Монстр был совсем молодой, как потом рассказывал мне киашьяр, описывая свои похождения. Еще Клант заметил, что чаще всего самые молодые перерожденные - самые злобные.
Тот раз напомнил, что никто не поймет, княжеские кости останутся под кустиком от меня или самого обычного человека. Бег по пересеченной местности в волчьей шкуре, когда за спиной еще немало километров я чувствовала дыхание опасности, аукнулся мне неделей восстановления магического уровня, ведь на то, чтобы не отбить лапы - они же руки и ноги - приходилось расходовать энергию. Следующие после этого дни я на занятиях в академии держалась в тени и заработала пару выговоров за неспособность создать банальный огненный светлячок.
Глядя в безумные глаза перерожденного, я медленно переступила с ноги на ногу, и тут же в моей голове прозвучал дикий вой, в котором отчетливо слышалось: "Не подх - х-ход - д-ди!"
Опешив от неожиданности, я округлившимися глазами уставилась на это существо, не понимая, каким образом оно заставило меня слышать его мысленную речь. Даже с обычными легардами подобное у меня не получалось, хотя Клант несколько раз объяснял принцип действия, и я пробовала создать правильную магическую связь, но, как со смехом повторяла бабушка Клео, есть вещи, научиться которым нельзя, с этим нужно появиться на свет. Или стать выбранной киашьяриной, как Вирена.
"Убирайс - с-ся!" - завопил монстр, раззявив пасть с кривыми клыками.
Но я не собиралась уходить, страх окончательно меня покинул. Я видела, что перерожденный меня боится больше, чем я его, а значит, он уже оценил наши шансы. Как оказалось, у меня вероятность победить в схватке куда реальнее.
Приятно, что уж там говорить!
И тут до меня вдруг дошло, почему я слышу мысленную речь перерожденного. Как бы там ни было, а передо мной сейчас находился легард, пусть и одурманенный своей почерневшей кровью, заставлявшей его жаждать разрушений. Но это был легард, молодой, испуганный, возможно случайно сюда попавший. Это я так же не отбрасывала, ведь почему‑то же поляна оказалась выжжена совсем недавно, и, при этом, ни в городе, ни в деревне никто не судачил о странностях.
Другой бы, находясь на моем месте, сказал, что в лесу нет ни одного легарда, а я могла назвать двух: одного напротив и другого - у себя под сердцем. И именно последним обстоятельством можно было объяснить случившееся. Что‑то подобное однажды мне рассказывала и Вирена, упомянув, что из‑за того, что ее выбрал артефакт, сестра могла общаться мысленно, но лишь с Рэндаллом, а во время беременности стала болтать, с кем хотела.
"Я не причиню тебе вреда", - осторожно подумала я и ожидаемо услышала в ответ рычание.
От раскатистого предупреждающего звука я вся вибрировала, как струна, отчетливо видя то, как собирает вокруг себя силу монстр. Я видела, что он боится, что в его глазах затаилась боль, но чувствовала и то, что он обязательно нападет, защищаясь. Я чувствовала все это и не сделала ничего, чтобы остановить перерожденного, даже лицо рукой не прикрыла, встретив отчаянный прыжок, в котором легард преодолел более пятнадцати метров, с высоко поднятой головой.
Со свистом пропоров пространство, существо с воплем и скулежом врезалось в невидимую защиту, кольцо с малахитом в мгновение нагрелось и сдавило палец, вынуждая меня в болевом шоке склониться к земле. Такой сильной магической отдачи я раньше не испытывала. Даже когда еще ребенком пробовала преодолеть магию Оракула, в тщетных попытках развернуть судьбу иначе. Даже когда на первом году учебы в академии чувствовала себя почти всемогущей и вливала в самые простые чары неимоверное количество силы по неопытности. Даже когда мы с Балтой плавили семь металлов магией, чтобы создать геррас.
- Ох!.. - выдохнула я, чувствуя такую боль в груди, будто меня со всего маху ударили бревном. Ребра предательски затрещали, справа будто даже что‑то лопнуло. Застонав, я уткнулась лбом в землю и попыталась правиться с болью, погасив ее усилием воли. Тут же спазмом отдался новый очаг недовольства в животе, напоминая, что я, по - хорошему, не должна ползать по лесам, рискуя двумя жизнями, а обязана явиться пред светлые очи королевского семейство, покаяться в глупости и сдаться на поруки Элеоноре, позволив спеленать свое тело, чтобы разум не требовал дальнейших подвигов.
- Нетушки, мы еще посмотрим, кто тут лучшая ученица ступени, - хрипло прошептала я, сплюнула соленый сгусток крови и с новым усилием обратила доступную магию на поддержание тела. Как только боль отступила, я с хрипом поднялась на ноги, жалея, что до деревьев далеко и опереться не на что, кроме корзины, которую я уже изрядно помяла.
"Прощай, удобный и легкий заработок, - с горечью подумалось мне, глядя на перемешанные с пеплом листья и цветы, - если я выберусь из этой передряги, то сил на новую порцию уже не будет".
Перерожденный, от которого я ожидала всего, кроме того, что он недвижно разляжется в паре метров от меня, притворяясь мертвым, вынудил меня удивленно присвистнуть. Выглядел монстр, как жалкая шавка после нескольких голодных месяцев: под шкурой с проплешинами отчетливо виднелись ребра, хвосты облезли, глаза заплыли гноем. Правильный перерожденный так выглядеть не мог! На мясе и крови жертв, если верить хроникам, они вымахивали куда быстрее нормального роста легардов.
- Похоже, меня пытаются ввести в заблуждение и ты не тот, кем кажешься, - обратилась я не столько к монстру, сколько к себе и, забыв о боли, сосредоточилась на ауре легарда.
Эту магию не проходили в академии, ее мало использовали даже сами легарды. У Кланта с этим методом были проблемы, Рэнд едва смог объяснить мне основы, а я почти верила в то, что не справлюсь.
Рассеять зрение, впуская в видимое поле магические потоки, в обычных условиях незаметные взору. Если у меня все получится, то все живое на поляне обретет свой истинный вид, кроме меня, конечно, ведь магию распознавания отводил геррас.
Солнце, только показавшееся среди ветвей деревьев на той стороне поляны, вдруг сменило колер с желтого, на переливчато - сизый, почти белый. Деревья покрылись черной листвой, а в воздухе поплыл синий туман. С облегчением глядя на свою работу, от которой меня начало подташнивать, я перевела взгляд на перерожденного.
Чего‑то подобного я ожидала и поэтому не удивилась. На земле, поджав под себя ноги, лежал щупленький темноволосый мальчонка лет десяти на вид, хотя по меркам легардов его возраст исчислялся, вероятно, тридцатью годами. Отмечая мелкие детали: ссадины на запястьях, многочисленные ушибы, грязь на всех видимых частях тела - я пыталась вспомнить, что нужно использовать из арсенала известных мне заклинаний, чтобы вернуть мальчику его нормальный вид. Естественно, никто не предполагал, что судьба не только сведет меня с перерожденным, который побоится напасть сразу же, чего с подобными тварями не бывает, но и озаботит вызволением кого‑то из магического плена. Так что ни о каких чарах и речи не шло, а выдумывать их на ходу поостерегся бы даже очень опытный маг.
Совершенно растерявшись и боясь что‑то делать, я решила не испытывать на монстре опасных заклинаний. Попробовать перенести волчонка в Лесс казалось мне наименее опасным как для него, так и для меня. Конечно, портал рассчитан только на одного, но и мальчишка больше похож на мешок из кожи с костями, чем на легарда.
Прикасаться я к перерожденному не стала, просто накинула на него полотно щита, запеленав в него мальчишку, как в кокон. Если и ему, и мне повезет, то перемещение пройдет без происшествий.
Подумав так, я стиснула кулон - капельку, представив главный холл Лесса. Уже сомневаясь, что выбрала именно это место, я отправила нас с перерожденным в короткий и не очень приятный полет.
Будь у меня выбор… Но о чем тут рассуждать, если выбора у меня нет? Оставить мальчишку посреди леса и убежать самой я не могла, ведь рано или поздно легард придет в сознание и кто‑то, в том числе и он сам, может пострадать от нападения. Перерожденный хоть и выглядит слабым, но ребенка или пожилого человека сможет загрызть.
Убить монстра так же не казалось мне выходом, тогда на моей совести будет жизнь маленького существа, пусть и не способного мыслить здраво. По сути, я уничтожу ребенка, чьего‑то сына, брата, внука, а мальчишка еще вчера мог бегать среди сверстников, вертеться и не слушаться на уроках…
В полете меня трясло, как в болезненной горячке, щеки и лоб пылали, будто к ним приложили нагретые тряпки. Внутренности протестующе взбунтовались, тошнота подступила к горлу, но все закончилось, и мы с перерожденным свалились на пол, но не в холле, как я планировала, а посреди одной из гостиных.
- Вот тебе и нарушение запрета, - хрипло выдавила я. - Вот тебе и легкий мальчишка…
Силы настолько истощились, что мне только с третьей попытки удалось зажечь светильники. Чехлы на мебели и свернутые ковры с укором взирали на меня, сообщая, что никто не давал мне права нарушать покой этого места. Я же основательно струхнула, в первую секунду не заметив двери.
Маленькой девочкой я часто и подолгу гуляла по цитадели королей Легардора, изучала тайные ходы и лазы, сравнивала карты расположений комнат с реальностью. Порой мне доводилось плутать по нескольку часов, не встречая ни одной жилой комнаты, а то и вовсе - прокладывать себе путь по толстому слою пыли на полу.
Легарды отмахивались и не желали показывать неизвестные особенности Лесса, пока однажды маленькую экскурсию для меня не провел сам король. В сопровождении охраны он направлялся на свой уровень, но случайно наткнулся на меня. Я сидела на полу, рассматривая расстеленную передо мной схему расположения комнат, и пыталась понять, как попасть в большой зал, в который, почему‑то, не вела ни одна дверь.
Эдин рассмеялся, узнав, чем таким важным я занята, и показал мне тайны замка, попутно рассказывая интересные истории. Оказалось, король знал точно, как и почему некоторые комнаты и залы оказались заброшены, а другие - отрезаны от доступа. Я слушала с замиранием сердце, радостно впитывая все эти новые знания.
Первые стены возвели на этой земле, у подножия отвесной скалы еще первые прибывшие предки нынешних легардов. Тогда они не предполагали, что потомки магией и камнем возведут на том же месте цитадель, возносящуюся над городом внизу на многие десятки метров. Замок на протяжении нескольких столетий только расширяли и надстраивали, пока он не достиг своих нынешних размеров. Много сот лет назад Лесс, по сути своей, был отдельным городом, как пчелиный улей. В стенах крепости на разных уровнях жили как знатные легарды, так и простые служивые и стражники.
Легардов было так много, что каждая комната и каждый зал использовали по назначению. В тоже время Элессон походил на деревеньку у подножия огромного замка - города. Даже дорогу к Лессу построили так, чтобы подчеркнуть величие цитадели. Путнику предстояло проехать через горы, а затем по бескрайней равнине, постепенно оказываясь в тени замка, теряясь и трепеща перед могучим строением.
Люди, приезжавшие в Легардор, недоумевали, зачем местным такое сооружение. Им казалось странным, что легарды живут друг у друга на голове, в то время как в человеческих городах едва ли можно было увидеть дом выше трех этажей. Легарды посмеивались над замечаниями и не рассказывали истинного предназначения замка.
С самого начала, когда только решено было строить цитадель, предводитель легардов стремился уберечь соплеменников от опасности, а не показать кому‑то свое величие. Это уже потомки замахнулись на то, чтобы замок был виден за много километров, хоть и не забыли наказ праотцов.
Людям незачем было знать, что легарды, бежавшие с островов, больше всего боялись нападения. Именно для защиты они и возводили непреступный замок, окутанный и пропитанный магией.
Со временем обитатели начали выстраивать дома у подножия Лесса. Город рос, множился и подступал к горам на той стороне долины. А после истории с Ашарсой многие просто не хотели оставаться в замке, где всюду были интриги и опасности. Большое число покоев на средних уровнях опустели, и тогда там решено было возвести библиотеку, собрав в нее лучшие книги со всего континента.
Но, тем не менее, многие знатные легарды сохраняли за собой покои в Лессе, изменяя их с течением времени. Даже комнаты королевского семейства и стражей не оставались одинаковыми при каждом следующем владельце. Кто‑то расширял залы и гостиные, переставлял стены, прорубал новые проходы, устраивая все на свой лад.
Именно такие переделки и привели к тому, что в замке множились комнаты, ставшие заложниками соседних помещений. Если у комнаты не было коридора, куда могла бы вывести дверь, или в соседней комнате не оказывалось смежной двери, то в какой‑то момент появлялось новое местечко без окон и без дверей, полностью обставленное мебелью, попасть в которое и выйти из которого можно лишь переместившись напрямую.
И именно это со мной произошло.
Все было бы ничего, если бы не маленький неприятный факт: силы на новый прыжок появятся нескоро, а я заперта в клетке с перерожденным.
Глава 2
"Порядок проведения лабораторных изысканий должен строго соответствовать заявленному плану".
Справочник в помощь студенту магической академии
"Открытия по плану не делаются".
Приписка на полях
Карр поддел носком ботинка перевернутое лукошко и, присев на корточки, задумчиво поворошил подвяленные на солнцепеке цветы и листья у кромки выжженной травы. Земля так отчетливо фонила магией, что парень даже фыркнул, брезгливо наморщив нос.
Подобной грязной работы он не любил. Обычно такими явными точками неправильно израсходованных сил становились какие‑нибудь чародеи - самоучки, решившие освоить неизвестные им заклинания без подготовки и знания теории. Но здесь отпечаток магии был другой и настолько мощный, что он скрыл и остальные следы, наложившиеся сверху.
Карр прищурился, пробуя распутать узел спаявшихся формул, но у него ничего не вышло, слишком сильно отголоски одного распавшегося заклинания насытили все вокруг своей силой.
- Интересно, что здесь произошло, - он потрогал траву у ног и прикрыл веки, прислушиваясь к собственным ощущениям. - Нет, ничего… Странно!
Он отправился на поиски Эммы, когда солнце поднялось над головой, а она так и не вернулась из леса. Вместо заблудившейся или увлекшейся девушки Карр обнаружил странную выжженную полянку и помятую корзину.
- Куда же ты делась, Эмма? - поскреб в затылке парень.
Искать в лесу дальше было бесполезно - на траве лишь на другой стороне полянки обнаружились звериные следы, а человеческие обрывались у пепельного круга. Если Эмма и ушла, то не пешком, а значит, может находиться где угодно, даже на другом конце континента.
Развернувшись, Карр направился в обратный путь, почти не волнуясь за подругу. Уж кто‑кто, а Эмма выкрутиться из любой ситуации, даже почти безвыходной. Или позовет на помощь легарда…
При мысли о киашьяре Карра непроизвольно передернуло от злости.
Парень уже вышел на дорогу к деревне, когда на горизонте появился всадник. С такого расстояния Карр не мог рассмотреть путника, но это явно была женщина, сидевшая в седле боком. Озадаченно остановившись, парень долго стоял, глядя на приближающуюся незнакомку, пока с немалым удивлением не узнал в ней Ройну.
"Вот и что эта заварэйка здесь забыла?" - мысленно протянул Карр, даже не пытаясь изобразить радость.
- Каррчик! - возликовала девушка, когда между ними осталось менее пятидесяти шагов. - Как здорово, что я тебя тут встретила. Ты что? Ты как‑то узнал о моем приезде и вышел встретить? Какой ты заботливый!
- Я тут случайно… оказался, - сквозь зубы выдавил парень, глядя в довольные блестящие карие глаза. - Это ты тут какими судьбами?
Девушка подъехала к Карру почти вплотную и с писком соскочила с лошади, тут же повиснув на шее у не успевшего ничего предпринять парня:
- А я к вам!
"Что?!" - про себя завопил Карр, отстранил от себя девушку и, удерживая ее на расстоянии вытянутых рук, строго спросил:
- Что значит "к вам"? А твоя практика?
Ройна расплылась в улыбке и уставилась на Карра взглядом, полным обожания.
- У меня зачет по практике должен был проверять диоксий Бонит, а он взял и отказался от ведения курса, - сообщила девушка. - Директор на вашего, Митина, повесил, а тот заявил, чтобы дальнейшую практику я по вашему плану проходила, по тому, что он разработал. Поэтому я теперь здесь! Замечательно, правда? Все вместе будем!
- Я рад, - едва слышно вымолвил Карр, а про себя подумал: "Ничего хуже и быть не могло. Будто мне тебя в академии мало…"
Парню захотелось отыскать первый же камень побольше и постучаться об него головой, а потом отправиться с валуном в обнимку к реке и сигануть в воду. Но вместо этого он прокашлялся и, взяв лошадку Ройны под уздцы, не своим голосом пробормотал:
- Пойдем, я тебя с крином Бисом познакомлю.
- Ой, как здорово! А расскажи мне про него. И про то, где вы уже были. И про Эмму.
- Я думал, вы недавно виделись? - нахмурился парень и даже не заметил, когда девушка любовно обвила руками его локоть, нарочито тесно прижимаясь к боку Карра.
- Нет, расстались перед практикой, - удивилась Ройна, - почему ты решил, что мы с Эммой виделись?
Карр не ответил сразу, озадаченно воззрившись на девушку, но потом вымолвил:
- Видимо, я что‑то перепутал…
- Ты вечно что‑то путаешь, Карр! - захихикала Ройна.
"Или кто‑то слишком много врет…" - понял парень.
Увидев лучащуюся счастьем Ройну, прочитав предоставленные ею бумаги и немного посопев, крин Бис кивнул и отправил девушку в дом для практикантов, заметив, что жилья у него только для двоих. Заварэйка тут же с надеждой воззрилась на Карра, но парень, под видом важных дел, собрался сбежать в деревню. На вопросы про Эмму он лишь пожимал плечами и неопределенно хмыкал. Расстроено засопев, девушка сбросила пожитки на пол в девичьей комнате и заперла за собой дверь, сообщив, что просидит внутри до возвращения Эммы. Но стоило Карру пропасть из виду, заварэйка тут же отправилась на разведку во вторую комнату.
Один раз, еще в Столле девушка выследила парня и осторожно пробралась внутрь дома, надеясь увидеть что‑то необычное, но, как и следовало ожидать, нашла лишь беспорядок и пыль во всех углах. В маленькой комнатке здесь, в Эдише, Карр не изменил своим привычкам: одежда в привольных позах расположилась на стульях и даже на столе, постельное белье и подушка двумя кочками проступали под покрывалом, на полу валялись книги и исписанные листы. Зацепившись взглядом за почерк Карра, Ройна присела на корточки и подобрала обрывки бумаги, жадно вчитавшись в записи.
- Формула Клифа… Дренкария Фримула… - разочарованно прошептала девушка, перебирая листики. - У - у-у - у! Нет чтобы стихи писал… мне. Или там… дневник. А тут только ненужные никому заклинания.
Со вздохом встав, девушка приподняла за лямку сумку с пола и заглянула в нее, но та пустотело обмякла в руках Ройны. Искривив губы, заварейка вышла, прикрыв за собой дверь, и вернулась в комнату Эммы, принявшись за вещи подруги. Но и тут не обнаружилось ничего компрометирующего, только целая куча всевозможных трав, кореньев, амулетиков, ритуальных принадлежностей.
- Она что всерьез восприняла практику? - удивилась девушка.