– Все вы так говорите. Где глаза были? Если сверху не дали немного ума, злиться нужно в первую очередь на себя. У вас, у баб, так: зачесалось в одном месте – и бегом замуж, неважно за кого. А потом такие плачевные последствия наступают. Вышла замуж за игрока и про законы вспомнила. В мире, где крутится твой ненаглядный супруг, свои законы. Они действующие, но ой какие суровые. С твоего мужика взять нечего. Вот он и выставил на кон свою семью. Теперь и ты, и твой ребёнок принадлежат нашему хозяину. Именно ему твой муженёк проиграл. Сейчас приедем к хозяину – продиктуешь адрес московской больницы. Мы поедем в Москву и привезём дочь.
– Зачем? – У меня в глазах потемнело. Я услышала, как учащённо забилось сердце. Казалось, ещё немного, и оно выскочит наружу.
– Затем, что твоя дочь теперь тоже принадлежит нашему хозяину.
– Если меня продадут в сексуальное рабство, что будет с моей дочерью? Ведь она ещё малышка! Зачем она ему?
– Как зачем? Маленьких детей сдают на органы. Тем более, есть отличный заказ. Так что за дочь не переживай. Твой муж хорошо позаботился о её светлом будущем. Она пойдёт в расходник. На органы.
Я не выдержала и пронзительно закричала. Краем глаза увидела фигуру сидящего напротив меня мужа, который совершенно ни на что не реагировал, и потеряла сознание…
Глава 18
Я очнулась, но ничего не понимала. Я лежала в каком-то подвале на холодном полу, а надо мной глумились, трое здоровенных лба, которые ворвались в мою квартиру и сообщили страшную весть, что муж проиграл в карты меня и ребёнка. Когда я вскрикивала, меня били по щекам, дёргали за волосы и делали со мной всё, что хотели.
– Ну что, очухалась, сучка?! Бери в рот!
С этими словами я получила тяжёлую пощёчину. В голове опять помутилось, а из глаз полились слёзы.
– Давай соси, а то сейчас очко порву!
Я пыталась бороться, но мужчины заламывали мне руки, били, имели по очереди, а когда я вновь обессилела и почувствовала, что теряю сознание, накинулись на меня все сразу. Чтобы я не орала, в рот сунули кляп и сказали, что если я сейчас хорошо отработаю, мне дадут передохнуть. А если и дальше буду оказывать сопротивление – просто отдадут на растерзание псам – во дворе. Я заревела и вновь потеряла сознание…
Когда очнулась, в подвале уже никого не было. Я с огромным трудом заставила себя подняться и принялась надевать валяющуюся на полу одежду. Одевшись, я села на пол и стала думать, смогут ли эти нелюди найти мою дочь? Мой мобильный телефон остался дома. Если они прихватили его, то там есть телефон Елены Ивановны. Вероятно, они будут пробивать все номера, чтобы узнать, где именно спрятан мой ребёнок. Запросто могут позвонить на мобильный женщины, которая согласилась понянчиться с моей девочкой. Только бы та не проболталась. Только бы…
Вроде не должна, ведь я честно предупредила, что хочу раз и навсегда расстаться с мужем, спрятать ребёнка в надёжное место, чтобы благоверный не нашёл дочь. Женщина заверила, что никто не узнает, где моя девочка. Елена Ивановна не должна проговориться. Это не в её интересах. Ведь я пообещала вернуться из Москвы и хорошо заплатить. Только бы эти сволочи не стали следить за людьми, чьи мобильные вписаны в мою записную книжку. Таких людей раз-два и обчёлся.
В Питере я так и не заимела друзей и знакомых. Если разобраться, то кроме номеров мужа, Верки и Елены Ивановны, в моём телефоне больше номеров нет. Могут начать следить за Веркой и за Еленой Ивановной. Я слышала, что по месту нахождения включённого мобильного телефона очень просто определить адрес. Если эта идея придёт этим сволочам в голову, получается, что найти мою дочь довольно просто…
От этих мыслей меня вновь затрясло, по щекам потекли слёзы. Я боялась думать о дочери. Сердце разрывалось на части. От боли, от страха, от горя…
Тело жутко болело. Никогда не думала, что придётся пережить сексуальное насилие. Ощущение – будто мир рухнул. Остались темнота и пустота. Я настолько бессильна, что даже не могу защитить собственную дочь. Это шок. Ничего не понимаешь, не чувствуешь, даже дышать тяжело. Между ног что-то очень липкое. Боже, что со мной сделали? Вдох стоит в горле. Я не знаю, как выжить, да и жить больше не хочется. Мой муж убил меня и нашего ребёнка. Сейчас меня отправят в Эмираты. Найдут дочь, продадут на органы. И всё… А этот мудак, за которого я имела неосторожность выйти замуж, потом опомнится, немного почувствует себя виноватым за то, что так получилось. Потом махнёт рукой и вновь уйдёт играть в карты. Потеряет рассудок и проиграет свою любовницу.
Я сидела на холодном полу, думала, что произошло, и отказывалась верить в то, что это случилось именно со мной. У меня внутри всё замерло. Господи, за что? Почему я? Когда пила, я очень сильно понизила свою самооценку, а после того, как меня изнасиловали, чувствовала себя грязной, уродливой и гадкой. Я стала противна сама себе. Это такое ужасное чувство, когда ты брезгуешь собой… Я относилась к своему телу как к предателю, ведь оно не смогло дать отпор. Эта травма заставила меня опуститься на самое дно. Я никогда не смогу принять себя такой, как сейчас…
Открылась подвальная дверь, и я увидела силуэт мужчины, у которого в руках был фонарь. Я зажмурилась и закрыла руками лицо.
– Ну и где ваша пленница?
– Вон, в углу сидит, – послышались голоса рядом. – Шеф, мы, с твоего разрешения, немного с ней побаловались, пока ты был в отъезде. Мы помним про то, что ты первым снимаешь пробу, ты нам сам разрешил развлечься, пока занят. Всё равно ведь это уже не девка, а просто товар.
– Никаких проблем. Я сам разрешил, чтобы вы пар выпустили. А ну-ка, красавица, открой лицо.
Когда фонарь поднесли ко мне совсем близко, я по-прежнему не открывала лицо и стучала зубами от страха.
– Гульчатай, открой личико. Открой, я сказал!
Я нехотя убрала руки от лица и посмотрела на того, кто пытался осветить меня фонарём.
– Ты?! – в сердцах крикнула я, увидев Родиона. Того самого, которого когда-то разорила и отобрала корпорацию.
– Что-то морда мне твоя знакома… – Родион оскалился и всмотрелся в меня внимательнее. – Ба, какие люди в Голливуде. Лола, неужели ты?!
– Я.
– Что-то ты, мать, сдала. Растолстела, подурнела… Вот это встреча. Никогда бы не подумал. Оказывается, земля круглая. Вот уж не думал с тобой встретиться… Я слышал, ты отошла от дел, но и подумать не мог, что бросила всё только ради того, чтобы выйти замуж за игромана и родить ему дочь.
– Я не знала о его зависимости.
– Ну ты должна была увидеть сразу, что он тебе не ровня. Ты вертела такими мужиками, такими деньгами, а вышла замуж за голожопика.
Я отвела глаза в сторону и стала нервно покусывать губы. Мне не хотелось оправдываться и говорить, что Дима уговорил меня выйти за него замуж обманным путём, плюс так сложились обстоятельства… Убийство в Каннах очень сильно меня напугало и выбило из колеи.
– Странная всё-таки штука жизнь. А ведь земля действительно круглая. Было время, когда я сидел на цепи в твоём подвале, а теперь ты сидишь в моём. Правда, не на цепи… Я хорошо помню твоё гостеприимство. Ты угощала меня шампанским. Может, и мне чем-нибудь тебя угостить?
– Я хочу поговорить с тобой один на один, – выдавила я дрогнувшим голосом.
– Хорошо. Не откажу по старой дружбе. Даже могу пригласить тебя в гостиную.
Мы поднялись в гостиную. Я зажмурилась от яркого света и ощутила, как заслезились глаза.
– Шеф, я так понял, ты знаешь её, – сказал один из моих насильников и бухнул меня на стул.
– Эта женщина мне хорошо знакома. Но я и подумать не мог, что она станет женой игрока. Было время, когда она жила в Москве и очень прочно стояла на ногах. Она меня разорила и пустила мою жизнь под откос. Видимо, пришёл час расплаты. Теперь мне предстоит отомстить ей за то, что она сотворила.
– Я хочу поговорить с тобой наедине, – повторила я, стараясь не смотреть в лица насильникам. Мне было ужасно стыдно за то, что совсем недавно они со мной вытворяли.
– Ребята, постойте за дверью. Дама просит аудиенцию, – усмехнулся Родион.
Когда за насильниками закрылась дверь, Родион подошёл к барной стойке и с издевкой спросил:
– Выпьешь?
– Не откажусь, – ответила я, понимая, что в данной ситуации только таким путём смогу снять чудовищной стресс, хотя бы частично.
– Чего налить? Наверное, чего-нибудь покрепче? А то, я смотрю, тебя изрядно трясёт. Да не трясись ты. Мы же всё-таки не чужие. Помнишь время, когда между нами был даже секс? Прямо на рабочем месте, когда ты пришла выбивать из меня долги. Я смотрю, мои ребята хорошо над тобой поглумились. Порвали немного. Вон, кровь на платье. Ты не переживай. Тебя тут помоют, приведут в божеский вид и нормально оденут. Где порвали, там заживёт. На такой, как ты, – как на собаке всё зарастает быстро. Правда, признаться честно, если бы я знал, что жена игрока именно ты, я бы тебя на растерзание ребятам не отдал, а сам первым снял пробу. Хоть ты теперь не такая аппетитная и эффектная, как раньше, но я бы это сделал, отдав дань памяти. Ну ладно, что получилось, то получилось.
Родион поставил передо мной порцию виски и пододвинул тарелку с персиками.
– Давай хлопни. Хватит трястись.
Я тут же осушила стакан до дна, сжала кулаки и с ненавистью посмотрела на Родиона. В глазах моих стояли слёзы.
– Пожалуйста. Отпусти меня в Москву…
Глава 19
– Отпусти меня, пожалуйста, – судорожно повторяла я. – Ведь я тебя тогда отпустила. Помнишь?
– Может, напомнить, как ты меня отпустила? – рассмеялся Родион. – Ты сделала меня нищим. Выбросила меня на улицу и оставила ни с чем. Отобрала всё, что я восстанавливал и зарабатывал долгие годы. Ты и твой покойный братец перечеркнули всю мою жизнь. Он начал, а ты закончила. Ты получала удовольствие, когда делала людей банкротами и ломала человеческие судьбы. Вот видишь, не всегда тебе пировать. Жизнь может повернуться в обратную сторону, и ты сама окажешься в полной заднице. Точнее, уже оказалась. – Родион подлил мне виски и налил порцию себе. – Знаешь, как сложилась моя жизнь после того, как ты пустила меня по миру?
– Не знаю, – буркнула я и уставилась в пол. Больше всего мне не хотелось встречаться с Родионом взглядом, ведь мы поменялись с ним местами. Я была жертвой, а он победителем.
– Так послушай. Меня бросила жена. Сама понимаешь, кому нужен мужик без денег. Ты обещала оставить мне двадцать процентов акций, но твои люди подделали на них подписи и отобрали у меня все сто процентов. Когда я приехал на работу, мне дали пинка под зад и выкинули из корпорации. Я понял, что если попытаюсь вернуть всё, меня просто хлопнут. Моей жизни угрожала реальная опасность. Ни жене, ни друзьям я оказался больше не нужен. Собрал сумку с вещами на первое время и уехал в Питер к родственнику. Тот пустил меня пожить и посвятил в свои дела. Он занимался торговлей женщинами. Продавал их в публичные дома за рубеж и параллельно торговал детьми. Я стал ему помогать, втянулся и потихоньку встал на ноги. Мой родственник умер от передозировки, и мне пришлось занять его место. По ночам я люблю играть в подпольных казино, которые чаще всего находятся на квартирах или в подвалах торговых центров. Там я и познакомился с твоим мужем, который проиграл всю свою семью.
– Мне очень жаль, что так вышло, – виновато произнесла я. – Если бы всё вернуть, я бы никогда не поступила с тобой подобным образом.
– В том-то и дело, что обратного хода в этой жизни нет. Я смог зажить по-новому и даже с тобой встретился.
– Родион, я правда сожалею, что так вышло. Меня уже жизнь наказала за то, что я раньше делала. Я вышла замуж за подонка и осталась одна с маленьким ребёнком на руках. Неужели ты действительно продашь меня в сексуальное рабство?
– Конечно продам. – Он равнодушно пожал плечами. – Ты же пустила меня на вольные хлеба.
– А может, давай вместе поедем в Москву и попробуем вернуть твою корпорацию? Я лично перепишу на тебя всё обратно.
– Да кому ты нужна в той Москве?! – возмущённо крикнул Родион.
– Почему ты считаешь, что я там никому не нужна? – спросила я на тот случай, если вдруг он действительно обладает какой-нибудь информацией.
– У меня в голове постоянно зрел план мести. Я навёл о тебе справки. Ты полностью в стороне от дел. Тебя отжали, и ты не имеешь права голоса. Я тебе ещё раз говорю: ты там на фиг никому не нужна. Про тебя все благополучно забыли. Никто и никогда не даст тебе восстановить свои позиции. Может, только полы разрешат помыть в офисе… Да и то, если честно, у тебя вид нетоварный. Есть девочки посвежее и поэффектнее.
– Давай попробуем, – стояла я на своём.
– Ты что, в очередной раз решила меня развести?!
– Я говорю серьёзно. Давай попробуем всё вернуть.
– Знаешь, я уже не в том возрасте, чтобы вестись на бесперспективные предложения. Ты зря живёшь прошлым. Теперь ты никто и тебя зовут никак. Даже если бы ты по-прежнему имела влияние, я бы не пошёл у тебя на поводу, потому что бабам верить – себя не уважать. Ты как всё вернёшь, так всё и заберёшь.
– Но мне невыгодно тебя обманывать. Я готова сделать всё что угодно. Пойти на все твои условия, только чтобы ты нас с дочкой оставил в покое.
– Как ты не можешь понять: времена, когда ты ходила распальцованная и творила всё, что хотела, остались в прошлом?! У тебя не то что нет права голоса – ты даже не существуешь как реальный объект для тех людей, с которыми раньше имела дела.
– Возможно, ты ошибаешься.
– Я знаю, что говорю. Это ты до сих пор паришь в облаках. У меня теперь отлаженный бизнес, который никто не сможет забрать. Отпустить тебя в Москву? Чтобы убедилась, что ты сбитый лётчик? Очень глупо! Корпорация давно принадлежит твоим отморозкам. А вот теперь я предоставляю тебе уникальную возможность попасть в мой сегодняшний бизнес и ощутить его изнанку. Вот это будет отличная месть за всё, что ты со мной сотворила. Ты – моя собственность, и я могу делать с тобой всё, что хочу. Отправлю тебя в Эмираты. Накачаю наркотиками, спокойно перевезу через границу и продам в отличный бордель, откуда тебе никогда не выбраться. Там ты проведёшь всё оставшееся время. Девки там долго не живут, год за двадцать лет идёт. Шлюхи быстро старятся, ведь пашут как проклятые в круглосуточном режиме. Их имеют во все щели, здешний народ предпочитает отрываться на наших бабах по полной и только групповым сексом. Так что последние дни своей жизни ты проведёшь в Эмиратах с самыми тёплыми воспоминаниями обо мне.
– Пожалуйста, не надо…
– Когда-то я тоже сидел окровавленный на цепи в твоём подвале, избитый отморозками, которые реально пытались меня убить, и говорил то же самое. Пытался достучаться до тебя, показать, что ты не права, но достучаться до тебя было невозможно. Я харкал кровью, а ты издевательски пыталась меня поцеловать в разбитые губы и поила меня шампанским. – Родин вновь подлил мне виски и поднял бокал. – За тебя. За твоё "светлое" будущее, которое обеспечил тебе твой супруг. За то, что наступил момент, когда тебе пришлось платить по счетам. И конечно же выпью за то, что ты встретила самого правильного и достойного мужчину в своей жизни. До сих пор не могу понять, как тебя угораздило. Вроде никогда не была дурой, и так тупо проколоться. Дать себя охомутать больному на голову игроману… Когда-то ты разрушила мою семью… Я твою не разрушал. Твою семью разрушил твой мужик. Такому, как он, вообще противопоказано её заводить. – Родион вновь осушил свой бокал, захмелел. – Знаешь, а мне тебя не жалко. Я чертовски рад, что на этом свете есть справедливость. Где твой ребёнок?
Я испуганно дёрнулась и стала жадными глотками пить виски.
– В Москве.
– Я понял, что в Москве, но где именно?
– В больнице.
– Чем больна дочка?
– Очень сильно простыла, – ляпнула я первое, что пришло на ум.
– Напишешь адрес. Мои ребята завтра утром на машине поедут за твоей дочерью. Если наврала, что ребёнок в Москве, до Эмиратов не доедешь. Я обеспечу тебе долгую и мучительную смерть. Пущу в подвал свору собак и отдам тебя им на растерзание.
– Я прошу тебя – хоть ребёнка пощади. Дочка здесь при чём?
– При том, что ей "посчастливилось" родиться у такой суки, как ты.
– Пожалуйста, пожалей дочку.
– А чего её жалеть? Отец – больной игроман. Он всё равно её по новой проиграет. Мать закончит в борделе. У ребёнка нет будущего. Ко мне поступил хороший заказ от одной очень влиятельной семьи. Там девочка болеет. Так что органы твоей дочки очень кстати. И девочке богатых родителей будет польза, и я на этом хорошо заработаю.
– Нет! – крикнула я и бросилась на Родиона с кулаками. – Как ты можешь, сволочь?! Это же святое! Это ребёнок!
Родион швырнул меня к стене, и в этот момент в гостиную вбежали его подельники.
– Шеф, она что, на тебя бросается?!
– Оттащите её в подвал! – злобно прокричал Родион и закурил сигару.
– А ты с ней кувыркаться-то будешь? А то ведь скоро в бордель отойдёт и превратится в испорченный товар.
– Да брезгую. Вы там что-то ей порвали. Платье в крови. Сегодня больше её не трогайте. Пусть заживает. Завтра её помоют и приведут в божеский вид.
Когда меня вновь отвели в подвал, я легла на холодный пол и забилась в истерике. Перед глазами пронеслась вся моя жизнь. Она показалась мне ужасно никчёмной… Я так и не уснула до утра. Всё прислушивалась к каждому шороху за дверью. Тело дико болело. Хотелось сдохнуть. Просто уснуть и больше не проснуться. Я ненавидела себя, свою жизнь, но больше всего ненавидела мужа. Будь у меня возможность встретиться с ним хотя бы на минуту – убила бы не задумываясь. И ничто и никто не смогло бы меня остановить… К чёрту последствия, но я бы получила настоящее удовольствие от его смерти.
Когда дверь открылась, я приподнялась и вновь увидела Родиона. За его спиной стояли двое, что жестоко меня изнасиловали.
– Говори адрес больницы, где лежит твоя дочь. Мои ребята едут за ней в Москву.
– Пожалуйста, не надо. Делайте со мной что хотите. Отправляйте в любой бордель, только не трогайте дочку, – взмолилась я в надежде, что Родион сжалится и всё же пощадит моего ребёнка.
Но он подошёл ко мне вплотную, взял за подбородок и процедил сквозь зубы:
– Твоя дочь – моя собственность.
Моё лицо задергалось. Нервный тик от душевной боли. Я не придумала ничего лучше, как встать перед Родионом на колени:
– Пожалуйста, продай лучше меня на органы. Продай всё, что считаешь нужным: почки, печень и даже сердце. Всё забирай, мне ничего не жалко. Ты же сам говоришь, это прибыльное дело и тебе хорошо заплатят.
– Дура! Мне не нужны твои органы. У меня есть отличный заказ. Мне нужны органы твоего ребёнка.
– Пожалуйста…
– Я в последний раз повторяю. Говори, в какой больнице лежит твоя дочь, иначе я прямо сейчас отдам тебя на растерзание собакам…
Я назвала адрес больницы, которая находилась рядом с моей московской квартирой.
– Она должна быть там.
– Должна быть или там?
– Родственники обещали положить её именно в эту больницу.
– Дай телефон родственников.