Беглый взгляд внутрь пакета подсказывает мне, что Себастьян действительно все продумал. Косметика, зубная щетка, дезодорант, расческа, даже чистая пара кружевных, чёрных трусиков, среднего размера. Конечно они из "Агент Провокатор", в то время как мои куплены в "Таргет", что лишь добавляет ему дополнительных очков. Или добавило бы, если бы я вела счет. Который я абсолютно не веду.
Я кладу пакет на столешницу, не используя ничего из его содержимого. Можно сказать, что Себастьян из разряда "хороших парней", но это не значит, что я хочу получить от него больше, чем уже получила. Если и есть хоть одна вещь, которую я узнала от живущих в Лас–Вегасе, так это то, что, так или иначе, долги всегда должны быть оплачены. Он позволил мне сохранить свою работу и подарил мне лучший секс в моей жизни. Весы уже качнулись в неверном направлении.
От последней мысли глаза начинают жечь слезы, но я промаргиваюсь. Не стоит плакать из-за трёх оргазмов. Или их было четыре? Где-то в середине водоворота я сбилась со счета. В любом случае, в мире есть гораздо более худшие вещи, о которых стоит волноваться, чем действительно хороший секс.
Как то, что я не могу пойти туда в таком виде. Не могу вернуться к работе, со всеми этими отметинами на теле. Это равносильно тому, чтобы дать "зелёный свет" всем мудакам. Впервые с тех пор, как я встала в ванной перед зеркалом и отстригла почти два фута от своих волос, я жалею о своем решении. В этой ситуации, длина волос до талии, помогла бы скрыть множество грехов.
Но так как это не прокатит, и, ни один из умилительных вариантов Себастьяна не годится, я решаю послать волнения по этому поводу ко всем чертям. Я расправляю по рукам рукава, застегиваю свою рубашку, поднимая повыше воротник. А потом я натягиваю на лицо самую нахальную маску, которую только могу изобразить.
Мой отец всегда говорит, что если ты не можешь избить гадов, то ты можешь присоединиться к ним.
Глава 5
Себастьян
Уже полночь, и я не в силах принять решение. Мне не удалось сосредоточиться на куче финансовой информации, или каких-либо документах, которые мне нужно просмотреть. Вместо этого, последние три часа я провёл глядя в пространство, поочередно пытаясь работать и изучать личное дело Арии.
Ни одно это занятие не является поведением, которым я мог бы гордиться.
С другой стороны, я никого не заставляю выполнять свою работу. Она никуда не денется до трех часов утра, когда я соберусь ею заняться. И не похоже, что мне всё таки удастся найти заявление Арии о приёме на работу. Всё, что мне удалось выяснить – это то, что она проработала в "Атлантисе" на протяжении четырнадцати месяцев, и проявила себя, как образцовый сотрудник за время, которое находилась здесь, благодаря чему четыре недели назад её перевели в зал с высокими ставками. А так же, что она живёт в квартирке в плохом районе – это я знаю из личного опыта, и у неё нет никаких контактов для экстренного случая.
Эта последняя запись в её личном деле расстраивает меня больше всего, ну, последние две, если честно. Но плохой район – это то, с чем я могу поработать. Отсутствие экстренной связи, означает тот факт, что в её жизни нет никого, кому можно было бы позвонить, если что-то пойдёт не так.
Она молодая. Двадцать четыре. Слишком молодая, чтобы потерять обоих родителей при обычных обстоятельствах. Слишком молодая, чтобы не иметь каких-либо друзей – одноклассников или кого-то ещё. Она заявила, будто не училась в колледже, но она так умна и учтива, что я в это не верю. Опять же, при нормальных обстоятельствах, вероятно, она могла бы учиться.
И эти обстоятельства заставляют меня задаться вопросом: что же с ней случилось? Какая у неё была жизнь? Жертвой каких ненормальных обстоятельств она стала?
Ария носит свою позицию как доспехи, когда отстаивает свои интересы или кого-либо ещё, кто по её ощущениям в этом нуждается. Она легко ставит на место Китов, но ещё легче переступает границы. Она не берёт ничего, что рассматривает как подачку – она приняла свою работу назад, потому что заслужила её, но не прикоснулась ни к одной вещи в пакете с туалетными принадлежностями, которые я ей купил. Ни к одной вещи. И хотя она была потеряна и даже больше, чем ранее во время секса, она не позволила мне помочь ей после него. Чёрт, после этого она едва позволила мне до себя дотронуться.
Вместо этого она заперлась в ванной, а потом, виляя бедрами, вышла из моего кабинета с улыбкой и отмахнулась от меня, как будто мы только что не переспали друг с другом. Ох, она была вежлива. Даже дружелюбна. Но это был тот же самый вид дружелюбия, который она демонстрировала клиентам, не пытающимся залезть в её маленькие чёрные кружевные трусики. А так как я уже побывал в них, и даже стащил их с неё, то просто ожидал немного большего, чем когда она позволяла тем мужчинам, и мне не кажется, что я прошу слишком многого.
Она как масса противоречивых ионов – неожиданное поведение и никаких объяснений – и я не могу заставить себя выкинуть её из головы. Я говорю себе: это потому, что она – отвлечение, кто-то, кого я нашел, чтобы отвлечься от того, как резко в последнее время закрутилась моя жизнь, и удивительно, что я ещё не свернул себе шею. Или, казино, дела которого буквально поджигали мою задницу.
Но даже когда я топлю себя в этой теории, есть часть меня, которая знает, что это неправда. Знает, что как бы я не был заинтересован в Арии, мой интерес не настолько поверхностный, как хотелось бы думать. Даже не настолько поверхностный, каким я хочу, чтобы он был, что опять же, если быть честным, не имеет ничего общего с поверхностностью.
Я смотрю на всё те же ничего не значащие цифры, что и последние десять минут, и до сих пор понятия не имею, что они значат… кроме очевидного: "твой отец построил это место с нуля", вот что я слышу почти каждый раз, когда пытаюсь разобраться с финансовой частью бизнеса.
Просто мне не нравится, что Ария так одинока. Мне не понравилось то, что я увидел в зале, когда все в казино от дилера до охранника повернулись к ней спиной. И теперь мне не нравится это, я знаю, что у неё никого не осталось в реальной жизни, совсем никого.
Возможно, я слишком остро реагирую. Делаю из мухи слона. На то, почему она не вложила телефонный номер для экстренной связи, могут быть всевозможные причины. Но в большинстве случаев, наиболее логичный вывод является правильным, и в этом случае, вывод такой, что у неё никого нет, чтобы приложить чей-то номер к личному делу.
Это не тот вывод, которым я могу быть доволен.
И пока я составляю список вещей, от которых не в восторге: мне очень не нравится, что она отталкивает меня, как будто я ей мешаю или пытается игнорировать, в ожидании того, что я отстану. Это был самый крышесносный секс в моей жизни, а мы даже одну десятую часть вещей, которые я хочу с ней сделать, не испробовали. Ни при каком раскладе я не выйду из игры так быстро.
С этой мыслью, которая крутится у меня в голове, я опять опираюсь на свой стол. Нет ничего плохого в том, если я пройдусь по казино, чтобы проверить, как идут дела. Конечно, я уже сделал тоже самое несколько часов назад, до того, как ко мне в офис пришла Ария, но на таких больших "кораблях", особенно когда они находятся на грани потопления, это расплата за возможность быть бдительным.
И если я совершенно случайно наткнусь на Арию, пока проверяю работу казино, ну, тогда, я смогу убить двух зайцев одним выстрелом.
За исключением того, что когда я вхожу в зал с большими ставками, пройдя длинной дорогой через приемную, кухню, работающий ночью ресторан и почти каждую зону казино, так как не хочу выглядеть слишком заинтересованным, даже для себя, то вижу едва стоящую на ногах Арию. Каждый её шаг – это агония.
Ария бледна, её кожа выглядит почти восковой в ярких огнях казино, и она покачивается на ногах. У неё проступили под глазами тёмные синяки, а руки трясутся при раздаче напитков. Даже хуже, кажется, будто ей не хватает энергии, чтобы отбиться от наглецов, что она в состоянии сделать, и я уже видел подобное дважды. Вместо того чтобы сделать им замечание, увернуться от их нежелательных прикосновений или даже смутить их, как она делала на видео, которое я просматривал вчера, она просто позволяет им злоупотреблять ситуацией.
Я смотрю, как по её бедру скользит его рука, или он похлопывает Арию по заднице или... пока я стою здесь и наблюдаю… как он сжимает её грудь. Ублюдок.
По моим венам течёт чистая ярость, когда я делаю шаг вперёд, чтобы спасти Арию. Я уже почти на полпути, когда девушка разворачивается и уходит прочь, к большому разочарованию того мудака, который её лапал. Я осматриваюсь вокруг, в попытке увидеть, обратили ли внимание на то, что здесь происходило служба безопасности и охрана, и пытаюсь понять, повлияло ли как-то мое вчерашнее дневное выступление на всех. Но прежде, чем я успеваю подойти и набить морду Киту с шаловливыми ручонками, к нему приближается новый охранник и что-то ему говорит.
Ха. Может, в конце концов, моё сообщение будет доставлено.
Но у меня в приоритете не будущее обеспечение работой других моих сотрудников, которые должны быть важны для меня прямо сейчас, и неважно, что я вернулся в это чёртово место именно по этой причине. Чтобы гарантировать то, что это место не загнётся и не оставить всех этих людей без рабочих мест или пенсионных накоплений, которые они заработали за годы службы. Нет, прямо сейчас всё, о чём я беспокоюсь – это как добраться до Арии и вытащить её из этого ада максимально быстро.
Взгляд на часы говорит мне, какой я – идиот, поскольку просто проделал хорошую работу, потратив своё время, пока шёл сюда окольными путями. Ария освободится не раньше, чем через час. Но она должна уйти сейчас, прежде чем всё закончится тем, что девушка упадёт из-за этих дурацких каблуков и причинит себе боль. Или прежде, чем я закончу тем, что разобью морду какому-нибудь придурку, который решит, что раз она отошла, то теперь пришло время поиграть с ней.
Я наблюдаю, как к ней прикасается другой клиент, скользя рукой вверх и вниз по задней части ноги. Ария немного дёргается из-за непрошенных ласк, но не отстраняется. Не говорит ему прекратить.
Именно так. Мне надоело на это смотреть.
Я пересекаю расстояние тремя большими шагами, а затем скольжу рукой по её пояснице и хватаюсь за бедро, притягивая девушку назад к своей груди. Бросая косой взгляд на ублюдка, который её тискал, я склоняю голову, и он отстраняется. Хорошо. Мне бы не хотелось ломать ему руки или выбивать зубы, потому что я уверен, что он в моём казино впервые.
Тот факт, что Ария тут же не реагирует на мои действия, говорит мне обо всём, что я должен знать о том, в каком она состоянии.
Я увожу её к бару, а потом в маленький закуток позади него. Это не большое уединение, но лучшее из того, на что я могу рассчитывать прямо сейчас.
Она всё ещё не сражается со мной, до сих пор не говорит мне, что должна вернуться к работе. Я впервые признаю, что ещё не очень хорошо знаю Арию, несмотря на наш очень интимный опыт в моём кабинете пару часов назад, но я достаточно умен, чтобы понять, что это не её обычное поведение. Что только заставляет меня волноваться ещё больше.
– Эй, – говорю я, прижимая руку к подбородку Арии, и приподнимаю её лицо так, чтобы она взглянула на меня. – С тобой всё хорошо?
Её глаза тусклые, безжизненные, без искорки, которую я видел, когда три дня назад пригласил девушку в свой кабинет.
– Я в порядке, – даже её голос звучит почти монотонно.
Она не в порядке. Чёрт побери, даже близко не в порядке. А когда я смотрю на неё, то понимаю, в чём проблема. И что это на сто процентов моя вина.
Сабдроп (прим. пер.: (subdrop – падение) – собирательное название для негативных симптомов как физических, так и психологических, которые иногда могут отмечаться у сабмиссивов сразу или через некоторое время после полового акта). Слово врезается в меня, как чёртов товарняк. Я никогда не видел его так близко… никогда не брал на себя подобные обязательства перед тем, как начинал ухаживать за чертовски строптивыми женщинами, с которыми когда-либо был, но это не значит, что я не узнаю его, когда он смотрит мне прямо в лицо.
Когда это моя грёбаная вина.
Я не позаботился о ней. То, что я хотел, пытался, а она не позволила мне, не имеет значения. Сегодня она так легко отправилась за грань, так быстро позволила мне овладеть своим телом, что я должен был догадаться, что что-то подобное случится. Особенно когда после этого, она не позволила мне обнять и успокоить себя. Особенно когда она действовала так, будто была в полном порядке. Как будто всё было совершенно нормально.
Она не в порядке, ведь что-то пошло не так. Последний раз я был так зол на себя за то, что поступил как безразличный мудак почти десять лет назад. Это были совершенно разные обстоятельства, совершенно ужасные обстоятельства, но я не менее зол на себя, чем был тогда. Что чертовски серьёзно говорит о том, как сильно я облажался. И что именно я начинаю чувствовать к этой женщине передо мной. Женщине, которая имеет душу воина и сердце сабмиссив.
– Мне жаль, – говорю я ей, прижимаясь своим лбом к её. – Мне очень жаль.
Она качает головой, пытаясь отодвинуться.
– Я не знаю, за что ты извиняешься, – она поглядывает через моё плечо, а потом начинает отталкивать меня. – Я должна вернуться к работе.
– На сегодня, твоя работа закончена.
– Нет, я не закончила. Мне нужна эта работа, – она отходит от меня подальше и направляется прямиком к бару. – Мне нужны два брусничных "Абсолюта", "Нолет Резерв" с содовой и две диетические "Колы", – говорит Ария бармену.
– Возьми эти, – отвечает он.
– После того, как отнесешь их, ты закончила.
– Я закончу через час, когда закончится моя смена.
– Не спорь со мной, Ария…
– Я просто хочу выполнить свою работу, Себастьян. Позволь мне это сделать.
– Эй, Ария, – говорит бармен, когда один за другим выставляет напитки на барную стойку. – Этот парень пристаёт к тебе?
– Нет, – она смотрит прямо сквозь меня. – Он меня совсем не побеспокоит.
Я злюсь, пока наблюдаю, как она расставляет напитки на подносе, и пытаюсь ей помешать. Частично ради неё, но в основном из-за себя. Я знаю лучше. Я бл*ть знаю лучше. Неважно, что Ария сказала мне, неважно как она себя повела, когда вышла из моего офиса, сейчас у меня была возможность закончить начатое.
На данный момент у меня есть два варианта развития событий. Я могу заставить Арию уйти сейчас или могу подождать, пока не закончится её смена. И хотя каждый мой инстинкт кричит, что я должен вытащить её отсюда сейчас же, я достаточно умен, чтобы понять, что это будет ошибкой. Отчасти потому, что Дэвид уже смотрит на нас с подозрением и в отличие от бармена, он точно знает, кто я. Последнее, чего я хочу, чтобы прямо сейчас Ария разбиралась со слухами про нас двоих, особенно если никто из нас пока не знает, что именно "нас" действительно привлекает друг в друге.
Что более важно, она сказала мне, что хочет остаться. Прямо сейчас, пока она разваливается на части, последнее, что я хочу сделать – это вырвать это решение из её рук. Она не доверяет мне, так что принуждение, где сейчас я буду настаивать на своём, вероятно, самая травмирующая вещь, которую я могу с ней сделать. С нами.
И я жду. С нетерпением. Молча закипая каждый раз, когда она спотыкается. Каждый раз, когда какой-то хер с яйцами больше, чем его сострадание, тянет к ней свои руки. Я бы позаботился о нём, прежде чем это произойдёт, если бы я мог, но этим вечером все места заняты и нет никакой возможности определить, кто будет вести себя по-человечески, а кто окажется полным придурком. По крайней мере, после того, как всё это закончится, я буду счастлив ей объяснить, как сильно она ошиблась.
Но этого недостаточно. Не тогда, когда Ария настолько уязвима. Так потеряна. Так опустошена. И зная, что это с ней сделал я… что я довёл её до такого состояния, когда всё, чего я хотел – доставить ей удовольствие – сводит меня с ума.
Я никогда раньше не был так беспечен, и то, что я совершил с ней ошибку, делает всё только хуже в десятки раз.
Пару раз я пытаюсь заговорить с ней, чтобы успокаивающе погладить Арию по спине и прикоснуться к её плечу, но когда она просто с непониманием впивается в меня взглядом, то я ощущаю себя похожим на любого другого мудака, который пытался поиметь её, пока она делала свою работу.
Это не хорошее ощущение.
И так, по итогу, я усаживаюсь на стул в баре, откуда могу наблюдать, как медленно движется секундная стрелка на моих часах, неспешно передвигаясь от цифры к цифре. Снова, и снова и снова. Шестьдесят секунд… шестьдесят минут… не так уж и долго.
Когда часы показывают 2:30, я встаю со стула и иду через весь зал, чтобы рукой обхватить Арию за талию.
– Я ещё не закончила, – говорит она мне.
Я начинаю говорить ей, чтобы она об этом забыла и что я обо всем позабочусь, но заставляю себя остановиться. Главная моя задача – помочь Арии начать контролировать собственную жизнь, а не забрать контроль себе.
Таким образом, я жду ещё немного, пока наблюдаю, как она нажимает несколько клавиш на компьютере и выходит из системы на ночь.
Когда она заканчивает со всеми делами, которые ей нужно было сделать, девушка отходит, чтобы собрать свои вещи, но я перехватываю её руку. Переплетая наши пальцы.
– Ты хочешь подняться наверх? – спрашиваю я, намеренно отдавая контроль в её руки. – Или ты хочешь, чтобы я отвёз тебя домой?
Она выглядит испуганной – я думаю, это хороший знак, учитывая, что это первые эмоции, которые она демонстрирует после того, как она кончила, выкрикивая мое имя.
– Я в порядке. И я хочу к себе домой.
Из-за её упрямства, мои благие намерения вылетают прямиком в окно.
– Это не было одним из вариантов, Ария.
– А должно быть.
Я склоняю голову, потому что она, вероятно, права. Так наверняка и должно быть. Но сегодня, ей нужен кто-то, чтобы позаботиться о ней и, оставить её в покое – не тот вариант, который я могу ей предоставить. Не сейчас, когда каждая унция моего контроля уходит на то, чтобы не поднять её на руки и таким образом вынести из чёртового казино. Не тогда, когда всё чего я хочу – это взять её в своей комнате, на своей кровати, и держать её там на протяжении недели. Или вечности. Какой бы не оказалась последняя.
– Выбирай, – предлагаю я ей, когда оказываюсь в состоянии собрать всё дерьмо и наконец-то нахожу свой голос. – Сейчас. Потому что, так или иначе, казино ты покинешь только со мной.
Продолжение следует