Не дожидаясь окончания строительства флота в Брянске, кошевой атаман Иван Гусак в апреле 1696 г. отпустил в море атамана Якова Чалого с пятью сотнями отборных казаков, а сам известил гетмана письмом, что между низовым товариществом есть еще несколько человек "охотных козаков" идти в море против бусурман, и просил гетмана за неимением денег в Сечи прислать для постройки судов денег из средств, ассигнованных на строительство "брянского флота".
Получив грамоту Гусака, Мазепа отправил на Сечь батуринского сотника Сидора Горбаченка, чтобы тот выяснил ситуацию на месте.
Сидор Горбаченко прибыл в Сечь в ночь на 25 апреля, а на утро уже был в раде с гетманским листом, который вручил кошевому атаману Ивану Гусаку. Тот, приняв гетманский лист, приказал читать его всем казакам. Выслушав гетманский лист, в котором предлагался низовому войску в предстоящее лето поход на Черное море против бусурман, все казаки единогласно дали ответ, что готовы с радостью принять предложение гетмана, но видят затруднение в том, что не имеют в наличии надежных судов. Во всей Сечи только и было 50 челнов, да и те без починки не могли далеко идти, а для починки нужны были смола, пенька и другие припасы. Еще десяток-другой судов, добытых казаками у бусурман, можно было найти и возле самой Сечи, но они от частого плавания сильно расшатаны и требуют большой починки и упорного труда. "Правда, во всем Запорожье имеется достаточное число судов, но на них выплыли из Сичи и из Таванского городка в море до 1000 человек запорожских козаков; они сели по 30 человек в каждый челн и захватили с собой три пушки в поход".
Понятно, что запорожцы, чтобы получить побольше денег, удвоили воинство атамана Чалого. Между тем храбрый атаман в течение одного месяца захватил 17 турецких торговых судов в море вблизи Очакова. А затем Чалый благополучно привел свои суда в Сечь.
В конце мая царь через Мазепу послал запорожцам 1000 рублей на постройку морских судов и двести подвод "хлебных запасов", а взамен потребовал немедленного выхода запорожцев в Днепровский лиман.
Запорожцы хитрили, говоря об отсутствии готовых судов для похода, выманивая тем самым деньги у Москвы. Суда у них были, и 30 июня 1696 г. новый кошевой атаман Яков Мороз пошел с 1740 казаками вниз по Днепру. Вместе с ним был и ватажный атаман Яков Чалый.
В середине июля казаки вышли в Черное море. Там они решили разделиться. 340 запорожцев во главе с Чалым направились к городу Козлову. Остальные же во главе с Яковом Морозом решили "погулять в море".
Чалый высадился на крымский берег в 5 верстах от Козлова. Он разграбил два больших татарских поселения и захватил 62 пленника. Затем казаки благополучно добрались до морских лодок и двинулись назад в Днепровский лиман. Однако в районе Очакова навстречу запорожцам устремилось несколько турецких каторг и фуркат. Не имея шансов победить в морском бою, запорожцы пристали к острову Казачьему, окопались там и два дня отбивались от басурман.
На третью ночь Чалый повел своих людей на прорыв вверх по Днепру Поднявшись до Стрелицы, казаки увидели, что турки перегородили рекучем-то типа бонов. Пришлось высадиться на левый берег Днепра и далее идти пешком через Ольховский лес. Обратим внимание - хозяйственные казаки не бросили своих пленных.
Увы, вскоре запорожцы были окружены превосходящими силами турок и татар. Казаки вновь окопались и держали оборону до 27 августа. Наконец, обессиленные от голода и не имея более пороха казаки сдались. Турки казнили одного Чалого, а остальных отправили в Очаков. Там местный паша пожелал обменять запорожцев на ранее взятых в плен турок, что вскоре и было проделано.
А теперь вернемся к казакам Якова Мороза, которые остались на сорока морских лодках в открытом море. Вскоре они заметили турецкий конвой. Казаки погнались за турками и взяли на абордаж три судна. Любопытно, что при этом помимо больших трофеев была захвачена переписка Великого визиря и крымского хана. На обратном пути в районе Очакова казаки встретили отряд турецких гребных судов. Казакам удалось с боем прорваться в Днепр, но турки продолжали их преследовать. Тогда Мороз приказал пристать у Стерлицы. Все суда и тяжелые вещи были утоплены, а казаки и 27 пленных турок посуху благополучно добрались до Сечи.
17 июля 1696 г. царь наконец овладел Азовом и немедленно позвал Мазепу к себе в городок Острожский пьянствовать. А между тем 600 запорожских казаков прибыли в гетманскую столицу Батурин, а оттуда собирались ехать поздравлять царя, надеясь на "щедрые поминки".
Однако Мазепа, ненавидевший запорожцев, посоветовал Петру допустить в Москву 200 казаков, а остальным 400 ждать своих товарищей в Батурине. Царь согласился, но запорожцы заупрямились - или все едем в Москву, или никто. В конце концов казаки поехали назад в Сечь.
Где-то в районе Переволочны запорожцев нагнал посланец гетмана с царскими подарками: "жалованья по 1 рублю на человека, а всем вместе 600 рублей, кроме того, по английскому сукну, мерой по 5 аршин".
Я умышленно останавливаюсь на столь мелких деталях, чтобы рельефнее показать крайне сложный и малопонятный характер отношений запорожцы - гетман - царь.
Весной 1697 г. Мазепа получил сведения о подготовке большого похода турок и татар, стремившихся взять реванш за Азов. Пришлось гетману вновь просить помощи у запорожцев. Он отправил из Брянска в Сечь "к прежним струговым припасам" на 40 стругов железных якорей - 40, холста на паруса - 8000 аршин, смолы - 80 бочек, железа - 480 пудов, канатов - 800 сажен, веревок - 7900 аршин. Кроме того, в виде подарка гетман послал кошевому атаману Морозу 20 чешских талеров, судье Власу Опаненку, писарю и ясаулу - по 10 талеров, а о готовности запорожцев идти на бусурман сообщил в Москву, присовокупив к тому предложение построить за свой счет 50 морских судов.
Царь, получив письмо Мазепы, с радостью принял его предложение и велел выслать в Москву запорожских мастеров, умеющих строить морские суда. Кошевой Мороз послал лучших мастеров - Василия Богуша, Мартына Романовича и Авдия из Шкуринского куреня. 11 декабря мастера прибыли в Москву, откуда были отправлены в Брянск для поиска и заготовки годного для строительства судов леса.
27 апреля 1697 г. Мазепа получил донесение о строительстве судов малороссийскими полковниками: "В течение последних месяцев у малороссийских полковников изготовлено было 70 морских судов и 600 речных лодок "на лиман и на днепровскую воду способных, которыя судна полковники те, с иного козака по полтине, с иного по талеру емля, своими деньгами делали". Суда были бы и раньше готовы, но замедление в постройке их произошло по вине трубчевского воеводы, запрещавшего мастерам рубить лес в зимнее время. Благодаря, однако, настоянию [представителя гетмана] Сухины часть их была окончена к 27-му апреля и тогда же отправлена под командой запорожского мастера Богуша к устью реки Десны и Сейма, а часть окончена в начале мая.
Ввиду трудности переправы судов через пороги Днепра гетман позаботился навести справку о том, как велика в порогах вода и когда удобнее всего пускаться с флотилией вплавь по Днепру".
Казаки отвечали: "Вода ныне в порогах великая обретается, и будет она пребывать, хотя помалу, до святого иерарха Христова, Николая, а после праздника святого Николая через неделю начнет спадати скорее, нежели пребывала, и ныне, сими часами, по преполовении Господнем, час и пора самая переправлятись".
27 мая 1697 г. Мазепа двинулся в поход на турок. Часть войска шла на лодках, а часть - вдоль берега Днепра. Вместе с Мазепой в походе участвовали и царские воеводы братья Яков и Лука Федоровичи Долгоруковы.
24 июня войско подошло к порогам. Гетман приказал спускать последовательно весь русско-казацкий флот через днепровские пороги. Переправа через пороги Днепра была очень трудная, продолжалась две недели и стоила гибели многих хлебных запасов, оружия, судов и людей: "Притом и люди некоторые из войска кончиною смертною отнялись, ибо где о каменных пороги судно разбилося, там и все хлебные и ружейные запасы приходили в утопление, и люди попадали не в безопаство".
А как раз в это время напротив Кодака показалась белогородская орда, которая угнала несколько десятков запорожских лошадей, а у майдана татары захватили и нескольких казаков. Одновременно с белогородской ордой на другом берегу Днепра, ниже впадения в него реки Самары, за переправлявшимися отрядами русско-казацких войск наблюдала крымская орда.
6 июля гетман Мазепа переправился с левого берега Днепра на правый и оттуда послал универсал всем наказным полковникам об оставлении им для охраны малороссийских городов на случай татарских набегов князя Луки Долгорукова и полковника Даниила Апостола "до властно поворота гетмана и воеводы из похода".
22 июля Мазепа прибыл к Чортомлыкской Сечи, где был встречен кошевым атаманом Григорием Яковенко и знатными казаками. Тут воевода князь Яков Федорович Долгоруков "дал запорожским козакам семь стругов и по одному талеру на человека, а гетман Мазепа подарил по золотому на 4000 человек". Кошевой с запорожцами присоединился к войску Мазепы.
25 июля 1697 г. войско прибыло к Кызыкерменю. Яков Долгоруков приказал рядом с Таванским городком заложить новую мощную крепость. Строительством ведали два инженера: какой-то "немчин" и дворянин Василий Бухвостов.
Но вот 10 августа запорожские разведчики доложили, что вверх по Днепру плывет много лодок с турками, а по левому берегу идет крымская орда.
Князь Яков Долгоруков и Мазепа решили ретироваться. Любопытно, зачем они, собственно, шли со столь мощным войском - на экскурсию по Днепру?
В Тавани и нескольких других укрепленных городках Мазепа оставил около 6 тысяч человек, включая тысячу запорожцев вместе с кошевым атаманом Григорием Яковенко. "Запорожским козакам гетман дал 1000 червонцев и наказал им жить мирно с русским войском и единодушно держаться против бусурман в случае прихода их к городкам".
20 августа ушло воинство Мазепы и Долгорукова, а через три дня на Днепре показались четыре турецких гребных судна. Яковенко внезапно атаковал их на лодках и взял на абордаж одно судно с одной пушкой.
Сам же Мазепа расположился у Грушевки вблизи острова Томаковки и оттуда стал давать указания запорожцам: ""урывать неприятелей, давать им знак, дабы поганцам страх мог бытии к прекращению их поганского намерения". А наградой за "неотходную" из-под Тавани службу по 2 талера каждому товарищу будет, на 1000 человек 2000 талеров; если же окажется какая скудность в хлебных запасах, то в таком случае можно из Сичи взять из 100 кулей запаса, которые нарочно для такого случая в войсковой шопе оставлены".
Однако Яковенко оставил Таванский городок, бросив там русский гарнизон, и прибыл в Сечь. Казаки, которые до этого сидели в Сечи, разорались и выбрали нового кошевого атамана, какого-то Григория.
1698 г. прошел в довольно вялых боевых действиях русских войск и запорожцев в районе Тавани. А 14 января 1699 г. в венгерском городе Карловичи было заключено русско-турецкое перемирие сроком на 2 года.
3 июля 1700 г. Россия и Турция подписали Константинопольский договор, включавший в себя 14 статей. Первая статья устанавливала перемирие сроком на 30 лет, а вторая предусматривала передачу приднепровских городков, предварительно разрушенных, Турции. Важное значение имела четвертая статья договора, оставлявшая Азов со всеми прилегавшими к нему городками за Россией.
Замечу, что разрушение турецких городков Тавани, Кызыкерменя и Шагинкерменя, возложенное царем на князя Ивана Михайловича Кольцо-Мосальского, оказалось непростым делом из-за сопротивления запорожцев. Казаки считали захваченные городки своей собственностью. Князь стянул куда большие силы из России и две тысячи наемников Мазепы. В результате запорожцам пришлось отступить, но зато они категорически отказались участвовать сами и предоставлять свои суда для эвакуации пушек и различных грузов из разрушаемых городков.
Еще большее возмущение у запорожцев вызвало то, что все грузы были перевезены "в урочище, на горе, у Каменнаго Затона, в пристойном месте, подле реки Белозерки, против Никитина рога". Там князь Кольцо-Мосальский заложил укрепление совсем недалеко от Запорожской Сечи.
Глава 9
Как Палий запалил Правобережье
В 1696 г. умер польский король Ян III Собеский. Сразу же объявилось несколько кандидатов на вакантный престол. Среди них были Яков Собеский (сын покойного короля), пфальцграф Карл, герцог Лютарингский и маркграф Баденский Людовик.
Однако основными кандидатами стали двое: саксонский курфюрст Фридрих Август I (Альбертинская линия династии Веттинов) и французский принц Людовик Конти (двоюродный брат французского короля Людовика XIV).
Большинство польских панов предпочитали принца Конти, к тому же он был католик, а Фридрих Август - протестант. Но усиление французской власти в Речи Посполитой оказалось невыгодно австрийскому императору, русскому царю и римскому папе.
Петр I, находившийся в составе "русского великого посольства" в Кёнигсберге, отправил радным панам грамоту, где утверждал, что до сих пор он не вмешивался в выборы, но теперь объявляет, что если французская фракция возьмет верх, то не только союз на общего неприятеля, но и вечный мир "зело крепко будет поврежден".
17 июня 1697 г. в Польше две враждебные группировки устроили параллельно два сейма; один избрал королем принца Людовика, а другой - саксонского курфюрста.
Петру I "петуховский" король явно не понравился, и он послал в Польшу "избирателей" - князя Ромодановского с сильным войском. Одновременно в Польшу с запада вышло саксонское войско. Франция была далеко, и на польском престоле утвердился 27-летний Фридрих Август. Он хорошо помнил фразу великого французского короля Анри IV - "Париж стоит мессы", и немедленно перешел в католичество, став королем Августом II. Замечу, что конституция Речи Посполитой обязывала короля быть католиком. При этом жена его могла не принимать католичество, но тогда она не могла короноваться вместе с мужем.
Воинственный и честолюбивый Август II решил вернуть Речи Посполитой захваченную шведами Лифляндию, а при удачном стечении обстоятельств - и Эстляндию.
Идти войной на шведов молодого русского царя особенно уговаривать не пришлось. Петр лишь решил ждать заключения мира с Турцией. 8 августа 1700 г. в Москве было получено известие о том, что русский посол Е. И. Украинцев подписал в Константинополе перемирие сроком на 30 лет. На следующий же день, 9 августа, Россия объявила войну Швеции.
Первым же двадцатиоднолетнюю Северную войну начал Август II. В феврале 1700 г. семитысячная польско-саксонская армия вошла в Лифляндию и с ходу овладела крепостью Динамюнде. Однако с ходу взять Ригу саксонцам не удалось и пришлось перейти к правильной осаде.
После поражения русских войск под Нарвой шведский король Карл XII овладел всей Курляндией и северной Польшей. 14 мая 1702 г. Карл XII вошел в Варшаву, а король Август II бежал в Краков. Глава (примас) польской католической церкви Михаил Радзеевский обратился к Августу с предложением о посредничестве в поисках мира. Август разрешил примасу отправиться в Варшаву. Аудиенция примаса у Карла XII длилась всего 15 минут. В заключение ее король громко произнес: "Я не заключу мира с поляками, пока они не выберут другого короля!"
В декабре 1703 г. Карл XII обратился с письмом к польскому сейму, в котором предлагал возвести на польский престол принца Якова Собеского и обещал поддержать его всеми силами.
В январе 1704 г. примас Радзеевский созвал сейм в Варшаве под предлогом заключения мира со шведским королем, который объявил, что хочет договориться только с республикой, а не с польским королем Августом. Этот предлог нужен был для того, чтобы сейм происходил в отсутствие короля. Уполномоченным от Карла XII на сейме был генерал Горн, а отряд шведского войска разместился около здания, где происходил сейм.
2 февраля Горн передал сейму письменное объявление, что король его не может войти ни в какие переговоры с республикой, пока она не будет свободна, то есть чтоб переговоры и решения настоящего сейма не могли ни от кого зависеть, а для этого необходимо, чтобы король Август II был свергнут с престола.
Шведы представили сейму несколько перехваченных писем Августа, где говорилось о скандальности, вероломстве и пьянстве поляков. Раздражение панов еще более усилилось, когда они узнали, что Август арестовал Якова Собеского и его брата Константина. Братья охотились в Силезии, где на них внезапно напали тридцать саксонских драгун. Братья были отвезены в Кенигсштейн и заключены под стражу.
В итоге Варшавский сейм объявил, что "Август, саксонский курфюрст, не способен носить польскую корону". Польский престол был единогласно признан свободным.
Когда Карлу доложили об аресте Якова Собеского, он бодро заявил: "Ничего, мы состряпаем другого короля полякам". Он предложил корону младшему из Собеских - Александру, но тот проявил благоразумие и отказался. Тогда Карл предложил корону познаньскому воеводе Станиславу Лещинскому. Тот был молод, приятной наружности, честен, отлично образован, но у него недоставало главного, чтобы быть королем в такое бурное время, - силы характера и выдержки. Выбор человека, не отличавшегося ни блестящими способностями, ни знатностью происхождения, ни богатством, разумеется, был принципиальной ошибкой Карла XII. Польские паны поломались-поломались и выбрали Стася королем.