- А почему вы хотели, чтобы я вышла замуж за вашего сына, если не собирались здесь оставаться? - я решила немного потянуть время в надежде, что охрана все же появится, и мне не нужно будет соглашаться на шантаж этого негодяя.
- Я собирался прикрыть опасное производство и оставить процветающее предприятие вам с Гюнтером - треть, как ты помнишь, принадлежит тебе, а треть твоего отца уже фактически принадлежит мне.
- Что? - я была потрясена и не скрывала этого. - Но она же у инора Хайнриха! Папа мне говорил...
- Инор Хайнрих был только посредником, - отмахнулся инор Тидеман. - Хотя он и не подозревал о моей роли.
- Значит, дедушку отравили вы, - догадалась я.
- Нет, дорогая, твоего дедушку отравил твой отец, который украл у инора Хайнриха зелье. Правда, они оба находились под ментальным воздействием. Но кто это теперь определит? Да и тогда это можно было сделать только сразу.
- Но зачем вам это нужно было? - недоумевала я. - Неужели наша фабрика представляет для вас такую уж ценность?
- Твой дед угрожал существованию моего собственного дела, - ответил он. - Решение получить вашу фабрику пришло ко мне позже. Нужно же было подумать и о будущем сына. Увы, он довольно глуп, так что вся надежда была на ваших детей. Уж я бы их воспитал так, как подобает. Но тут вмешался Клаус Хайнрих со своей неожиданной любовью и помог твоей подружке с замужеством. И ведь доставал-то он зелье через Гюнтера.
- Да, вашему сыну с зельями не везет, - не могла я не съехидничать. Детей он моих собрался воспитывать! Да я бы ему таракана не доверила!
- Головы потому что нет! - впервые я увидела, как инор Тидеман злится. - Что казалось было проще - подлить тебе любовное зелье, так он и здесь умудрился чашки перепутать.
- А это-то зачем вам было нужно? - недоумевающе спросила я.
- Мне нужно было, чтобы в ближайшие несколько месяцев никто не лез на фабрику. Влюбленная в Гюнтера, ты бы бегала к нему на квартиру, которую я уже снял, между прочим, и не интересовалась бы моими делами. Но ты умудрилась подсунуть мне Вальца. Хотя надо признать, толк из него выйдет, если жив, конечно, останется.
Я вздрогнула. Такие намеки мне совсем не нравились. Даже если при этом сообщают о том, что я была права и из зятя получается замечательный руководитель. Уж очень раздраженным выглядел инор Тидеман. Глаза прищурены, губы сжаты в тонкую ниточку. Так и ищет, на ком можно сорвать накопившуюся злость, а в квартире, кроме меня ни одного живого существа нет, даже мухи. И это только при мысли о том, что сын его выпил любовное зелье сам.
- Но все же, чем фабрика моего деда угрожала вашему незаконному производству? - я решила не уточнять, что не Гюнтер чашки перепутал, а ему помогли. - Смешно даже подумать, что мы могли составить вам конкуренцию.
- Да вы вообще могли загубить самую прибыльную часть моего дела - торговлю запрещенными орочьими зельями.
- Дед собирался их производить? - в ужасе спросила я.
- Что? - расхохотался управляющий. - Производить орочьи зелья? Да, Иви, ты меня удивила - подумать такое о человеке из своей семьи. Для этого он был слишком порядочным. Да и зелья эти требуют участия шамана, а где он его взял бы? Нет, дорогая.
- Тогда я не понимаю, как он мог вам мешать, - недоуменно пожала я плечами.
- Он утверждал, что почти восстановил работу своей жены, а этого я никак допустить не мог. Не для того я затратил на нее столько усилий, чтобы они пошли впустую.
- Неужели и бабушку убили тоже по вашему приказу? Но, Богиня, что же она вам сделала такого?
- Она сделала универсальное противоядие к орочьим зельям. Неужели ты этого не знала? И ведь предлагали ей продать рецептуру и забыть, так нет, отказалась. Сколько проблем в результате мне создала. Ведь ее рабочий дневник так и не нашли. Я подозреваю, что он был у твоего деда - ведь пытался он что-то делать на его основе.
- Дед вообще не занимался алхимией после смерти бабушки, - отрезала я. - Он говорил, что все это наводит его на грустные мысли. Может, он и думал продолжить ее работу, но ничего для этого не сделал. Вы ошиблись.
- Странно, он говорил об этом не только мне, но и инору Хайнриху. Что ж, иногда желание казаться лучше, чем ты есть, приводит к весьма печальным последствиям. Для вашего деда оно оказалось смертельным, - равнодушно сказал инор Тидеман. Смерть моего деда волновала его крайне мало - ведь он на ней даже заработал.
Но того, что хотел не получил. Я потрогала рукой бабушкину книжечку, которая так и лежала у меня в кармане. Выходит, обе эти смерти моих близких людей были из-за нее? Теперь понятно, куда пропали книги из лаборатории.
- А книги из дедова кабинета? Их тоже забрали вы? - спросила я.
- Они тоже у меня. Все до единой бумажки из комнаты твоего деда. Но ни в одной нет даже малейшего упоминания о противоядии.
- Потому что он им не занимался, - повторила я. - Сами посудите - дома это делать не будешь, а лаборатория на фабрике так и стояла впустую столько лет. А зачем вам был нужен рецепт противоядия? Вы же как раз зельями торгуете.
- Быть монополистом такого рода очень выгодно, - усмехнулся он.
Он попивал чай и смотрел на меня с некоторой насмешкой - как это я не понимаю таких простых вещей. Ведь это так приятно, когда жизнь и смерть других людей находится в твоих руках.
- А инора Брайнер, мать моего мужа, умерла тоже в результате ваших действий? - спросила я. - Ведь если торговля запрещенными орочьими зельями идет через вас...
- То я не обязательно травлю ими всех налево и направо, - ответил инор Тидеман. - Но в этом случае ты права - я не бросаю своих людей, а это был единственный оставшийся способ вытащить моего человека. Ну и рычаг давления на Брайнера появлялся, лет на пять. Но, как оказалось, сыскарь этот жену свою и не любил, так что побег, он не устроил и казнь состоялась.
- Вы его все равно обманули, - горько сказала я, вспоминая, как Рихард до сих пор страдает из-за смерти матери и не может простить отца. - Никакого нейтрализующего зелья нет.
- Думаешь, я сейчас осознаю и побегу каяться? - глумливо сказал он. - Все, кто покушается на мое - сферы влияния, людей, деньги - не заслуживает от меня ни малейшего снисхождения. Брайнер сцапал моего человека - остался без жены, Хайнрих позволил своему сыну провернуть эту операцию с зельем - остался без репутации, бабушка твоя не вняла моим уговорам - и попрощалась с жизнью. И теперь от тебя, Иви, зависит жизнь четырех человек - твоя, твоей сестры и ваших мужей. Прими правильное решение, мне бы не хотелось применять к тебе крайние меры, ты мне всегда нравилась, девочка моя.
Я вся кипела от возмущения. Мне уже самой хотелось применить к инору Тидеману те самые крайние меры, чтобы положить конец его преступлениям. Но Рихард и Юрген, что будет с ними? Только вот я совсем не была уверена в том, что наш управляющий выполнит свое обещание и оставит их в живых.
- Видите ли, инор Тидеман, - церемонно сказала я, - как я сегодня поняла, вам совсем не свойственно выполнять свои обещания. Более того, я совершенно не уверена, что с моими близкими все в порядке.
- А у тебя есть выбор, Ивонна? - приподнял бровь управляющий. - Если ты идешь к Брайнеру и рассказываешь, они умирают. Если молчишь, у вас есть шанс остаться в живых.
- Как мне ни интересно, что выберет моя невестка, - раздался от двери насмешливый голос инора Брайнера, - но было бы слишком жестоко продолжать держать ее в неведении, тем более, что все, нас интересующее, мы уже узнали.
- Ну-ну, - невозмутимо сказал инор Тидеман, - и что вы собираетесь предъявить на суде, кроме слов этой несомненно замечательной, но совершенно пристрастной особы.
- Вот этот замечательный кристалл со звуками вашего голоса, где вы признаетесь в своих преступлениях, - инор Брайнер продемонстрировал то, о чем он говорил, и продолжил. - Новинка в сыскном деле. Лорийцы поделились. Правда, без своего ведома, но у них сейчас такой бардак творится, что грех было не воспользоваться.
Глава 32
На удивление все оставшееся время до конца семестра прошло очень мирно. Единственным серьезным потрясением для меня был суд над нашим бывшим управляющим. В этот раз инору Тидеману не удалось переложить свои дела на других людей - запись на кристалле столь явно свидетельствовала против него, что ни у кого даже сомнения не возникло в его виновности. Глава преступной шайки был казнен, а все найденное имущество было частично возвращено бывшим владельцам, таким же бедолагам, как мой отец, а частично отправлено в казну. Больше всего факт конфискации расстроил родителей Эвамарии, они даже попытались признать брак дочери недействительным, но бывшая подруга огорошила семью известием, что ждет ребенка, и пришлось им от этого плана отказаться. Сама же Эвамария находила даже некоторую романтику в том, что она оказалась женой раскаявшегося преступника. То, что Гюнтер не принимал ни малейшего участия в делах отца и вообще о них не знал, разве что иногда выполнял мелкие поручения, его жену совершенно не смущало, и она постоянно твердила во всеуслышанье, что только ее благотворное влияние не позволило мужу скатиться в пучину порока. Тидеман-младший с этим покорно соглашался. А что еще ему оставалось делать? Ни к чему не приспособленный, глуповатый, самовлюбленный, бывший мой жених теперь больше всего боялся очутиться без средств к существованию.
Наша фабрика пережила серьезные потрясения. За время, что инор Тидеман провел в качестве ее управляющего, было нарушено производство, утеряны многие поставщики и покупатели, ушли мастера. Бедный Юрген не знал, за что хвататься. Я помогала ему, как могла, приезжая каждые выходные в Корнин, но брать на себя ответственность и принимать под свое руководство не хотела - для этого мне полностью пришлось бы забросить учебу. Впрочем, зять справлялся достаточно неплохо, не зря инор Тидеман его хвалил. Удалось вернуть часть специалистов, которые работали при деде, и наладить новые деловые связи. В этом очень помогла семья мужа Барбары. Наконец фабрика нормально заработала, и я вздохнула с облегчением.
Семестр пролетел незаметно. Подошло время практики, а я так и не почитала книги по орочьим зельям. Да что там книги! За всеми этими треволнениями даже до бабушкиных записей руки так и не дошли, а ведь не зря же она хотела, чтобы они достались именно мне. Инор Вайс утверждал, что там ничего необычного нет, но ведь инор Тидеман был уверен, что бабушка занималась противоядием и достигла значительных успехов. Да что там, он же предлагал купить у нее рецепт, значит, он должен был быть. Менталист поработал с моей памятью и снял блок с тех воспоминаний, что касались орочьей стороны моей жизни. Воспоминания обрушились на меня лавиной, но в деле поисков рецепта это никак не помогло. Я ничего про это не узнала. Я помнила бабушку, наши разговоры о разных вещах, касавшихся алхимии и нет, ее немного снисходительное отношение к моему отцу, ее увлеченность своим делом. Я вспомнила даже, как ко мне приходили образы от моего прадеда-шамана. И только сейчас осознала, чего была лишена все это время. Зелье, которое давал мне отец, напрочь отрезало меня от этой возможности, и теперь было совершенно неизвестно, сколько времени потребуется, чтобы эта способность восстановилась. Один из подчиненных инора Брайнера даже выразил сомнение в том, что она может восстановиться вообще - слишком долго давали мне блокирующее средство, и это могло повредить какие-то тонкие структуры, необходимые для связи. И прояснить этот вопрос у своего прадеда я никак не могла - не в степи же мне ехать? Орочье отношение к женщинам было хорошо известно, именно поэтому моя прабабка и убежала с новорожденной дочерью - такой жизни ей она не хотела. Налицо была проблема, решить которую я оказалась не в состоянии. Я даже еще несколько раз посещала лабораторию на фабрике, в надежде услышать голос еще раз и понять, что же мне делать с находкой. Но, видимо, бабушка посчитала свою миссию выполненной, и дух ее со мной больше общаться не желал. Или я просто не слышала - ведь и тогда голос был очень слабый, буквально на грани восприятия. Тогда я решила обратиться с просьбой к инору Брайнеру. Пусть у него в конторе еще раз просмотрят эту книжечку, вдруг найдется что-нибудь неожиданное, ведь нам с Рихардом так и не удалось отгадать эту загадку.
Подчиненные инора Брайнера просмотрели бабушкины записи на наличие, скрытых, как магическими, так и алхимическими методами, и пришли к единодушному заключению - книга содержит только то, что в ней может видеть любой, даже не владеющий магией. Значит, дело именно в тексте, который нам так и не удалось перевести.
Мой свекор позвал инора Вайса, как нашу последнюю надежду в деле решения этой загадки. Инор просьбой был не очень доволен и сразу сказал, что может и не знать отдельных алхимических терминов.
- Возможно, все переводить и не нужно, - примирительно сказала я. - Скорее всего, то, что нас интересует, - это последняя запись.
Инор Вайс пролистал до последней законченной странички, вчитался, хмыкнул и сказал:
- А вы уверены, что вас интересует рецепт зелья, позволяющего зачать ребенка определенного пола?
- В таком случае, я бы хотел внука, - бодро сказал инор Брайнер. - Я недавно проходил мимо лавки с игрушками и видел такой замечательный набор солдатиков.
- Да мы как-то еще и не думали по этому поводу, - растерянно сказала я. Нет, это конечно хорошо, что будущий дед уже так ответственно относится к своим обязанностям, но слишком уж это неожиданно.
- Бабушка плохого не посоветует, - веско заметил свекор. - Ей оттуда видно лучше, о чем вам сейчас следует думать. И я с ней совершенно согласен.
- Ивонне еще год учиться, - заметил Рихард. - У нее и без заботы о твоих внуках проблем хватает.
- Няню наймем, - сказал его папа. - И в наш дом переселитесь. Детскую обновим...
Похоже, инору Брайнеру мысль о будущих внуках пришлась по душе. Вон, и планы уже начал строить, даже жалко его разочаровывать.
- Так вам рецепт переводить? - поинтересовался инор Вайс. - Действительно, если бабушка этого хочет, грех разочаровывать старушку, к тому же, давно покойную.
- Мы потом сами переведем, - ответил Рихард и мечтательно улыбнулся. - Да и не уверен я, что хочу именно сына.
- Вы еще голосование устройте, - возмутилась я. - Никаких зелий я больше пить не буду, ничего хорошего из этого не получается. И давайте вернемся к бабушкиным записям. Возможно, то, что нам нужно, находится немного выше?
Выше был рецепт зелья, повышающего качество грудного молока. Инор Брайнер хмыкнул и выразительно на меня посмотрел.
- Я же говорил, обычные алхимические записи, - заметил инор Вайс.
- Давайте посмотрим еще выше, - не сдавалась я. Надеюсь там не будет средства от утренней тошноты при беременности.
- Надо же, - удивился инор Вайс и зачитал. - Противоядие к орочьим зельям невозможно создать, используя только человеческую или орочью магию. Лишь на стыке этих двух магий возможно решение проблемы, и алхимик должен владеть ими обеими.
Он замолчал и выразительно обвел нас взглядом.
- А рецепт? - так и не дождавшись продолжения, спросила я.
- А нету рецепта, - ответил он. - Это все, что здесь указано. По всей видимости, ваша бабушка, после попытки ее запугать, запись рецепта уничтожила - видите, следы вырванного листа, но посчитала нужным оставить эту заметку. Так что тайну противоядия она унесла с собой.
Я разочарованно молчала - я так рассчитывала на эти записи, а там оказались столь малоинтересные мне вещи.
- А восстановить, что там было по нижнему листу нельзя? - спросил Рихард, а я в надежде встрепенулась.
- Нет, бумага слишком плотная, - покачал головой инор Брайнер.
- Иви, не расстраивайся, - мягко сказал Рихард. - То, что смог сделать один человек, всегда повторит другой. Тем более, что у тебя обе магии как раз есть.
- Одна - слабая, вторая - вообще заблокирована, - грустно сказала я. - И неизвестно, восстановится ли.
- Восстановится, конечно, - с энтузиазмом сказал Рихард. - Мы еще с нашим главным алхимиком посоветуемся. Инор Герхардт ведь как раз хотел, чтобы ты этими самыми орочьими зельями занималась на практике. К тому же, возможно, он и знает что-то, что поможет восстановить утраченную силу.
- Ты думаешь? - утраченная было надежда опять встрепенулась и ожила.
- Конечно, - твердо сказал муж. - Более грамотного алхимика я просто не знаю. Да мы прямо сейчас можем пойти к нему и узнать. Заодно и с началом практики определишься.
Мы попрощались с инором Брайнером и инором Вайсом и отправились в Центральную лечебницу рассказывать о бабушкиных записях инору Герхардту. Оказалось, что тот владеет орочьим не хуже специалиста из сыска.
- Ваша бабушка была необычайно талантливой, - сказал он, когда просмотрел ее записи, восторженно охая. - Если вы пошли в нее, то нашей лечебнице повезло. Так значит, вам доступны обе магии?
- Увы, нет, - расстроенно сказала я. - Оказывается папа, без моего на то ведома давал мне зелье, блокирующее способности. И если от человеческой магии у меня хоть что-то осталось, то орочью я использовать не могу совсем.
- Так вы же говорили, что слышали бабушку в лаборатории? - заметил инор Герхардт. - Это говорит о том, что потихоньку начинает восстанавливаться.
- Вы думаете? - обрадовалась я. - Но ведь прадедушку я все равно не слышу.
- С духами близких родственников на месте их смерти общаться легче всего, - ответил он мне. - Тем более, что ее там удерживала необходимость передать вам свои записи. Жалко, что она не стала писать более подробно.
- Да, мы тоже рассчитывали найти там рецепт, - заметил Рихард.
- Возможно, его там и не было, - задумчиво сказал алхимик. - Дело в том, что шаманство в полной мере могут использовать только мужчины, женщинам мало что достается. Так что ваша бабушка, Ивонна, могла только нащупать путь, по которому следует идти. Не зря же последние рецепты у нее довольно специфические.
- Вы хотите сказать? - я настолько удивилась, что даже сформулировать свою мысль точно не смогла.
- Скорее всего, она возлагала надежды на вашего сына, - подтвердил мою догадку инор Герхардт.
- Так мои дети могут это и не унаследовать орочьи способности, - заметила я. - У меня есть сестра, в которой голос крови и не чувствуется.
- Думаю, в этом направлении она как раз и вела работу, судя по ее записям, - сказал алхимик. - Я, кстати, тоже могу предложить свои наработки.
- Я против того, чтобы на моей жене проводили эксперименты, - неожиданно жестко вмешался Рихард.
- Мне кажется, инор Герхардт, что я за свою жизнь уже выпила достаточно зелий, - сказала я. - Так что с нашими детьми пусть будет так, как Богиня решит. Да ведь и вы точно не уверены, что я не справлюсь, когда мой дар восстановится, не так ли?
- Я просто предположил, - согласился он. - Могу дать вам книги почитать по шаманству. Хотите?
- Конечно, - я даже удивилась вопросу. - Думаю все же, что бабушка добилась успеха, иначе она не стала бы об этом говорить, не в ее привычках было обманывать окружающих. А если смогла она, значит, смогу и я.
- Мне нравится ваш настрой, - улыбнулся инор Герхард и пошел за книгами.
- Думаю, что все у тебя получится, - Рихард обнял меня и поцеловал в висок.
- Знаешь, - улыбнулась ему я, - а я в этом даже не сомневаюсь. Ведь у меня есть самое главное в этой жизни.
- Что?
- Ты.
Я смотрела в его глаза и не могла насмотреться. И не только потому, что не будь его, всю свою жизнь я провела бы, скорее всего, под воздействием зелий, подливаемых либо инором Тидеманом, либо Клаусом, либо собственным отцом. А потому, что Рихард - мужчина, которого люблю я и который любит меня, и пока мы вместе, у нас все получится.
И инора Брайнера мы непременно осчастливим. Не зря же он уже присматривает себе солдатиков в лавке игрушек. Хотя лично мне и отдел кукол очень даже нравится....