- Хорошо, - наконец произнес он мрачным тоном. - Это уже не имеет значения. Уверен, что могу довериться вам. Джордж - сын Вера.
Гай взглянул на Прим с вызовом. Я поняла, что, хотя Гай пытался говорить о брате шутливым тоном, в глубине души он был к нему привязан. Несмотря на легкое отношение ко всему, Гай был серьезнее, чем я предполагала. Мне нравилась эта его вдруг открывшаяся серьезность.
- Вер? - Прим выглядела озадаченной. Она закрыла глаза и задумалась. - Никогда не поверю. Не может быть!
- Разве я говорил невнятно?
Прим крепко сжала бутылку с горячей водой.
- Вер и Лиззи? Не может быть ничего более странного, чем такой союз.
- Но почему? Лиззи была настоящей красоткой. Конечно, ей далеко было до Симоны де Бовуар, когда она раскрывала рот.
- О, ради Бога, Гай! Я не говорю о том, любил ее Вер или нет, - оборвала его Прим раздраженным тоном. - Я думаю о другом. Покинуть Лиззи в беде было подлостью со стороны Вера. Я удивлена, что Вер… Конечно, он был так молод… Бедняжка Лиззи! Я прекрасно помню тот день, когда из реки выловили ее тело, опутанное зелеными водорослями. Прошло уже столько лет, но я все еще не могу вспоминать об этом без содрогания. - Прим передала мне бутылку, а сама зажгла сигарету. Было очевидно, что ее мысли витают где-то далеко. Прим резко встряхнула головой, словно отгоняя неприятные воспоминания. - Что, что ты собираешься предпринять, мистер Гай, как поможешь маленькому сорванцу?
Гай выглядел совершенно потерянным.
- Полагаю, вы не дадите мне покоя, пока Джордж не станет министром или Архиепископом Кентерберийским. Но разве вы не понимаете: если я стану помогать малышу, всем захочется узнать, почему? Вер взял с меня клятву, что я не расскажу ни единой живой душе об этом. Разве мое слово ничего не стоит?
- Об этом не беспокойся, - твердо сказала Прим. - Ты сможешь использовать меня как посредника. Мы будем заботиться о мальчике вдвоем, но когда он станет звездой, вся слава достанется мне.
- Подожди секунду, что ты имеешь в виду? Ты же знаешь: мои ресурсы ограничены.
- У тебя хватит денег, чтобы заплатить репетитору. Я буду в доле. И старый Дасти… Что ты скажешь о его недавних откровениях по поводу твоих способностей землевладельца? Ты обязан позаботиться о том, чтобы старый ворчун разрешил Джорджу спокойно выполнять домашние задания.
Гай уныло покачал головой.
- Я хотела бы помочь, - сказала я. - Но у меня осталось всего сорок фунтов наличными. Я боюсь воспользоваться чековой книжкой:
Мне пришлось объяснить Гаю и Прим, что такое общий счет.
- Ты хочешь сказать, что после всего того, что между вами произошло, после того как ты сказала "нет" и сбежала со свадьбы, он все равно попытается заставить тебя выйти за него? - полюбопытствовала Прим. - По мне, его любовь похожа на преследование.
- Возможно, ты права. Но я настолько сбита с толку, что не могу понять, что хорошо, а что плохо. Все, что мне известно, - это то, что он разыскивает меня.
Я зачитала вслух некоторые отрывки из письма Виолы.
- О Господи! Этот человек - настоящий тиран! - воскликнула Прим. - Не волнуйся, Гай и я придем тебе на помощь, если что. Правда, Гай? - Гай отсалютовал, с сарказмом глядя то на меня, то на Прим. - Ты не должна волноваться по поводу денег, которые я потратила. - Прекрасные карие глаза Прим светились теплотой. - Благодаря тебе меня вновь охватили давно забытые чувства. Я снова кому-то нужна. Кому-то необходима моя помощь. Я не смогу уснуть ночью, буду строить планы.
Гай тяжело вздохнул.
Глава 13
- Очень рад с вами познакомиться, мисс Сванн. - Амброуз Гилдерой с трудом поднялся с кресла и заковылял навстречу, опираясь на два костыля.
Он тяжело переносил свой вес с одной ноги на другую, чтобы сделать очередной шаг. Когда он приблизился ко мне, то переложил костыли в одну руку, чтобы пожать мне руку. - Замечательно, что вы решили поучаствовать в нашей скромной вечеринке. Боюсь, вы найдете нашу компанию ужасно скучной. За столом не будет ваших ровесников, кроме моего непослушного мальчика и Вернера, сына моей старинной приятельницы баронессы.
Несмотря на дряхлость, было ясно, что когда-то отец Гая был очень привлекательным мужчиной. Седые, зачесанные строго назад волосы и высокий лоб делали его несколько старомодным. Глаза смотрели смело и цинично, как и у Гая. Парализованная правая часть лица придавала улыбке сардоническое выражение. Амброуз потрепал Гая по плечу дрожащей рукой. Другая рука была скручена болезнью и с трудом удерживала костыль.
- Не хочу, чтобы вы составили ложное представление о нем, моя дорогая. Его непредсказуемость и капризность пройдут со временем. Молодые люди часто подвержены этим болезням.
Учитывая, что Гаю уже исполнилось тридцать два года, назвать его молодым человеком было большим преувеличением.
- Спасибо за столь лестную характеристику, - произнес Гай отсутствующим тоном. В его голосе не чувствовалось сердечности.
- Проходите, моя дорогая, - мистер Гилдерой взял меня за локоть. - Позвольте представить вас остальным гостям.
Раздался хруст коленей и скрип позвонков - несколько пожилых мужчин нехотя привстали с кресел. Я тотчас забыла все имена, которые были названы. Мне вручили бокал шампанского и усадили в кресло рядом с пожилой леди с седыми волосами и небрежно закрепленным шиньоном. Она самодовольным тоном поведала, что ее имя леди Фриск. Это имя я уже где-то слышала. В памяти всплыла история о Вере и рождественском пудинге. Леди Фриск спросила, не охочусь ли я. Когда я отрицательно покачала головой, она разразилась длинной тирадой о пользе охоты для молодой леди, рассказала, как предохранять с помощью крема кожу лица от ветра и описала особое удовольствие окунуться в горячую ванну после дня, проведенного на морозном воздухе. Ничто так, как охота, поведала леди Фриск, не способствует здоровому образу мыслей. Ее высокий пронзительный голос неприятно резал слух.
- Вам просто необходимы физические упражнения на свежем воздухе, мисс Сванн. Вы слишком бледны. Надеюсь, вы не страдаете анемией? Рекомендую есть сырую печенку, перетертую в пасту. Щепотка мускатного ореха, черный перец и соль сделают блюдо вполне съедобным. Секретарь пришлет рецепт вашему повару. - Я открыла рот, чтобы отказаться от столь трогательной заботы, но леди Фриск уже продолжала: - С вашей комплекцией не стоит увлекаться жирной пищей и злоупотреблять алкоголем. Мне еще не приходилось видеть столь блеклой кожи. - Я отдвинулась - глаза леди Фриск просто буравили мое лицо. - Лучшее украшение девушки - это чистая кожа. Большой ошибкой является желание спрятать изъяны под слоем косметики…
- Я не пользуюсь косметикой.
- Я так и думала. - Шиньон леди Фриск задрожал - она довольно качнула головой. - Немного румян на щеках преобразит вас. Моя дочь Шарлотта с детства спит с маской из овсянки и белка на лице, а руки держит в хлопковых перчатках, чтобы не запачкать простыни смесью вазелина с лимонным соком. Ее руки удивительно белые…
- Это, должно быть, чертовски неудобно. - Я решила, что пришло время постоять за себя. Меня раздражали непрошенные советы. Кроме того, обвисшие, покрытые пятнами щеки леди Фриск и крохотные сосудики на ее носу давали повод сомневаться в ее компетентности. - А если бы она была замужем? Стал бы муж терпеть такой беспорядок на подушке?
- Ах да! - Леди Фриск драматично всплеснула руками и мотнула головой, словно находилась на сцене. - Если вы практикуете дурную привычку спать с мужем в одной спальне, нам не о чем разговаривать…
Меня не очень расстроили слова леди Фриск. Сделав глоток шампанского, я посмотрела в противоположный конец комнаты. Гай шептал что-то на ухо женщине в ярко-рыжем парике, с розовыми щеками. Она похлопывала рукой по изящной дамской сумочке и выглядела чрезвычайно довольной.
Гостиная в Гилдерой Холле представляла собой красивый зал с лепкой на потолке. Стены были украшены позолотой и резьбой по черному дереву. Мебель представляла собой хорошо подобранную коллекцию XVIII–XIX веков. Зеленые бархатные шторы закрывали окна. Диваны и кресла, покрытые коврами, стояли вдоль стен. Неплохой пейзаж, который, безусловно, принадлежал руке художника XVIII века, висел над камином. Зал не был большим, но поражал элегантностью убранства. Детали интерьера, очевидно, собирались в течение длительного времени. Здесь ощущалось доминирование мужского начала. Не только потому, что в зале не было цветов, но и потому, что в глаза сразу бросался бар с разнообразными напитками, на подставке рядом с журнальным столиком высилась стопка газет, стойкий запах сигарного дыма пропитал стены, а кресла лоснились, создавая впечатление некоторой запущенности.
- Перестаньте хандрить, мисс Сванн, - леди Фриск больно хлопнула меня по костяшкам пальцев футляром от очков. - Терпеть не могу видеть рядом с собой кого-либо с унылым видом. Вам следует смирить гордыню и прислушаться к советам тех, кто повидал в жизни гораздо больше, чем вы. - Леди Фриск проследила за моим взглядом. - Эта женщина не может служить вам примером. Она злоупотребляет косметикой. В своем рыжем парике она похожа на циркового клоуна.
Мне ужасно хотелось сказать, что эта женщина ничто без косметики. Даже с расстояния в десять шагов было видно, что у нее фальшивые ресницы. Она, вероятно, будет весить на несколько фунтов меньше, если смоет с лица макияж.
- Я всегда говорю Шарлотте: немного пудры, чтобы скрыть блеск кожи, и чуть-чуть румян - вот и все, что может позволить себе приличная женщина. Красота идет изнутри. Шарлотта выпивает сырое яйцо с молоком каждое утро перед завтраком.
Я решила, что Шарлотта - абсолютная дурочка, если позволяет втирать себе в кожу жуткие зелья и пить по утрам отвратительную бурду.
- Чем занимается Шарлотта? - спросила я, надеясь отомстить.
- Она пишет докторскую диссертацию по астрофизике в Кембридже, - последовал немедленный ответ. - Кто эта женщина? - леди Фриск не сводила глаз с рыжего парика. - Очевидно, она принадлежит к кругу друзей Амброуза. Я, конечно же, признаю необходимость иметь более тесные отношения с нашими соседями с континента, но совсем не обязательно терпеть их присутствие в гостиной. О, она так похожа на француженку! - вымолвила леди Фриск с презрением. - Ах, баронесса, как поживаете?
Леди Фриск грациозно поклонилась женщине средних лет, которая вошла в комнату. Женщина шла так медленно, словно несла на плечах непосильную ношу. Она присела на краешек стула и прикрыла глаза. В ответ на приветствие леди Фриск баронесса приподняла ресницы и тут же опустила их вновь. У нее было суровое, абсолютно бескровное, как на портрете ван Эйка, лицо и туго стянутые в косы волосы.
Молодой человек с белокурыми курчавыми волосами, который вошел вместе с баронессой, поклонился леди Фриск:
- Какое невероятное счастье видеть вас вновь, миледи. Надеюсь, вы получаете удовольствие от погоды?
Леди Фриск нахмурилась.
- Конечно же, нет. Сейчас слишком холодно для этого времени года. И дождь льет не переставая…
- Ах да, английская погода… Она настолько плоха, что даже не вызывает желания шутить по этому поводу, - молодой человек засмеялся, обнажив сверкающие белизной зубы.
- Прошу прощения, - леди Фриск вскипела не на шутку. - Думаю, что климат в Великобритании гораздо лучше, чем где бы то ни было. Наше главное преимущество - близость Гольфстрима. Германии нечем хвастаться. То, что Британия остров, не раз и не два спасало нас от вторжений. - С этими словами леди Фриск встала и удалилась, оставив молодого человека в недоумении.
Он еще не усвоил, что только англичанам разрешено подшучивать над английской погодой.
- Вернер фон Вюнзидел к вашим услугам, фройляйн.
Я представилась. Вернер галантно поклонился и прижался губами к моей руке. Его подбородок оказался колючим. Я поняла: то, что выглядело как пятно грязи, оказалось куцей бородкой.
- Хочу признаться: вы являетесь украшением сегодняшнего вечера, - сообщил он. - Вечеринки у Амброуза всегда очень милы, но гости… слишком стары. Разрешите, я присяду рядом на диван?
- Конечно.
Мне показалось, что баронесса сверкнула глазами в мою сторону, но когда я бросила взгляд на нее, ее лицо вновь приняло бесстрастное, как у греческой статуи, выражение.
- Мне очень карашо говорить к прекрасной английской леди. Мы, кто родился после войны, должны забыть все проблемы, которые существовали между нашими странами, не правда ли?
- Конечно, мы должны! - воскликнула я.
- Наши родители были врагами, но мы, молодой кровь, - граждане мира! - Вернер театрально выбросил руку вперед и сбил монокль с носа пожилого краснолицего джентльмена. - Тысяча извинений, благородный сэр. Надеюсь, очкам не нанесен ущерб? - Пожилой джентльмен удалился, беззвучно чертыхаясь. - Так о чем я говорил, дорогая мисс Фредди?
- Что-то по поводу того, что мы стали гражданами мира…
- Ja, ja, нам уже не нужно спорить о границах…
Мне показалось, что, несмотря на миролюбивый тон, Вернер думает о границах постоянно. Я позволила наполнить свой бокал шампанским. Мне стало ясно, что вечер обещает много сюрпризов.
Вернер выпил шампанское одним глотком и вновь уставился на меня. Может, мне показалось, но баронесса смотрела на нас из-под опущенных ресниц, не отводя взгляда.
- Какой сюрприз - две родственные души встретились в прекрасном старинном замке, который спрятался в английской глуши! Давай выпьем за судьбу!
- Вернер! - На этот раз баронесса широко раскрыла глаза. - Принеси, пожалуйста, мою меховую накидку.
- Сейчас, мамочка! - Вернер вскочил с места и послушно куда-то умчался.
Через минуту он появился в гостиной с горностаевым палантином в руках. Баронесса не успела еще раскрыть рта, как Вернер вновь плюхнулся на диван рядом со мной.
- Спасибо, мой мальчик. А теперь найди мадам дю Вивье и скажи, что я надеюсь услышать ее чудную игру на фортепиано…
Вернер удалился с недовольным видом. Баронесса повесила палантин на ручку кресла.
- Нас не представили друг другу, - обратилась она ко мне, не поднимая головы. Ее глаза буравили носки моих туфель. Тонкие голубые вены пульсировали на веках. - Мое имя - баронесса фон Вюнзидел. Вернер - мой сын. Вы надолго прибыли в Дорсет?
- Нет, через несколько дней я возвращаюсь в Лондон.
Баронесса скривила губы. Очевидно, эта гримаса обозначала улыбку.
- Вернер хороший мальчик, но несколько ребячлив для своего возраста. Я чересчур оберегала его в детстве, - баронесса слегка наклонила голову, признавая материнскую ошибку. - Он мой единственный наследник, последний представитель древнего рода, вы понимаете? Его следует ограждать от дурного влияния. Мальчик своенравен, может быть легко вовлечен в неприятную ситуацию… Он вскоре должен обручиться с принцессой Пренцлау. Я думаю, вам следует это знать, мисс Сванн. - На секунду баронесса подняла на меня серо-свинцовые глаза.
Вернер вернулся и доложил о выполнении задания:
- Мадам дю Вивье ответила, что будет счастлива сыграть для тебя. Но, по правде говоря, - Вернер понизил голос, - она играет ужасно. Она бьет по клавишам, словно молотком по дубовой доске.
- Мисс Сванн, вы бледны, - сказала баронесса, игнорируя слова Вернера. - Вам стоит пересесть поближе к огню. Здесь сильный сквозняк. А Вернер сядет рядом со мной.
Я рассвирепела. Меня раздражал командный тон. Но, с другой стороны, я до чертиков устала от общества баронессы.
- A-а, ми-из Сванн! - Женщина в рыжем парике оказалась мадам дю Вивье собственной персоной. Она окликнула меня, когда я проходила мимо. - Уверена, что ви прибиль издалека. Ви так не похожи на местную уроженку! - В глубине души я надеялась, что мадам дю Вивье не станет сокрушаться по поводу моего изможденного вида. - В вас чувствуется стиль. У вас очаровательное платье. - Она понизила голос. - Женщины здесь имеют привычку носить оконные занавески вместо платьев, - мадам дю Вивье кивком головы указала на леди Фриск, на которой было пышное платье из фиолетового шелка.
Мне понравилась мадам дю Вивье, хотя при ближайшем рассмотрении у нее был довольно устрашающий вид. Пудра лежала на лице толстым слоем. Слишком длинные искусственные ресницы отслаивались, когда она моргала. Запах духов был настолько сильным, что я стала чихать.
- О, ви плохо себя чувствуете! Позвольте порекомендовать пилюли, которые я храню наверху, в своей комнате.
Во время обеда меня усадили между пожилым джентльменом с моноклем, лордом Дирингом, и джентльменом помоложе по имени Монтегю Барст. Соседи немедленно начали разговаривать между собой, буквально поверх моей головы. Мне было все равно. Я ела суп из протертой цветной капусты со сливками. Суп был довольно вкусным. Леди Фриск обратилась к Монтегю Барсту. Лишившись собеседника, лорд Диринг снизошел до беседы со мной. Он спросил, не охочусь ли я. После того как я в очередной раз ответила отрицательно, лорд Диринг потерял ко мне всяческий интерес, но правила этикета обязывали его поддерживать разговор.
- Мы неплохо поохотились вчера. Подняли зверя три раза, два раза подстрелили. Моя старушка кобыла перелетала через изгороди, как птица. Мы проскакали через несколько полей, а затем свернули и понеслись вдоль дороги. Лисица пыталась улизнуть, но мы загнали ее в угол. Чертово отродье заставило нас попотеть. Я чуть было не выпал из седла, когда лошадь прыгала через канаву. Эти фермеры не понимают, что к чему, нарыли канав, где в голову взбрело…
Все мои симпатии были на стороне несчастной лисицы. Я перестала прислушиваться к его рассказу и принялась думать об Алексе. Алекс обожал подобные мероприятия. Ему доставляло удовольствие оттачивать свои социальные навыки. Он полагал, что скука является признаком несостоятельности. Чем менее привлекательным казалось предстоящее событие, тем большим мог быть триумф. Алекс не любил деревню. Он терпеть не мог грязь, холод, отсутствие удобств. Он презирал это особое братство охотников и рыбаков, потому что считал убийство беззащитных животных бессмысленной забавой. Как-то Алекс сказал, что если бы зайцев, фазанов и лисиц вооружили и научили стрелять, то только тогда бы он увидел в охоте смысл. Лишь наличие сильного соперника вызывало у него интерес.
Но Алекс получал удовольствие от общения с теми представителями английского высшего общества, которые скептически относились к способностям людей творческих и интеллектуалов показать себя на высоте в традиционных забавах. Аристократам казались подозрительными его незаурядный ум и красноречие. Алекс всегда вел себя как настоящий джентльмен: одевался неброско, избегал хвастовства, был вежлив с сумасшедшими старушками и добродушен с собаками. Тем не менее он не был одним из них. Он был слишком умен, обладал слишком быстрой реакцией и схватывал все на лету. Кроме того, оливковая кожа считалась тревожным намеком на экзотичность происхождения…