Годы шли, и всякий раз, как позволяла ситуация, Либерти бродила по старому дому. Иногда она садилась в обитой дубом библиотеке и листала старинные фолианты в кожаных переплетах - их у хозяина была целая куча. В другой раз могла сесть за рояль и попробовать что-то сыграть. Одним из любимых занятий было сочинение текстов песен, музыку к которым она непременно когда-нибудь напишет. Либерти с детства чувствовала призвание к музыке.
Как-то раз она решила полежать на хозяйской кровати - просто из любопытства. Она вытянулась и расслабила тело. Кровать была очень удобной и просторной, к тому же мягкой. Девочка натянула на себя пушистое одеяло и тут же уснула. Через час ее обнаружил сам мистер Даймонд.
- Какого дьявола ты тут делаешь? - вскричал он, тыкая ее в спину дорогой тростью с металлическим наконечником. - А ну, убирайся! - приказал он, пылая от гнева. - Вон из моей комнаты, маленькая мерзавка! Как ты посмела ко мне вторгнуться? Вон отсюда!
Двенадцатилетняя Либерти была бесстрашной девчонкой. За три года это была ее первая встреча с хозяином лицом к лицу. Она спрыгнула G? постели, показала ему язык и нахально выкрикнула:
- Так я тебя и испугалась, старый хрен! - и выбежала из комнаты.
Вечером мама, очень расстроенная, сказала, что мистер Даймонд не на шутку осерчал и будет лучше, если Либерти поживет какое-то время с тетей Аретой и сестренкой Синди.
- Тебе там будет веселее, - сказала мама, глядя в пол. - Это на время, потом я уговорю его разрешить тебе вернуться.
Можно подумать, что у нее был выбор!
- Класс! - ответила Либерти, с трудом сдерживая слезы, потому что на самом деле ничего классного в этом не было. Ей не хотелось никуда уезжать. - Ненавижу этот дом! - с вызовом произнесла она. - И пахнет здесь противно. И этого дядьку, на которого ты работаешь, тоже ненавижу. Он тоже противно пахнет. И вообще я все ненавижу!
- Надо подождать несколько месяцев, может, потом он снова разрешит тебе здесь жить, - проговорила мама, тоже глотая слезы. - На самом деле мистер Даймонд не такой плохой человек.
- Нет уж, спасибо! - ожесточенно огрызнулась дочь. И это было искренне.
Жизнь в Гарлеме с теткой и сестрой обернулась приятным сюрпризом. Они только недавно, после смерти отца Синди, перебрались в Нью-Йорк из Атланты. Тетя Арета, мамина сестра, была полной противоположностью Дайан. Толстая, пышущая энергией и весельем, Арета работала на бисквитной фабрике и, судя по всему, прекрасно себя там чувствовала, тем более что работникам разрешалось есть сколько влезет. Кто же станет отказываться от дармовых пирожных? Уж во всяком случае, не Арета.
Синди, на три года старше Либерти, встретила сестру с распростертыми объятиями. Они мгновенно подружились, и впервые Либерти ощутила, что у нее есть семья.
А лучше всего было то, что она вернулась в свою старую школу и рядом опять был Тони, повзрослевший и еще более привлекательный, чем прежде. Хуже было другое: у него уже имелась девушка, тощая белая девчонка с редкими соломенными волосами и щербинкой между передними зубами.
Либерти поделилась своим горем с Синди, и та, не моргнув глазом, объявила, что подружка - это не проблема и они с ней легко справятся. И вот на тринадцатилетие Либерти Синди помогла ей накраситься и выпрямить волосы, чтобы они не топорщились во все стороны непокорной гривой. После этого Либерти надела свою самую обтягивающую маечку и самые узкие джинсы, на ноги нацепила взятые у сестры босоножки на высоких каблуках, которые были великоваты, ну и что? И они вдвоем направились в боулинг, где Тони по вечерам подрабатывал.
А надо сказать, что в тринадцать лет Либерти уже была чудо как хороша, а с косметикой, в обтягивающих джинсах и со "взрослой" походкой (благодаря каблукам) ей можно было дать все шестнадцать. Тони, конечно же, обратил на нее внимание. Так, послушав совета сестры, Либерти снова обрела кавалера.
Другой совет касался орального секса.
- Трахаться с ними не обязательно, - как ни в чем не бывало наставляла сестренку Синди. - Достаточно проделать вот это. - Она иллюстрировала свои слова с помощью банана. - Если все сделаешь правильно, парень, считай, у тебя в кармане. Будет твой, пока сама не прогонишь.
"Я его никогда не прогоню, он всегда будет мой", - подумала Либерти и сделала так, как советовала Синди. Тони противиться не стал.
К несчастью, через год Тони окончил школу и вместе с матерью уехал в Майами, что стало для Либерти большим ударом, так как наличию парня она придавала большое значение: оно делало ее более значительной в собственных глазах, подтверждало ее статус постоянной подружки.
Тони уехал, и она как с цепи сорвалась. В парнях отбоя не было. Синди была права: пять минут на их любимую "процедуру" - и они у твоих ног, пока сами не надоедят. Вскоре Либерти уже могла заполучить любого понравившегося парня. Подумаешь - оральный секс. Ведь президент Клинтон объяснил народу, что это и не секс вовсе.
Настоящий секс она познала только в шестнадцать, когда безумно влюбилась в вокалиста одной любительской рок-группы. Он был англичанин и подражал Эминему. Тощий, как скелет, с острым взглядом и жесткими манерами, он очень скоро поймал ее на крючок - не только в сексуальном плане, но и в творческом: иногда он позволял ей спеть что-то с его музыкантами, и это было классно. Еще он советовал ей продолжать сочинять, что она и делала с большим энтузиазмом.
Либерти опять стало казаться, что она нашла парня своей жизни.
- Осторожнее, девушка! - предостерегала Синди. - Это творческая натура. Я каждый раз на этом пролетаю.
Либерти было все равно, творческая натура или какая другая. Главное, что он заставлял ее кровь бурлить, и в музыкальном плане, и во всяком ином, а больше ей ничего и не было нужно.
Но Синди, конечно, оказалась права. Он оказался плохим мальчиком, заразил ее лобковыми вшами, а потом бросил ради худосочной малолетней стриптизерши с огромными фальшивыми сиськами.
В особняк Даймонда Либерти так и не вернулась, хотя мама не раз звала ее. С теткой и сестрой жизнь была какая-то более настоящая, тем более что они тоже не хотели ее отпускать.
Мама приезжала в гости каждое воскресенье, в свой выходной. Иногда у Либерти появлялось чувство, что ее мама - Арета, а Дайана - просто родственница, которую она толком и не знает. Арета была заботливая, как квочка, ее пылкой любви хватало на всех.
И вот сейчас, после семи лет жизни врозь, Либерти вдруг оказалась в тесной маминой квартирке. С растяжением лодыжки и ожогом руки.
Отлично! Можно себе представить, сколько нотаций ей предстоит выслушать в ближайшие несколько дней. Это просто несправедливо!
Может, в самом деле, пора удаче повернуться к ней лицом?
Глава 6
Джет добрался до дома Сэма и засел за телефон. После трех лет отсутствия он вовсе не собирался коротать первый нью-йоркский вечер в одиночестве, тем более в ожидании завтрашней встречи с отцом. Дорогой папочка! Что еще за номер он задумал?
В каком-то смысле Джета страшила перспектива предстать пред отцовскими очами. Хотя, если подумать… Какого черта? Он уже давно не тот испуганный малыш, что прятался от отцовской плетки. Да пошел он, этот Ред Даймонд! Теперь Джета голыми руками не взять.
Он перелистывал карманный компьютер, оставляя без внимания имена тех приятелей, что на момент его отъезда чересчур увлекались наркотой. Номер Беверли, красавицы-визажистки родом из Гвианы. Бывшая подружка Сэма, Беверли была в курсе прошлых фокусов Джета.
- Как у тебя-то дела? - спросила Беверли участливо.
- Неплохо, - ответил он. - Спасибо вам с Сэмом, не дали помереть.
- Да уж, другого выхода не оставалось, как отправить тебя подальше, а то ты тут совсем загибался.
- Лучше не напоминай. - Он застонал, отмахиваясь от тяжких воспоминаний, - а таких было немало, одно постыднее другого.
- Ладно, ладно, - засмеялась Беверли. - Не буду!
- Спасибо.
- Слушай, говорят, ты в Италии процветаешь? Значит, не зря все было?
- Да, и все благодаря тебе, - признал он: это Беверли организовала ему собеседование в модельном агентстве, куда его в результате и взяли.
- Вот и хорошо, что все удачно сложилось, - порадовалась за него Беверли. - Отчего же ближнему не помочь?
- Стало быть, я твой должник. Вот я и думаю: не сводить ли мне тебя на ужин? По старой дружбе.
- Меня и моего нового парня?
- А такой есть?
- Дорогуша, парень есть всегда. И этот тебе понравится.
- Правда?
- Стала бы я связываться абы с кем, - усмехнулась она.
- Видели, знаем, - парировал он.
- Тебе-то откуда знать? - Она опять рассмеялась. - Ты же всегда был в отключке.
- Послушай, Бев, хоть и под кайфом, а кое-что я запомнил.
- Ладно, ладно, - согласилась она, - кретины тоже попадались, но ненадолго.
- Попадались? - фыркнул он.
- Спасибо, Джет! Но я должна тебе сказать, что этот парень у меня постоянный.
- Тогда бери его с собой. Куда хочешь пойти?
- Может, в "Иль Канторини"? В половине девятого? - предложила она. - Помнишь этот кабак?
- Конечно, - сокрушенно проговорил он. - Остается надеяться, что меня там не помнят. У меня есть тайное подозрение, что я как-то учинил там разгром.
- Было дело. Но хозяин, Фрэнк, мужик что надо, так что не дрейфь. А кроме того, ты будешь со мной, - самонадеянно добавила Беверли. - Как бы то ни было - это дело прошлое, а надо жить настоящим. И ты переменился. Правильно я говорю, малыш?
- Можешь мне поверить.
Он защелкнул мобильник и подумал, не позвонить ли Максу или Крису. Потом решил, а зачем? После семидесятипятилетия отца - а это было четыре года назад - он с братьями практически не общался: он тогда по-настоящему набрался и, можно сказать, опозорил семью своим непотребным поведением. Черт! Вспоминать стыдно: свалился без штанов в трехэтажный торт в обнимку с малолетней пуэрториканской проституткой, которую подцепил по дороге.
Впрочем, сейчас это кажется смешным. Но у родни наверняка иное мнение.
Что ж, то-то они удивятся, когда увидят его завтра, нового, трезвого, почти успешного в карьере, которую они, правда, вряд ли одобрят.
Да. Будет им сюрприз!
Макс гадал, не связан ли вызов к отцу с его предстоящей женитьбой. Скорее всего - нет. Он поступил как полагается и послал Реду и леди Джейн Бэнтли официальное приглашение. Ответа пока не последовало. Да и неудивительно: Ред никогда учтивостью не отличался, манерам старик был не обучен. Конечно, на свадьбу явится, но в силу своего положения он не считает себя обязанным отвечать на письма.
Ред Даймонд был старый развратник. Он много раз был женат и с готовностью избавлялся от очередной жены, как только его одолевала жажда перемен. Макс часто задумывался о смерти своей матери Рэчел. Она родила его и через шесть месяцев умерла во сне, как говорят - от сердечного приступа. Совершенно здоровая молодая женщина двадцати шести лет. Сомнительная версия. Полный жизни человек, никаких проблем со здоровьем. Как такое могло случиться?
Иногда у Макса мелькала мысль, уж не приложил ли папочка руку? Но он всегда отгонял ее. Не может быть. Не может быть, чтобы он был такой злодей.
Или может?
После смерти Рэчел Ред женился на новой красавице, Оливии, которая родила ему Криса. Новый брак тоже не излечил его от распутства, ибо в сексе Ред был ненасытен и не пропускал ни одной юбки. В конце концов он и с Оливией развелся и женился на матери Джета, Эди, которая потом спилась.
Сказать откровенно, Максу плевать, будет отец на его свадьбе или нет. Зачем подвергать Эми такому испытанию? Его невесте еще предстоит познакомиться со старым змеем. Что ж, это у нее еще впереди.
Нэнси Скотт-Саймон была возмущена невоспитанностью Реда Даймонда.
- С кем прикажешь посадить твоего отца и леди Джейн? - спрашивала она, строго взирая на будущего зятя. - А как быть с репетицией? Может, ее оплатит твой папаша, раз уж я взяла свадьбу на себя?
- Не надо никакой репетиции! - поначалу заартачился Макс. Но Нэнси и слышать ничего не желала, и во избежание ссоры Макс решил, что оплатит мероприятие сам. Оно было запланировано на субботу в отеле "Уолдорф Астория", на сто пятьдесят гостей.
А завтра у него мальчишник. Эта мысль наводила на него тоску.
Берди Марвел была хорошенькая - насколько может быть хорошенькой избалованная и бездумная барышня. Миниатюрная, но аппетитная. Ей только-только стукнуло восемнадцать, но она уже была кумиром всех девочек-подростков. Ее записи расходились миллионными тиражами, а верные поклонницы во всем ей подражали. Таких модных молодых певиц была целая плеяда - Бритни, Хилари, Линдси, близняшки Олсен, но в данный момент список возглавляла Берди Марвел.
Когда Берди было шестнадцать, Крис помог ей избавиться от родительской опеки. Берди уже в том юном возрасте была крепким орешком: она пела с восьми лет и не без оснований полагала, что родители тратят заработанные ею миллионы на себя.
Крис отсудил ей вожделенную свободу, а заодно отторговал себе десять процентов от всех ее будущих доходов.
Берди помогла ему разбогатеть, а он поспособствовал ее карьере.
Беда в том, что его богатство длилось недолго, поскольку большую часть денег он успешно просаживал за карточным столом.
Свои проблемы имелись и у Берди. Она любила кокс, любила тусовки, любила расслабиться до неприличия. Эти опасные наклонности сочетались с даром связываться с сомнительными мужчинами. У нее будто глаз был наметан на плохих парней, способных вытирать об нее ноги. В данный момент ее кавалером был Роки, байкер, которого она подцепила на пляже в Санта-Монике. Недавно она произвела его в менеджера по гастролям и положила ему щедрый оклад.
А правильнее было бы произвести его в поставщика кокаина.
Роки повсюду следовал за ней. Бритоголовый, весь в черной коже и цепях, с сильными ручищами в татуировках от кончиков пальцев до плеч, он являл собой устрашающую фигуру. Лакомый кусок для таблоидов. Не проходило недели без очередной порции скандальных заголовков. Заголовки Берди не слишком волновали. Подумаешь, назвали принцессой белого трэша или даже малолетней бродяжкой!
- Любая реклама на пользу, - приговаривала она, цитируя троюродную сестру и по совместительству ее безмозглую пиарщицу.
На фуршете после концерта Берди шагнула навстречу Крису уже под приличным градусом. Для восемнадцатилетней девушки вид она имела грубоватый, несмотря на улетный прикид, состоявший из намека на мини-юбку, красного кожаного бюстье, оставлявшего напоказ большую часть живота с бриллиантиком в пупке, и модных белых полусапожек. Волосы у нее, как всегда, были взъерошены, губы - в толстом слое розовой помады, глаза в черной обводке, и она жевала резинку - еще одна ее привычка. Крис заметил, что у нее прибавилось татуировок. На левом плече появилась небольшая голубка, а на выставленной напоказ тазовой косточке - череп с костями.
Глядя на Берди, Крис всякий раз говорил себе, что ей всего восемнадцать и этот мятежный возраст рано или поздно пройдет. Со своей стороны, он делал все, чтобы оградить ее от неприятностей, но он ведь только адвокат.
- Крис! - завопила она, устремившись к нему и бросаясь обниматься. - Как здорово, что ты вырвался! Классный концерт? Скажи!
- Классный, - согласился он.
- А публика какая отвязная, а?
- Сущий динамит!
- Я так рада, что ты здесь, - прочирикала она и сильно сжала его ладонь. - Нам с тобой надо кое-что обсудить.
- Сейчас?
- Да, но это личное. - Она придвинулась. - Иными словами, нам надо где-то уединиться.
Какое там - уединиться! Берди Марвел, как всегда, была в центре внимания. Каждое ее движение фиксировалось сразу несколькими фотокамерами, да и Роки с подозрительным видом крутился рядом. Он не жаловал Криса. Неприязнь была взаимной.
- Ты где остановилась? - спросил Крис у своей клиентки.
- "Трамп Интернэшнл". Ах да, еще я подумываю купить квартиру в Тайм-Уорнер-биддинге. Самое крутое место, скажи? А виды какие - умереть можно.
"Да уж, - подумал Крис. - Роки там наверняка понравится".
- Давай так: я завтра днем подъеду, - предложил он. - И ты мне расскажешь без посторонних, что у тебя там за проблемы.
- Класс! - Понизив голос, девушка добавила: - Только Роки - ни слова! Позвони мне на трубу - и сговоримся.
- В Стране байкеров сгустились тучи? - удивился он, в душе надеясь, что Берди решила расстаться со своим переростком.
- Да нет, дурачок! - Она хихикнула и потерла коротким пальчиком кончик носа. - Роки - самый прикольный чувак на свете!
- Я тебе верю, - сухо ответил Крис. - Но боюсь, другие не поверят.
- Противный! - опять хохотнула Берди. - Он настоящий мачо.
- Завтра обсудим, - предложил Крис, не желая вступать в дискуссию о сексуальных возможностях Роки.
- Обещаешь? - Она вздернула голову, как капризный ребенок.
- Клянусь.
У Криса уже все было распланировано. Утром - у отца. Затем ланч с клиентом. Еще пара встреч. Ужин с другим клиентом. А утром в субботу он сядет на ранний рейс до Лос-Анджелеса. В воскресенье - в Вегас.
Дела, дела, дела… Что ж, ему не привыкать!
Глава 7
За неделю до свадьбы коллеги по работе решили, что Эми необходимо оторваться. Она пробовала отбиться, но ее и слушать не стали.
- Ты же замуж выходишь! - напомнила Иоланда, брюнетка латиноамериканского происхождения с необъятным бюстом. - Это дело надо отметить!
- Вот-вот, - поддакнула Дана, соблазнительная рыжеволосая девушка с эротичным прикусом. - Без девичника никак нельзя! Это традиция.
- И не рассчитывай, - перебила Иоланда, - что твой суженый откажет себе в мальчишнике. А на этих пьянках знаешь, что бывает? Полный разврат и разложение. Стриптиз, простаки - ты себе представить не можешь!
- Это как? - нахмурилась Эми. - Что значит - "предстать не можешь"? Чем же они там занимаются?
- О предсвадебном мальчишнике невесте лучше не знать - то жуть, что такое! - поддразнивала Дана.
- Какие вы циничные! - покачала головой Эми. - Могу вас уверить, Макс не такой.
- Ну, конечно! - хором воскликнули девушки, закатывая лаза. - Он мужик или нет? Член у него на месте, так ведь?
В этот момент показалась София Куртенелли. В густо населенном мире моды София была звездой первой величины. Исполненная шика и подлинного стиля, она была дамой пятидесяти с небольшим лет, хорошо сохранившейся, со строгим пучком каштановых, с медным отливом, волос и искусно наложенным макияжем, придающим выразительность глазам. С ее лица круглый год не сходил средиземноморский загар. При всей своей занятости, София почти каждые выходные, в зависимости от времени года, летала на юг Франции либо ездила в Саутгэмптон. И еще она любила общество.
- Эми! - повелительно произнесла София и щелкнула пальцами, сверкнув серебристым лаком и множеством бриллиантовых колец. - Ступай за мной.
- Да, мисс Куртенелли, - ответила Эми и устремилась следом за хозяйкой в ее роскошный кабинет.
- Присядь! - София указала на мягкое кресло на причудливо гнутых ножках и с расписанными золотом подлокотниками.