Звонком вызвала к себе горничную. Пришла та девушка, которую ко мне приставил Солерс. Если бы я могла и ей, и ему доверять… А так пришлось сделать вид, что всё в порядке и попросить принести мне ужин, а так же сообщить, если кто будет спрашивать, что я чувствую себя нехорошо и к столу не выйду. Горничная спрашивать меня о том, где меня носило все эти дни не стало… Да и могла ли она позволить себе вопрос, даже если бы работала не на Солерса? Письмо Его Высочества говорит о том, что дядя не стал почему-то распространяться и заявлять о том, что я пропала. Кто-то на него надавил?
Разбор оставшейся без внимания корреспонденции подтверждал мой вывод. Знакомые осведомлялись о моём самочувствии и выражали надежду, что поправлюсь скорейшим образом. И чем таким заразным наградил меня барон, что никто не изъявлял желания проведать больную именно сейчас?
Барон Талор не соизволил появиться в моей комнате. Порадовалась, надежду на это я лелеяла весь вечер. Либо он ещё спит, либо не помнит того, что стало причиной его агонии, либо вообще ничего не помнит о нашем с ним дневном разговоре.
Часть ночи я потратила на то, чтобы усовершенствовать защиту комнаты при помощи амулета. Пришлось штудировать книгу, но, памятуя о том, что вокруг одни враги, отлынивать и не собиралась. Остаток ночи сладко проспала, более не мучимая непонятными кошмарами. Удалось успокоить себя монотонными практическими занятиями по применению необычной магии, а так же нудным чтением.
Утром поднялась с постели более спокойная и способная мыслить. Позавтракала вновь у себя в комнате и только после этого решилась расспросить прислугу. Горничная по имени Фаиль - моё недавнее приобретение посредством виконта - по деловому отчиталась обо всём, что происходило в моё отсутствие. Ничего нового она мне не сообщила. Барон на все вопросы обо мне посторонних людей отвечал, что болею. Никого ко мне велено было не пускать, а с Фаиль была взята клятва, что она никому не разболтает о том, что меня нет в комнате. Для остальных домочадцев я тоже сильно болею и ко мне никому заходить нельзя, кроме горничной. Девушка носила в пустую комнату еду, там уничтожала её - путём перекладки в хозяйственную сумку, а далее скармливала нищим - на кухню же возвращала полупустой поднос. Сейчас по словам Фаиль барон уехал по делам, приказав действовать так же, как и раньше. То ли действительно ничего о вчерашнем не помнил, то ли посадил меня под домашний арест… И как это выяснить?
После того, как помогла мне справиться с причёской и облачением в домашнее платье, девушка ускользнула, а потом вернулась с корзинкой, полной цветов:
- Это доставили сегодня утром, - отчиталась она. - Я успела осмотреть, опасного ничего нет.
- Оставь, - велела ей и дождалась ухода горничной, прежде чем прикоснулась к корзине.
Красные розы, в невероятном количестве. Записка, прикреплённая к ручке:
"Прекраснейшей… Выздоравливайте, моя богиня. Ваш Рэмул".
Привет от Его Высочества. Чего этот мужчина так настойчиво добивается? Коснулась пальчиком розы и тут же отдёрнула руку. В воздух взвилось несколько ярких, светящихся бабочек. Они порхали по комнате, вызывая невольную улыбку. Какая прелесть! Постепенно бабочки истаивали, но улыбка так и осталась. Наследник знает, как угодить женщине. Определённо знает.
Выйти из комнаты я не смогла, снаружи дверь запирало сложное заклинание. Справиться с ним было возможно, я верила в силу амулета, но пока решила отложить открытие всех своих возможностей на потом. За день я получила два письма от Его Высочества, в которых он осведомлялся о моём здоровье. Днём Фаиль отвлекла меня от изучения книги тем, что принесла мягкую игрушку - забавного щенка. Как только я взяла его в руки, от игрушки отделилась тявкающая иллюзия, при этом довольно реалистичная и очень похожая на прототип. Шлёпнулась на пол, закружилась на месте, потом подбежала ко мне и я заметила у неё в зубах небольшой конвертик. Как только я его забрала, иллюзия развеялась и на смену ей от игрушки отделилась следующая. Она тявкала, бегала кругами, но конверт мне отдавать не спешила. Догадавшись, чего от меня ждут, достала первое послание. На небольшом квадрате бумаги значилось: "Красивейшая". Следующий конвертик, вручённый мне содержал заявление: "Умнейшая". Дальше шло: "Добрейшая", "Я", "Очарован", "Рэмул".
И когда только успел очароваться? А потом меня обожгло как огнём. Вспоминалось то, что вчера сказал Форух… Если это правда… То любовные письма мне пишет мой родственник. Братом его язык не поворачивался назвать. А с мыслей о родстве, я переключилась на размышления правда это, или нет. Что я помню об отношениях в нашей семье? Отец изменял и заявлял об этом в открытую, не стесняясь даже нас, детей. А если он это делал потому, что мама тоже не была ему верна? Или наоборот, она изменяла ему потому, что он ей изменял? Если король действительно имеет отношение к моему появлению на свет… Легко понять, почему отец хотел оставить графский титул и родовое имя братику. Останься братишка жив, я бы была ни с чем. Впрочем, лучше бы осталась без наследства, но с семьёй.
Если принять как аксиому то, что сказал ас Олиани про короля и мою маму… Тогда слова Солерса о приказе короля, правда? Точнее очень похожи на правду. Его Величество мог быть озабочен судьбой внебрачной дочери. Это до графини Леноры Талор ему не было бы дела. И указ о ускорении срока замужества, вполне становится объясним, при подобном раскладе… Холодок внутри всё усиливался и усиливался… Неужели правда? Неужели действительно правда? Как там говорил Форух. Пора бы уже и думать, прежде чем делать… Или не совсем так? Не помню, но и не важно.
Итак, если забыть про короля и попытаться проанализировать поведение ас Олиани, вместо того, чтобы вспоминать о том, как мне хорошо было в его объятиях. Он заставил меня остаться в его доме. Держал там, вёл себя вежливо и обходительно. Только один раз я сама его спровоцировала - если смотреть правде в глаза - и получила адекватный ответ. Или неадекватный? И снова скатилась к воспоминаниям о том, что там у нас ним было… А думать об этом не стоит, если хочу сохранить ясность мысли. А дальше я не понимаю его поведение… Спас барона, предупредил меня об опасности - вымышленной или нет, мне сложно пока судить - и, имея возможность захватить меня без проблем, зачем-то стал спрашивать, хочу ли я с ним пойти, или нет… Не понимаю я его, совсем. Так не ведут себя, когда собираются убрать помеху. Или ведут? Что-то я совсем в этом запуталась… Не, верить в чистоту помыслов ас Олиани пока рано. Мало у меня данных для этого.
Фаиль явилась, чтобы доложить, что пришёл виконт Уффат, навестить меня и она готова, вопреки распоряжению барона, впустить его ко мне. В гостиную, не сняв заклинание барона с двери, мне не пройти, придётся принимать жениха в своих комнатах. Неприлично… Но я была недавно и в более неприличной ситуации. Заодно проверю, подействует ли на меня виконт так же, как и Форух. А то, вдруг влюбилась, раз постоянно думаю о своём пленителе.
Ради чего мог прийти Солерс? Только ли для того, чтобы побеспокоиться о моём самочувствии? Подозреваю, что у этого визита есть вполне серьёзная причина. И даже догадываюсь какая. Виконт обмолвился, что искал меня… Был в курсе, что я не болею, а пропала? Откуда? Но и это не важно. Мой жених, если знал, что я пропала, сейчас пришёл за ответом на вопрос где находилась всё это время… И стоило бы заранее продумать то, что ему стоит говорить. Например, про амулет лучше вообще ни слова. И как я тогда сбежала? Воспользовалась своей магией? И рассказывать ли как и где меня заперли? Делиться информацией совсем не хотелось.
Приказала привести виконта ко мне, а сама, за оставшееся время, попыталась найти верное решение дилеммы. Солерс вошёл в мой личный кабинет и сухо со мной поздоровался. Выглядел он очень холодным и отстранённым, не таким каким был на приёме и балу со мной. Ранее он флиртовал, теперь же мог заморозить взглядом целый океан. Поздоровался мужчина со мной вежливо, на предложение чувствовать себя как дома и присесть, ответил столь же обтекаемо и спокойно. Устроился в кресле и долго рассматривал меня холодным взглядом:
- Ленора, - обратился он ко мне, наконец. - Мне хотелось бы знать, где вы были все эти дни? Что именно произошло и как.
- И на каких основаниях это вас интересует? - спросила у него тоже сухо. - Вы так и не предоставили мне весомых доказательств, которые опровергли бы ваши слова. Почему я должна верить вам на слово? Почему я должна верить, что Его Величество не даст нам с вами возможности разорвать помолвку? Вы требуете от меня правды, но не готовы сами мне её говорить.
- Ленора, - Солерс тяжело вздохнул. - Я говорил ранее, эта правда - не моя тайна. У вас будет возможность вскорости всё узнать у Его Величества на частной аудиенции. Приказ уже готов, барон Талор не сможет воспрепятствовать этой встрече. А я, как верный слуга Его Величества, всячески поспособствую тому, чтобы никакие препятствия более не возникли.
- Я никуда с вами не поеду… - попыталась возразить, но договорить мне мужчина не дал.
- Увидите приказ - поедете, - заявил виконт. - Ленора, не стоит вести себя подобно избалованному ребёнку. Затронуты интересы короля и страны. Этого мне более, чем достаточно, чтобы, если понадобится, отвезти вас на аудиенцию силой.
Этих слов мне хватило, чтобы решить, что всю правду лучше оставить при себе. Хотя бы из вредности. И по-любому выходило, что Солерс не на моей стороне, чтобы он так про себя ни говорил, и про короля.
- Вы хотели знать, - ответила ему подчёркнуто ровно и холодно. - Что со мной происходило… Меня захватили во время прогулки, оглушили так, что я заснула. Проснулась в запертых покоях из которых сразу выбраться не удалось. Защита стояла мощная. Потребовалось время, чтобы с ней разобраться и уйти. Уходила в спешке, петляла по улицам, поэтому точно сейчас восстановить по памяти дорогу не смогу. Держали меня в незнакомом мне районе столицы. Обращались терпимо. Не угрожали, ничего не требовали, - трижды "ага", ещё как требовали и вполне определённую вещь, притом.
- Откуда у вас запись нашего с бароном разговора? - думаю, виконт, как человек умный, прекрасно понимает - лгу, но давить пока не спешит.
- Прихватила с собой случайно, когда бежала, - смотрела кристально чистыми глазами на жениха, стараясь не выдать, что и это наглая ложь.
- Вы понимаете, Ленора, если я не буду знать, кто держал вас в плену, то не смогу вам помочь, в случае, если вас снова попытаются похитить? - так и думала, Солерс не повёлся на невинный взгляд.
Глянула на мужчину из-под ресниц, насмешливо улыбнулась и спросила сладким голосочком:
- Вы помогаете, правда? Буду теперь знать об этом.
- Вы не доверяете мне, - констатировал виконт Уффат. - Это очень плохо, Ленора.
- Боитесь, что наш с вами брак окажется сущим мучением? - спросила с ледяным презрением. - Для меня сама мысль о нём уже мучение.
- Вот как? - Солерс вздрогнул, встретив мой взгляд. - Мне казалось, что ранее вы были не против этого брака. Что изменилось?
- Моё к вам отношение, - ответила честно.
- Не переживайте, - по тому как мужчина поджал губы и заледенел ещё больше, поняла, он злится. - Наш с вами брак будет фиктивным.
- Да? - скривила губы в очередной насмешливой улыбке. - Позвольте вам не поверить.
- Могу дать вам слово, что брак будет фиктивным, и супружеских отношений между вами и мной точно не будет. А своё слово я держу всегда, - Солерс поднялся с кресла, учтиво мне поклонился и добавил: - Я вижу, что вы ещё не готовы разговаривать со мной откровенно. Вечером я заеду за вами, вместе с официальной бумагой. Будьте готовы. Напоминаю вам о необходимости выбрать подходящий наряд.
- Об этом можете не напоминать. Я ещё помню правила и следую им, когда есть возможность, - усмехнулась недобро, такой виконт меня не восхищал и вызывал только раздражение.
- И всё-таки считаю нужным напомнить о правилах приличия, - ядовито повторил мужчина. - Ваше поведение сильно изменилось за время вашего вынужденного отсутствия.
- Учту! - ответила не менее ядовито и глядя на мужчину с неприязнью. - Но бумагу проверю на предмет подлинности обязательно. Слишком многие хотят чего-то последнее время от меня, чтобы я верила так просто.
- Не переживайте, подпись короля и его печать я никогда и не под каким видом подделывать не стану, - Солерс не стал со мной препираться, снова превратившись в ледяную статую. - Удачного дня, Ленора, и светлых радостей.
Я в ответ поступила бестактно, не стала ничего отвечать, просто встала со своего места и направилась к двери, показывая, что гостю давно следовало бы удалиться. Задерживаться виконт не стал и последовал за мной. Более даже не посмотрел в мою сторону и удалился.
А я чувствовала себя странно, после его ухода. Почему снова слова вырывались раньше, чем я успевала подумать? Почему нельзя было сыграть послушную девочку, доверяющую ему во всём? Где набраться столько хитрости, чтобы научить себя вести правильно? Где моя привычная маска? Почему она столь часто спадает с меня? Откуда столько отчаянной решимости говорить правду-матку в лицо? Высший свет не приемлет такой прямоты и я это знаю, и всё равно внутри меня будто бы сидит бунтарь, и толкает на безрассудные поступки. Умудрилась поссориться со своим женихом, когда правильней было бы попытаться ему показать, что не сержусь и верю во всё. Обмануть таким образом и использовать его в своих целях. Попробовать окрутить, выведать правду…
Не успела я толком обдумать весь свой разговор с Солерсом, как дядюшка решил навестить меня в моих покоях - вернулся домой. На расспросы о том, где я была всё это время, ответила то же, что и виконту. Барон удовлетворился этой версией, посетовал на то, как опасно стало жить, средь бела дня похищают и сказал, что запер меня на всякий случай, для того, чтобы снова не украли. А я кивала, поддакивала и делала вид, что верю. Не стала в этот раз повторять ту же ошибку, что и с виконтом Уффатом. Играла в покладистую девочку, сцепив зубы и еле удерживаясь от того, чтобы надерзить дяде, а так же думала о том, что подобное благоразумие получасом ранее было бы тоже к месту.
К моему удивлению, дядюшка не стал вспоминать про то, как его транспортировали до дома вчера в бессознательном состоянии. Или вообще как-то расспрашивать о том, что случилось в парке. Разумных объяснений такому его поведению не было. Разве что Форуху удалось как-то над воспоминаниями моего родственника поработать, иных версий не находилось. И я тихо радовалась этому, умных ответов, начни барон задавать неудобные вопросы, придумать так и не смогла.
Остаток дня я готовилась к вечеру. Виконт дал понять, что приедет обязательно, что не мешало мне думать о том, что, возможно, лучше было бы сбежать или сказаться больной… Но, если, приглашение действительно от короля… Подобным образом было бы очень рискованно поступать. Вот и мучилась я от неизвестности и непонимания как поступить, чтобы не ошибиться. Вместе с виконтом куда-то ехать было рискованно. Не ехать - тоже.
Белое строгое платье, подпоясанное атласным пояском синего цвета - подбирала Фаиль, надеюсь не ошиблась. Убранные в сложную причёску волосы, подкрашенные ресницы и брови. Все что необходимо соблюдено в идеальном равновесии. И за высоким стойкой-воротничком не видать моего неизменного спутника - амулета. Неплохая козырная карта при мутной игре.
Сборы заняли приличную часть дня, а после, готовая к поездке, я металась по комнате, так и не в состоянии решить как поступить. И всё равно, что виконт явился слишком быстро, когда барон Талор явился собственной персоной, чтобы с кислой миной сообщить, что меня желает видеть сам король. Чувствовалось, что дядюшке совсем не хочется выпускать меня из своих загребущих ручек, но протестовать против официального приглашения он не смеет.
Вышла к Солерсу, и как обещала, в первую очередь потребовала предъявить мне бумагу, и получила её прямо в руки. Виконт передал бумагу с королевскими вензелями с учтивым поклоном и никак не показал, что его задевает моё недоверие. Вёл себя холодно и вежливо, прежняя теплота, ушедшая сегодня из нашего с ним общения, так и не вернулась. Впрочем, ожидать, что будет иначе - глупо. Так и этак вертела и читала высочайшее повеление быть мне вместе с виконтом Уффатом вечером на аудиенции и, в итоге, вынужденна была признать - подлинник. Солерс не солгал.
Неохотно последовала за ним, оперевшись на предложенную руку. Дядюшка вызывался нас сопровождать, виконт спорить не стал, но предупредил - барону к королю пройти не удастся. Приглашение на двоих. Дядя всё равно поехал с нами, решив зачем-то блюсти мою честь, выполняя роль дуэньи. Абсолютно непонятно, зачем это было ему нужно. Проехаться в экипаже с официальным женихом - вполне входило в нормы приличия. Притом не куда-то, а во дворец едем.
Сидела напряжённая, Солерс для поездки выбрал личный автомобиль. И пусть шофёр вёл машину аккуратно, всё равно снова было не по себе. Ехали в полном молчании и вопреки моим опасениям, в сторону королевской резиденции. Не узнать шпили, что становились всё ближе и ближе, было невозможно, человеку видевшему их ни единожды.
Ждать долго не пришлось, в отличие от барона, который остался в автомобиле. Провели нас к Его Величеству сразу. Король встретил наше появление улыбкой:
- Солерс, ты как всегда пунктуален, - заметил он довольно виконту.
Тот поклонился и сказал спокойно:
- Рад служить Вашему Величеству.
- Оставь нас одних, - велел король виконту. - Я твою невесту не съем.
Солерс повиновался, бросив перед уходом странный взгляд на меня. Так и не определилась, чего же там было больше. Горечи, тоски, обречённости или презрения. Это насторожило, но деваться мне было некуда, поэтому я осталась спокойной, как бы тяжело мне это не давалось.
- Ленора, - обратился ко мне король. - Позвольте вас так называть. Право более старшего и мудрого даёт мне возможность обратиться к вам по имени.
- Ваше Величество, - присела в реверансе. - Вы можете называть меня так, как вам больше нравится. Я ни в коей мере не претендую на перечисление вами всех моих титулов.
- Вы можете называть меня тоже по имени, когда мы с вами наедине, - сказал Его Величество и указал мне на удобный диванчик.
Принимала нас, то есть меня, монаршья особа в личных покоях, что было удивительно. Я думала попасть в кабинет, а вместо этого сидела в гостиной короля, разглядывая роскошную обстановку и пытаясь понять, зачем меня пригласили. А уж предложение называть короля по имени… Нет, обратиться к нему так по-простому я не смогла:
- Ваше Вели… - только начала произносить начало вопроса, как меня мягко прервали.
- Рауль, дорогая, Рауль, - Его Величество сел рядом со мной и коснулся затянутой в кружевную перчатку руки.
- Ра…уль, - выдавила из себя с трудом. - Зачем я здесь?
- Я понимаю, дорогая, - король откинула на спинку дивана, но руку от моей ладони не убрал, наоборот крепко сжал. - У вас много вопросов. И я готов ответить на некоторые. Спрашивайте.
- Это правда, что Солерс действовал по вашему приказу, когда разговаривал с моим дядей обо мне? - в очередной раз благоразумие куда-то девалось, а отчаянное любопытство толкнуло на глупый поступок.