Я испытала крохотный приступ паники. Это были часы моего отца, старый "Ролекс" из нержавеющей стали, который я начала носить вскоре после его смерти. Я лихорадочно вспоминала, где могла их забыть. Они были у меня на руке, когда я ехала в Массачусетс, потому что, помню, на них поглядывала. Поскольку они ко всему прочему не пропускали воду, я никогда не снимала их, принимая душ. Массаж! Я не стала оставлять их в шкафчике в раздевалке и взяла с собой в процедурную комнату, где положила на маленькую табуретку в углу. Я ни за что не усну, если не заберу их оттуда.
Я набрала номер спа, который значился на панели телефона. Считая звонки, я посмотрела на электронные часы, стоявшие на прикроватном столике: 22.25. Неудивительно, что никто не берет трубку.
План Б. Я иду вниз. Вполне возможно, что там еще кто-нибудь есть, уборщица, например, которой вовсе незачем отвечать на звонки.
Откинув одеяло, я напялила на себя ту же одежду, что была на мне до этого. Мой номер находился на втором этаже, недалеко от черной лестницы, которая спускалась к боковому входу в спа. Торопливо шагая по коридору, я с удивлением отметила стоявшую здесь мертвую тишину - ни приглушенных голосов, ни бормотания телевизора и уж точно никаких ритмичных ударов изголовья кровати о стену. Гости явно предпочитали растирание мочалкой гимнастике в постели.
В спа вела дверь из толстого стекла, и я смогла без помех разглядеть маленькое помещение администрации, предназначенное только для проживающих в гостинице. Там было темно, лишь горела подсветка в витрине с косметической продукцией спа. Я постучала, потом попробовала открыть дверь. Безрезультатно. Однако уже поворачиваясь, чтобы уйти, я услышала донесшийся из глубины спа неопределенный звук, словно там что-то упало.
Похоже, внутри все еще кто-то был, и я решила попытать счастья с другой стороны гостиницы, куда можно было попасть только с улицы. Шагая по коридору первого этажа, я обнаружила запасной выход и воспользовалась им. И оказалась на краю парковочной площадки, погруженной в темноту, если не считать нескольких ярких фонарей по периметру и сияния огромной луны. Я двинулась вокруг здания к главному входу в спа.
Ночной холод меня удивил. Было начало октября, и днем температура доходила до двадцати градусов, а сейчас она опустилась по меньшей мере градусов на десять. Дул резкий, порывистый ветер, от которого дрожали ветви деревьев. Это одна из тех ночей, когда понимаешь: если ты надеялся, что лето никогда не кончится, ты был дураком.
Не успела я дойти до входа в спа, как поняла, что зря потратила время. С обеих сторон от двери располагались узкие окна, и я увидела, что внутри царит тьма. С этой стороны автомобилей не было и не наблюдалось ни единой живой души. Вдобавок стояла полная тишина, нарушаемая только свистом ветра и слабым шумом машин, мчавшихся по дальнему шоссе. Внезапно мне стало страшно стоять вот так одной в темноте.
Я трусцой пересекла парковочную площадку перед гостиницей. С этой стороны сгрудилось около двух десятков автомобилей, видимо, принадлежавших гостям. Дверь была открыта, и я вошла в холл, где за стойкой сидела, уставившись в экран компьютера, девушка не старше двадцати пяти лет. Как и моя массажистка, она была ярко-рыжей, а волосы убрала назад с помощью маленькой синей заколки-клипсы. Не дав ей времени спросить, чем она может мне помочь, я изложила суть дела и спросила, не могла бы она открыть спа.
- Простите, мне не разрешается никого пускать туда, - ответила она. - Но его открывают в семь. Я могу сунуть под дверь записку, чтобы сотрудники поискали ваши часы, когда придут. Кто делал вам массаж?
- Пайпер.
- О, я уверена, она заметила ваши часы и куда-нибудь их убрала. Не стоит волноваться.
- Возможно, вы правы, но я ничего не могу с собой поделать, - объяснила я. - Часы имеют для меня огромную ценность. Кто еще мог бы впустить меня в спа?
- Ну, Даниэлла могла бы, но…
- Я не хочу ее будить. Есть кто-нибудь еще?
Она немного поразмышляла, подняв голубые глаза к потолку.
- Так, у менеджера выходной. Но, думаю, можно позвонить Пайпер. Она помощник менеджера, и у нее есть ключ.
- Но тогда ей придется ехать сюда.
- Нет, не придется… Она живет здесь. Тут недалеко специально построили здание, в котором проживает часть персонала. Думаю, она согласится прийти.
Натали - как гласил приколотый к ее платью бейджик - посмотрела список телефонов у себя на столе и набрала номер. После пяти или шести звонков, видимо, включился автоответчик, потому что она оставила сообщение, объяснив, что случилось, и попросив Пайпер перезвонить.
- Наверное, она поехала в город ужинать, - развела руками Натали, кладя трубку. - Не думаю, что она задержится. Правда, есть еще один помощник менеджера, Анна…
Она умолкла, не спрашивая, хочу ли я связаться с ней, видимо, надеясь, что я не стану настаивать.
- Я могу побыть здесь, пока не вернется Пайпер, - ответила я.
Вернувшись к себе в номер, я попыталась читать, но от какой-то непонятной тревоги мне это плохо удавалось. Наверное, в сотый раз я посмотрела на электронные часы - 23.13, - когда раздался телефонный звонок. Это оказалась Пайпер.
- Это мисс Веггинс? Натали говорит, что вы оставили свои часы в процедурной комнате.
- Да, я абсолютно уверена, что положила их на табуреточку в углу. Вы их не видели?
- Нет, но я туда и не смотрела. - Она мгновение колебалась. - Давайте я приду, и мы вместе посмотрим… Я рядом с гостиницей.
Что-то в ее тоне - сдержанная вежливость - подсказало мне, что она делает это не из врожденного благородства, а потому, что администрация гостиницы обязывает персонал выполнять любое пожелание гостей.
- Господи, я так сожалею, что вам придется сюда идти, но я умру, если с этими часами что-нибудь случится. Мне встретить вас внизу?
- Я бы с удовольствием занесла их к вам в номер… не вообще-то будет лучше, если вы сами покажете, где, по-вашему, вы их оставили.
В конце концов мы договорились встретиться у внутреннего входа в спа. Я не раздевалась, поэтому оказалась там через полторы минуты. Ждать Пайпер мне пришлось пять минут. Она пришла по коридору от главного входа в гостиницу. Занятно было увидеть, насколько по-иному она выглядит без униформы. Вместо бежевой футболки и мешковатых бежевых брюк на ней были джинсы и рубашка и зеленого джерси, с длинными рукавами и глубоким вырезом, украшенным рюшами. Ее рыжие волосы, доходивши до плеч и убранные днем назад, рассыпались по плечам похожие на маленький костер.
Поздоровалась она со мной достаточно любезно, но е вежливость, как и разговор по телефону показались мне неискренними. Ключи Пайпер уже достала и отперла дверь слегка потянув ее на себя, - видимо, капризы этой двери были ей давно знакомы.
Массажистка включила свет в холле, и я пошла за ней по коридору. В воздухе до сих пор стоял аромат зеленого чая и чего-то еще, возможно, жасмина. В тишине был слышен только звук наших шагов по каменному полу. Жутковато было находиться здесь практически в одиночку, да еще в нерабочее время.
Я бы не смогла вспомнить, в какой из комнат мы находились, но Пайпер уверенно шла вперед. Когда мы достигли открытого коридора, она внезапно остановила словно газель, уловившая запах какого-то живого существа, возможно, даже хищника.
- Что такое? - спросила я.
- Свет горит, - тихо произнесла Пайпер, указав подбородком на лежащий перед нами коридор. Я посмотрела туда и увидела полоску света, пробивавшуюся из-под двери.
- Там кто-то есть? - спросила я шепотом.
- Нет. Просто странно как-то. Могу поклясться, что уходя я выключила свет и оставила дверь открытой. Вы пока поищите свои часы, а я проверю, что там такое.
Она включила для меня свет и неслышно двинулась по коридору, а я устремилась прямиком к табуретке. Увидев лежащий на ней такой родной и одинокий "Ролекс", я от всего сердца возблагодарила Бога.
И вдруг услышала крик.
С колотящимся сердцем я вылетела в коридор. Пайпер застыла на пороге - одна нога в комнате, вторая' - в коридоре.
- Что случилось? - испуганно спросила я.
Пайпер повернулась ко мне - лицо ее исказилось от ужаса, и она не могла произнести ни одного слова, лишь беззвучно открывала и закрывала рот. Я протиснулась мимо нее в комнату. Это была еще одна массажная, правда, побольше той, из которой я только что вышла. Поначалу в тусклом свете все показалось мне обычным. Потом я перевела взгляд на пол.
На каменном полу лежало неподвижное тело - по крайней мере мне так показалось. Оно было полностью с головы до ног завернуто в фольгу. Я могла различить очертания конечностей, туловища, и головы, и даже нос, выступающий на лице. Человек был похож на мумию. Жуткую мумию из других миров.
Глава 2
Я застыла от ужаса, как и Пайпер. Ощущение было как во сне, когда тебе кажется, что ты проснулся и пытаешься сделать шаг, но все твое Тело, даже веки тебе не подчиняются.
- Это… это клиент? - заикаясь, задала я глупый вопрос.
Сначала я действительно решила, что кого-то завернули в фольгу, выполняя сложную процедуру, и случайно оставили здесь после закрытия спа. Но, разумеется, ни с какой процедуре речь не шла. В фольге не было отверстие для дыхания.
- Я не знаю, кто это, - хрипло проговорила Пайпер. - И ничего не понимаю.
Я заставила себя приблизиться к телу и, наклонившись легонько коснулась его ладонью. Теплое. Как блюдо, вынутое из духовки, где его запекали в алюминиевой фольге. Я похлопала по телу, надеясь почувствовать движение или дыхание. Но ничего не ощутила. Правда, исходившее от свертка тепло означало, что человек внутри все еще мо быть жив.
- Здесь есть телефон? - резко спросила я, обернувшись к Пайпер.
Она казалась оглушенной, словно ее двинули пыльным мешком по голове.
- Э… нет, здесь нет, - сказала она, ошалело обводя глазами комнату.
- Тогда бегите в холл и звоните 911, - приказала я. Говоря, я смотрела ей прямо в глаза, пытаясь заставить е очухаться. - Вы в состоянии это сделать?
- Что мне им сказать?
- Чтобы прислали "скорую"… и полицию. Вопрос жизни и смерти. Потом возвращайтесь сюда и помогите мне. И… и принесите ножницы. Быстрее. Ну же!
Она шатаясь вышла из комнаты, а я опустилась на колени рядом с телом. Учитывая комплекцию и рост, я уверенностью заключила, что это женщина. Я лихорадочно пробежала пальцами там, где было лицо, нащупывая край серебристой фольги. Разумеется, я знала, что на месте преступления ничего трогать нельзя, но, если человек еще жив, я должна действовать. Я быстро обнаружила, что фольгу заклеили серым скотчем, которого я не заметила из-за царившего в комнате полумрака. Тем не менее даже сквозь скотч я нащупала лицо, и меня затошнило, когда под моими пальцами оказались нос и рот.
Я сделала глубокий вдох, заставляя себя успокоиться и справиться с дрожью в руках. Медленно, осторожно, словно читая книгу Брайля для слепых, я прощупала поверхность клейкой ленты, чтобы найти конец. И нашла его, только приподняв голову "мумии", - он оказался на затылке. Придерживая голову, я начала разматывать скотч, комкая его по мере разматывания. Судя по всему, голову обернули не меньше трех раз, и при отдирании, виток за витком, лента оглушительно трещала. Когда комок скотча целиком оказался в моей руке, показалась серебристая бумага. Похоже, что ею несколько раз обернули голову, а потом уже обмотали тело. На разматывание уйдет целая вечность, осознала я. Лучше проделать дырки там, где находятся нос и рот.
- Скорей, скорей! - крикнула я, услышав в коридоре шаги Пайпер. Когда она, спотыкаясь, вошла в комнату, я с облегчением увидела, что она не забыла захватить ножницы.
- Они сказали, когда приедут? - с волнением спросила я, выхватив у нее из рук ножницы.
- Нет, толком не сказали. Велели, чтобы я оставалась на линии, но телефонный шнур сюда не дотягивается.
Разведя лезвия ножниц, я попыталась проткнуть фольгу, но поняла, что могу поранить человека, находящегося внутри.
Тогда я стала осторожно пилить фольгу там, где должен был находиться рот. Наконец проделала небольшую дырочку. Начало было положено, и я принялась с помощью маленьких надрезов отдирать слои фольги, пока наконец не увидела края губ. Мои пальцы заработали еще быстрее, пока почти весь рот не оказался освобожденным.
Я приложила к нему ухо, прислушиваясь к дыханию, и ничего не услышала, но мое сердце стучало так громко, что трудно было сказать наверняка.
Я снова набросилась на фольгу, отдирая ее от носа. Один раз я быстро оглянулась на Пайпер. Та просто стояла разинув рот, наблюдала за мной и терла плечи, словно хотела согреться.
- Помогите же мне! - рявкнула я. - Тело обмотано скотчем. Видите? Постарайтесь его размотать. Проведите пальцами - и найдете конец ленты.
Массажистка по-прежнему пребывала в оцепенении, словно не слышала ни одного моего слова, но прежде чем я повторила свою просьбу, она опустилась на колени и начала ощупывать торс, как будто проверяя блюдо на готовность. Возможности ей помочь у меня не было.
Я вернулась к своей работе, надрезая и отдирая фольгу. Скоро я отодрала уже целый лоскут. Отрезав его, я увидела ноздри, а затем весь нос и левый глаз, который был закрыт. За спиной застонала Пайпер, но у меня не было времени даже обернуться. Я снова приложила ухо ко рту, ловя хоть какой-нибудь звук. Ничего. Я набрала в легкие воздуха и принялась делать искусственное дыхание рот в рот. Губы были прохладными, как ночные гусеницы, только что выползшие из земли дождливым вечером, и желудок у меня свело, когда я поняла, что женщина, похоже, мертва. Но я все равно не оставила своих попыток, заставляя себя дышать ей в рот. Никакого отклика. Сделав где-то двадцать вдохов, я сдалась.
- Она умерла, - произнесла я и оглянулась на Пайпер. Она сидела на пятках, глаза расширены, рот приоткрыт.
- О Господи, - только и вымолвила она.
- Вы знаете ее? - спросила я.
- По-моему… по-моему, это Анна Коул.
- Она здесь работает? - Я вспомнила, как девушка за стойкой упомянула какую-то Анну.
- Да, она одна из сотрудниц спа.
- Она была здесь, когда вы уходили сегодня вечером?
- Да. Я ушла, сделав вам массаж, но Анна и еще один специалист остались - у них были назначены клиенты на девять вечера. Анна должна была запереть спа… на ночь. Боже, кто же с ней мог так поступить?
- Не знаю, но нам надо отсюда уходить. Мы должны спуститься к выходу и ждать полицию.
Пайпер как будто смутилась, но подчинилась. Неловко ступая, она первой покинула комнату и двинулась по коридору - в сторону, противоположную той, откуда мы пришли. Я следовала за ней, словно пастушья собака, не давая ей остановиться.
Холл, куда мы вышли, был ярко освещен. Это Пайпер, наверное, включила свет, когда звонила в службу спасения.
- Здесь безопасно? - отчаянным шепотом спросила она. Меня, разумеется, мучил тот же вопрос. Преступник, совершивший это злодеяние, скорее всего давно сбежал, но уверенности у нас в этом не было. Несколько мгновений я прислушивалась, не раздастся ли в холле какой-нибудь звук, но различила только судорожное дыхание Пайпер.
- Думаю, с нами ничего не случится, если мы побудем немного здесь, - решила я.
- Кажется, меня сейчас стошнит, - внезапно объявила Пайпер. Ее лицо стало землисто-серым.
Я подвела ее к одному из кресел, обитых тканью цвета хаки, и заставила сесть.
- Опустите голову между коленями и побудьте в этой позе минуту, - велела я.
Я стояла над ней, легонько поглаживая ее по спине, и одновременно осматривала помещение. Никаких следов взлома не заметила. В то же время я продолжала прислушиваться… но никаких звуков из спа не доносилось.
Через минуту дыхание Пайпер выровнялось, и я смогла позвонить Дэнни. Объяснив, что дело не терпит отлагательств, я попросила дежурного администратора соединить меня с номером, в котором она остановилась. Дэнни ответила сонным голосом. Сомнений не было - я вырвала ее из глубокого сна.
- Дэнни, это Бейли. Прости, что разбудила тебя, но в спа кое-что случилось. - Я говорила медленно, чтобы дать ей возможность окончательно проснуться.
- Что такое? С тобой все в порядке?
- Я спустилась в спа вместе с Пайпер. Там мы обнаружили труп. Кто-то завернул человека в фольгу и скотч.
- Майлар, - вмешалась Пайпер неожиданно. - Это майлар.
Я пока оставила ее слова без внимания.
- Господи… кто же это? - испугалась Дэнни.
- Мы не уверены на сто процентов, но Пайпер говорит, что это, возможно, Анна Коул.
Я сообщила, что мы уже вызвали полицию и находимся в главном холле. Дэнни обещала сейчас же спуститься, и я попросила ее воспользоваться главным входом.
- Что вы сказали? - спросила я Пайпер, как только повесила трубку.
- Я сказала, что эта бумага называется "майлар". Ее используют при грязевых обертываниях. Сначала на тело наносят слой лечебной грязи, а потом обертывают бумагой.
- Вы когда-нибудь обертываете майларом лицо… я имею в виду, оставляя отверстия для дыхания?
- Нет-нет, этого нельзя делать. Грязь нагреется и закипит.
- Сегодня вечером Анна делала обертывание?
Я понимала, что не должна расспрашивать Пайпер, - это дело полиции, но мне очень хотелось узнать, что случилось с женщиной, которую я безуспешно пыталась спасти.
- Нет, эти процедуры обычно делают две женщины из Европы. И на вечер у нас сегодня не было назначено обертываний.
- А клиент Анны…
Раздался стук в дверь, и мы одновременно обернулись. Через окно рядом с главным входом мы увидели лицо Дэнни. Пайпер рванулась к ней, но не успели мы добежать до двери, как Дэнни открыла ее. Вместе с ней в помещение ворвался порыв ветра.
- Ты сейчас открыла дверь своим ключом? - торопливо спросила я.
- Да, дверь была заперта… а что? - удивилась она. Светлые, с проседью волосы Дэнни были всклокочены со сна, словно она сделала начес. Переодеваться Дэнни не стала, а накинула поверх пижамы стеганый бледно-голубой халат.
- Мне просто интересно, как человек, который это сделал, сюда попал.
- Где она? - побледнев, спросила Дэнни. - Где Анна?
Отвечая, я уловила запах сандалового дерева, исходивший от моей подруги, и этот приятный аромат показался неуместным в такой обстановке.
- Я не уверена, Дэнни, что это она, - дрожащим голосом произнесла Пайпер. - Я не видела лица целиком.
- Тело лежит в одной из массажных комнат, - объяснила я, - но туда сейчас нельзя. Мы должны дождаться полицию.
- Тогда… тогда хотя бы объясните мне, что тут произошло, - попросила Дэнни. - Что вы обе делаете в спа в такое время? И ради Бога, Бейли, ты-то почему здесь находишься?
Я быстро и четко рассказала ей всю историю. Как раз когда я заканчивала, подъехала полицейская машина, ритмично мигая синими огнями. Из нее выскочили двое полицейских в форме, взбежали по ступенькам и распахнули дверь.
Один из них, лет двадцати, не больше, с детским выражением лица и явно выпущенный из полицейской академии не далее как нынешним утром, посмотрел на нас безумными глазами, из чего можно было заключить, что диспетчер приказал ему разобраться с неожиданным приземлением инопланетного летательного аппарата. Его напарником была женщина лет на двадцать старше, симпатичная, но суровая с виду, волосы ее все до единого волоска были убраны под фуражку.