- Все эти поддельные актрисы и модели, думающие, что они крутые, напыщенно крутящиеся вокруг, как горячее дерьмо. Но на самом деле, они не такие, - сказал он, размахивая бутылкой вина в воздухе, чтобы привлечь внимание. - Вот почему мне нравишься ты, Сара.
Серьезно?
- Потому что я не крутая?
- Потому что ты не притворяешься крутой, - сказал он. - Ты не изображаешь из себя худое, красивое совершенное существо.
- Это… немного грубо, Блейз. Обидно, на самом деле. - Что за парни в наше время? Они чувствовали, что должны подавить девушек, пока те не станут пускать слюни по ним. Я ненавидела это.
- Ты знаешь, что я имею в виду, - сказал он. - Я увидел одну девушку в узком платье сегодня на Санта-Монике: отбеленные светлые волосы, ноги, как зубочистки, сиськи вот такие! - Он держал руки перед собой. - Как она думает, какое впечатление она производит?
- Она произвела на тебя впечатление, верно?
- Ты знаешь, о чем я. Я хочу сказать, что в этом городе слишком много фальшивых людей.
- Хм-м. Ты тоже фальшивый?
- Я? - Блейз выглядел обиженным. - Надеюсь, нет. Что думаешь ты?
Я пожала плечами.
- Не думаю, что знаю тебя достаточно хорошо, чтобы сказать тебе, что ты фальшивка, на тот случай, если это так.
- Сара! Мне больно.
- Почему? Это всего лишь наше третье свидание.
- Ты не можешь назвать разницу между мной и абсолютными фальшивками? Я думал, ты в состоянии определить это сразу. И я знаю, что способен определить подделку в этом городе прямо сейчас. Мой отец работает с огромным количеством жуликов. Все они пытаются получить что-то от тебя. Все абсолютные фальшивки.
- Я не знаю, - ответила я, покачивая вино в бокале. После потери регулярно оплачиваемой работы я начала задумываться, стоило ли мне в первую очередь приезжать в ЛА. Каждый парень, которого я встречала здесь, напоминал мне Блейза. - Ты правда знаешь кого-то такого?
- Это начинающая актриса в твоей болтовне? Разве все мы не носим маски?
- Ну да, отчасти, - сказала я. - То есть, даже ты?
- Серьезно? Ты задала этот вопрос серьезно?
- Конечно. Почему нет?
- Почему нет? - прошипел Блейз. - Я не фальшивка.
Я думала, что с его стороны глупо отрицать, что-то настолько очевидное. Большинство людей в Голливуде были подделками. Черт, за эти годы я не сделала ничего настоящего. Никаких настоящих отношений. Никакой настоящей дружбы. Даже горшочек с растением на моем балконе был фальшивкой. Я этого не скрывала. Голливуд даже близко с настоящим не стоял.
- Ты никогда не притворяешься? - спросила я. - Даже не притворяешься, что любишь кого-то? Или когда ведешь себя, словно тебе не больно?
- Нет! Это то же самое, что и ложь.
- Значит, когда чайка насрала мне на голову на нашем втором свидании и ты сказал, что тебя это не беспокоит, когда я его стерла, даже при том, что ты продолжал пялиться на пятно все то время, что делало очевидным, что тебя это волнует…
- Это другое. Быть милым и притворяться - разные вещи.
- Нет, если ты притворяешься милым.
- Ты знаешь, что я имею в виду! - воскликнул он в раздражении.
Ладно, Блейз был идиотом. Первые два свидания я думала, что его пренебрежительные оскорбления и идиотские замечания результат волнения. Это было наше третье свидание, хоть и не лучшее. И позорное. Парень был симпатичным. Высокомерным и глупый, но симпатичным.
Его телефон зажужжал, и он потянулся, чтобы проверить его.
- Извини, это по работе, - сказал он, нажав на свой телефон. Я не знаю, было ли это еще одной уловкой, чтобы произвести на меня впечатление, или он на самом деле был трудоголиком, ведь он каждый раз должен был проверить свою электронную почту, как только туда попадало новое сообщение. Чем он занимался? Какая-то работа в сфере торговли в одной из главных студий, смутно помнила я. Его отец взял его на работу. И купил машину, чтобы ездить вместе с ним.
Большинство людей в Голливуде спали со всеми, кто работал в студиях. Они использовали секс, чтобы быть лучшими на прослушивании, заполучить лучшую часть, лучшую зарплату. Главная проблема с сексом со всеми подряд в Голливуде заключается в том, что люди думают, что ты спишь со всеми подряд по неправильным причинам, а не просто, знаешь, спишь со всеми подряд. Но мне нравился секс. Бывает, когда я говорю о своем последнем свидании, подруга слушает меня и понимающе кивает. Все они думают, что я ложусь с мужчинами в постель, чтобы продвинуться.
Истина заключается в том, что я никогда не занималась сексом с теми, с кем не хотела. Не могла позволить себе этого, ни разу.
Но ни один парень, с которым я спала, не впечатлил меня. Не то чтобы они все были порнозвездами вытворяющие сумасшедшее странное дерьмо. В любом случае, парни Голливуда были ванильными для меня. Я хотела настоящего секса, такого, где вы всеми способами доставите друг другу удовольствие. Все же парни ЛА странно зависли на сексе. Они хотели трахаться только в тех позициях, в которых выглядели привлекательно. Не хотели становиться грязными. Им было необходимо, чтобы волосы оставались стильными и совершенными. Это было важнее, чем хороший секс.
Взять, например, Блейза. Он может стать богом секса. Вот почему я позволила ему забрать меня в клубе. У него была внешность и телосложение, не подходящее для кинозвезды, но лучше, чем у большинства. И действительно большие руки. Я надеялась, что это означало то, что обычно значит.
Я представила эти выпуклые мускулы - обнаженные и обмазанные - и грудь - широкую и тяжелую, извивающуюся на шелковых простынях, когда мы обвиваем друг друга. Его крупные руки обхватили мои запястья и придавили, пока он трахал меня так, что с потолка сыплется штукатурка.
Было уже три свидания, но он пока ещё не сделал ничего, помимо поцелуя на ночь. Я бы попыталась получить от него больше. Я бы позволила своей руке опуститься к переду его штанов в надежде, что там будет толстая эрекция, только и ждущая, как бы вырвать из-под нижнего белья. Но нет. Ничего. Абсолютно ничего. Один поцелуй и "спокойной ночи".
Такое разочарование. Знаю, я не была каким-то совершенством, как и многие девчонки в Лос-Анджелесе - технический термин для обычненькой Джейн вроде меня - типичного персонажа, но я могла многое предложить парням, или думала, что могла. Но предполагаю, что для Блейза я была просто резервной девчонкой, которую он мог взять с собой на какое-нибудь отцовское предприятие при первой необходимости.
Я вытащила телефон и проверила свою электронную почту, потягивая Пино Нуар, ожидая, когда Блейз прекратит пытаться произвести на меня впечатление своей преданностью к работе. Одно новое сообщение. Я просмотрела отправителя.
Кастинг-директор MGM! Это, наверное, сообщение о моем последнем прослушивании. Невероятно вовремя. Мой агент затащил меня на этот слащавый кастинг на второстепенную роль новой телевизионной полицейской драмы. Роль была ради нахального агента под прикрытием на улицах Чикаго. Я арестовываю его. Это тоже было хорошей стороной.
Мое сердце начало учащенно биться, как только я открыла сообщение.
"Дорогая Сара Эверетт, мы с сожалением сообщаем вам..."
Бл*дь.
Дважды.
Я откинулась на стуле, просматривая остальную часть отказа. Стон сорвался с моих губ.
- В чем дело? - спросил Блейз, убирая телефон и запихивая в рот вилку с винегретом из козьего сыра и земляники. - Плофие нофости?
- Жуй с закрытым ртом, - раздраженно сказала я. Он поднял брови, проглотив козий сыр.
- Не хмурься, - сказал он. - Это заставляет твой лоб морщиться. Получила плохие новости?
- Да, собственно говоря, - ответила я, опустив вино. - Я не получила роль в сериале. Я правда хотела ее. Хоть сценарий и нуждался в доработке, но, черт, я хотела ее.
- Все правда хотят ее. Понимаешь, о чем я?
- Черт, нет, но я думала, что все сделала хорошо. Не могу поверить, что не получила ее.
- Да-да. Все думают…
- Да пошел ты, - прервала его. Не было желания слушать его бред прямо сейчас.
- Что? - Блейз со звоном опустил вилку на тарелку. - Я просто пытаюсь заставить тебя чувствовать себя лучше.
- Знаешь, что? - сказала я. - В следующий раз, когда тебе захочется сказать мне что-то, что заставит меня почувствовать себя лучше - засунь себе в рот свой член.
Его рот широко открылся.
- Вот так, - произнесла я. - Только с большим толстым членом прямо… там.
Он шумно закрыл рот. Я принялась за салат и потянулась за еще одним куском хлеба к центру стола. Если это свидание сходит с дистанции, мне нужно было срочно поесть. На сегодняшний ужин в моей дыре-квартире у меня ничего не осталось.
- Возможно, если бы у тебя был хороший агент, ты бы заполучила какие-нибудь роли, - сказал Блейз, недовольно сморщив лицо. Он не выглядел даже приблизительно красиво, когда хмурился.
- У меня есть агент.
- У тебя есть никому ненужный старикан, звонящий тебе, только когда кастинг-директора не могут добиться, чтобы кто-нибудь из D-списка пришел на прослушивание.
- Иди нахрен, - сказала я. - Роджер замечательный. - Мне было жаль, что я не сказала Блейзу о своем агенте с самого начала. Или о прослушивании. Или обо всем. Это свидание было катастрофой с самого начала.
- Роджер - прошлое. Все в Голливуде знают это.
- Он отличный агент.
Он был отличным агентом. И я знала это. Но Роджер взял меня, когда я только-только приехала в Калифорнию, давал мне советы, помог с ночлежкой, пока я становилась на ноги. Я задолжала ему. Хоть после этой пробы и стала думать, что мне стоит перейти к другому агенту. Просто не знаю, как сказать Роджеру. Это разобьет ему сердце.
- Может, тогда тебе стоит отправиться к нему на хер, - произнес Блейз.
- Может и стоит, ведь твой член, кажется, не работает.
- Ты что, бл*дь, издеваешься надо мной? - Вены на его висках пульсировали.
- А ты?
- Так вот в чем моя вина? В том, что я не предлагаю тебе перепихнуться? В том, что пытаюсь относиться к тебе, как к леди? Или ты хочешь, чтобы я трахнул тебя на первом же свидании, как никчемную шлюху?
Это слово. Я схватилась за стол, стараясь не дать ему пощечину.
- Я могу принимать решения самостоятельно насчет того, трахнуться ли мне с тобой на первом свидании. Или на втором. Или на третьем. Но сейчас я даже не уверена в том, есть ли у тебя надлежащее оборудование там, внизу.
- Прекрасно! Увидишь, если вдруг я решу взять тебя на ужин снова! - сказал Блейз, швырнув салфетку на стол. Винный соммелье пришел с очередной заказанной для нас Блейзом бутылкой вина. Услышав наш разговор, он стал отворачиваться. И я, схватив за фалды, вернула его обратно.
- Все в порядке, - произнесла. - Я уже ухожу, но уверена, что Блейз захочет оставить бутылку для себя. Может, вы двое смогли бы обсудить годы производства вина. Только вы вдвоем.
- Пошла ты, - прошипел Блейз. - Ты хреновая хочу-быть-актрисой вместе со своим хреновым хочу-быть-агентом, не умеющая ждать и выставляющая себя шлюхой.
- Продолжай покупать дорогие вина, - ответила я. - Может, все эти антиоксиданты помогут твоему члену стать больше. Или, может, ты просто пропьешь свои слезы.
- Ох… кхм, - подал голос соммелье.
- Пока. Надеюсь, у вас будет долгая и счастливая совместная жизнь, - сказала я.
- Ты такая же фальшивая, как и остальной Голливуд, - вспылил Блейз. Его лицо было свекольно-красным, а руки вцепились в скатерть. Я наклонилась и схватила багет хлеба из корзины, сунув его в сумку. Завтрак на завтра.
- Все мы фальшивые, - произнесла я. - Просто я единственная, кто не притворяется настоящей.
Глава 4
Сара
Я преодолела большую часть бутылки Джека Дэниелса, когда мой телефон зазвонил. Сощурилась, искоса глянув на экран. Звонил мой агент, Роджер.
На самом деле, на тот момент я не хотела говорить с ним, но, может, это было и к лучшему. Это прослушивание было последним моим колебанием в прошлом месяце. Если он не мог найти мне роль, возможно, настал момент, когда стоит перейти к другому агенту. Он был тупицей - может, Блейз был все-таки прав насчет этого. Сделав глубокий вдох, я подняла трубку.
- Эй, Роджер, как дела? - спросила я.
- Сара, моя дорогая! - сказал он с преувеличенной радостью, которая, уверена, была поддельной. Его голос был пропитан виски, и я задалась вопросом, был ли он пьян сейчас. - Как прошло прослушивание?
- Я не получила ее, - произнесла я. - В смысле, прослушивание прошло хорошо. Думаю, роль не моя. Во всяком случае, диалог прошел неуклюже. Послушай, Роджер…
- Не бери в голову, - ответил он. - У меня есть другая роль для тебя. Гарантированная.
- Гарантированная? - Я старалась не дать скептицизму проникнуть в мой голос. И старалась не давать расти крошечным лучам надежды в моем сердце. Если и есть в этом городе что-то вроде яда, то это надежды и мечты.
- Студия связалась со мной напрямую, - сказал он. - Спросили, есть ли у меня девочка, соответствующая заданным критериям. И ты подошла отлично по всем пунктам!
- Что это были за критерии?
- Они хотели лучшего Классифицированного актера, который у меня был, - произнес он. - Ты должна полностью погрузиться в эту роль. Что-то вроде импровизации, и они сказали, что ты должна быть готова исполнять роль целый день. И я подумал: какой же Классифицированный сможет вести себя, как чемпион? Сара! Это должна быть она!
- Всего лишь день? - подозрительно спросила я.
- Завтра. Вот почему они связались со мной. Нужен был кто-то, кто сразу войдет в роль.
Думаю, ты имел в виду, что они хотели кого-то, кто был в отчаянном положении. Они должны были восполнить тех, кто выбыл. Ну, я была в отчаянном положении.
- Я могу завтра, - сказала я. - Во сколько?
- Восемь утра. Ты встретишься с клиентом в кафе Starbucks прямо возле Paramount. Знаешь то, что находится на Ван-Несс-Авеню?
- Это роль в фильме студии Paramount?
- Они не говорили, но тот парень, что звонил мне. Он работает там.
Во мне начали мерцать небольшие всполохи надежды. Сделала глоток Джека, чтобы ослабить ее.
- Какая роль? У тебя есть другая информация? Что я должна надеть?
- К сожалению больше ничего. Звучит одноразово. Никакой долгосрочной перспективы.
- Уф. Фу-у.
- Если тебе неинтересно…
- Нет! Нет, - произнесла я. - Просто надеялась прийти туда подготовленной.
- Они сказали, что подготовят тебя на съемочной площадке, - сказал Роджер. Прозвучало уверенно, от чего я стала думать, что получила бы эту работу, появись я там просто так. Черт, да пусть это будет хоть роль дополнительного статиста, они заплатят мне пятьдесят баксов, которые в другом случае я получила бы, убирая мусор с обеденных столиков. Тепло разлилось в груди, очень похожее на новообретенное чувство оптимизма. А может, Джек Дэниелс. В любом случае, я не против.
- Спасибо тебе большое, Роджер! - сказала я. - Дам тебе знать, как все пройдет.
- Конечно-конечно, - ответил он. Его внимание уже ослабевало. - Я буду отсутствовать на следующей неделе на конференции агентов, но уверен, что у тебя все пройдет отлично. - Спасибо еще раз, - произнесла я. - Ты лучший.
- Это про меня, малышка. Эй. Ни пуха, ни пера.
Риен
Наступило следующее утро, когда я занялся уборкой. Мне всегда спалось лучше, когда в доме было тело. Пусть даже мертвое.
Я взглянул на часы. Было только десять. Если бы я работал быстрее, смог бы взломать черепушку этого парня, да и к тому же осталось бы время на эпизод Шерлока, который бы я смотрел обедая. Отлично. Напевая басовую партию, я взял свой молоток, и, швырнув его в воздух, перехватил в полуобороте другой рукой. Готов начать.
Джаз хорош для убийства, но уборка после всегда вводит меня в пост-рок настроение. Что-то с потусторонними битами, поддерживающими мои удары.
Многие серийные убийцы хранят после своих жертв трофеи. Гэв, чертов лодырь, никогда так не делал, но многие из нас все же делают. Некоторые берут драгоценности жертвы. Некоторые хранят пряди волос, ногти или пальцы. Я слышал про одного парня, который срезал по странице из комикса про Гарфилда из Нью-Йорк Таймс в тот день, когда убивал.
А я работал над скульптурой.
Внутри стеклянного шара, в моей приемной. Уверен, никто из моих пациентов понятия не имеет что это, ведь никто даже ни разу не прокомментировал. Думаю, пока ты подготавливаешься к тому, что твое лицо вот-вот вскроют, у тебя нет времени на рассматривание искусства.
Но, если бы они присмотрелись, то заметили бы, что пластиковая скульптура сделана из маленьких частей, словно фрактал. Каждая часть представляет собой тонкий лист из ткани.
В частности, человеческой ткани.
А более конкретно: из ткани, которая составляет часть мозга, известная как клауструм, небольшое количество серого вещества, которое включает и выключает наше сознание.
Верно. Я творю искусство из мозгов.
Мужской череп был уже раскроен на затылке, где Гэв произвел свой первый надрез. Я отодвинул в сторону срез и придавил его. Я видел хребет, где и хотел установить зубило. Поставил острый конец между пластинами черепа и нанес удар по нему деревянным молотком. Пуф! Звук раскалывающегося надвое черепа был нереален. Как взлом грецкого ореха.
Я должен был быстро двигаться. Та часть, которую даже дети назвали бы грубой для хирурга. С мозговым веществом трудно работать. Оно разваливается в руках, как дешевые подделки Джелло, обычно используемые в больницах. Но черепные плиты легко отодвинулись, и теперь я был близок. Федералы взяли бы зубы для доказательств. Но я не хотел зубы.
Я хотел свой трофей.