Это их мигом заткнет.
Глава двадцать пятая
00.30, 16 апреля, пятница.
Парк-авеню, 910, кв. 11А.
Нью-Йорк, штат Нью-Йорк.
Лу с мужем весь вечер заботились, чтобы бокал Мины не пустовал, но Мина пила очень умеренно. Меньше всего ей хотелось напиться при тех, кого она каждый день видит в лифте… не говоря уж о князе.
Лишь когда Мэри Лу спросила, не хочет ли кто-нибудь кофе, она осознала, что время перевалило за полночь. Джон украдкой поглядывал на часы. Соседка по столу Бекка так и не сумела отвлечь его от звездной мечты в образе Тейлор Маккензи - мало бы кто сумел.
- Извините, но мне пора, - сказала Мина с искренним сожалением. - Утром рано вставать на работу, и собаку вывести надо.
- Давай я выведу. - Джон до неприличия резво вскочил с дивана.
- Я тоже с вами, Мина, если не возражаете. - Лучан поставил бокал с вином. - После столь восхитительного обеда не мешает размяться.
Мина почувствовала, что краснеет, чего с ней не случалось уже очень давно.
- Буду рада. - К "восхитительному обеду" он, кстати, почти не притронулся - сослался на сдвиг часовых поясов после полета.
- А, тогда ладно. - Разочарованный Джон плюхнулся обратно.
Бекка возилась с мобильником, стараясь не смотреть на своего кавалера.
- Конечно, прогуляйтесь, - энергично поддержала Мэри Лу. - Прекрасная ночь, правда, Эмил?
- Исключительная. - Эмил послал горничную за пальто князя, но от Мины не укрылось его легкое беспокойство.
- Мы недалеко, - заверил Лучан.
- Сейчас сбегаю за Джеком, - сказала Мина.
Джон, торопливо распрощавшись, последовал за ней - не очень-то ловко это у него получилось.
- Ты чего, правда запала на этого парня? - спросил он, как только они оказались в своей квартире.
- Давай разберемся. - Мина сдернула с вешалки плащ, надела, затянула пояс. Взбудораженный Джек Бауэр так и скакал вокруг. - Что в нем не так? Старомодные манеры, красивая внешность? То, что он сам запал на меня и не прочь стать папой моих детей?
Джон, сразу повалившийся на диван, поднял голову с подушки "Поттери Барн".
- Я думал, ты не хочешь детей. Ты ж их задушишь своей опекой. Будешь бегать за ними с пупырчатой пленкой и ампулами адреналина.
- Это я так, фигурально. Что ты о нем думаешь, если серьезно?
- Да в общем-то он ничего. - Джон уронил голову обратно и взял пульт от телевизора. - Если тебе нравятся мрачные загадочные красавцы.
- Ты бы поменьше валялся на этом диване. - Мина пристегнула поводок к ошейнику Джека Бауэра. - Я не вижу в Лучане Антонеску никаких недостатков.
- Тогда не ругай меня, если он начнет приставать к тебе в темном углу. - Джон включил телевизор.
- Хорошо бы. А ты зря уделял так мало внимания Бекке. Очень милая девушка.
- Я думал, ее Бекки зовут, - сконфузился Джон.
- Ладно, я пошла. Не жди меня, если что.
- Сделай свой секс безопасным, - посоветовал Джон вдогонку.
Мина негодующе оглянулась через плечо.
- Он у меня всегда безопасный. Я помню твои прогнозы относительно несчастной судьбы моего потомства.
- Вот и славно. - Джон прибавил звук в "Верхней передаче". - Я чересчур молод для дядюшки.
В последний момент Мина все-таки взяла другую сумку, побольше. Собираясь к тому парню с высоким холестерином, она на всякий случай сунула туда пару презервативов.
Предосторожность никогда не помешает, сказала она себе… хотя князья, конечно, такими вещами не занимаются. Особенно на первом свидании.
Лучан, мрачный загадочный красавец, уже ждал ее в холле. Сердце Мины пропустило один удар.
- Привет, - внезапно застеснялась она.
- Хелло.
Темные глаза, пронизывающие ее насквозь, уже не казались грустными. Он знает про сумку с презервативами, подумала Мина. Больше того, он знает, как я выгляжу без одежды.
Как ни странно, она ничего не имела против.
Джек Бауэр, внося свою лепту, натянул поводок и зарычал.
- Извините…
- Ничего, - улыбнулся князь, вызывая лифт. - Он, кажется, взвинчен немного.
- Мягко говоря. Потому и носит имя "Джек Бауэр".
- Джек Бауэр… А, понятно. В честь телеперсонажа.
- Да. - Знакомство князя с американской поп-культурой приятно удивило Мину. - Вы смотрите этот сериал?
- Имел несчастье. Мне не нравится видеть пытки на телеэкране.
- Вот как… - расстроилась Мина.
Его тон говорил о каких-то личных мотивах. Может быть, он сам подвергался пыткам - например, когда служил в армии? Вполне возможно. О Румынии, тем более о румынской армии, Мина не знала практически ничего.
Хотя у них определенно было что-то такое… ужасное. Нет бы ей быстренько набрать Румынию в Гугле.
- Я понимаю, - сказала она. - Мне, например, не нравится смотреть, когда умирают. Но вообще-то Джек Бауэр пытает только плохих парней.
- Вы всегда отличаете плохих от хороших, Мина? - Пришел лифт, и Лучан вежливо придержал для нее двери. - Так же уверенно, как Джек Бауэр?
Мина не спешила войти в кабину. Джек Бауэр упирался и натягивал поводок. Ей вдруг вспомнилась реплика Джона насчет темных углов.
Отличает ли она плохих от хороших? Дэвида она считала хорошим, а Лейша говорила, что он поганец. Мина так и не согласилась с ней целиком… он, в конце концов, следовал велению своего сердца.
Если по правде, Мине без него живется намного лучше. Осталась бы с Дэвидом - была бы домохозяйкой в Нью-Джерси, где у Дэвида теперь практика, новая жена, новый дом и ребенок на подходе.
Мине, при всех несовершенствах, нравились ее работа и нью-йоркская жизнь - так стоит ли жалеть, что у них с Дэвидом все обернулось именно так?
Теперь Лучан. Он спас ей жизнь, а значит, безусловно, входит в разряд хороших.
Джек Бауэр, правда, его невзлюбил - но песик и Мэри Лу не любит, и Эмила. Продемонстрировал это в тот же день, как Мина привезла его из приюта.
Странно, такие милые люди - не считая занудных разговоров в лифте, конечно. Столько денег собрали для добрых дел.
Мина осторожно ступила на высоких каблуках в лифт и сказала:
- По-моему, вы хороший. Джек Бауэр того же мнения, просто пока не осознал этого, потому что мозг у него с грецкий орех.
Песик проиллюстрировал это, решительно отказавшись входить. Двери уже закрывались - пришлось Мине втащить его силой. Джек с разгону запутался у нее в ногах и толкнул ее на Лучана.
- Ой, простите…
- Не нужно извиняться. Вы не ушиблись?
- Нет, все в порядке.
Секунд пять они простояли, глядя друг другу в глаза. Интересно, чувствует ли Лучан, как между ними пульсирует ток, или это опять штучки ее суперактивного воображения? Сердце у нее уж точно билось чаще обычного. В тишине шумно дышал Джек Бауэр, и лифт отзванивал этажи.
Мине не хотелось прерывать молчание. Пауза такой категории могла закончиться чем угодно: почему бы, например, Лучану не наклониться и не поцеловать ее? Все возможно, только не надо ничего говорить.
Но она, конечно, не выдержала - нервы подвели.
- Есть причина, по которой вам неприятно смотреть на телевизионные пытки? - слегка охрипшим голосом спросила она, вглядываясь в его лицо.
Он, не проявив никакой реакции, ответил вопросом на вопрос:
- А вы? Есть причина, по которой вам неприятно смотреть на телевизионные смерти?
В окошке лифта зажегся ноль, двери открылись.
- Я люблю, когда все хорошо кончается, - ответила Мина, вытаскивая бунтующего Джека Бауэра в вестибюль. - Вот и все.
- Я тоже, - сказал Лучан. - Завтра начну смотреть ваш сериал.
- Да что вы? Завтра будет интересная серия. Шерил и отец Хуан Карлос опять будут обниматься, их увидит местная сплетница, и поднимется тот еще тарарам. Не пропустите!
- Я прямо-таки приклеюсь к экрану, - пообещал Лучан.
Прадип, мимо которого они проследовали, помахал и сказал:
- Добрый вечер, мисс Харпер!
В воздухе с приходом ночи чувствовался холодок. Мина двинулась было их привычным с Джеком Бауэром маршрутом, но Лучан перехватил ее и направил в другую сторону.
- Не туда. Хочу вам кое-что показать.
- Да неужели? - Мина не сразу уяснила, что он уводит ее от двух мужчин, затеявших спор перед домом… и от собора Святого Георгия.
Он охраняет ее, поняла она с дрогнувшим сердцем.
Давненько уже никто из мужчин не заботился о ее безопасности (швейцары, которым она делала хорошие подарки на Рождество, не в счет). Джон, видимо, полагал, что она вполне способна сама о себе позаботиться (и он как брат тоже не в счет). Отец, когда она начала предсказывать окружающим (включая и его), как им предстоит умереть, говорил с ней только на самые банальные темы. И он, и мать думали, похоже, что дочка у них урод. Бывая у них во Флориде, Мина слышала, как они шепотом спорят, в кого она такая пошла (намеки прямо указывали на бабушку Вильгельмину).
Она, конечно, могла о себе позаботиться - забудем на время о летучих мышах, - но Лучан вел себя очень галантно, выступая в роли ее защитника. Мина сразу почувствовала себя нежной и женственной.
Кто сказал, что все рыцари вымерли?
- Что у вас за сюрприз? - спросила Мина, стараясь не слишком бурно проявлять свой восторг.
- Думаю, вам понравится. - Они шли по Семьдесят девятой улице к Пятой авеню. Там находились исключительно элитарные жилые дома, отели, Сентрал-парк… и еще кое-что, расположенное на углу Восемьдесят второй и Пятой.
- Мет? - удивилась она. Он за руку перевел ее через Пятую авеню к величественному, красиво освещенному зданию. Несколько человек на ступенях болтали, курили и даже читали при свете скрытых за колоннами прожекторов. - Но он в это время закрыт, - пролепетала Мина, чью руку пронизало током по всей длине.
Лучан, вероятно, просто не в курсе. Он все-таки иностранец, даром что преподает в университете и читает классиков перед сном.
- Не для всех, - загадочно молвил князь. - Пойдемте.
Они, все так же держась за руки, стали подниматься к парадному входу музея Метрополитен. Джек Бауэр, пользуясь растерянностью хозяйки, рванул поводок и удрал.
- Ой! - Убежал он, к счастью, недалеко: несколько студентов на лестнице слушали музыку, передавая друг другу свои айподы, и ели пиццу, которая и привлекла Джека. Подхватив собаку на руки и извинившись, Мина устремилась обратно. Лучан ждал ее за открытой дверью в музей.
Никто из сидящих на ступенях, похоже, не замечал, что он вторгся в одну из достопримечательностей Нью-Йорка.
Взломал он эту дверь, что ли? Или румынских профессоров, если они и князья к тому же, снабжают ключами от нью-йоркских музеев?
- Послушайте, но нельзя же… - Мина не знала, негодовать ей или смеяться. - Лучан, как вы вошли?
Он показал ей черную карточку с магнитной полоской.
- Если помните, я говорил, что один мой приятель читает здесь лекции. Мне подумалось, что вам будет интересно посмотреть экспозицию по этой тематике. Пойдемте, это вполне законно.
- А как же охрана? - все еще колебалась Мина.
- Не беспокойтесь, я все улажу.
Уладит? Что он, собственно, хочет этим сказать? Наверно, взятку даст сторожам. Ну конечно.
Лучан - богатый вельможа и привык иметь дело с персоналом всякого рода.
Ему самому, должно быть, прислуживает целая армия. Горничные, дворецкие. Пилоты, управляющие его частным аэропланом.
У Мины тоже была прислуга, которая приходила каждую вторую неделю на один день и отказывалась заниматься стиркой и глажкой.
- И потом мы с собакой…
- Маленькая собачка никому не помешает. - Он стоял на фоне непроглядной тьмы, невероятно красивый, и придерживал для нее дверь. - Доверьтесь мне, Мина.
Самое невероятное заключалось в том, что она действительно ему верила. Верила почти незнакомому человеку.
Почему бы и нет, собственно? Он, как-никак, спас ей жизнь, рискуя собой.
Небольшой взлом и проникновение по сравнению с этим - сущие пустяки.
Сама Мина, когда дело касалось лично ее, рисковать не любила. Лейша попала в яблочко, пришив ей комплекс героя: чтобы спасти кого-то другого, она пошла бы на все. Лишь бы позволили.
Но рисковать чем-то, не зная своего ближайшего будущего…
Именно поэтому она почти всегда выбирала путь наименьшего сопротивления. Жила с парнем, который не любил ее по-настоящему. Не жаловалась на сотрудницу, которая нахально ее использовала. Делала совсем не то, что считал правильным ее внутренний компас.
Как же ей быть теперь?
Протянув руку Лучану Антонеску, она может потерять не только свободу (если нью-йоркская полиция ее арестует). На кон поставлено ее сердце.
С другой стороны, что она будет делать, если решит иначе? Сидеть всю жизнь на диване, как Джон, и ждать, когда на нее свалятся идеальный мужчина, идеальная работа, идеальная жизнь?
Почем ей знать - может, сейчас перед ней как раз и стоит тот самый идеальный мужчина. Как это вообще можно определить?
Да никак. Идешь на риск, вот и все.
Мина вложила руку в ладонь Лучана. Если она не видит своего будущего, это еще не значит, что у нее его нет.
- Хорошо, - улыбнулась она. - Покажите мне ваш сюрприз.
Глава двадцать шестая
00.45, 16 апреля, пятница.
Парк-авеню, 910.
Нью-Йорк, штат Нью-Йорк.
Из дома вышли двое: высокий брюнет и маленькая девушка, тоже черненькая, с короткой стрижкой и в туго подпоясанном плащике. Она вела на поводке нечистопородного шпица, которому, по всем признакам, не терпелось вцепиться в брюнета. Мужчина, судя по фотографии, присланной Аларику Мартином, был Лучан Антонеску.
Аларик сунул в карман комикс про Арчи. Меч он не собирался пока доставать. Он пойдет за ними и посмотрит, что будет вытворять этот парень.
Когда тот примется за свое (а он примется; Аларик был в этом уверен столь же твердо, как в своей правой руке), Аларик срубит ему башку и понаблюдает, как князь тьмы наконец-то рассыплется в прах.
Замыслам палатинца помешала тяжелая рука, опустившаяся ему на плечо. Аларик, которого не часто брали врасплох, круто обернулся, наполовину выхватив меч из ножен… и очутился лицом к лицу со своим боссом.
- Чтоб тебе, Хольцман. - Аларик вернул меч обратно. - Я чуть филе из тебя не вырезал.
- Нарушаешь, Вульф. - Для преследования вождя темных сил Абрахам Хольцман надел джинсы и сандалии, с носками притом. Спасибо хоть звезду Давида на шею повесил. - Тебе здесь быть не положено.
- Красивые носки, скромненькие. В самый раз для Манхэттена. Никому даже в голову не придет, что ты не местный. Извини, пожалуйста, - надо убить князя тьмы, пока он не смылся.
- Стой. - Хольцман остановил Аларика в тот самый момент, когда Антонеску, посмотрев на них, увел девушку в противоположную сторону.
Аларика прохватило холодом от мимолетного взгляда темных глаз.
Знает ли князь, кто они с Хольцманом такие? Догадывается ли, что за ним следит Палатинская гвардия?
Хольцман тем временем извлек из кармана то единственное, чего Аларик боялся больше шайки вампиров, взбудораженных запахом человеческой крови: "Устав Палатинской гвардии".
- Бога ради, Хольцман. Не время сейчас…
- Слушай сюда, Вульф. Страница четырнадцатая: "Офицер, напарник которого был ранен у него на глазах, обязан в целях психологической разгрузки взять отпуск не менее чем на две недели, а также пройти психотерапевтический курс". Оба мы знаем, что ты ни того, ни другого не сделал - значит, к службе тебя допускать нельзя. Ты у нас известный трудоголик, не ходишь в отпуск годами, и с Мартином в Берлине, что уж там говорить, приключилась жуткая вещь. Ты потом стал следить за этим гнездом в одиночку… не спорь, я видел твой рапорт. Не твоя вина, что они ушли в подполье с концами - кому ж понравится иметь на хвосте тебя. Учитывая все это, мы закрыли глаза на очередное нарушение устава, но в случае с князем тьмы тебе придется отойти в сторону и дать нам… Аларик! Аларик!
Пара свернула за угол. Аларик, не слушая больше шефа, рванулся в погоню, но их уже, конечно, и след простыл.
Куда они могли деться? Мужчина выше шести футов и маленькая женщина на каблуках, с собакой в виде мохнатого шара - таких даже в толпе не потеряешь.
- Ушли! - крикнул Аларик догнавшему его Хольцману. - Из-за тебя, бюрократ чертов. Не лез бы ко мне с уставом…
- Никуда они не ушли, - оглядел улицу Хольцман. - Он с нами в прятки играет.
- Чего? - Уважение к боссу сохранилось у Аларика с тех времен, когда он учился охотиться на вампиров, но от строгого соблюдения Хольцманом буквы закона у него прямо вся кровь закипала.
- Он нас видел и навел чары.
- Точно! - поразился Аларик. - Как я сам не додумался.
- Ты вкладываешь в работу чересчур много личного, - покачал головой Хольцман. - Почему, ты думаешь, я просил тебя заниматься исключительно убитыми девушками? Желание истребить всю вампирскую расу из-за того, что случилось с твоим напарником, снижает твою эффективность. Возвращайся-ка ты в свой отель. Самый дорогой во всем городе, я слышал… все, как всегда. Надеюсь, ты не ждешь, что бухгалтерия оплатит твой счет? Вполне мог бы остановиться в церковном общежитии Святой Клары, как я.
Аларик стиснул зубы. Он не любил, когда ему указывали, даже если это делал его шеф и наставник.
Сдалось ему общежитие! У него как-нибудь хватит собственных денег на приличный отель.
Кроме того, ему обрыдло слышать, что личный настрой влияет на эффективность его работы… даже если в этом и содержалась какая-то доля правды.
Больше же всего Аларику не нравился вамп, обладающий такой силой, как Лучан Антонеску. Взять и сделать себя невидимым на почти пустом тротуаре? И спутницу свою, и собаку?
Аларику уже доводилось драться с сильными вампирами - южноамериканские особенно зажигали, - но таких он еще не встречал.
- Вот теперь и гадай, вернется он или нет, - пожаловался Хольцман, глядя в сторону Пятой авеню. - Он нас засек и сразу поймет, что его родственники у нас на заметке. Мы его потеряли.
Хольцман не стал добавлять "из-за тебя, Вульф", но Аларик чувствовал, что на уме у босса именно это.
- Ну, Эмил и Мэри Лу никуда ведь не делись, - сказал он. - Можно выйти на него через них.
- Они ничего не скажут, особенно если допрашивать их будешь ты. Возьмешь и порубаешь им головы, я тебя знаю.
Аларик развернул плечи и пошел обратно к дому № 910.
- Вульф! - Активность подчиненного встревожила Хольцмана. - Насчет голов это я пошутил. Антонеску еще могут быть нам очень полезны, так что давай воздержимся от резких движений. Они пока не знают даже, что обнаружены. То, что Лучан нас видел или сообразил, кто мы есть, тоже не факт. Да стой ты…
Аларик уже шел по красной дорожке. Двери открылись автоматически. Швейцар в темно-зеленой униформе с улыбкой поднял глаза от учебника "Искусство чувственного массажа".
- Чем могу помочь, сэр?