полезным, – хитро улыбнулся он и развернул меня к столику ребят.
Глава 11
Бес хмуро смотрел на Криса, а лицо Анюты выражало смесь испуга и ужаса – она прекрасно знала кто это. Реакция Беса тоже была легко объяснима – он видел появление Криса в зале, видел наш немой диалог, видел, как Крис пошел в нашу сторону. Потом он немного отвлекся, и вот я уже танцую с Крисом в центре зала. А потом еще Крис целует меня, и Анюта ахает.
– Привет, ребятки. Поздравляю с победой, – сказала я, подходя к столу. – А не пора ли и нам валить отсюда?
– Лера, так не честно, я только пришел, – и рука Криса обвивается вокруг моей талии.
– А он вообще кто и откуда здесь взялся, – хмуро интересуется Бес
– Добрый вечер Кристен Якобович, – тихо произносит Анюта. – Это наш преподаватель, профессор Мельц. – поясняет она Бесу и тут же добавляет мне: – Я не знала, что ты так хорошо знаешь профессора.
– Анюта, солнышко, я его совсем не знаю, зато он настойчиво желает быть мне представленным вдоль, вширь, вглубь и с изнаночной стороны. Примерно подобную же схему узнавания он стремится применить ко мне со своей стороны тоже. Так что ты была всего лишь свидетельницей того, как один не в меру прыткий профессор пытался соблазнить студентку.
– А хочешь я его стукну или вообще пристукну, – задумчиво протянул Бес. – Потом тихо прикопаем, посадим цветочки и удобрим нашими горькими слезами. И пойдем тусоваться дальше. Или гонять на машинах наперегонки.
– Бес, ты чудо. Даже не буду называть тебя Димочкой. Ты растешь у меня на глазах и в моих глазах тоже, – умиляюсь я. – Но давай не будем трогать каку, а то будет нам печально.
Краем глаза наблюдаю, как улыбка Криса вянет. Кажется, до него доходит, что только что его обозвали какой.
– Лера, деточка… – начинает издалека он.
– Крис, лапушка, очень тебя прошу: оставь свои привычные штампы и схемы. Ну, не поведусь я на деточку. Может быть когда-то, очень давно, когда я была подростком, меня эта самая "деточка" могла пронять, но и тогда больше раздражением, а сейчас ты сильно теряешь в моих глазах, когда ровняешь меня с теми дурочками, которые скрашивали тут твое лето.
– И это ты называешь "совсем незнакомы", – задумчиво протянула Анюта.
– Совсем, Анют, совсем. Просто всплыли тут, как по весне отходы жизнедеятельности, пара не особо красящих профессора фактов, о которых я ему и напомнила.
Крис притянул меня и усадил к себе на колени:
– Лера вообще душечка, вот только злая очень и на людей кидается. Зато, если найти к ней подход – тут эта сволочь провела ладонью демонстративно мне вдоль талии и немного ниже, но не выходя за границы дозволенного, значит запомнил угрозу.
– Да, – смеюсь я, – когда найдешь проход – приходи и я тобой закушу.
– Ха, а может я тобой, – тут же не согласился Крис.
– Крис, взрослый же мужик, профессор, хотя есть у меня сомнения в причинах твоей хорошей сохранности для столь высокого звания, а снова разыгрываешь тот же сценарий. Думаешь, что я люблю ходить по одним и тем же граблям?
– Но попытка того стоила, – улыбается он.
– Да, забавная попытка. А теперь грустнеем и разбегаемся по домам: время позднее, завтра еще вгрызаться в гранит науки, хоть и последний день на этой неделе.
– Лера, я только тебя нашел, только вечер начал играть красками, как ты все веселье портишь, – попенял мне Крис.
– Крис, пока мою машину еще не подогнали, не довезешь ли ты меня до дома, будь так любезен. Бесу надо Анюту домой довезти и сдать на руки маме, лично сдать, проверю!
– Валерия, Вы были столь убедительны и очаровательны, – ответил Крис, – что я сочту за величайшее счастье всей моей жизни проводить Вас домой.
Через пару минут я уже сидела в машине Криса, а Бес вел Анюту к своей машине. В машине было уютно и комфортно – мягкие кожаные сидения, приятная музыка. Крис ехал спокойно и уверенно, и я даже начала расслабляться.
– Знаешь, а мне понравилось продолжение вечера, – внезапно заговорил Крис. – Я почему-то представлял себе вечер гораздо скучнее, хотя та часть, когда я мотался по торговым центрам, загородным клубам и отводил глаза толпе местных шишек – вот такого я себе раньше в веселье не записывал, хотя было правда забавно.
– Прошел моим маршрутом? И с каким опозданием? – поинтересовалась я.
– Ну, судя по всему, все те же минут пятнадцать-двадцать.
Я прикинула и, просканировав себя, таки сняла с себя следилку.
– Крис, вот ставить маячки очень некорректно с твоей стороны, – пнула его я.
– Лера, разносить щиты – тоже вторжение в личное пространство. Я считаю, что мы квиты.
– Договорились. Я не трогаю твои щиты, хотя это скорее решето, чем щиты, а ты не цепляешь мне маячки. Совсем. Идет?
– Идет, – согласился Крис. А я почему-то ему не очень-то и поверила. Вот ведь головная боль теперь постоянно искать на себе его метки.
Дорога до моего дома заняла у Крис около получаса. Мы подъехали к моему дому, и я открыла дверь.
– Поцелуй меня.
– Крис, ты переигрываешь. Мы сейчас вдвоем и некому устраивать спектакли.
– Поэтому и прошу поцеловать.
– Тем более не стану. Спокойной ночи, Крис.
Я вышла и пошла к дому, попутно проверяя себя на новые маячки. Странно, но ничего не было. Хотя, как говорится, если вам кажется, что за вами следят, то еще не факт, что просто кажется. Поднявшись в квартиру осторожно выглянула в окно – машина Криса еще стояла на стоянке. Вот ведь упертый гоблин.
– Если поцелую – уберешься домой? – спрашиваю у Криса в телефонную трубку.
– Клянусь, – смеется в ответ он.
Вздыхаю и иду обратно к машине. Наклоняюсь к открытому окну, хватаю его за уши, подтягиваю голову к себе и впиваюсь в его губы.
– Теперь поехал домой. Спокойной ночи.
Уже уходя слышу звук мотора, шуршание шин и машина уезжает. Надо же, хотя бы слово держать умеет. Надо было с него клятву стрясти на маячки и следилки. Ох, опять же проверять себя! И, какое счастье, – опять чисто.
Уже в квартире слышу писк телефона. Сообщение. "Все в порядке? Бес". Шустрый мальчик. Пишу в ответ: "Все прекрасно, мамочка. Иду баиньки. Одна."
Глава 12
Утром же понимаю, что присутствие Криса и его мутный интерес мне путают карты. Изначально я Бесу обещала пару дней необычных развлечений в моем обществе, потом еще Анюта с попытками примкнуть к компании. Кстати, я ничуть не обманула Беса. По ценникам моего мира личный проход и сопровождение одного человека или группы из нескольких людей и возврат их обратно стоит даже дороже машины в этом мире. Хотя тут ценники разные бывают, но туристов водить, особенно куда-то в экзотические места – да, стоит дорого. Но надо как-то отрываться от хвостов.
– Бес! Бес! – ору я в трубку и слышу в ответ лишь невнятное бурчание. – Димочка! Димасик! Димон!
– Блин, да проснулся я уже, – рявкает трубка. – Кончай надо мной издеваться. Да еще и утром.
– Бес, как моя машина?
– Будет у универа в двенадцать часов. Раньше никак, извини.
– Хорошо, тогда подожду. Пока, до встречи в универе.
И я вешаю трубку. В крайнем случае напрягу Беса.
В университете обычная суета, в аудитории встречаю задумчивую Анюту.
– Привет, подруга. Что унылая такая?
– Знаешь, все думаю, что вчерашний вечер мне приснился и был бредом, – вздыхает она.
– Что тебя так засмущало во вчера?
– Ну, я с Бесом целовалась. Он меня целовал, а я не верю, что это правда было. Может я спала?
– Точно бред, – поворачивается к нам противная Рита, самоизбраннная королева и самоназначенная красавица, – ты на себя посмотри и на него полюбуйся. Это только в сказках такое бывает.
Клянусь, я тут совершенно не при чем. Да и глупо тратить силы на всякую шушеру. Но именно в этот момент открылась дверь и ввалился Бес.
– Лерка, – завопил он с порога, – какого хрена ты меня разбудила? Мне сегодня ко второй паре, а я из-за тебя на автопилоте приехал. Буду теперь у вас отсиживаться и шепотом стонать.
Он дошел до нас, поцеловал охреневшую Анюну, и плюхнулся между нами. Рита застыла с упавшей челюстью.
– Бес, – попросила я, кивнув на нее, – помоги девушке.
Бес сосредоточил на ней взгляд, ухмыльнулся, резко захлопнул ей челюсть кончиками пальцев и развернул ее лицом к кафедре.
– Сойдет?
– В лучшем виде, – согласилась я.
– И на какую мутотень я к вам тут вписался?
– Знаешь, а тебе здорово подфартило, – откликнулась Анюта. – У нас сейчас целительная психология. Правда уже продолжение курса, но тебе понравится.
– С тобой, радость моя, мне везде будет хорошо, – улыбается Бес и снова чмокает Анюту в щеку. А я замечаю, что не только у Риты окаменела спина. Еще вокруг несколько девиц внезапно замерли, совсем.
– Бес, утихни, ты у нас сейчас весь гадюшник, тьху, девишник распугаешь.
А эта зараза лишь лыбится и обнимает уже обеих.
Тут открывается дверь и в аудиторию входит Крис. Твою ж мать, вот это номер.
– Господа студенты, внезапная замена и первой парой у вас сегодня буду я.
Его взгляд проходи по аудитории и замирает на нас.
– Аня, Дима рад вас снова видеть. Лера, ты утром ничуть не хуже, чем вечером и ночью.
В аудитории повисло гробовое молчание. По-моему, они даже дышать забыли. А я так озверела, что не сдержалась и рявкнула ему ментально:
"Крис, я не собиралась, но теперь я тебя точно убью"
"Жду с нетерпением" – получила я ментальный ответ.
Крис начал лекцию, а я с интересом наблюдаю, как на всех студентов опускается паутинка ментального принуждения. Вот уже первые ряды выпрямились и внимательно следят за лектором, а паутинка ползет дальше. Перед нами неуверенно замерла, но я лишь покачала головой и, не тронув нашу компанию паутинка поймала остальных студентов.
– Что это с ними? – удивленно шепчет Анюта, оглядывая аудиторию.
– Внимают, – отвечаю я.
– А твои с Крисом переглядки к этому как относятся? – уточняет она
– Я отказала ему во внимании от нашей компании. Поэтому мы наблюдаем, слушаем и разговариваем, а не сидим истуканами, – пояснила я.
Тут до нас доносится голос Криса, который ловко, не меняя интонаций и не сбиваясь с текста лекции, вворачивает:
– Аня, Дима и Лера! Я с удовольствием присоединюсь к вам, но после лекции. Мне тоже очень интересно обсудить не только это, но и массу других вопросов.
– Крис, не огорчай меня, – говорю я вслух.
– Чем же, радость моя? – спрашивает он от кафедры.
– Ты переигрываешь, – говорю я и наблюдаю, как аудитория продолжает сосредоточенно писать. Перегибаюсь через парту и вижу, как старательно Рита выводит "..радость моя" – Знаешь, а у тебя тут косячок. Ты опять не все учел.
Я показываю на тетрадь Риты, Крис подходит к первому ряду и что-то негромко, но явно ругательно говорит. Аудитория слаженно записывает его слова. Я уже открыто ржу.