Утром Лида проснулась с ужасной головной болью, её лицо саднило от тёршейся об него щетины Фельцова, а губы заметно припухли. Чтобы привести себя в порядок, она умылась холодной водой, оделась и долго пыталась замазать тональным кремом синяк на шее, но после очередной неудачной попытки решила весь день не снимать с шеи шарф.
Горничная принесла ей завтрак, и Лида, без всякого аппетита съев творожную запеканку с мёдом и выпив чай, спустилась в холл, не зная, как теперь вести себя с Фельцовым.
Он уже сидел на диване в холле и, увидев Лиду, спокойно поднялся с места, подошёл к ней, учтиво поздоровался кивком головы, открыл перед ней сначала входную дверь гостиницы, а потом и заднюю дверь своей машины, затем сел за руль и тронулся с места. Он вёл себя так, как будто вчера между ними ничего не произошло.
- Арсений Кириллович, давайте сначала заедем в аптеку, - запинаясь, попросила Лида.
Фельцов с непроницаемым выражением лица кивнул головой и через минуту притормозил возле вышеуказанного заведения, где Лида купила таблеток от головной боли, мазь для быстрого сведения синяков и бутылку минеральной воды, которой запила таблетку, вернувшись в машину. Через десять минут она уже входила в филиал благотворительного фонда.
Она отдала в приёмную документы для оформления командировки и пошла в бухгалтерию. Главбух ещё не пришла на работу, поэтому Лида вышла в коридор, чтобы позвонить селезнёвской домработнице Анне, которая ухаживала за Петей в её отсутствие, и узнать, как он чувствует себя.
Лида достала мобильник и хотела уже искать номер Анны, как вдруг заметила, что ей пришло три видеосообщения. Лида решила просмотреть их, чтобы "иконки" о них не загромождали экран телефона и, даже не посмотрев адресата сообщений, открыла первое попавшееся…
На экране она увидела комнату в гостиничном номере, затем Фельцов на руках внёс её туда и посадил себе на колени. А потом Лида летала по всей кровати, придерживаемая его сильными руками…
Лида была в полуобморочном состоянии от увиденного. Она никогда ни с кем, кроме Кости, не была, да и с ним не позволяла себе многого из того, чем сейчас занималась на видео с Фельцовым. "Это же геронтофилия", - думала она, глядя на него. В Фельцове не было юношеской свежести и гибкости: это был матёрый мужик с поросшим волосами тренированным телом и мощным загривком, все его движения были уверенными и неторопливыми…
Лида запустила на просмотр второе сообщение, затем третье, и увидела случившееся с других ракурсов. Номер, с которого были отправлены эти сообщения, не определился…
Стараясь никому не попадаться на глаза, Лида направилась в туалет, где закрылась в кабинке и долго беззвучно рыдала.
Она подумала, что кто-то установил скрытые камеры видеонаблюдения в некоторых, а может быть, и во всех номерах гостиницы в надежде разжиться компрометирующей информацией о жильцах, а затем шантажировать тех, кто попался на горячем. Скорее всего, это кто-то, имеющий связи с персоналом гостиницы, иначе как объяснить то, что этот человек узнал номер её телефона, который записан в документах на регистрацию в гостинице.
И Фельцов, скорее всего, получил эти видео, а ведь он тоже не заинтересован в том, чтобы о произошедшем кто-то узнал. И Лида набрала его номер.
- Алло, Арсений Кириллович, Вы можете срочно подъехать к филиалу? – попросила она его, убедившись, что в туалете никого, кроме неё не было.
- Нет, - ответил он. – Я сейчас на СТО, у меня на машине проводка подгорела, отремонтируют только к вечеру, так что если Вам нужно куда-то поехать, берите такси…
- Арсений Кириллович, - перебила его Лида. – Мне нужно с Вами срочно поговорить. Это не телефонный разговор…
- Хорошо, я к обеду подъеду к филиалу и наберу Вас, – согласился на встречу он, и в его голосе Лида услышала нотки недовольства.
Умывшись и намазав синяк на шее мазью, Лида вышла из туалета и направилась в бухгалтерию, ещё в коридоре услышав там голос главбуха.
…Главный бухгалтер филиала, Раиса Демьяновна, была добродушной стокилограммовой разговорчивой женщиной предпенсионного возраста, отягощённой мыслями о непутёвой дочке и внуке-балбесе. Она всегда одевалась в соответствии со своей высокопоставленной и очень ответственной должностью: добротное шерстяное или шёлковое платье, янтарное или бирюзовое ожерелье на шее, серьги с подвесками до плеч и коллекция перстней на толстых пальцах.
Лиде нравилось работать с Демьяновной, которая, несмотря на свою суетливость и болтливость была очень грамотным и опытным главбухом, поэтому её и собирались сейчас переводить на постоянную работу в головной московский офис фонда. Вот и сейчас, наскоро поздоровавшись, Демьяновна повела Лиду к себе в кабинет и разложила перед ней всю отчётную документацию за последний месяц.
У Лиды так и не перестала болеть голова, а после того, как она увидела видео, она ни на чём не могла сосредоточиться. Цифры на платёжках прыгали у неё перед глазами, а все мысли были о том, чтобы поскорее встретиться с Фельцовым и рассказать ему про видео. Лида каждые пять минут смотрела на настенные часы, а когда время подошло к обеду, положила свой мобильник рядом с собой на стол, чтобы не прозевать звонок Фельцова.
Он позвонил почти в два часа. Лида быстро сбежала по лестнице и вышла на крыльцо, где стоял Фельцов.
- Ну, что у тебя случилось, - недовольно спросил он.
- Арсений Кириллович, мне на мобильник пришли три видеосообщения, где показано то, что случилось вчера. Вы ведь тоже получили такие сообщения? – Лида объясняла такое грубоватое отношение к ней Фельцова тем, что ему тоже не по себе из-за того, что кто-то узнал о его похождениях с хозяйской невесткой.
Фельцов долго молчал, кривя губы и посмеиваясь про себя.
- Что, страшно жить, когда кто-то про тебя не очень приятные вещи узнаёт? – нагло спросил он, посмотрев на неё и прищурив глаза. – А ведь у каждого есть свои скелеты в шкафу, только не нужно, если случайно узнаешь о них, трепаться об этом на каждом углу, тогда и тебе никаких видео на мобильник скидывать не будут. Поняла?
- Вы… знали о видеозаписи… и всё равно… со мной тогда… - запинаясь, попыталась объяснить случившееся Лида, но Фельцов резко перебил её.
- Я сам эти видеокамеры установил, когда ты на меня полезла, - ответил он, глядя на неё похабным взглядом. – Мало ли что… Я – бездна тайн, но если ты будешь и дальше трепаться о том, что знаешь, Костя и Андрей Сергеевич обязательно ознакомятся с этим видео… Позвонишь, когда закончишь работу, - сказал он, развернулся и быстрым шагом направился к остановке.
…Лида до самого вечера обдумывала слова Фельцова. Что она знает про него такое, что он согласен разбить ей жизнь, если она кому-то проговорится? О чём она должна молчать, ведь она про него почти ничего не знает? Немного успокоившись, Лида решила вечером всё выяснить у Фельцова, и опять занялась проверкой платёжек.
К семи часам вечера она оформила аудиторский отчёт, забрала командировочное удостоверение и через полчаса уже ехала с Фельцовым в Москву.
В машине опять играл вечный "Лед Зеппелин", а Лида смотрела в окно, думая о том, как начать разговор с Фельцовым.
Все точки над "i"
Фельцов с довольным видом вёл машину, время от времени глядя в зеркало заднего вида на сосредоточенную Лиду. Он почти весь день проспал в гостинице и теперь чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, чего нельзя было сказать об измученной тяжёлыми мыслями, а может быть, и его вчерашними притязаниями, Лиде.
Его притязаниями… Фельцов сегодня часто вспоминал, как он был вместе с Лидой и внезапно поймал себя на мысли, что для него в этих воспоминаниях главное не "был", а "с Лидой"… А после того, как он понял, что Лида не знает, о чём она должна молчать, Фельцов, зная о ничем не сдерживаемом женском любопытстве, был уверен, что Лида согласится опять быть с ним, только бы узнать во всех деталях, что же на самом деле произошло.
Но всё дело в том, что он не мог ей открытым текстом сказать, что она должна молчать о том, что знает о насильственной смерти главбуха Рогова, ведь она считает виновным в этом только Селезнёва. Ну и пусть считает, а он, Фельцов, будет разыгрывать перед Лидой роль сфинкса, пока ему не надоест.
Они проехали большую половину пути, и всё это время Фельцов слушал свою музыку, а Лида нервно ёрзала на сидении и время от времени закрывала лицо руками. Наконец, она решилась.
- Арсений Кириллович, - громко, чтобы перекричать музыку, сказала она. – Я хочу с Вами поговорить…
- Валяй, - осклабившись, разрешил ей Фельцов и томно откинул голову на подголовник.
- Выключите, пожалуйста, музыку, - попросила Лида. – Я ничего не слышу.
Фельцов с вызывающим видом выполнил её просьбу.
- Арсений Кириллович, я не знаю, о чём должна молчать, - честно сказала Лида. – Объясните мне, пожалуйста, что произошло… Я никому ничего не скажу… Но не могу же я вообще молчать! – закричала она и разрыдалась, потому что в ответ на каждую её просьбу Фельцов всё гаже и гаже ухмылялся и, высокомерно подняв голову и выпятив подбородок, внимательно следил за дорогой.
- А ты вообще поменьше разговаривай, - посоветовал он Лиде, когда она перестала плакать. – Какие твои дела? За ребёнком следить да в бухгалтерии бумажки перебирать. Вот и занимайся этим. Молча. И про видео тогда никто не узнает…
И Фельцов опять включил музыку, дав понять Лиде, что разговор окончен. Лида молча смотрела в окно, глотая слёзы. Фельцов откровенно издевался и унижал её. А ещё у него были видеозаписи непристойного поведения Лиды, и если о них узнает Костя, то Лиде придётся уйти от него, потому что она не сможет смотреть ему в глаза. А сейчас? Как она ляжет с ним в одну постель, если у неё всё тело в следах бурно проведённой ночи? Какая же скотина этот Фельцов!
А уже подъезжая к Москве, Лида вспомнила о том, что забыла сверить реквизиты на бланках платёжек и на печатях с реквизитами фирм в электронном реестре...
***
…Подъехав к особняку Селезнёвых, Фельцов вышел из машины и достал из багажника сумку Лиды. Лида подошла к калитке и позвонила.
- Не спи больше с ним, - вдруг услышала она рядом с собой негромкий голос Фельцова. – Если чего-то захочешь – приходи ко мне…
Лида обернулась. Наглая физиономия Фельцова лоснилась при тусклом дежурном свете фонаря. И она не выдержала.
- Ну вы и скотина, - негромко проговорила она, покачав головой.
- И не вздумай признаваться ему в том, что произошло, - он как будто не слышал её слов. – А то и без головы остаться можешь…
Тут охранник включил освещение возле калитки и впустил на территорию усадьбы Лиду, а Фельцов сел за руль и поехал к себе домой.
Сплошная бухгалтерия
Что видела в своей жизни Лида Селезнёва? Да ничего особенного. С детства она почти постоянно жила у своей тётки, потому что её родители были геологами и каждый год с весны до осени ездили в экспедиции. В одной из таких экспедиций их "УАЗик" перевернулся на горной дороге и упал в пропасть.
После гибели родителей Лида старалась во всём помогать тётке, но та утверждала, что самую большую помощь Лида окажет ей, если будет хорошо учиться, а затем найдёт себе высокооплачиваемую работу. Вот Лида и училась на "отлично" сначала в школе, а потом на экономфаке университета, куда поступила только потому, что у бухгалтеров большая зарплата.
В одной группе вместе с Лидой учился Костя Селезнёв, изнеженный и слабохарактерный парень из богатой семьи, которого в группе называли Костя-мажор. Костя постоянно прогуливал лекции и заваливал курсовые, зачёты и экзамены, но он учился на платной основе и к тому же мог позволить себе купить положительные оценки, поэтому его и не отчисляли.
Иногда Костя появлялся на лекциях с болезненным выражением бледного лица, покрасневшими глазами и бутылкой минеральной воды в руке. Лида сначала думала, что Костя чем-то серьёзно болен, но потом услышала от девочек из группы, что Костя просто очередной раз перебрал с выпивкой.
Так как Лида была отличницей, её одногруппники часто просили у неё переписать конспекты лекций. Костя не был исключением, и однажды, взяв её конспект по экономической кибернетике, где-то потерял его. Был конец семестра, по данному предмету предстоял экзамен, а конспект у Лиды был лучший в группе… Расстроенная Лида ночами переписывала конспект у своих одногруппниц, дав себе слово больше никогда не связываться с Костей. А через несколько дней после потери конспекта Костя принёс ей десять ксерокопий очень содержательных конспектов, которые он попросил у отличников-третьекурсников экономфаков других ВУЗов.
Костя так трогательно извинялся за потерянный конспект, а ещё Лида поняла, что для того, чтобы достать эти ксерокопии, ему нужно было потратить много времени и средств. Она поблагодарила его, отметив про себя, что Костя – довольно приятный парень.
Потом была сессия. Лида сдавала экзамены в первый день, а возле выхода из аудитории её ждал Костя, который просил у неё конспекты, чтобы попытаться сдать экзамен на следующий день. Затем Костя провожал Лиду до остановки, а однажды, когда в день экзамена был сильный мороз, предложил довезти её до дома на машине. Лида, конечно же отказалась: мало ли что придёт в голову этому Косте; тогда он предложил отвезти домой и её одногруппниц, с которыми Лиде было по дороге.
А потом были каникулы, и Костя каждый день приезжал к Лиде. Он водил её в кафе и на концерты, дарил конфеты и цветы, возил отдыхать на турбазу в Подмосковье… Когда в начале лета Лида призналась ему, что ждёт ребёнка, Костя сразу же предложил ей выйти за него замуж и повёз её знакомить со своим отцом.
Отец Кости был с Лидой очень вежлив, но когда Костя объявил о том, что собирается жениться на Лиде, Андрей Сергеевич сказал, что у него в доме для них нет места… После этого Костя женился на Лиде и переехал жить к её тётке, которая приняла их только потому, что не выгонять же ей в белый свет свою единственную племянницу, причём беременную.
Костя оказался абсолютно не приспособленным к жизни. Мало того, что он не знал, сколько стоят продукты и товары повседневного применения, так для него откровением стала необходимость каждый месяц оплачивать коммунальные услуги. Хорошо, что его отец регулярно оплачивал ему обучение, а то пришлось бы Косте бросать университет.
Через пару месяцев нищей жизни Костя пошёл на поклон к отцу и попросил его помочь ему с подработкой, чтобы было на что содержать семью. Андрей Сергеевич устроил его оператором в бухгалтерию своего фонда, где Костя целый год после лекций до позднего вечера набивал в базу платежи.
К тому времени Лида родила Косте сына Петю, и Андрей Сергеевич решил, что Костя навсегда расстался со своими пагубными привычками. Поэтому он пригласил Костю с семьёй жить к себе в особняк и открыл им неограниченный доступ к своим финансам. Костю после окончания университета он устроил бухгалтером-операционистом в свой фонд, там же через год получила работу бухгалтера-аудитора и Лида.
Но Костя с трудом справлялся со своей работой, так как был неусидчивым и невнимательным. Очень часто он делал ошибки в бухгалтерских проводках, после чего вся бухгалтерия "стояла на ушах", пытаясь исправить последствия Костиных записей. Поэтому через некоторое время ему стали поручать только оформление командировок, но так как и там он умудрялся неправильно считать суточные, то из бухгалтерии Костю перевели в плановый отдел, откуда он вскоре уволился, при этом между Костей и Андреем Сергеевичем произошёл крупный скандал по поводу нерадивости и неблагодарности Кости.
У Кости появилось много свободного времени, и он опять стал часто видеться со своими старыми знакомыми. Многие из них так же, как и Костя, нигде не работали и сидели на шее у родителей. А как ещё можно приятно провести время, как не с приятелями, который давно не видел, и которым есть, что рассказать? А какая же беседа без выпивки? Вот и стал Костя всё чаще приезжать домой пьяным.
Оно-то дело житейское, если бы не был Костя генетически предрасположен к алкоголизму. Выпив рюмку, он уже не мог остановиться, пока был в сознании. А через некоторое время пьяного в дым Костю стал привозить домой Арсений Фельцов, который был и помощником Андрея Сергеевича Селезнёва по работе в фонде "Милосердие" и его персональным водителем, и даже в какой-то мере его компаньоном.
Лида никогда не интересовалась Фельцовым, тем более, что сталкивалась она с ним нечасто. Она с ним даже и не разговаривала – только на уровне "спасибо – пожалуйста".
***
…Лида добралась до своей комнаты, затем пошла в ванную, тщательно намазала мазью от синяков все следы животной страсти Фельцова, и только после этого легла на самый край кровати, на которой развалился пьяный Костя. Лида молча глотала слёзы, пытаясь понять, как ей жить дальше. Единственно правильное решение пришло к ней уже под утро, и она уснула тревожным сном.
Следующий день был у Лиды выходным, поэтому она решила провести его с мужем и сыном.
- Костя, давай сегодня возьмём Петю и на весь день пойдём куда-нибудь погулять, - предложила она утром мужу.
- Ой, Лида, у меня голова раскалывается, - отказался Костя. – Мне лежать тяжело, куда там идти…
Костя с трудом поднялся с кровати, трясущимися руками достал из упаковки таблетку какого-то опохмелоида, растворил его в стакане с водой, жадно выпил, упал на кровать и заснул.
Лида сидела на краю кровати и, не отрываясь, смотрела на него. Она хотела запомнить каждую черту его лица, каждый изгиб его тела. Лида протянула руку, чтобы погладить Костю по плечу, но, вспомнив о том, что произошло в Смоленске, быстро одёрнула её и заплакала. Она изменила Косте, поэтому не имела больше права быть с ним рядом. Так, плача, сидела Лида час, другой, третий…
Внезапно зазвонил Костин мобильник. Костя, не открывая глаз, на ощупь нашёл его и приложил к уху.
- О, привет… хорошо… да, буду обязательно… Как ты?... Ну, ладно, до встречи! - он завершил разговор, вскочил с кровати и начал резво одеваться.
Лида вопросительно посмотрела на него.
- Игорь Цемах приехал из Германии, - объяснил Костя. – Мы с ним в одном классе учились. Он приглашает всех одноклассников пообедать сегодня вместе. Ну, пока, не знаю, когда вернусь…
С этими словами Костя открыл дверь и сбежал по лестнице. Лида закусила губу от отчаяния и начала собирать самые необходимые свои и Петины вещи.
- Анна, мы с Петей несколько дней погостим у тёти Иры, - сказала она домработнице и начала одевать сына.
Через десять минут Лида вывела из гаража свою машину, поставила в багажник сумки, посадила на заднее сидение Петю и в последний раз взглянула на дом, в котором прожила последние три года. Затем она села за руль и поехала к тётке.
***