- Котёнок, ты просто не знаешь всех причин, почему это плохая идея.
- Тогда, скажи мне. Возможно, я смогу помочь.
Его кулаки в её волосах сжались сильнее. Его рыжевато-коричневые брови сошлись над глазами, настолько синими, что они казались черными. Пытка. Эмоциональная пытка. Все это было написано на его лице.
- Несмотря на то, что я вел себя по отношению к тебе как настоящий мудак, ты все еще предлагаешь мне помощь. Если бы только я был лучше, чем есть на самом деле...
Он остановился, очевидно не желая заканчивать эту мысль.
- Ты не можешь помочь мне, котенок. Я выкопал собственную могилу двенадцать лет назад.
И с тех пор он похоронил себя эмоционально. Он не сказал этого, но Кимбер знала. Она могла поклясться, что он не кончит, пока Люк не появится в комнате, именно поэтому он предпочитал в отношениях менаж. Что-то случилось с ним, когда он был подростком, что-то, что все изменило.
- Расскажи мне, что произошло.
Рассмеявшись, он посмотрел на нее так, словно она сошла с ума.
- Копание в прошлом ничего не изменит.
- А может, и изменит. Я провела время наедине с Люком, теперь же я хочу провести его только с тобой. Но это… между нами есть препятствие.
- Так всегда будет. Если небольшая армия терапевтов не смогла стереть мою проблему, то ты, сидящая тут только в трахни-меня юбке и слушающая мои рассказы о прошлом, уж точно не "исправишь" меня. Ты будешь только соблазнять меня взять то, что я не должен, и как бы ни было божественно оказаться глубоко в тебе, это не воскресит мертвых.
Она не совсем поняла, что именно он имел в виду, но быстро сообразила, что каким-то образом секс и смерть были связаны вместе, и он чувствовал ответственность за это, словно в греческой трагедии. И с тех пор Люк стал его сторожевым псом и опорой.
Выругавшись, Дик засунул свой член обратно в штаны и, застегнув молнию, направился к двери.
- Стой! - крикнула Кимбер, даже не зная что сказать.
В какой-то момент она могла поклясться, что он продолжит идти. Но он обернулся.
- Что? - прошептал Дик, словно не он кричал всего несколько минут назад.
Кимбер уставилась прямо в его измученный взгляд. Печаль и чувство вины отразились на его лице, создавая картину абсолютного страдания. Он нуждался в ком-то, кто будет заботиться о нем, беспокоиться за него. В ком-то, кто даст ему второй шанс.
С трудом сглотнув, но не отводя от него своих глаз, она, пригвоздив его серьезным взглядом, легла на спину и, задрав юбку, слегка раздвинула ноги, позволяя своей руке скользнуть вверх по своему животу до груди. Голубые глаза осветились жизнью, и она улыбнулась.
- Займись со мной любовью.
***
Четыре слова. Всего четыре слова потребовалось от Кимбер, чтобы его член оказался в огне. Она возродила то странное чувство в его груди, с которым он боролся весь вечер.
- Ты не хочешь этого.
У него не нашлось другого аргумента, чтобы отклонить ее предложение. Голая, сексуальная, она была так прекрасна, лежа перед ним с раздвинутыми ногами. Одному Господу Богу было известно, что он готов был променять способность дышать на возможность овладеть ею здесь и сейчас.
- Нет, хочу, - промурлыкала она.
- Я ведь далеко не самый нежный любовник.
Своей улыбкой она дала ему понять, что знала, о чем именно он говорил.
- А я не стеклянная.
Дик тряхнул головой.
- Ты хотела сохранить себя для Джесси.
- Я хотела подарить свою девственность тому, кому она будет не безразлична.
- Что заставляет тебя думать, что мне она не безразлична?
Он старался звучать ехидно и пренебрежительно.
- Твои слова. - Взяв Дика за руку, Кимбер начала тянуть его на себя. - Выражение твоего лица.
Закрыв глаза, Дик попытался сделать выражение своего лица нечитаемым, стереть из памяти вид каждого дюйма ее обнаженной кожи. Но она продолжала тянуть его за руку, притягивая ближе, и образ снова и снова появлялся в его голове, сжигая мозг. Черт, не только её тело делало его твердым. Прямо сейчас это была та честность, её жертвенная натура - взывающая к его члену, к его сердцу - и делающая его диким.
- Тебе показалось.
- Ты лжешь, - прошептала она.
Он сердито посмотрел на нее.
- Почему, черт возьми, ты предлагаешь мне себя?
- Я хочу помочь тебе.
- Я не хочу траха из жалости, - рявкнул он.
Её взгляд опалял, скользя по его телу вверх и останавливаясь на его глазах.
- Я не жалею тебя. Я хочу утешить тебя, но это совсем не бескорыстно. Ты заставляешь меня чувствовать себя женщиной. Когда я с тобой, я не ощущаю себя пацанкой или неловкой и неопытной. Я чувствую себя... желанной. Мне не все равно. Я хочу большего. Думаю, я всегда буду хотеть большего от тебя.
Блять. Он мог бы легко отказать ей, полагая, что она предлагала ему свою девственность, словно какой-то пластырь для его эмоциональных ран. Но отвергнуть её сейчас означало ранить её, грубо надругавшись над её чувством неуверенности в себе, чтобы защититься самому. Лучше ранить ее чувства, чем нанести физический вред или того хуже. Действительно ли это будет риском? Кимбер была намного сильнее, чем Хизер...
- Дик, дорогой, не надо так стараться, чтобы защитить меня. Я большая девочка и знаю чего хочу. Тебя. - Она сжала его руку. - Просто дай мне себя.
Она могла думать так, но не знала, о чем просила. Черт, он не должен уступать. Однако все же не в силах сдержать себя, он опустился на колени между её раздвинутыми ногами. Судорожно обыскивая свои карманы, бумажник, Дик молился... Есть! Презерватив. Один. Со смазкой. Прерывисто вздохнув, он бросил его на стол возле них.
- А ты приготовился, - Кимбер улыбнулась. - Слава Богу.
Слабо кивнув ей, Дик сорвал свою футболку. Её пальцы начали жадно блуждать по его животу. Покалывания, целый их фонтан сотряс его внутренности, позвоночник, член. Он застонал, его эрекция была сейчас настолько твердой, что он мог пробить ею отверстие в металле. Куда делась вся его кровь? Потому как было ощущение, что вся она оказалась в паху.
Он потянул за молнию, его член вырвался на свободу, освобождаясь от давления и тут же попадая в рай ждущих рук Кимбер. Она погладила его мягко, обещающе. Ему не требовалось большего стимула или возбуждения. Ему надо было как-то прекратить это... каким-то образом. Но с бешено бурлящей по венам кровью и желанием, заставляющим терять здравый смысл, воспламеняющим его чувства, Дик понятия не имел, как будет сопротивляться тому, чего так страстно желал. Его руки дрожали, когда он стягивал свои брюки с бедер. Накрыв Кимбер своим телом, он захватил её рот в сокрушающем поцелуе, сминая губы и поглощая прерывистые вдохи и стоны. Послушная ученица с одобрением приняла его, обхватывая руками шею и поглаживая спину и плечи, приподнимая бедра ему навстречу.
Презерватив лежал всего в нескольких дюймах от них. Разорвать упаковку, раскатать, войти - и он мог бы оказаться полностью окруженным её жаром и получить ту часть её, которую никогда не получит другой мужчина. Одна лишь мысль об этом заставила вспыхнуть порочный голод в его животе. Остановись. Остановись сейчас же!
Разорвав их поцелуй, Дик простонал, почувствовав ее жаждущий ротик, прокладывающий поцелуи по шее к его плечу. Сам не зная как, его руки скользнули вниз, и он разместил свой член напротив опухшей, запретной плоти её киски. Проклятье, она была мокрой. И такой горячей. Она, черт возьми, почти сжигала его заживо. Когда Кимбер выгнулась под ним... Иисусе!
- Останови меня.
Он звучал так, словно сидел на постоянной диете из гравия и наждачной бумаги. Но все, что сделала девушка, - улыбнулась и обвила своими ногами его бедра. Его кожа - лоб, спина, грудь - были покрыты потом. Кимбер убивала его на месте, дразня всем тем, что он хочет, но не должен брать. Не в силах больше сдерживать себя, он слегка прижался своей длиной к ее клитору.
Её негромкий вздох направился прямо к его члену. Ему не потребуется много воображения, чтобы представить её ноги, полностью обернутые вокруг него, её ногти царапающие его спину, пока он глубоко погружается внутрь нее, окружая себя ее теплом. От видения Дик сглотнул. Какого хрена вообще происходит? За последние двенадцать лет, у него ни разу не возникало серьезного соблазна трахнуть женщину в одиночку, в ее киску. Он никогда не занимался сексом без презерватива. Да, презерватив был в нескольких дюймах от него, но сейчас ему стоило титанических усилий, чтобы взять его и надеть. И ему потребуется вдвое больше усилий, чтобы просто встать и уйти. Где, черт возьми, был Люк?
Приподнимая верхнюю часть тела на руках, он посмотрел вниз на раскрасневшееся, приветливое лицо девушки. Он был по уши в дерьме. И подозревал, что, будь здесь Люк, он бы только поощрил Дика на то, чтобы сделать глупость. Немыслимо.
Стиснув зубы, мужчина отодвинулся и схватил презерватив. Он проиграл. Он не заслуживал Кимбер и её невинность. Но она была здесь, разложенная перед ним, и он должен был попасть внутрь нее - куда-нибудь, так или иначе - но сейчас. Но если он возьмет её девственность, займется с ней любовью... что, если тем самым он разрушит её жизнь?
Раскатав презерватив, Дик снова уставился на её милое личико. Она не боялась, хотя должна была. Его контроль висел на волоске - и того хуже - когда он подхватил её под ноги, согнутые в коленях и подтолкнул те к её бедрам, приподнимая вверх ягодицы.
Его жадный взгляд блуждал по её груди и опухшим соскам, мягкой коже живота, возбужденной, красной плоти киски, на тугую дырочку попки, до сих пор скользкую от смазки, которая стала еще больше видна, когда он приподнял ее бедра выше.
- Дик? - позвал Люк, стоя в дверном проеме.
Его кузен спрашивал его, что он собирается делать. Повернув голову, Дик встретился с темным, вопросительным взглядом Люка. Что, блять, он мог сказать?
Искушение нарушить каждое его правило съедало его заживо. Кимбер не была чьей-то чужой женщиной. Если он трахнет её сейчас, она не будет принадлежать другому мужчине, который взял бы на себя ответственность, в случае, если бы что-то пошло не так. По крайней мере, в этот момент она принадлежала ему. Только ему.
- Я предложила, - мягко объяснила Кимбер, - я попросила его заняться со мной любовью. Быть первым.
Черт возьми, улыбка Люка была почти ослепляющей, когда он вошел в комнату, уселся на диван и взял их ученицу за руку.
- Это - прекрасный подарок. Если Дик еще не сказал, то он тронут и польщен.
Дик стрельнул в Люка недоброжелательным взглядом.
- Я не соглашался.
Приподняв брови, Люк посмотрел на них: ноги Кимбер были приглашающе раздвинуты, а член Дика - готовый и в презервативе. Дик прерывисто вздохнул. Так или иначе, фактически он ведь и не отвергал её. Он должен что-то сделать. Сейчас.
Потребность, бурлящая в его внутренностях, была готова вырваться наружу. Дикое желание, прокачиваемое по его кровеносной системе, словно выстрел адреналина, проникло в его член. Его грудь так сжалась от потребности, что каждый гребаный вздох был самой настоящей борьбой за победу. Пытаясь заглушить голоса сомнения и страха в своей голове, Дик взял свой член в руку и наклонился ниже, закрывая глаза. Его. Она может быть его. В ближайшие десять секунд. Колеблясь, он сглотнул. Мысли вертелись в голове. А потом, что случится потом, когда он один раз возьмет, заклеймит её? Что если... Нет, он не мог даже думать об этом.
- Блять! - прорычал он.
Снова приподняв ее так, что теперь ее ноги покоились на его плечах, он, заняв позицию, начал проталкиваться... в её задний проход. Сделав глубокий шокированный вздох, карие глаза Кимбер расширились.
- Дик?
- Какого черта ты делаешь? - рявкнул Люк.
Он же продвигался все глубже, дюйм за дюймом, в узкую попку девушки, сухожилия на его шее напряглись, а мышцы рук задрожали. Поглощенный потрясающими ощущениями от ее тесной, гостеприимной плоти, медленно обволакивающей его, Дик едва мог говорить:
- Трахаю её зад. Спасаю её жизнь.
Люк смотрел на него так, словно хотел ударить, но он не сделал этого. Тоже чертовски хорошо. Чем дальше он продвигался в Кимбер, тем больше его мозг отключался. Смог бы он слышать через шум в ушах свое бешеное сердцебиение? Она была словно горячий кулак вокруг его члена, который сжимался еще сильнее с каждым толчком.
- Дик! - крикнула она.
- Я почти…
Пот катился с него градом. Его сводила с ума потребность начать безжалостно двигаться в ней. Но он сдерживался, решив быть медленным и насладиться блаженством, находясь внутри Кимбер.
Девушка часто и прерывисто дышала.
- Остановись. Я не могу принять больше.
- Пожалуйста. Пожалуйста, котенок. О, Боже!
Он думал, что умрет, если не погрузится в нее до самого основания. Но, видя ее гримасу, ее закрытые глаза, он начал выходить. И прежде чем успел выйти полностью, она протянула руку и схватила его за плечи. Опустив ноги, располагая их по бокам от него, она выгнулась навстречу мужчине, начав извиваться. Не в силах сопротивляться ее страстному порыву, Дик снова жестко вошел в нее, скользнув на всю длину, протяжно застонав.
- Котенок, да. Вот так. Прими меня. Возьми все, что я даю тебе.
Кимбер запрокинула голову и захныкала, ее темно-рыжие волосы разметались вокруг нее. Проклятье, она выглядела, как богиня искушения, сирена, заманивающая его на гибель, но ему было плевать. По меньшей мере, он мог бы умереть счастливым, потому что, проникая в нее один раз, второй, Дик понял, что трахать ее было одним из лучших испытаний в жизни.
Затем она протянула руку, чтобы поиграть с его соском, и прошептала: - Я чувствую тебя. Да. О... Словно ты пытаешься расколоть меня надвое. Но боль - это так... вау.
Она ахнула, когда он снова врезался в нее.
- Ты заставляешь меня чувствовать себя такой живой.
Это всё, что потребовалось ему, чтобы потерять контроль. Он начал вколачиваться в нее, как дикарь, упиваясь наслаждением своего тела, ее покладистостью. Она вскрикивала от каждого его толчка, погружающего его все глубже и глубже. Желание кончить начало закипать в его яйцах. Дорогой Боже... Ему никогда не приходилось бороться с нуждой в кульминации так быстро. Он гордился тем, что мог продержаться добрых двадцать минут такого темпа, но с Кимбер после трех минут он знал, что не сможет предотвратить неизбежное. Больше крови устремилось к югу, приливая к его члену и повышая чувствительность.
- Дик, - молила она, - на колени. Мне нужно, чтобы ты прикасался ко мне...
Что? Он не мог расслышать ее слов из-за покалываний бегущих вверх и вниз по его спине, и звона в ушах. Потеря контроля могла бы быть сладкой, могла бы взорвать его голову.
- Пожалуйста... - просила она.
- Отодвинься и встань на колени, - отрезал Люк, - встань на колени и тяни ее бедра к себе.
Их слова наконец-то были услышаны. Дик сменил позу, отказываясь разрывать контакт.
- Люк... - Кимбер повернулась к нему, ее пальцы сжались вокруг собственных сосков, пощипывая их.
Ох, блять. Один взгляд на нее, сжимающую свои соски, заставил его почти сорваться и перестать контролировать каждый свой толчок. Его кузен лег рядом с ними и начал гладить грудь Кимбер, пощипывая твердые вершинки, которые выглядели такими красными и аппетитными. Дик хотел наклониться и пососать их, но не мог, не сейчас, когда он так хочет продолжать ее трахать. А он нуждался в этом.
Кимбер была как наркотик. Зная, как божественно быть в ее заднице, если она когда-либо снова предложит свою киску, он возьмет ее. Без вопросов. Не раздумывая. Он протиснется прямиком между ее сладких, трепещущих складочек и сделает своей.
Наклонившись, Люк всосал сначала один, затем другой сосок Кимбер в рот. Скользнув рукой ниже, он большим пальцем нащупал напряженную выпуклость ее клитора и погрузил два пальца в ее киску.
- Да! - закричала она.
Мгновенно Дик почувствовал, как она сжалась вокруг него, начиная пульсировать. Ох, черт, он не продержится и двух секунд.
- Сейчас, Дик. Сейчас! Трахни меня жестко!
Дикарь внутри него выбрался на свободу. Пальцами впиваясь в ее бедра, он начал погружаться в нее жесткими ударами, один за другим. Она стонала. Он впитал в себя вибрацию ее тела, жесткое сжатие ее стенок
Девушка закричала, ее тело содрогнулось. Тогда с рыком Дик толкнулся в нее последний раз и кончил, распадаясь на миллион кусочков, пока не начал парить, чувствуя легкое головокружение. Он увидел свет... и разрумянившееся лицо Кимбер, ее рот был открыт, она кричала от удовлетворения.
Оргазм все продолжался и продолжался, удовольствие приумножилось, увеличилось. С ним никогда не происходило ничего подобного. Дик чувствовал себя на верху блаженства в эти бесконечные моменты экстаза и старался продлить их, оставаясь внутри нее так долго, насколько это было возможно, удерживая ее рядом с собой.
Но вмешалась реальность, разрушая момент. Он медленно вышел, и, как только сделал это, на него обрушилась пустота, которая побуждала его снова затвердеть, чтобы получить право вернуться обратно, внутрь нее, и никогда не покидать Кимбер.
Взять ее. Заклеймить ее. Беречь ее.
И что потом? Он знал, что произойдет дальше. Он это пережил. Его до сих пор мучили кошмары.
Вздрогнув, Дик отстранился и снял презерватив. Взглянув в лицо Кимбер, он понял, что тем самым допустил ошибку. Ее неуверенная улыбка тронула его, проделывая огромную дыру в его груди. Дерьмо.
Ей хотелось знать, было ли ему хорошо. Нет и, черт возьми, да, именно в таком порядке. Сейчас, когда он вкусил ее, оставаться вдали от ее киски было до крайности сложно. И если она останется в их доме еще на час, она больше не будет улыбаться, потому как окажется лежащей на спине и будет затрахана - в буквальном смысле.
Что станет ужасной ошибкой.
Секс с девственницей, даже такой практичной, как Кимбер, как правило, должен был представляться как нечто романтичное: белое кружево и монограммы на полотенцах. С головной болью, мучениями и трагедиями. Однако у нее не было возможности узнать всего этого. Она предложила себя спонтанно, отчего ему в голову пришла ужасная мысль: у нее есть чувства к нему; возможно, она даже верила в то, что любила его. Наверное, она думала, что сможет "излечить" его. Ни за что. Он не из тех, кто может дать ей "и жили они долго и счастливо".
Дик вздохнул. Боже, он чувствовал себя стариком, когда, поднявшись, натянул штаны, возвращая себе привычный образ морального урода. Это было единственным выходом из сложившейся ситуации; он должен был убедиться, что не разрушит ее жизнь. Мужчина повернулся к своему кузену.
- Ты знаешь, она чертовски хорошо трахается и убийственно круто делает минет. Да она, едва вспотев, может ублажить потребности двух мужчин. Кто знал, что под этой девственной внешностью и этими мешковатыми штанами окажется темпераментная женщина?
Застыв, Кимбер уставилась на него, словно он превратился в трехглавого пришельца. Люк нахмурился.
- Следи за словами.
Ох, он следил за ними и прямо сейчас делал их настолько мерзкими, насколько это было возможно. Девушка не могла оставаться здесь. Или, по крайней мере, она не могла оставаться здесь, сохранив девственность.
- Ох, не в обиду, котенок. Я ценю, что ты предложила мне свою невинность, но тебе следует приберечь ее для кого-то, кто этого действительно захочет. Ты просто не мой тип, ну, ты знаешь.