Первая клиентка только что открывшегося пиар-агентства ставит перед начинающим сыщиком Веней Воробьевым пустяковую на первый взгляд задачу: раздобыть компромат на женщину, ставшую кандидатом в мэры города. Увы, репутация ее безупречна - прежде всего потому, что о ее прошлом никто ничего не знает! Откуда она появилась в их городе и как ей удалось взлететь столь высоко? Расследование осложняется автокатастрофой, которой не было, трупом, который бесследно испарился, однофамильцами с сомнительным прошлым и похищением поп-звезды. Горе-сыщику вовек бы не разобраться в темной истории, если бы не опыт родного деда, старого оперативника.
Содержание:
ГЛАВА 1 1
ГЛАВА 2 4
ГЛАВА 3 7
ГЛАВА 4 10
ГЛАВА 5 13
ГЛАВА 6 15
ГЛАВА 7 18
ГЛАВА 8 21
ГЛАВА 9 24
ГЛАВА 10 27
ГЛАВА 11 30
ГЛАВА 12 34
ГЛАВА 13 37
ГЛАВА 14 40
ГЛАВА 15 44
ГЛАВА 16 46
ГЛАВА 17 50
ГЛАВА 18 52
ГЛАВА 19 54
ГЛАВА 20 58
СВЕТЛАНА УСПЕНСКАЯ 63
Примечания 63
Светлана Успенская
Женщина без прошлого
Мила Песоцкая
Что? Что случилось? Когда?
Боже мой… У меня нет слов… В это трудно поверить…
Нет, правда? Вы не шутите? Это не розыгрыш?
Ну что я могу сказать… Ведь мы дружили с первого класса. Нет, кажется, со второго… В первом Лиля дружила с Викушей Садильниковой, а потом нас посадили за одну парту и… Нет, я не могу говорить. Я ошеломлена. Потрясена. Видите, у меня даже губы дрожат. И глаз дергается. Он всегда дергается, когда…
Бедный Вадик, Лилин муж. Он этого не переживет…
Скажите, а она сильно мучилась? Нет? Жалко.
Жалко ее семью. Знаете, ведь на ее месте должна была быть я…
Господи, я вся потрясена, а мне предстоит встреча с мэром… Что я скажу ему?
Вадик Муханов, муж Лили
Шок. Удар. Ужас - вот, что я испытал, когда услышал. Когда мне позвонили…
Как я любил ее, как любил! На руках носил всю жизнь, круглосуточно. Буквально боготворил! Она ведь ни в чем не знала отказа. Сидела дома, наслаждалась жизнью в свое удовольствие.
Она… Мы с ней… К тому же и дети….
Мы были женаты пятнадцать лет или вроде того. Огромный срок. За это время, как ни крути, человек становится как бы родным.
К тому же и машина была как бы новая. Сколько раз я ей говорил…
Огромное, страшное горе. Вам этого не понять. Даже не помню, была ли она застрахована…
Кто?..
Нет, не машина. Моя обожаемая, моя любимая, моя боготворимая жена. Которая оставила меня одного с двумя детьми, с двумя жуткими терминаторами, с которыми только она одна и могла справиться.
Лиза, пятнадцати лет
Вчера весь вечер я плакала, пока мне не позвонил мой парень. Мы неделю были в ссоре и не разговаривали. А когда он мне позвонил, а я вся такая грустная… На вопросы отвечаю отрывисто. И голос звучит по возможности печально.
Он меня спрашивает, что такое. А я ему, мол, тебе какое дело. А сама нарочно всхлипываю. Ну, короче, помирились. Хотел примчаться, чтобы утешить, я его еле остановила - пусть подумает над своим поведением. Посмотрим, станет ли он теперь на дискотеке с Ленкой из параллельного обжиматься…
И в школе я тоже такая вся печальная была. И все подходили и спрашивали у меня, что с мамой произошло. Подробностями интересовались. И учителя все хором жалели. И ни разу не вызвали к доске!
Траур - это очень красиво и грустно. Надо будет прийти во всем черном… Интересно, пойдет мне черный цвет?
Митя, двенадцати лет
М-да… И что, тачка тоже сгорела? Ну, круто…
А она вся сразу сгорела или постепенно?
Ва-аще… Как в кино!
Я видел в одном боевике, там тоже машина перевернулась - и бабах! Короче, круто. А чувак вывалился и побежал, а за его спиной - шарах! А там такие придурки за ним гнались - они все в угли!
Но, конечно, маму жалко. Бедная мамочка… Как же мы теперь без нее? И кто мне будет готовить завтрак? Но, с другой стороны, послезавтра родительское собрание…
А я пойду завтра в школу? Нет?
Ура!
Луиза Пална (хотя ее никто не спрашивал)
То-то мне вчера червяки снились! Будто открываю гардероб, лезу рукой в карман халата - а там червяки. Розовато-коричневые. Не очень длинные, сантиметров десять. Но довольно толстые, с палец. И шевелятся как сумасшедшие.
Я еще проснулась и подумала: к чему это, интересно, червяки снятся? Даже подруге позвонила. Червяки, говорю, совсем замучили, снятся. Она говорит: "Да ты что?" Я: "Представь! Наверное, не к добру", - говорю. Она мне: "Не иначе это или к прибыли, или с квартиры съезжать. Или дачу ограбят". Я говорю: "Про дачу - это когда во сне чеснок кушать, я знаю, уже было в прошлом году". Она говорит: "Когда чеснок - это острая печаль или потеря. А червяки - проверено, они снятся совсем в другом роде, в хорошем".
Так оно и вышло, как я думала. Выходит, по-моему произошло. Надо Тамаре Аркадьевне рассказать.
Ну, что про нее поведать… Про Лилечку нашу, солнышко ненаглядное, невестушку мою обожаемую… Любила ее как родную, чуть не больше сыночка своего Вадика, души в ней не чаяла, обожала всем своим предынфарктным сердцем. За всю жизнь ни разу не упрекнула, слова поперек не молвила, хотя достаточно эта Лиля кровушки моей попортила своим аспидским характером - очень уж спорная девица была. Никогда старших не уважала! Сколько раз я ей говорила: уксус в баклажанную икру не клади, и без того стоять будет! Нет бы свекровь послушать, коли своего ума недостает, хоть из почтительности бы согласилась, снисходя к преклонным моим годам и семейному авторитету - так нет, кладет уксус, хоть тресни! Будто назло! А зимой я эту икру есть не могу, на меня от уксуса изжога нападает…
Что и говорить, сынок мой полностью семью обеспечивает. Лиля за ним была как за каменной стеной, как за могильной плитой, как у Христа за пазухой. Работать он ей не дозволял - лучше дома, говорил, сиди, пусть дети растут под присмотром. А дома-то и дел для нее никаких не имеется, все иностранная техника старается, только кнопочки вовремя нажимай. Так она-то, Лилька, все недовольна была. И эта недовольность у нее на лице часто выражалась неприятной гримасой, которую не только наблюдать противно было, но даже и замечать оскорбительно. Ей - все условия, а она гримасы на себя напускает!
А детки ихние, внуки мои Лизочка и Митенька, - прямо ангельчики. Теперь даже не знаю, как быть: по слабости здоровья мне с ними не справиться, придется няню нанимать. И то сказать, средства-то позволяют, отчего не нанять…
Ну а потом мы Вадичку женим. Есть у меня одна девочка из хорошей семьи, Варвары Михалны внучатая племянница, музыкантша, образования выше крыши и на внешность приличная… Мы их сведем. Но не сразу, с течением времени. Вот сразу после поминок и познакомим.
А насчет машины - это ничего, новую купим. К тому же племянница Варвары Михалны автомобилем управлять и не умеет. И значит, не станет вводить нас в огорчительные переживания в связи со своей несвоевременной кончиной.
А вчера, знаете, мне снилось, что спина у меня стеклянная. И когда щелкнешь по ней ногтем - звенит. Не знаете, к чему такое? Надо будет у Тамары Аркадьевны справиться…
Алло… Тамара Аркадьевна? Представь, как я тебе и говорила…
А все эти червяки в кармане!..
ГЛАВА 1
В нашем городе, граждане, умственная сила ценится мало. Чтобы своими персональными мозгами снискать хлеб насущный, да еще с маслом, и мечтать не приходится. Не тот масштаб личностей, не та ментальность. Честно сказать, впрочем, особой ментальности у наших обывателей и не наблюдается - одно стремление к выпивке и чистогану. На фоне физического труда и неукротимой меркантильности в душе.
Ну а как быть тому, кто прожить собственным умом имеет желание? Кто так высок устремлениями, что не имеет сил существовать в беспросветной безысходности? Тому, прямо скажем, хоть ложись да помирай. Если, конечно, о ту пору в наших палестинах какие-нибудь выборы не учинятся - в местные депутаты или, на худой конец, в мэры. Тогда, конечно, жить еще можно - есть случай подработать. А без выборов работы у частного сыщика нет, хоть волком вой. Если у людей проблемы какие случаются - решают их полюбовно, без применения внешней силы в виде милиции и сыщиков. Например, если деньги не отдали - идут и прямо своими руками, не опасаясь запачкаться, в морду бьют. Если взаймы не дали - то же самое, только наоборот. А если кто у кого украл - обокраденный смело идет и тоже бьет кому-нибудь морду. Нет того, чтобы прибегнуть к помощи сторонней миротворческой силы в лице частного сыщика Воробьева.
Только когда Веня контору свою открывал, он еще не знал всего этого, лелея в душе самонадеянное чувство относительно своих грядущих заработков. И думал он, что как-нибудь проживет, потому что кроме трудового энтузиазма есть у него еще и недюжинная смекалка и любовь к сыскному делу. К тому же в запасе у него было секретное оружие: дедушка родной на пенсии. Вениамин Прокофьевич, всю жизнь прослуживший в милиции, двадцать лет назад был ранен, комиссован по состоянию здоровья и с тех пор передвигался в инвалидном кресле, не имея никакой возможности применить свои накопленные за жизнь навыки, кроме одной дедуктивной способности: по органолептическим характеристикам кухонного чада определять меню предстоящего ужина.
Узнав о намерениях внука, дедушка прямо так и заявил Вене:
- Ты, детка, имеешь в себе излишнее самомнение, которого прочие люди испытывать к тебе возможности не имеют. И потому на фоне тотального криминала ждет тебя полная безработица. Я, когда о тридцать седьмом годе в угро пришел, тоже наблюдал такие печальные времена, когда частная инициатива оставалась без внимания. Короче, как ближнему родственнику и своему потомку не советую тебе вместо честного служения отечеству в райотделе милиции вступать на скользкий путь частного розыска.
Но не послушал Веня опытного деда, уволился из милиции и контору свою в подвале открыл. Надеялся, что не успеет он еще жалюзи поднять, как клиенты валом повалят: и дамочки, мужья которых имеют наглость осквернять супружеское ложе, и мужья, чьи супружницы занимаются тем же самым. Да еще, глядишь, безвинно обокраденные припожалуют - и будет у него работы невпроворот!
Только дело обернулось не так. В первый трудовой день Веня до самого обеда протосковал в тихой пустоте кабинета. Время шло, часы тикали, а дамочки медлили, верно опасаясь законных мужей, да и мужья что-то тоже не торопились…
Короче, в сыскном деле наблюдался полный застой. Дедушка в кресле от скуки мух гонял - Веня его к себе на полставки в советчики принял, учитывая гигантский опыт предка и свои слишком скудные штаты.
В обед плюгавый мальчонка забежал.
- Рекламку, - говорит, - примите про кандидата в мэры. Хороший кандидат, не пожалеете. И отпечатан красиво, на глянцевой бумаге.
Пришлось кандидата принять - для украшения рабочего места.
После обеда еще хуже стало: спать охота - спасу нет. В глаза хоть спички вставляй, слипаются. А дедушка храпит так, что ударная волна со всех шести ног жирных мух сшибает.
Едва Веня задремывать стал, раздался стук в дверь.
Ну, подумал он, наконец-то клиент пожаловал! Прихорошился, подтянулся, дедушке галстук поправил…
Открыл дверь - опять утрешний мальчонка на пороге.
- Примите, - лепечет, - еще одного кандидата. Этот куда лучше будет, вооружен усами и форматом побольше.
Хотел было Веня отказаться, но передумал. Все равно, решил, сна ни в одном глазу теперь не предвидится, а так хоть предвыборную программу для смеху почитаю.
Дальше агитаторы с листовками косяком пошли. И все своих кандидатов тычут, товар расхваливают.
- Этот, - говорят, - имеет великую честность в душе и неподкупную ответственность в теле.
- Этот, - уверяют, - за родной край радеет, хотя и не был здесь с самого своего рождения в связи с проживанием в дальнем зарубежье.
- Этот, - соловьем заливаются, - ратует за правое дело и против левых доходов.
И так они своими кандидатами голову замутили, что у Вени даже одна ценная мысль в мозгу нарисовалась - первая за весь рабочий день. Да какая мысль - золото, а не мысль! Клондайк!
Вышел он на улицу, вывеску "Сыскное бюро" снял. На картоне написал "PR-агентство", водрузил на прежнее место и, утомившись от трудов праведных, присел на крыльце покурить.
Вскоре и рабочий день закончился, дедушке понадобилось ужинать. Дед, глаза продрав, жалобно застонал:
- Совсем меня бессонница, Венечка, замучила, глазоньки свои сомкнуть не могу. Еще с одна тысяча девятьсот шестьдесят шештого года, когда я страшную банду самолично в тамбовских лесах обезвреживал, со мной такого не бывало. Даже не знаю, как я на этом свете до сих пор без сна шушшествую, на одном только обостренном самолюбии.
На следующее утро, не успел еще Веня навесной замок с двери снять и дедушкину коляску в помещение вкатить, на порог дамочка затесалась. Ничего себе дамочка такая, с ротиком и глазками. Субтильная. Стоит на каблуках, от ветра качается.
- А что, - спрашивает, - действительно, такое ноу-хау в наших дремучих краях образовалось, что компетентные граждане пиаром занимаются в свете грядущих выборов?
- Сами видите, - сурово ответил Воробьев, на вывеску кивая.
Дамочка оживилась:
- Желаю воспользоваться.
Веня для пущей важности ежедневник полистал, нахмурился.
- Мало, - говорит, - времени для вас имею, все занято. Консультации, проектирование стратегии, цели управления - сами понимаете, страдная пора.
Дама загрустила, на порог подалась. Но глава новорожденного агентства благоразумно притормозил ее.
- Стойте, - сказал, - придержите копыта. Есть у меня случайно полминуточки. Валяйте, что у вас?
Дамочка аж засияла зубными коронками.
- А вы по какому, простите, пиару, - поинтересовалась, - по черному или белому?
- По серо-буро-малиновому в крапинку. Между прочим, консультации платные. Тариф в убитых енотах, - намекнул на свое корыстолюбие Веня, - в чистокровных у.е., то есть в условных единицах.
Посетительница, не моргнув, денежную "котлету" из сумки достала.
- Очень я рада, что мировой прогресс и до нашего медвежьего угла докатился, - защебетала, купюры отслюнивая, - что теперь любой желающий индивидуум имеет возможность использовать сравнительно честные способы выборов. И что ему не нужно свои руки марать в разном дерьме, когда другие готовы это сделать за них.
- Кстати, - сказал Веня, принимая деньги и готовясь писать расписку, - с кем имею честь?
- С доверенным лицом кандидата Муханова. Зовут меня Людмила, а фамилию говорить не буду, так как она на суть дела не влияет.
"Любовница, значит", - подумал Веня и решил, что эта самая Людмила мечтает своего благорасположенного пропихнуть на теплое место, средств не жалея и в методах не стесняясь.
- Очень уж нам некоторые личности мешают, - многозначительно заметила визитерша. И лицо ее в приступе застенчивости нежной розовостью залилось. - Например, мэр нынешний Петр Мамаков. Или эта, Кукушкина, тоже… Остальные - мелкая шушера, агроном с фермы да районный гинеколог, смешно про них вспоминать. Но эти двое - отъявленные люди!
Нынешнего мэра Мамакова все в городе знали как облупленного. Несколько лет назад он как из-под земли объявился, засыпал избирателей деньгами, наплел с три короба, наврал семь бочек арестантов, и не успели граждане оглянуться, как он на вершину власти влез, окопался там и стал жить как у Христа за пазухой. Скверик имени себя разбил, фонтан имени себя устроил, паровозик вокруг фонтана пустил, который ребятишек катает "бесплатно", по двойной цене. И теперь в ус не дует, даже к специалисту по пиару ходоков не шлет, уверенный в неминуемой победе.
- А что такое эта Кукушкина? - поинтересовался Веня. - Что об ней слышно на предварительном следствии? От чего, так сказать, отталкиваться?
- О ней ничего не известно, - ответила гражданка Людмила. - Явилась не запылилась, откуда - непонятно, будто с того света свалилась. И теперь грозится навести порядок в городе, всех прохиндеев на чистую воду вывести. Очень уж нам это неприятно. Народ такие обещания слушать любит, как бы доверчивые граждане не поддались на уловку.
Тем временем в столе Веня предвыборную листовку сыскал, где эта Кукушкина во всей красе изображалась. На синь порох она ему не нужна, но при этом грешно не отметить, что дамочка, несмотря на строгий английский костюм, весьма фигуристая. И в роговых очках - значит, умная. И смотрит твердо - значит, стерва. И рыжая, как апельсин, - значит, палец в рот не клади. Текст под портретом сообщал о самой светлой личности нашей современности, о Елене Кукушкиной, что является рупором здоровых сил нашего города и выступает против патриархально-домостроевских устоев современного общества.
- Ладно, - пообещал Веня, - так и быть, берусь я за вашу Кукушкину… Могу предложить вам следующий стандартный набор PR-услуг: заказные статьи в газетах, контрлистовки с нелицеприятным содержанием, теледебаты с последующим перемонтажом, двойники с сомнительным прошлым, компромат всех мастей и всех ароматов - от откровенной тухлятины до мягкого свинства. Еще возможна покупка квартир, машин и дач на имя кандидата с целью опорочить его материальное состояние и вызвать гнев избирательной комиссии. Но это, предупреждаю, дорого, не всем по карману. Есть методы подешевле: для впервые обратившихся в наше агентство эксклюзивная услуга - внесение соперника в базу данных милиции как жуткого маньяка-педофила с последующим объявлением его во всесоюзный розыск. Последнее особенно рекомендую - новинка, хит сезона. Стопроцентный результат!
- Как же ее ввести в базу маньяков, если она - женщина? - резонно возразила курносая дамочка. - Избиратель теперь ушлый пошел, вряд ли купится. А насчет остального - это мы сами можем. Теледебаты, листовки - этого добра у нас навалом. Хотелось чего-нибудь эдакого… Заковыристого!