- Нет уж, я только что с репетиции, с меня на сегодня хватит. Настя, - Дмитрий поднял на нее свои черные глаза, и Настя почувствовала, как ее успокоившееся было сердце опять бешено заколотилось, - хочу вас спросить. А что вам так нравится в цыганской музыке? Не зря же вы ее слушаете целыми днями, если Фарид меня, конечно, не обманывает.
- Не обманывает, - медленно ответила Настя, - мне действительно очень нравится эта музыка. Я только не могу сразу объяснить, почему. Как будто она трогает какие-то струны моей души, которые до этого оставались в покое… Вы меня понимаете?
- Как будто да, - Дмитрий внимательно смотрел на нее.
- Что за разговоры пошли! - возмутился Фарид. - "Струны души"! Разве девушка с зелеными волосами может произносить такие слова? Ты должна сказать проще: "Это круто, меня это цепляет!"
- Прекрати, Фарид, что ты Насте слова не даешь сказать. Мне совершенно понятно это отношение к цыганскому искусству, другое дело, что я сам его не разделяю.
- А почему? - спросила Настя. - Неужели вам совсем не нравится то, чем вы занимаетесь?
- Ой, - вздохнул Дмитрий, - это грустная тема, которой я не хотел бы касаться сегодня. Поговорим как-нибудь в другой раз. Если этот другой раз случится, - философски добавил он.
- Случится, - твердо ответила Настя и смело подняла глаза на Дмитрия. Их взгляды встретились, и на несколько мгновений Настя окунулась в удивительное ощущение абсолютного внутреннего покоя. Ей показалось, что и Дмитрий почувствовал то же самое. Хотя, может быть, она ошибалась.
А потом Дмитрий весело спросил, как обстоят дела у Фарида с выставкой. Фарид, посмеиваясь, отвечал. Немного позже Настя поняла причину их веселья. Оказывается, зимой в Петербург приезжала одна очень деятельная американка средних лет. Она была агентом одной из престижных картинных галерей в Лос-Анджелесе. Целью ее визита в Питер был поиск новых имен и новых картин уже известных художников. Кто-то из знакомых привел эту даму со сладким именем Кэнди к Фариду. А он не только воодушевил ее как художник, сотрудничество с которым может принести прибыль их галерее, но похоже, что пламенный и сладкоречивый Фарид задел самые сокровенные струны феминистской души Кэнди. Теперь в Лос-Анджелесе готовилась его выставка, и Фарид уже фактически сидел на чемоданах, точнее, на своих запакованных холстах. Ему оставалось только получить визу, вернее, доказать американцам в посольстве, что он совершенно не собирается оставаться в их благословенной стране.
Предстоящая встреча Фарида и Кэнди и их предполагаемый роман бесконечно веселили питерскую богему. Дело в том, что Кэнди была, как это принято теперь говорить, афроамериканкой. Ее кожа отливала матовой чернотой, а зубы и белки глаз сияли ослепительной белизной. Почему-то союз бородатого татарина и негритянки, да еще на почве живописи, представлялся всем очень забавным. Впрочем, Фарид не скрывал своего удовольствия по этому поводу и охотно зачитывал всем желающим пламенные факсы Кэнди.
Фарид захватил бутылку с вином, Настя и Дмитрий - стаканы, и все переместились из кухни в мастерскую. Фарид показывал Дмитрию картины, которые Настя никогда до этого не видела. Дмитрий внимательно смотрел и отпускал какие-то замечания.
Настя выпила совсем немного, но у нее все плыло перед глазами и предательски стучало в ушах. Наверное, от волнения. Она никак не могла уследить за ходом разговора мужчин, лишь стояла и боялась отвести взгляд от Дмитрия, как будто он мог внезапно исчезнуть. Но вскоре Настя поняла, что если она будет пожирать весь вечер своего любимого глазами, то рискует пропустить нечто очень интересное, а именно картины Фарида. Она ни за что бы раньше не поверила, что этот болтливый немолодой мужчина со странным отношением к молодым девушкам способен так писать.
Его картины отличались удивительной прозрачностью, его живопись казалось невесомой, словно сотканной из воздуха и солнечных лучей. Настя с удивлением вглядывалась в натюрморты с золотыми шарами цветов в голубой вазе, в пейзажи зимнего Петербурга, на которых сквозь черную сетку веток просвечивали заснеженные крыши домов. Потом он показал портрет девушки, такой красивой, задумчивой, печальной, что Настя не решилась спросить, кто она такая…
- Ну все, мне пора, - чуть хриплый голос Дмитрия нарушил тишину мастерской, - у нас теперь каждый день то репетиция, то концерт, я должен высыпаться. Рад был познакомиться, - он улыбнулся Насте.
- Можно я с вами пройдусь до метро, - тоном маленькой девочки спросила она, - хочу немного прогуляться.
- Пожалуйста. - Дмитрий пожал плечами.
- Вот он, разгул феминизма, - тут же прокомментировал Фарид, - не кавалеры провожают дам, а дамы - кавалеров.
Настя не слушала, она сбежала по лестнице вслед за Дмитрием. Он не стал дожидаться лифта. Они шли по улицам рядом, молча. Дмитрий искоса поглядывал на нее. Он вздохнул несколько раз, как будто порывался что-то сказать, а потом произнес:
- Очень неудобно.
- Что? - насторожилась Настя.
- Неудобно, что метро закрывают в двенадцать часов. Раньше до часу работало. Мне теперь из гостей приходится уходить часов в одиннадцать. На такси денег нет.
- А вы где живете?
- На самой окраине, вы там и не были никогда. Туристы туда не заглядывают. Конечная станция метро, потом автобус, которого еще надо дождаться. Зря вы сейчас со мной пошли, погулять я с вами все равно не успеваю…
- А может быть, как-нибудь в другой раз, днем? - решилась спросить Настя.
- Может быть, - неопределенно ответил Дмитрий.
Настя не отступалась.
- А возьмите меня как-нибудь на концерт. Я даже могу билет купить. Мне правда очень нравится, как вы поете.
Дмитрий посмотрел на Настю и улыбнулся. В его улыбке сквозила легкая грусть, смешанная с жалостью. Похоже, он считал, что любительницу цыганских песен можно только пожалеть.
- Ну хорошо, - он пожал плечами, - если вы так рветесь, пожалуйста. Давайте встретимся послезавтра на станции метро "Гостиный двор" в центре зала, в шесть вечера. Только прошу не опаздывать, я вас больше десяти минут ждать не смогу.
- Конечно! - воскликнула Настя так громко и радостно, что взгляд Дмитрия потеплел. - Я приду ровно в шесть. Спасибо!
3
Настя пришла на пятнадцать минут раньше. По случаю концерта она решила принарядиться и надела длинную черную юбку из жатого шелка и свитер с яркими геометрическими узорами. На шею она повязала шелковый шарф, который она привезла из дома. Она была очень довольна. Ведь знакомство определенно состоялось, и продолжение обещало быть очень заманчивым. Настя и не подозревала, что накануне ровно в половине второго ночи, когда она уже крепко спала и видела романтические сны, между Дмитрием и Фаридом состоялся телефонный разговор. Позвонил Дмитрий.
- Слушай, где ты ее подобрал? - почти без всякого предисловия начал он.
- Если ты о Насте, то ко мне ее привела моя бывшая натурщица. А уж где та ее подобрала, как ты изволил выразиться, мне неизвестно, да и не слишком интересует.
- И ты сразу поселил у себя незнакомую девчонку?
- А что тут такого? Разве у тебе не ночуют постоянно знакомые твоих самых отдаленных знакомых?
- А если она тебя обворует? Или приведет толпу мошенников?
- Петрович, фу! Как не стыдно плохо думать о людях. Настя хорошая девушка. О цели ее приезда в Питер мне, правда, неизвестно, но я точно знаю, что материальные интересы она не преследует.
- А что же ей тогда надо? - продолжал допытываться Дмитрий.
- Похоже, она поругалась с родителями там у себя в Твери и приехала в большой город поискать счастья. Что ты хочешь? Лето, пора перелета девушек к морю. А что это тебя так зацепило? Признайся, понравилась она тебе? Ты не смотри, что у нее волосы зеленые, она ведь очень мила.
- Брось, Фарид, небось ты уже успел ее развратить. А я в отличие от тебя с малолетними не связываюсь. И вообще, за кого ты меня принимаешь? Какая-то девица неопределенных занятий из Твери. Вот уж спасибо. Напросилась, кстати, к нам на концерт.
- Ну и своди ее. В чем проблема?
- Поведу, - с плохо скрываемой тревогой произнес Дмитрий.
В метро он заметил ее еще издали, по все тем же злосчастным зеленым волосам.
"Боже, что обо мне наши подумают, - внутренне содрогнулся он, приближаясь к Насте, - когда я явлюсь на концерт с такой девицей?"
Но отступать было поздно. А когда Дмитрий подошел ближе и увидел, каким сиянием светло-карих глаз его встретила Настя, он слегка оттаял и даже пробормотал что-то одобрительное о ее наряде.
Они вышли из метро, пошли вперед по Невскому, в сторону Дворцовой площади, потом Дмитрий свернул направо. Они быстро шли по совсем неизвестным Насте улицам и остановились у трехэтажного старинного здания с большими ярко освещенными окнами. У входа выстроилась вереница машин, среди которых преобладали иномарки.
- У нас в городе сейчас проходит большая выставка, посвященная туристической индустрии, - негромко объяснил Насте Дмитрий, - теперь здесь для представителей турфирм устраивают сборный концерт. Цыгане в таких случаях просто обязательны. А вот и наша солистка, - он показал Насте на высокую девушку с темными, собранными в большой узел волосами, глазами немного навыкате и яркими пухлыми губами.
- Привет, Маша. Знакомься, это - Настя. Она ненадолго приехала в Питер, очень хотела попасть на наше выступление.
Маша критически оглядела Настю и подняла одну бровь.
- Здрасьте, здрасьте. Мы выступаем вторыми, - повернулась она к Дмитрию, - уже пора переодеваться. Нам там комнату выделили.
- Лично нам?
- Как же, жди! Там еще трио барокко, из-за их арфы повернуться негде.
- Ну, Настя, пошли скорей.
- А я вам не буду мешать?
- Ну, а куда я тебя дену? - со вздохом ответил Дмитрий, и Настя почувствовала себя виноватой.
Они поднялись на второй этаж в просторную комнату со стульями в стиле ампир, стоящими вдоль стен. Комната была полна артистов, некоторые из которых уже успели переодеться в сценические костюмы, а некоторые еще только переодевались. Настя с изумлением увидела, что мужчины и женщины, ничуть не стесняясь друг друга, спокойно снимают обычную одежду и облачаются кто в цыганский наряд, кто в широкое, украшенное парчовыми розочками платье на кринолине.
Дмитрий хмуро поздоровался со своими коллегами. Настя почувствовала на себе вопросительные взгляды, ей стало неловко. Самым неприятным было то, что и Дмитрий, похоже, ее стеснялся. Тем не менее он старался держаться как настоящий джентльмен.
- Это моя гостья, - представил он Настю, - а это - мои приятели цыгане.
Настя изобразила на лице жалкое подобие улыбки. Она уже встречалась однажды с этими так называемыми "цыганами". К счастью, они ее не узнали, так же как не узнал Дмитрий.
Он бросил на стул спортивную сумку, извлек из нее костюм и принялся переодеваться. И хотя Настя стыдливо отвернулась, она успела заметить, какое у него сильное мускулистое тело, поджарый живот и мощные, как у человека, много игравшего когда-то в футбол, ноги. Дмитрий облачился в широкие черные штаны, мягкие кожаные сапоги, надел алую рубаху и перетянул талию широким, расшитым бисером поясом. В его ухе появилось серебряное кольцо серьги, а в руках - маленький, почти игрушечный бубен. Дмитрий стоял и нетерпеливо звенел им о ладонь.
Настя с плохо скрываемым любопытством разглядывала остальных артистов "Цыганского двора". Немолодой мужчина с шапкой светло-русых волос в рубашке с кружевным воротничком явно был руководителем ансамбля. Сейчас он стоя настраивал скрипку. Две женщины, уже знакомая Маша и другая, темная шатенка, Вероника, помогали друг другу застегнуть пышные яркие платья.
В группе были еще два гитариста и один танцор, совсем молодой парнишка с простым русским лицом. Но когда он повязал голову красным шелковым платком и повесил в ухо золотую серьгу, в нем тут же появилась цыганская удаль. У Насти было ощущение, что она наблюдает начало веселого карнавала. Единственное, что ее немного смущало, это совершенно будничное выражение лиц артистов. Она не замечала на них ни волнения, ни радости. Просто лица людей перед началом обычной работы.
Как же Настя хотела бы сейчас оказаться на их месте! Затягивать тугую шнуровку платья, украшать руки и шею звенящими монистами.
"Мне надоело быть зрительницей! - вдруг подумала она. - Я хочу участвовать, хочу учить новые песни, танцевать, ловить на себе восхищенные взгляды зрителей. Да если бы я была певицей, мне бы это никогда не надоело…"
- Я пошел курить, - голос Дмитрия прервал ее восторженные размышления, - вы со мной?
- Конечно, - выходя в коридор, Настя услышала за спиной женский голос:
- Ну Петрович дает!
- Я вас поставила в неловкое положение? - виновато спросила она Дмитрия.
- Наплевать! - резко ответил он. - Еще мне будут указывать, кого я могу приводить, а кого нет. За те деньги, которые я здесь получаю, и за ту нервотрепку, которую имею в этом ансамбле, я могу позволить себе раз в год привести кого-нибудь на концерт.
- О какой нервотрепке вы говорите? - спросила Настя.
- Неважно, - мрачно произнес Дмитрий.
- Митя, нам пора, - "цыгане" вереницей начали спускаться по лестнице, и Дмитрий присоединился к ним.
- А мне куда? - испугалась Настя.
- Идите со мной. Вот видите эту дверь? Она ведет в зрительный зал. Я думаю, место найти будет несложно. А после нашего выступления, если хотите, приходите опять наверх.
Насте повезло. Она нашла себе отличное место во втором ряду, прямо в центре небольшого зала, превращенного на время концерта в зрительный. Только она расположилась, немолодой мужчина в черном костюме и галстуке-бабочке объявил выход ансамбля "Цыганский двор". Настя задержала дыхание и тут же услышала перезвон двух гитар, пение скрипки. Перед зрителями, пританцовывая, предстали те самые люди, которых Настя несколько минут назад видела в неудобной гримерной. Но сейчас они казались ей совсем другими, их лица удивительным образом преобразились. Они стали такими оживленными, радостными, манящими, будто пытались помочь своим слушателям увидеть далекий мир романтических чувств и сильной страсти.
Артисты исполнили всего три песни. Сначала солистки спели забавную песенку про бедную девушку, рано выскочившую замуж. Потом все вместе затянули "Соколовский хор", и, наконец, Дмитрий вышел со своим сольным номером, песней "Очи черные". Настя слушала, затаив дыхание, не отрывая глаз от его лица. Она видела, как он то нежно, то почти со страстной мукой улыбался. Его глаза загорались, гасли, вспыхивали вновь. И в который раз, слушая его, Настя поняла смысл выражения: "голос, источающий мед и слезы". Именно таким был баритон Дмитрия. Он завораживал Настю, под эти звуки она готова была, не раздумывая, все бросить и отправиться за любимым хоть на край земли. Да, собственно, она так и сделала.
В какой-то момент Настя почувствовала, что слезы навернулись ей на глаза, и вынуждена была отвести взгляд от сцены. И только тогда она увидела, что лица зрителей, до начала выступления абсолютно одинаковые, тоже преобразились. Словно только сейчас на лицах проступила истинная сущность сидящих в зале людей. Некоторые стали беззащитно-грустными, некоторые почти счастливыми, а некоторые исказило выражение мучительной и страстной тоски.
И тут все кончилось. Дмитрий допел, ансамбль раскланялся и под аплодисменты покинул сцену.
4
Настя ждала Дмитрия на улице. После их первого выхода она не решилась подняться наверх, чтобы не раздражать артистов своим присутствием. Она так и просидела во втором ряду, слабо прислушиваясь к происходящему на сцене. Ее внимание не сумели привлечь ни эстрадная певица в чересчур смелом наряде, ни фокусник, достающий бесконечные ленты из карманов, ни артист так называемого разговорного жанра, который, как показалось Насте, нес полный бред. А потом опять вышел "Цыганский двор", и все повторилось снова: тишина в зале, изменившиеся лица, Настины закипающие слезы.
Концерт закончился около одиннадцати, а на улице так и не стемнело. Приближались белые ночи. Настя стояла, зябко обхватив себя руками, натянув рукава свитера до кончиков пальцев. И хотя вечер был теплым, она почему-то дрожала. Первым на улицу вышел скрипач под руку с Машей, за ними Вероника. Без цыганского костюма она выглядела продавщицей из коммерческой палатки. А потом Настя увидела Дмитрия. И снова он был не один. Его сопровождала невысокая, коротко стриженная блондинка. На ней был очень хороший и дорогой костюм из плотной ярко-синей ткани, очень шедший к ее загорелому лицу и голубым глазам. Она что-то напористо говорила Дмитрию, он рассеянно слушал, а сам в это время беспокойно искал кого-то глазами.
"Он ищет меня", - неожиданно поняла Настя, и ее сердце подпрыгнуло от радости.
- Митя, я тут, - она бросилась ему навстречу, совсем как недавно рыжеволосая незнакомка.
- А, вот вы где, - похоже, он тоже обрадовался, убедившись, что она не ушла с концерта, а как настоящая поклонница дождалась его. - Знакомьтесь, это - Женя, моя жена, - Настя силилась удержать на лице уже ненужную улыбку.
"Как жена? - лихорадочно соображала Настя. - Ведь Фарид сказал, что он давно разведен".
- Бывшая жена, - с видом школьной учительницы поправила Дмитрия Женя, - зачем ты так девушку пугаешь, посмотри, у нее лицо вытянулось.
- Не говори глупости, пожалуйста, - отмахнулся Дмитрий. - Женя была на этом вечере вместе со своей фирмой. Она сделала в свое время стремительную карьеру в туристическом бизнесе. Два дня назад с Канарских островов вернулась. Видите, какая загорелая, даже завидно.
- Ладно тебе прибедняться, сам два раза в год в круизы ездишь. Все же дикий ты, Митя, и некультурный, - Женя резко сменила тему, но оставила прежним свой напористый тон, - даже не представил мне свою девушку.
- Настя, - вставила Настя.
- А с чего ты взяла, что это моя девушка? - с несколько наигранным недоумением спросил Дмитрий. - Просто знакомая, приехала в Петербург из Твери, попросила сводить на концерт.
- А разве в Твери нет цыган? - ехидно осведомилась Женя.
- Есть, на рынке тапочками торгуют и в электричках к пассажирам пристают, - сымпровизировала Настя, и бывшие супруги с интересом посмотрели на нее.
- Ну ладно, я иду в метро, - заявила Женя, - подумай о том, что я тебе сказала, - она строго взглянула на Дмитрия, - и еще, покажи Насте наш город. Или ты думаешь, она приехала из Твери твои рулады слушать?
"Она совсем недалека от истины", - подумала Настя, глядя в спину удаляющейся Жени.
- А почему вы с ней не пошли? - мужественно спросила она Дмитрия. - У вас же автобус.
- Автобус подождет, а с Женей я не поехал, потому что она ужасно меня утомляет. Это даже смешно. Сначала она загорается идеей женить меня, а потом, стоит ей увидеть рядом со мной девушку, как тут же начинаются приступы ревности. А, это все не важно. Давайте немного пройдемся. Любите бродить по вечернему городу?
- Очень, особенно после дождя.
- Да, я тоже. Не хотите присесть? - Дмитрий показал на столики уличного кафе. - Вы дрожите, вам холодно?
- Нет, это что-то нервное, - ответила Настя, усаживаясь за низкий деревянный столик.
Через несколько минут она держала в руках стакан сока, а перед Дмитрием стояла бутылка темного пива. Его джинсовая куртка оказалась на плечах Насти.
- Из-за чего же вы так разнервничались?
- Сама не знаю, наверное, из-за вашего пения.