Значит, пчела, нисколько не заботясь о судьбе цветков, опыляет их выборочно и посещает только здоровые растения. А то, что благодаря этому больные растения остаются бесплодными и только лучшие растения оставляют потомство, конечно, полезно для каждого растительного вида.
Две обножки пыльцы, которые пчела несет в улей, могут весить 20, даже 25 миллиграммов. В этих обножках - три-четыре миллиона пыльцевых зерен. Чтобы собрать их, пчела посещает десятки и сотни цветков и при этом переносит на себе с цветка на цветок миллионы пылинок цветня.
На мохнатом теле пчелы в разгар летного дня насчитывали пятьдесят - семьдесят пять тысяч зрелых пыльцевых зерен.
Каждый цветок посещается пчелами неоднократно. Нетрудно представить себе, как много разнообразной пыльцы доставляют пчелы на рыльца цветков, которые благодаря этому лучше опыляются и дают больше семян, плодов.
В пчелах, опыляющих цветки, которые словно "работают на пчелу, заготовляя ей пищу", К. А. Тимирязев видел пример взаимной помощи разных видов живого.
Обычно животное, кормясь, обедняет для себя и для своих потомков возможности дальнейшего пропитания. Волк загрызает зайчиху, не успевшую оставить потомство; ястреб уносит куропатку, в гнезде которой остались ненасиженные яйца; кролик объедает травы, не давая им подрасти и завязать семена; козы оголяют горы, ощипывая не только траву, но и кустарники.
А пчелы?
Чем усерднее они собирают нектар, тем больше семян образуется в опыленных ими цветках, тем урожайнее эти семена, тем больше растений может вырасти из них, тем сильнее будут эти растения, тем больше цветков распустится на каждом, тем больше нектара будет в цветках для будущих пчел.
Все это похоже на сказочную скатерть-самобранку, на которой пищи становится тем больше, чем больше ее съедают.
СБОРЩИЦЫ НА ЦВЕТКАХ
В ПОВАДКАХ пчел-сборщиц ученые открыли много поразительных подробностей, остававшихся до последнего времени неизвестными. Однако разве не удивительна и давно известная способность пчел предчувствовать непогоду?
Когда приближается гроза, можно наблюдать, как тысячи, десятки и сотни тысяч пчел на разной высоте, но в одном направлении стремительно несутся, стягиваясь отовсюду к одному из просветов между деревьями, окружающими пасеку. И ведь это происходит даже перед первой майской грозой, когда из полета возвращаются пчелы, только начинающие свою летную жизнь и еще никогда не видевшие грозового неба. Личный опыт не мог научить их тому, что вслед за темной тучей засверкает молния, грянет гром, хлынет ливень. И, однако, едва тучи заволокут небо и закроют солнце, пчелы, вылетевшие было из улья на сбор корма, возвращаются с дороги, а те, которые даже успели добраться до цели, срочно покидают цветки и спешат домой.
Стремительная крылатая армада бесшумно проносится в воздухе в течение нескольких минут и уже над самой пасекой незаметно распыляется и быстро тает. Когда брызнут первые тяжелые капли грозового дождя (иная капля способна, падая, сбить наземь летящую пчелу), сборщиц уже нигде не видно, и только притаившаяся в глубине летков стража время от времени появляется у входа, выставив вперед усики, и сразу же прячется.
А сколько неожиданных особенностей обнаруживается в порядке движения потоков пчел, входящих в улей и выходящих из него!
Нет нужды долго присматриваться к движению у летка в наиболее напряженные летные часы, чтобы подметить, как пчелы по верхнему краю прорези летка выходят из улья на его переднюю стенку и отсюда поднимаются в воздух. Таким образом, нижняя часть летка оставляется свободной только для возвращающихся из полета тяжело нагруженных пчел. Благодаря этому семья в дни сильного взятка может ежеминутно отправлять в полет сотни сборщиц и все же на доске перед летком не возникает толчеи, постоянно господствует порядок.
Пчела-сборщица отправилась в полет и опустилась на цветок. Здесь она обычно находит удобные для себя посадочные площадки, согласованное расположение тычинок, рыльца, нектарников, даже особо окрашенные на лепестках венчика отметины, черточки, точки, которые как бы указывают путь к нектарникам. Пчела может, впрочем, опуститься и на цветок такого растения, как, например, пастушья сумка, где она только случайный гость и где ей просто негде пристроиться: крохотный венчик, тонкая, вытянутая цветоножка, расположение цветков в кисти - все не приспособлено для приема пчелы.
Но чтобы по достоинству оценить ловкость и исправность, с какой действует крылатый опылитель растений, полезно понаблюдать за ним именно на таком цветке. Для гибкого стебелька пастушьей сумки пчела оказывается слишком тяжелым грузом. И поэтому после того, как она, подлетев к цветку на вершине стебля, с лету всеми шестью ножками обхватывает цветок, а хоботком пробирается в чашечку, стебель сохраняет равновесие не дольше одного мгновения.
Под тяжестью упавшего на него груза растение начинает клониться, изгибаться, поникая до самой земли. Но пчела, не обращая на это внимания, продолжает ложечкой язычка выбирать нектар из цветка.
Только когда нектар выбран досуха, сборщица оставляет цветок. Освободившийся от груза стебель опять выпрямляется, а в это время пчела с лету оседлывает уже следующий цветок. И это непреклонное упорство расходуется на то, чтобы взять из цветка крохотную каплю нектара!
Впрочем, цветки пастушьей сумки - это, конечно, особый случай. На удобных цветках сбор нектара идет быстро. Пчела ловко проверяет хоботком один нектарник за другим. Если он пуст - оставляет его; если полон - очищает. Едва проверен один цветок - летит к следующему.
Еще занятнее повадка пчелы при сборе пыльцы.
У цветков одуванчика пыльца влажная и клейкая, и пчелы здесь просто обтирают цветок, стараясь покрыть свое мохнатое тельце пылинками цветня, которые они счесывают затем гребешками и щеточками ножек.
Вернувшись к улью с грузом обножки, сбитой из тяжелой и влажной пыльцы, пчела-сборщица подолгу отдыхает на прогретой солнцем прилетной доске и время от времени принимается вентилировать, просушивая слишком сырую обножку.
Совершенно по-другому ведут себя пчелы на ольхе и лещине, у которых пыльца очень сухая. Здесь достаточно одного неосторожного движения, чтобы сережки, свисающие с голых еще веток, выбросили на ветер весь запас зрелых пыльцевых зерен. И пчела, примостившись на кончике сережки снизу, аккуратно работает, медленно поднимаясь вверх. Время от времени она повисает то на одной только правой, то на левой передней ножке, тогда как другой ножкой снимает с головы зерна пыльцы.
Удобнее всего проследить, как' пчела сбивает пыльцевую обножку, наблюдая за сборщицей в открытых венчиках цветков мака, шиповника или, скажем, яблони.
Опустившись на цветок и пробравшись в его венчик, пчела принимается энергично соскабливать челюстями с многочисленных пыльников цветень и при этом увлажняет его нектаром. Она быстро покрывается пыльцевыми зернами, прилипающими к волоскам головы и груди. Часто поглаживая себя по телу передними и средними ножками, протаскивая сквозь кольцевой гребешок усики, очищая хоботок, глаза, грудь, обтирая ножку ножкой, пчела в то же время продолжает возню в пыльниках. А между тем пыльца уже скопляется на щетках средних ножек, то и дело прочесываемых гребешками задних ног.
Время от времени, поднимаясь на короткий срок в воздух, пчела держится над самым цветком и на лету всю себя продолжает очищать ножками и постепенно все дальше сдвигает счесываемые комочки клейкой пыльцы, перемещая их к правой и левой корзиночкам.
В натуре все описываемые движения производятся одновременно и во много раз быстрее, чем мы об этом рассказываем здесь.
Пчелы на цветке вдвойне заслуживают внимания.
Все живое настойчиво в добывании пищи для себя и своего потомства. Корни растений в почве прокладывают себе дорогу к влаге иной раз сквозь сплошные каменные прослойки. Горная коза из-за какого-нибудь кустика зелени взбирается чуть ли не на отвесные скалы, перепрыгивает через глубочайшие расселины. Чайка улетает в море за десятки километров от берега, чтобы принести птенцам маленькую рыбешку.
Но растение добывает влагу, без которой ему самому не прожить. Коза карабкается за зеленью потому, что сама испытывает голод. Чайку нетерпеливо ждет в гнезде ее выводок, который она кормит.
А летная пчела ведь вылетает из улья сытой, заправившись кормом. Ни нектаром, ни пыльцой на цветках она сама непосредственно не питается, да и потомства она ведь не имеет. Она собирает пропитание для своей общины. И как бы много меда ни было собрано в сотах, пчела продолжает летать на цветки, если только в них не исчез нектар, если только в гнезде есть свободные ячейки для складывания взятка. Всегда готовая брать корм везде, где его можно находить, пчела при этом сама не насыщается, не ест. Точно так же и пчела, жадно сосущая воду, не сама пьет, не свою жажду утоляет.
И вода и нектар, собираемые пчелой, поступают в ее луженый зобик, сплошь облицованный изнутри хитиновыми клетками, и переносятся в улей, где нектар отдается приемщицам и складывается как пищевой запас семьи в целом. Зобик - это не желудок, не орган усвоения потребляемой пищи, а только резервуар, орган временного хранения корма. Он предназначен не для себя, а для всех, то есть для общины, для семьи. Но в таком случае хоботок неверно считать ртом пчелы, а рвение, с которым пчела собирает корм, нельзя счи-. тать жадностью.
Конечно! Действительным ртом, через который идет питание пчелы, служит маленькая четырехгубая мышца, соединяющая зобик с пищеварительным трактом. Эта мышца расслабляется, и корм из луженого зобика поступает в кишечник лишь тогда, когда требуется, и лишь в таком количестве, которое необходимо, чтобы поддержать производимую пчелами работу. Если пчела занята делом - чистит улей, кормит личинок, строит соты, летает за водой или за кормом, то мышца-клапан больше подает корма в пищеварительный тракт. Отсиживается пчела в улье, ничем не занятая, - и мышца-клапан бездействует, запас корма не расходуется.
Мало корма в семье - всем пчелам приходится голодать; достаточно корма - все одинаково сыты; слишком много корма- объедаться им ни одна пчела не способна: избыток складывается впрок и может годами храниться в ячейках с пергой и медом.
Выращенная на корме, который собирали ее старшие сестры, в сотах, которые выстроены прежними поколениями, пчела, в свою очередь, строит новые ячейки сотов, сносит в эти ячейки добытый ею взяток уже не столько для себя, сколько для младших сестер, для будущих поколений.
Семья для каждой пчелы - это ее жизнь, ее гнездо, тепло, пища, охрана от врагов, возможность снабжать кормом матку и воспитывать растущих личинок и таким способом участвовать в продолжении рода. И пчела, в свою очередь, то же дает своей семье.
Сборщица, покидая улей, заправляется кормом на полет в оба конца, чтобы вернуться даже в том случае, если бы нектарники посещенных цветков оказались совсем сухими. Вылетая, пчела берет примерно 2 миллиграмма меда, а тратит на километр летного пути около половины миллиграмма. Таким образом, взятого количества может хватить на 4–5 километров. На более далекие расстояния сборщица обычно не летает.
Допустим, пчела принесла из полета в зобике 50 миллиграммов. Но это ведь нектар. Сколько энергии потратят пчелы - приемщицы и вентиляторщицы, пока удалят из него ненужную влагу, сгустят и превратят в 20–30 миллиграммов меда.
Для того чтобы в сотах добавился всего какой-нибудь килограмм меда, пчелам приходится сделать не один десяток тысяч вылетов за нектаром.
Чтобы получить килограмм сладкого корма, пчелам надо собрать нектар со ста с лишним тысяч цветочных корзинок одуванчика (каждая корзинка состоит из сотен цветков), или с полутора-двух миллионов цветков акации, или с четырех-пяти миллионов цветков эспарцета.
Пчелы самой маленькой пасеки посещают за лето миллиарды цветков.
По капле высасывают, по пылинке сметают сборщицы корм, выискивая его иной раз за километры от дома и снося его запасы с огромной, сравнительно с размерами каждой сборщицы, площади. Отрываясь от постоянного и привязанного к месту гнезда и разлетаясь по всем направлениям и в разных ярусах, летные пчелы добираются до самых укромных цветущих уголков.
Нагрузившись нектаром и пыльцой, они возвращаются в гнездо, чтобы сложить сбою добычу и снова разлететься за кормом.
В дни обильного взятка, в пору пчелиной страды, навстречу спешащим в поле сборщицам нескончаемыми очередями трассирующих пулек стягиваются к улыо возвращающиеся крылатые охотники за нектаром и пыльцой. Тонкие, пунктирные ручейки нектара и обножки с утра и до сумерек струятся в воздухе, сбегаясь к узкой щели летка, за которой безостановочно идет выгрузка и укладка кормового сырья.
В такие дни ничто не останавливает пчел - ни ветер, ни даже половодье.
В стихотворении "Пчелы" Н. А. Некрасов описывает наводнение. Вода затопила всю местность и окружила пригорок, на котором стояла пасека. Пчелы этой пасеки продолжали свои полеты в лес и на дальние луга, летя над водой.
Полет за нектаром налегке проходил благополучно.
А как назад полетит нагруженная,
Сил не хватает у милой. - Беда!
Пчелами вся запестрела вода,
Тонут работницы, тонут сердечные!
По совету прохожего человека крестьяне расставили на воде вехи. И что же?
Веришь: чуть первую веху зеленую
На воду вывезли, стали втыкать,
Поняли пчелки сноровку мудреную;
Так и валят и валят отдыхать!
В дни взятка ни одна пчела, годная в полет, не отсиживается на сотах без дела.
"ТАНЦЫ" ПЧЕЛ
СТОИТ появиться, хотя бы и на дальнем лугу, новому богатому медоносу, и тысячи пчел нескончаемыми вереницами тянутся именно на этот луг, именно на эти медоносы.
Какими же путями приходят в улей вести из растительного мира? Кто доставляет в пчелиную колонию донесения и сводки о состоянии цветочных почек на растениях, о содержимом нектарников и пыльников в цветках?
В укромном месте - в нише, закрытой решеткой и обвитой разными ползучими растениями, - было поставлено блюдце с влажным сахаром. Неподалеку от ниши стояли рядом два улья - один с желтыми, другой с темными пчелами. Из одного, который назовем здесь первым, на блюдце перенесли желтую пчелу.
Она какое-то время сосала сахар, потом, нагрузившись, полетала, покружила над блюдцем, выбралась из ниши и улетела к улью.
Минут через двадцать около трех десятков пчел вились вокруг ниши, как бы высматривая место входа. Одна за другой проникали они сквозь многослойное зеленое укрытие вьющихся растений и добирались до блюдца с сахаром. Все это были пчелы желтые. И в последующие дни, пока в нише выставлялась сахарная приманка, к ней прилетали одни лишь желтые пчелы. Ни одна черная пчела из стоявшего рядом с первым второго улья за все время наблюдений не прилетела на блюдце с сахаром.
Все выглядело так, как если бы принесенная первой пчелой новость о сладкой находке распространилась в колонии желтых пчел, но осталась секретом для семьи черных пчел.
Но если одной сборщице посчастливилось в каком-нибудь месте открыть богатый запас пищи, то как же узнают об ее открытии другие? А главное, каким образом находят дорогу к этому запасу десятки, а затем и сотни тех, которые прилетают, чтобы воспользоваться открытием первой?
И ведь мало того: обычно к любому участку с цветками прилетает сборщиц не больше, чем эти цветки способны загрузить их взятком. Пчелы на цветках никогда между собой не воюют, не дерутся за корм, не оспаривают одна у другой возможности пользоваться взятком.
В местности, лишенной медоносов, на некотором расстоянии от улья было поставлено в сосудах с водой десять цветков павии (заманихи).
Пять пчел, прилетевших на эти цветки, были помечены краской. Прошло некоторое время, а на цветках все еще работали те же пять пчел. И на следующий день на цветках по-прежнему работали эти же меченые пчелы, из которых четыре собирали нектар, а пятая - пыльцу.
Вокруг летали другие пчелы, но они почему-то не опускались на цветки в сосудах.
Но вот число цветков в сосудах удвоили, и количество пчел, прилетающих для работы, вскоре выросло до одиннадцати, причем уже две собирали пыльцу. Но после того как на цветы начали прилетать одиннадцать пчел, число посетительниц павии перестало увеличиваться.
И снова над цветками в сосудах летали другие пчелы, но они никакого внимания не обращали на букеты павии.
Как же, в самом деле, приходит в семью сигнал о взятке, как уточняется место сбора пищи, как регулируется число пчел, вылетающих на сбор нектара и пыльцы?
Пчеловоды давно догадывались, что в семье имеются специальные разведчицы.
Благодаря стеклянным стенкам однорамочного улья и метке пчел уже много лет назад удалось проследить, как ведут себя такие посланницы улья по возвращении из удачной разведки.
Вернувшись с богатой добычей, пчела в заметно возбужденном состоянии вбегает через леток в улей, поднимается вверх по сотам и останавливается здесь в гуще других пчел. У ее рта появляются капельки нектара, отрыгиваемые из зобика. Этот нектар немедленно всасывается хоботком подошедшей пчелы-приемщицы, которая уносит его для укладки в ячейки, пока новая капля нектара из зобика передается другой приемщице. После этого прилетевшая пчела начинает кружиться на сотах, описывая то вправо, то влево небольшие круги.
Эти движения и были названы "танцем" пчел.
Несколько секунд, иногда около минуты, длится бурное движение танцовщицы, которое увлекает некоторых пчел за собой. Они цепочкой вприпрыжку спешат за танцующей, вытягивая усики - и на эти подробности надо обратить внимание! - как бы ощупывая ее ими.
После этого танцовщица перебегает на новое место и здесь, уже среди других пчел, быстрыми, прыгающими шажками повторяет свой танец, далее повторяет его еще и еще раз на новом месте, прежде чем сама вернется к медоносу, о котором улей уже оповещен и на поиски которого уже вылетели первые завербованные танцем сборщицы.
Так это происходит, когда пчела нашла достаточно богатую нектарную или пыльцевую добычу невдалеке от улья - примерно не дальше, чем метров за сто.
Интересно, как ведут себя пчелы, обнаружившие такой же богатый запас корма, скажем, за полтораста метров, а то и еще дальше от улья.
Сборщицы таким же порядком входят через леток, так же отдают собранный нектар приемщицам и после этого тоже приступают к танцу, который повторяют несколько раз, прежде чем вылететь. На этот раз, однако, танец заметно отличается от того, о котором рассказывалось выше.
Когда цветущие растения, с которых доставлен корм, находятся близко, пчела совершает то в одну, то в другую сторону маленькие круги, описывая на сотах нечто вроде буквы "О". Если же сборщицы прилетели с кормом издалека, то фигуры танца отражают нечто вроде восьмерки или серпа, причем танцовщица время от времени совершает брюшком быстрое виляющее движение. Танец дальнего взятка и называется "виляющим", в отличие от первого, именуемого "круговым".