Сью возбуждала таинственность происходящего, к тому же доктор Дуглас обещал ей избавление, то есть выход из той безвыходной, как ей представлялось, ситуации, в какой она очутилась благодаря своей непроходимой глупости. Ее предали все, даже родной дед, которому она склонна была доверять. Но ничего, зато уж теперь она никогда не потеряет голову. Никогда.
Они оказались в подвальном помещении, забитом старой мебелью и какой-то медицинской аппаратурой. Доктор Дуглас запер изнутри на ключ тяжелую железную дверь, щелкнул рубильником, и тусклые лампочки под низким потолком погасли. Вместо них вспыхнула одна - нестерпимо яркого белого цвета под стальным абажуром. В ее свете Сью увидела низкий широкий стол, застланный белой клеенкой. Доктор Дуглас подтолкнул ее в спину и сказал:
- Снимай эту хламиду и ложись.
Она повиновалась, невольно поеживаясь от холода и сырости. Он тоже быстро вылез из своего комбинезона, оставшись в джинсах и больничном халате.
- Мне свет мешает, - сказала Сью, закрываясь обеими ладонями от настырно яркой лампочки.
- Надень это.
Доктор Дуглас протянул ей большие пластмассовые очки с широкой резинкой вместо дужек. Когда Сью надела их, комната засияла бирюзовыми бликами и напомнила морскую лагуну в жаркий летний день.
- Ты будешь делать мне операцию? - спросила она, с удовольствием думая о том, что наконец избавится от этого проклятого ублюдка, присосавшегося мертвой хваткой к ее внутренностям.
- Да. Но это совсем не больно и не страшно. - Сью слышала над собой громкое прерывистое дыхание доктора Дугласа. - Ты должна расслабиться и полностью мне довериться.
Он засунул ей в рот сладкий твердый шарик, который велел положить под язык. Его склоненный над нею силуэт напоминал очертаниями и цветом дельфина. Сью хихикнула и чуть не подавилась шариком. Как забавно. Настоящее приключение из тех, какие показывают в кино. Этот доктор Дуглас, оказывается, веселый типчик. А поначалу он показался ей респектабельным занудой.
- У тебя заметно выросла грудь, - сказал он, коснувшись ее обоих сосков сразу. - Превращаешься в настоящую женщину. Смазливую и очень сексапильную. Хочешь быть сексапильной?
- Да, - прошептала Сью. - Очень хочу. Но сперва выковырь из меня этого ублюдка.
- Не спеши, малышка. Ты думаешь, будто он приносит тебе вред, на самом же деле он очень полезен для твоего организма. Благодаря ему твои внутренние органы стали упругими и очень чувствительными. Ты даже не можешь вообразить, как прекрасны женские влагалище и матка в самые первые недели беременности.
Он взял Сью за лодыжки и резко дернул на себя. Потом согнул ее ноги в коленях и одним резким движением широко развел их в сторону. Сью вскрикнула, ощутив резкую боль в паху, и тут же в нее вошло что-то большое, прохладное и скользкое. Ей сделалось щекотно, она заерзала на клеенке, стала брыкать ногами. Как весело и ни капельки не страшно. Даже приятно. Очень…
Она вскрикнула, ощутив сильнейший оргазм, и покрылась испариной. От следующего она чуть было не лишилась сознания. Потом последовал еще один… Доктор Дуглас больно стиснул ее за талию и сказал:
- Держись. Напряги все мускулы. Умница.
Ее тело словно пронзило кинжалом, только его удар причинял не боль, а ни с чем не сравнимое наслаждение. Она задыхалась и ловила ртом воздух. Внезапно доктор Дуглас сдернул с нее очки.
- А теперь садись на пол. Живей. - Он был в джинсах, из расстегнутой ширинки которых высовывалась темно-красная головка пениса. Сью беспрекословно повиновалась - она была точно во сне. Доктор Дуглас уселся на край стола и сунул ей в нос босую ногу. - Соси мои пальцы. Они чистые. Ну же.
Сперва она делала это неумело и без интереса, но потом вошла во вкус, и доктор Дуглас заохал и стал закатывать глаза. Наконец он повалился на стол, вытащил из ширинки своей член и принялся мять и дергать его, но скоро утомился и затих. Сью встала с пола и провела ладонью у себя между ног. Ладонь осталась совершенно сухой. Она знала, что после аборта обязательно должна быть кровь.
- Ты меня надул, - сказала она, стоя над лежащим на столе толстяком. - Я заявлю на тебя в полицию.
Он медленно сел и застегнул джинсы.
- Ты делаешь успехи, малышка. Только ты забыла одну вещь: от пациентов нашей клиники полиция заявлений не берет. В силу… как бы тебе это объяснить… ну да, специфичности их образа мышления.
- Но почему ты меня надул? - уже не таким заносчивым тоном вопрошала Сью.
- Разве тебе было плохо? Хуже, чем с этим чернокожим Санта-Клаусом? Разумеется, мне не по средствам осыпать тебя столь щедрыми дарами, как умудрился сделать этот подонок.
И доктор Дуглас громко рассмеялся.
Сью наотмашь ударила толстяка по лицу, и на его волосатую грудь закапала из носа кровь.
- Предупреждаю, малышка: если будешь вести себя плохо, я передам тебя в руки доктора Кренстон. Старушка Мэри, смею тебя заверить, будет педантично выполнять все предписания твоего горячо любимого дедули.
- Ненавижу! - прошипела Сью. - И тебя тоже. Ты настоящий шантажист.
- Но тебе нравится заниматься со мной сексом, верно? Одевайся. Я оставлю тебе ключ от твоей комнаты, и завтра ты спустишься сюда сама. Если, конечно, захочешь. И, пожалуйста, помни следующее: я никогда не смотрю дважды один и тот же фильм, точно так же не терплю повторений в сексе. Завтра тебя будут ждать новые ощущения.
- А как же это? - плаксивым голосом спросила Сью и ткнула указательным пальцем в свой живот.
- Я даю тебе лекарство, чтобы он умер. Ему там уже плохо. Очень плохо. А нам с тобой хорошо. Верно, малышка?
За две недели занятий сексом с доктором Дугласом в подвале клиники Сью заметно изменилась в лучшую сторону. Ее по-девичьи угловатые формы где надо округлились, а где надо сделались тоньше и изящней, словно по ним прошелся невидимый резец опытного скульптора. Грудь поднялась и сделалась тяжелой и упругой. Сью очень гордилась ею и часами рассматривала себя в зеркале. Она наотрез отказалась от свиданий с дедом. Директору клиники она сказала:
- Передайте этому старому педерасту, что мне здесь очень хорошо. Настолько хорошо, что я больше не хочу видеть его лицемерную рожу. Но пускай он не расстраивается - я обязательно приду на его похороны, где бы я в то время ни оказалась.
Тэлботу передали слова внучки, но, разумеется, в таком смягченном и облагороженном виде, что он прослезился от умиления. Он поинтересовался у доктора Дугласа, как идет выздоровление, и получил весьма удовлетворивший его ответ, напичканный медицинской терминологией.
- Надеюсь, вы сможете прооперировать мою девочку в самом ближайшем будущем, - сказал Тэлбот, уже стоя в дверях. - Бедняжка, наверное, так страдает. Ведь наша семья принадлежит к католической общине, а аборт, как вы знаете, считается у католиков смертным грехом. Быть может, мы оставим ее в неведении относительно случившегося? Ну, например, скажем, что у нее какая-то легкая физиологическая аномалия, которую бесследно устранит простейшая операция. Надеюсь, она будет здорова к новому учебному году?
- Я все понял, мистер Тэлбот. Тем более что в нашей клинике не принято обсуждать с пациентами историю их болезни. Что касается ее здоровья, то мы, если не возражаете, поговорим об этом чуть позже. Все будет отлично, мистер Тэлбот.
Сью доктор Дуглас сказал:
- Твой дедушка собрался держать тебя здесь, пока ты не родишь. Потом он намерен отправить тебя в колледж для старых дев.
- Пошел бы он… - Сью выругалась. Она пришла в кабинет доктора Дугласа на очередное обследование. Теперь вид гинекологического кресла ее страшно возбуждал. Она не без удовольствия заметила, как дрожат руки доктора Дугласа с зажатым между большим и указательным пальцами пинцетом.
- Плод не увеличивается в размерах. Мне удалось остановить его рост. - Доктор Дуглас удовлетворенно потер свои обтянутые тонкой резиной перчаток руки. - Этот препарат произведет настоящую сенсацию.
- И что, я теперь всегда буду носить в себе этого ублюдка? - поинтересовалась Сью, медленно слезая с кресла.
- Нет, ты понимаешь, какой подымется шум? Тем более что таблетки абсолютно безвредны. Напротив, они улучшают фигуру, способствуя правильному распределению мышечной ткани, и, что самое важное, обостряют сексуальные ощущения.
- Ты сделал из меня подопытную крысу, - буркнула Сью, заворачиваясь в халат. - Сегодня мне во сколько приходить?
- Сегодня не приходи. - Доктор Дуглас стянул перчатки и швырнул их в бачок. - Я приглашен на вечеринку по случаю дня рождения нашего…
- Попробуй только не приди, - перебила его Сью. - Я буду в подвале в десять.
И она изо всей силы хлопнула дверью кабинета.
- Еще неделя, и эмбрион погибнет, - говорил доктор Дуглас, больно надавив ладонью на плоский живот Сью. - А дальше все пойдет своим чередом. Ты не забываешь пить мое лекарство?
- Меня от него мутит и дрожат ноги, - сказала Сью. - Выключи наконец эту чертову лампочку - я чувствую себя как на операционном столе.
- Но ведь ты всегда так мечтала на него попасть. - Доктор Дуглас сидел абсолютно голый между широко расставленных ног Сью, касаясь своим сморщенным членом горячих губ ее влагалища. - Тебя мутит не от лекарства, а от того, что ты беременна.
Сью буквально взвилась в воздух. Стол пошатнулся, и доктор Дуглас, потеряв равновесие, шмякнулся на пол. Разъяренная Сью стояла над ним, уперев руки в бока и выпятив свои большие, торчащие в разные стороны груди.
- Импотент и подлец. Теперь я знаю, зачем ты каждый раз надеваешь на меня очки. Это не ты меня трахаешь, а та штуковина, которую ты таскаешь в своем вонючем чемодане. Моя мать тоже трахалась с такой штуковиной - я видела на фотографиях. Не буду больше сосать твои поганые пальцы, хоть ты тресни. И вообще я… - Она вдруг замолчала, лихорадочно соображая. - Ты должен устроить мне побег, иначе я обо всем расскажу профессору Дерику.
- Тебе никто не поверит, - начал было доктор Дуглас, с трудом поднимаясь с пола. - Не будь дурой.
- Я попрошу, чтобы мне сделали анализы на выявление гормональных препаратов. Вот уж тогда тебе не отвертеться.
- Погоди. Ведь курс лечения еще не завершен, - растерянно бормотал доктор Дуглас.
- К черту твое лечение. Сама найду врача, если у тебя кишка тонка. Мне нужна тысяча долларов и ключи от твоей машины. Немедленно. Иначе я раскрою тебе башку вот этим.
Сью уже держала над головой доктора Дугласа тяжелый бронзовый бюст Авраама Линкольна.
- Постой, а как же мой эксперимент? Ведь осталось совсем недолго…
Бронзовый Линкольн угрожающе накренился. Доктор Дуглас сказал:
- У меня с собой триста наличными и кредитная карточка.
- Проведи меня к своей машине.
- Послушай, может, отложим до…
Доктор Дуглас сделал резкий выпад и схватил Сью за оба запястья. Его затылок оказался где-то на уровне ее носа.
Девушка вскрикнула. Бронзовый Линкольн грохнулся на пол, лишь слегка оцарапав краем своего массивного основания лысину толстяка.
Сью вырвалась и вцепилась ногтями в щеки доктора Дугласа. Она кромсала и рвала его плоть, как голодная тигрица. Он ударил ее коленкой в живот. Сью согнулась пополам, прошипев какое-то ругательство, и схватилась обеими руками за живот. Доктор Дуглас ударил еще раз. Сью отлетела к стенке и, стукнувшись об нее головой, растянулась без движения на полу. Доктор Дуглас обратил внимание на струйки крови, сбегавшую из уголка ее рта. Он быстро нагнулся и пощупал пульс девушки. Убедившись, что она жива, натянул джинсы и комбинезон водопроводчика, потом завернул Сью в свой халат, взвалил на плечи и вышел за дверь.
В коридоре было по обыкновению безлюдно. Доктор Дуглас знал, как выйти во двор клиники, минуя охрану. Мозг работал четко и без паники. Он собирался отвезти Сью к себе домой. Доктор Дуглас жил один в большом старом доме вдали от какого бы то ни было жилья.
Его никто не заметил. Сью все еще была без сознания. Он положил ее на заднее сиденье машины, прикрыв своим плащом. Охранник пропустил его за пределы территории клиники без проблем - у доктора Дугласа был пропуск, действовавший все двадцать четыре часа в сутки.
Сью пришла в себя, когда машина затормозила возле крыльца дома. Она сказала:
- Сукин сын, ты будешь держать меня под замком и ставить на мне свои проклятые опыты. - У нее был вялый и равнодушный голос. Потом она попросила пить.
Доктор Дуглас занес ее в дом и уложил в свою широкую неубранную кровать. Выпив минеральной воды, в которой он предусмотрительно растворил сильнодействующее снотворное, Сью повернулась на бок и заснула. Доктор Дуглас проверил замки на окнах и дверях, включил сигнализацию и только после этого забрался в постель. Его волновало присутствие девушки, но весьма необычным образом - ему вдруг страшно захотелось стать этим самым эмбрионом, который затаился в недрах ее еще недоразвитой матки, и увидеть и почувствовать то, что видел и чувствовал он. Доктор Дуглас возбуждался все больше и больше, представляя себя на его месте. Сью стонала и вздыхала во сне, и эти звуки мешали ему полностью перевоплотиться. Наконец он перевернул спящую девушку на спину, широко раздвинул ее ноги и лег между ними, прижавшись лысым затылком к ее горячему раскрытому лону.
Спустя две минуты доктор Дуглас уже спал сном младенца.
Сью пребывала в странном состоянии, в голове пусто, легко и что-то журчит и переливается; тело кажется невесомым, лишь в низу живота ощущается противная тяжесть, точно там зашили кусок металла, и он нет-нет посылает в рот до тошнотиков противный вкус.
Доктора Дугласа нигде не было видно. Шатаясь, Сью обошла большой мрачный дом, построенный, как она решила, еще в прабабушкины времена, потрогала решетки на высоких пыльных окнах. Вокруг дома был пустырь, и лишь с северной стороны, со стороны подъездной аллеи, росли большие елки с толстыми ржаво-коричневыми стволами и косматыми кривыми макушками.
В холодильнике она обнаружила много всякой еды, но ей совсем не хотелось есть. Она выпила полстакана мангового сока в надежде перебить мерзкий металлический привкус во рту. Увы, он стал еще сильней. Тогда она порыскала в шкафчике над плитой и нашла початую бутылку джина.
От джина стало совсем муторно. Казалось, внутренности выворачивает наизнанку, но освободить желудок так и не удалось, хоть Сью и совала себе в рот целую пятерню. Кляня на чем свет стоит этого "вонючего импотента", который надул ее как последнюю кретинку, Сью залезла в ванну и открыла кран с горячей водой.
Чуть-чуть полегчало. Она задремала, вытянувшись в большой мраморной ванне, как вдруг очнулась, почувствовав, что ей в лицо кто-то жарко дышит. Сью открыла глаза и увидела большую собачью морду. Собака визгливо залаяла, и только тогда Сью сообразила, что вода хлещет через край ванны, растекаясь по линолеуму в коридоре.
Она быстро закрыла кран. Собака лизнула ее в щеку.
- Меня зовут Сью. Я - женского рода, - сказала девушка. - А ты мужчина или женщина?
Собака лизнула ее в нос.
Сью вылезла из ванны - ей вдруг стало намного легче и даже захотелось есть - и, не одеваясь, прошлепала на кухню.
Собака шла за ней по пятам.
Отыскав ветчину и паштет для себя, Сью заметила на полке холодильника пачку с собачьим кормом и высыпала ее содержимое в миску возле плиты. Собака вильнула хвостом и жадно набросилась на еду.
- Какой гад - не кормит тебя, да? - Сью похлопала собаку по лохматому хребту. Она заметила ошейник с металлической пластинкой, на которой было выгравировано: "Дора". Еще она обратила внимание, что шерсть на животе у Доры очень редкая и сквозь нее видны бурые набрякшие соски.
- У тебя щенята? - спросила она собаку. - Покажи-ка мне их, а?
Дора обернулась и беззвучно обнажила белые клыки.
- Не хочешь? Ну и зря. Я так люблю маленьких щенят и котят. А детей не люблю. - Она вздохнула, вспомнив про ублюдка, намертво засевшего в ее животе. - Да, я очень люблю щенят и котят, - грустно повторила она.
Дора перестала есть, подошла к Сью, положила голову ей на колени и жалобно скульнула. Сью погладила ее узкий рыжий лоб, потрепала за уши.
Собака вдруг кинулась в коридор, обернулась на ходу и громко залаяла. Сью поняла, что Дора ее куда-то зовет.
Они спустились по лестнице в подвальное помещение. Здесь горели лампы дневного света и пахло, как в зверинце. Сью поежилась от холода - она так и не догадалась набросить на плечи хотя бы полотенце. Поблизости раздался жалобный писк. Дора метнулась вправо. Следовавшая за ней по пятам Сью очутилась в комнате без окон, наполненной ярким солнечным светом.
Девушка огляделась по сторонам.
На голубом потолке белели неживые облака и светило искусственное солнце. Под ногами росла настоящая трава и низкие кустики. В них копошились мохнатые существа. Сью наклонилась и взяла одного из зверят на руки. Это был щенок. Он глянул на нее затянутыми белой пленкой глазами, жалобно пискнул.
Она бережно опустила щенка в траву и взяла другого. У него оказалась смышленая круглая мордашка и блестящие темно-серые глазки-бусинки. Сью прижала его к щеке, как вдруг заметила торчащий из-под брюха длинный и гладкий розовый предмет, напоминающий молодую морковку.
- Черт, неужели у тебя такой длинный пенис? - вырвалось у Сью. - Сроду не видела у собак такого пениса. Постой, постой, или же тебе что-то привязали?
Она дико вскрикнула, обнаружив, что эта длинная розовая морковка растет прямо из голого живота щенка, из того самого места, где у них обычно бывает пенис.
Сью грязно выругалась по адресу доктора Дугласа и села на траву, обхватив руками голову. Щенята тыкались мордочками ей в ноги, жалобно попискивая Дора легла, и они жадно присосались к ней. Сью машинально отметила, что яички одного из щенят размером и формой напоминают две большие сливы, из-за чего он все время старается пошире раскорячить ноги.
- Ах ты сволочь, ублюдок, дегенерат, - бормотала потрясенная до глубины души Сью. - Ты и со мной хочешь проделать свой мерзкий опыт. Какая же я дура, что поверила тебе. - Она стала бить себя кулаком по голове, и Дора подняла морду и тоненько завыла. - Черт, как же отсюда выбраться? Ну да, он хочет, чтобы я родила этого ублюдка, а потом будет меня всю жизнь им шантажировать. Проклятое дерьмо, он знает, что у деда куча денег. Что же мне теперь делать?..
Сью вскочила и изо всей силы забарабанила кулаками по низкому потолку. Солнце погасло, откуда-то появилась луна, высыпали звезды. Сью ошалело пялилась вокруг, не понимая, в чем дело.