Джейсон подошел к Рэйчел и, прежде чем она успела запротестовать, взял ее руку и поднес к своим губам. Их взгляды встретились. И внезапно происходящее перестало быть игрой.
Рэйчел смотрела Джейсону в глаза, и страсть, которую она уже не ожидала когда-либо почувствовать снова, охватила ее. Горло женщины сжалось, сердце выпрыгивало из груди.
– Джейсон, – прошептала Рэйчел.
– Рэйчел. – Ее имя слетело с его губ, словно стон.
Он обнял ее, и его губы, теплые и требовательные, нашли ее уста. Рэйчел как будто ударило молнией. Она прижалась к Джейсону, отвечая на поцелуй со всей страстью, сдерживаемой на протяжении десятилетия, такой знакомой, такой неумолимой и, о боже, такой правильной.
Руки Рэйчел обвились вокруг шеи Джейсона. Его тело было теплым, и ей сейчас хотелось одного: касаться его, держаться за него, принадлежать ему. Она прижалась к нему всем телом. Они идеально подходили друг другу. Может, разум и забыл, но тело и душа знали, всегда знали истину, которую можно было обрести лишь в его объятиях.
Снова и снова Джейсон приникал к ее губам, словно утопающий, жаждущий воздуха, пока колени Рэйчел не начали подкашиваться, а дыхание не сбилось. И хотя ее внутренний голос кричал о том, что это слишком рано, слишком быстро, слишком опасно, она не слушала его. Она хотела этого. Всегда хотела. Хотела его, и только его.
Джейсон отстранился и посмотрел на нее, и его изумленный взгляд был отражением ее взгляда.
Женщина судорожно втянула воздух.
– Рэйчел… – Голос Джейсона был хриплым и сдавленным от переполнявших его чувств.
– Каким поразительным способом вы представляетесь, милорд. – Она посмотрела на него.
– Как и вы, миледи. – Уголки губ Джейсона поползли вверх.
Рэйчел смогла восстановить дыхание и осторожно высвободилась из его объятий. Она сделала шаг назад, оказываясь вне его досягаемости и подозревая, что если снова очутится в его объятиях, то поцелуем он не ограничится. И вряд ли ей захочется его останавливать.
Ноги не слушались Рэйчел, и она удивилась тому, что вообще может сейчас стоять прямо.
– Не надо было этого делать.
– Почему?
Джейсон подался было вперед, но затем передумал. И Рэйчел была благодарна ему за это, хотя и немного разочарована.
– Ну, мы только что познакомились, я едва вас знаю. Подобное поведение с незнакомцем неприлично. Это уже слишком. Слишком быстро и слишком стремительно…
– Слишком поздно на десять чертовых лет. – Его решительный голос эхом разнесся по комнате, заставив сердце Рэйчел трепетать.
– Тем не менее нельзя наверстать все за один день.
Джейсон поднял бровь.
– Я собираюсь попробовать.
– А я нет. – Рэйчел направилась к двери. – А теперь прошу меня простить, я направлюсь в свою комнату. Ужин подают в восемь.
– Прячешься, да? – Джейсон скрестил руки на груди.
Рэйчел остановилась, взглянув на него, такого сильного и красивого, и на мгновение захотела снова оказаться в его объятиях. Но она была настроена решительно.
– Да, милорд. – Она медленно улыбнулась. – Я намереваюсь именно прятаться.
Рэйчел распахнула дверь.
– Ты не сможешь избегать меня вечно, – услышала она вдогонку.
Нет, не сможет. Но сейчас она была не готова к тому, что может означать слово "вечность".
Глава восьмая
Тянулся ли когда-нибудь обед так долго?
Джейсон все время поддерживал разговор, но Рэйчел не могла запомнить ни слова из того, что он сказал. Она сидела прямо напротив него за длинным обеденным столом и старалась не смотреть на него. Ей это не удавалось.
Черт его подери! Ну почему он сейчас вызывает в ней голод совсем иного рода, нежели аппетитные блюда на столе? Не то чтобы Рэйчел проявила к обеду хоть какой-то интерес. Она лишь поковыряла еду на тарелке. Но повар вряд ли заметит это – Джейсон уплетал за двоих. Его голода хватило бы на них обоих – во всех значениях этого слова.
Этот человек не пил вино, а целовал стакан. Он не намазывал масло на хлеб, а ласкал его. Он не накалывал вилкой кусок говядины, а медленно проникал в него. Каждый поглощаемый им кусочек сопровождался чувственным движением губ. Джейсон не ел, он соблазнял еду.
Соблазнял ли он и ее?
Рэйчел схватила бокал с вином и залпом осушила его.
– Вы что-то сказали? – спросил Джейсон.
Невинный тон, которым был задан этот вопрос, контрастировал с блеском его глаз.
– Нет. – Рэйчел широко улыбнулась. – Нет, ничего.
Слуга опять наполнил бокал, и Рэйчел тут же отпила. Обычно она не пила так много вина за обедом. Наверное, сегодня ее просто мучает жажда. Да, вне зависимости от того, сколько она выпила, у нее во рту все время было сухо и ей постоянно хотелось смачивать губы.
– Похоже, я болтал бо́льшую часть обеда. Теперь ваша очередь.
Тарелка была мгновенно унесена слугой. Джейсон оперся локтями на стол, переплел пальцы и подался вперед.
– О чем желаете поговорить? О политике? О текущем состоянии экономики? О последних сплетнях? Возможно, у вас есть вопросы…
– Почему ты не женился? – выпалила Рэйчел и тут же вздрогнула.
Из всех вопросов, которые она хотела ему задать, почему-то именно этот она выбрала в первую очередь.
– Это просто, миледи. – Джейсон откинулся на спинку стула и поднял бокал. – Я так и не встретил женщину, которая могла бы заменить ту, что я потерял.
– Но наверняка в твоей жизни были женщины, – произнесла Рэйчел.
– Ну, я не проводил годы в воздержании, если вы об этом.
Рэйчел почувствовала, что краснеет, и сделала еще один глоток вина.
– Мне просто интересно.
– Правда? – усмехнулся Джейсон. – Я не отказывался от женского общества. Пару раз мне даже казалось, что я влюблен.
– Ого!.. – Рэйчел почувствовала укол ревности.
– Это ни к чему не привело, – пожал плечами Джейсон.
– Какая жалость, – пробормотала Рэйчел и сделала последний глоток, пряча улыбку.
– Упомянутые леди именно так и думали.
Она рассмеялась.
– Значит, у тебя было много женщин? Так ты распутник?
– Скорее, скиталец. Или бродяга. – Джейсон нахмурился, задумавшись. – Впрочем, если поразмыслить, слово "распутник" в данном случае тоже подходит.
– Значит, я обедаю наедине с распутником, которого сама впустила в свой дом? – усмехнулась Рэйчел. – Очаровательно.
Джейсон подал знак слуге наполнить ее бокал.
– Вы пытаетесь споить меня, милорд? – спросила Рэйчел, глядя на него с подозрением.
– Чего еще следует ожидать от распутника? – Джейсон взял из миски апельсин и принялся его чистить. Медленно. – А это мне поможет?
– Не думаю.
Рэйчел не могла оторвать глаз от его рук, больших и сильных. Она помнила их прикосновения к своим обнаженным плечам, спине и…
– Конечно, у вас есть и другие вопросы, не касающиеся моих амурных похождений?
Она на мгновение заглянула ему в глаза и снова почувствовала, что краснеет. Его глаза, его улыбка говорили о том, что он все знает. Но он не мог знать, о чем она думает. Или мог?
– Да, конечно. Сотни.
Почему она не может придумать ни одного? Почему она может только сидеть и думать, что хотела бы оказаться на месте апельсина? Рэйчел облизнула губы.
Взгляд Джейсона коснулся их, а затем сразу же вернулся к ее глазам.
– Вопросы, Рэйчел?
– Вопросы. – Она глубоко вдохнула, пытаясь сконцентрироваться на чем-то, кроме фрукта в его руках. – Ну, мне интересно, почему ты не приехал сразу же, как только Джордж умер. Он думал, что ты, быть может, успеешь приехать до его кончины.
На лице Джейсона отразилась грусть.
– Я собирался приехать. Я надеялся покончить с делами и сразу же вернуться в Англию, но одна задержка следовала за другой. Потом началась война и доплыть стало почти невозможно.
Он положил апельсин на стол перед собой и принялся задумчиво рассматривать его. Рэйчел показалось, что он смотрит вовсе не на фрукт, а глядит в прошлое.
– Весть о смерти Джорджа дошла до меня только через год.
– Он очень хотел увидеть тебя еще раз, – тихо сказала Рэйчел.
– Как и я. – Джейсон тяжело вздохнул. – Еще один повод для сожалений в наполненной сожалениями жизни.
– Будет тебе, Джейсон. – В ее голосе появились игривые нотки. – Не вся же жизнь.
– Нет, не вся. Лишь десять лет, не больше.
– Но кажется, что вся, – вздохнула Рэйчел.
Но ведь по сути так и было? Она принялась машинально гладить пальцем хрустальный бокал. С тех пор как они пообещали друг другу всегда быть вместе, прошло так много времени. Они жили каждый своей жизнью, и судьба вновь свела их вместе только сейчас. Конец ли это их совместного пути? Смогут ли они оставить прошлое позади и двигаться дальше? И сделают ли они это вместе?
– Ты ненавидел меня? – Рэйчел посмотрела на Джейсона.
– Нет, – просто ответил тот.
– Никогда? Да ладно. – Она внимательно изучала его. – Даже когда узнал, что я не ждала тебя? Что вышла за Джорджа?
– Нет.
– В прошлый твой приезд я наговорила тебе ужасных вещей.
– Да, наговорила. – Джейсон криво улыбнулся. – Но я понял, почему ты так себя вела.
– Значит, ты никогда не презирал меня, – медленно произнесла Рэйчел. – И ты не сказал мне правду, когда мог, потому что беспокоился о Джордже. – Она приподняла бровь. – Возможно, ты слишком хорош для меня, Джейсон Норкросс.
Он пожал плечами.
– Сомневаюсь. – Джейсон замолчал, как будто раздумывая, стоит ли продолжать, а затем вздохнул. – Прежде чем ты начнешь считать меня святым, ты должна знать, что, наплевав на последствия, я написал тебе дюжины, если не сотни, писем, в которых рассказал все.
– Я ни одного из них не получила.
– Я ни одного из них не отправил.
– Тогда ты действительно так благороден, как я думаю.
– В делах возможно, но не в мыслях. Не в желаниях. – Джейсон допил вино и поставил бокал на стол. – Нет нужды спрашивать, ненавидела ли ты меня, это было очевидно в нашу прошлую встречу. Возможно, более подходящим вопросом будет: "Когда ты перестала меня ненавидеть?"
Рэйчел молчала, сомневаясь, стоит ли отвечать честно. Но если между ними что-то и возникнет, то не благодаря обману.
– Когда получила письмо Джорджа.
– Понятно. – Джейсон задумчиво кивнул. – Значит, только вчера. Разреши спросить еще кое-что. – Он наклонился вперед, в его взгляде, как и в голосе, было заметно напряжение. – Когда ты перестала любить меня?
Вопрос повис в воздухе, отозвавшись эхом в ее жилах и сердце.
Никогда! У Рэйчел перехватило дыхание. Как она могла не понимать этого раньше? Или же она всегда знала это и просто боялась признать? Боялась, потому что страсть была слишком сильной, всепоглощающей, и боль, сопровождавшая ее, была чрезмерной. Она пережила его потерю однажды, но не сможет сделать этого второй раз.
– О, милорд! – Рэйчел заставила себя усмехнуться. – Вы задаете слишком дерзкие вопросы.
Лицо Джейсона помрачнело.
– Да, наверное, – сказал он, разочарованно вздохнув, и, встав из-за стола, посмотрел на Рэйчел сверху вниз. – Сегодня был очень длинный день, и я несколько устал. Прошу простить меня, я пойду спать.
– Прячешься, да? – Рэйчел сразу же пожалела о сказанном.
Джейсон оперся на стол и наклонился, нависая над ней. В его глазах отражались огоньки свечей.
– Вовсе нет. На самом деле я не отказался бы, если бы ты составила мне компанию в постели.
У Рэйчел перехватило дыхание – она была шокирована этим предложением. Или же она была шокирована внезапным приливом желания? Женщина посмотрела на Джейсона, подняв голову.
– Мне не от чего прятаться, Рэйчел. Я отлично знаю, что чувствую. Что я всегда чувствовал. – Джейсон выпрямился и вежливо улыбнулся. – Разрешите же пожелать вам спокойной ночи, миледи.
Он развернулся и пошел к двери.
Рэйчел смотрела ему вслед, сдерживая желание последовать за ним.
Почему все так сложно? Почему она не может лечь к нему в постель и покончить со всем этим? Почему не может обнять его и признаться в своих чувствах и в своем смятении?
Почему она не может поверить ему?
Нет, слишком рано. Десять долгих лет она ненавидела его всеми фибрами души. Что бы она ни чувствовала сейчас – или думала, что чувствует, – она не могла так скоро, так легко открыть ему свое сердце. Она подавляла свои чувства к Джейсону слишком долго, чтобы сейчас без раздумий принять их.
Рэйчел знала: в том, что между ними произошло, нет вины Джейсона, но это знание было у нее в голове, а не в сердце. Она была права, когда сказала, что ей нужно время.
Давным-давно Рэйчел поклялась никогда больше не плакать. Да, она пролила слезы, когда умер Джордж, скорбя о человеке, который спас ее и любил. О своем муже и друге. Но только Джейсону удалось когда-то заставить ее рыдать от разбитого сердца.
Больше она не будет рыдать из-за него.
* * *
Книга с громким стуком ударилась о дверь, но никакого удовлетворения это Джейсону не принесло. Конечно, почитать эту чертову книгу ему тоже не удалось. Буквы прыгали у него перед глазами. Сегодня все его внимание было сосредоточено только на одном.
Если бы эта проклятая женщина еще раз облизнула губы, он бы ринулся через стол и схватил ее, разбрасывая китайский фарфор, хрусталь и серебро. Он бы занялся с ней любовью прямо на обеденном столе, на глазах у слуги и кого угодно. Более того, Джейсон подозревал, что Рэйчел не стала бы сопротивляться. Судя по поцелую, она хотела его так же сильно, как и он ее, даже если сама еще не понимала этого.
Джейсон в нетерпении поднялся на ноги. Он был слишком взволнован, чтобы заснуть. Он оглядел комнату в надежде, что Мейфилд позаботился о том, чтобы оставить здесь графин бренди. Но нет. Можно было бы позвать дворецкого. Или спуститься вниз. Но тогда он, возможно, встретит Рэйчел, а его полностью устраивало то, как они расстались. Его последние слова должны заставить ее задуматься.
Джейсон запустил пальцы в волосы. Рэйчел все еще любит его, он был в этом уверен, прочел это в ее глазах. В ее взгляде вспыхнуло осознание того, что он не сказал ей ничего нового – все это где-то в глубине души она знала уже давно.
Он и раньше видел этот взгляд, когда три года назад понял, что все еще любит ее. И снова увидел его вчера вечером…
В дверь постучали.
– Войдите! – крикнул Джейсон.
Дверь открылась, и на пороге возник Мейфилд.
– Милорд, меня прислала леди Линдхерст. Она слышала шум и просила узнать, все ли в порядке.
Значит, Рэйчел была уже в своей комнате и отлично слышала, что происходит у него.
– Определенно не все в порядке. – Джейсон вздохнул. – Но с шумом это никак не связано. Просто книга выпала у меня из рук.
Взгляд Мейфилда переместился с Джейсона на книгу, лежащую на полу в другом конце комнаты. Дворецкий подобрал книгу и положил ее на прикроватный столик.
– Что-нибудь еще?
– Нет.
Джейсон взмахом руки отослал его прочь.
Мейфилд колебался, видимо, желая сказать что-то еще. Джейсон устало вздохнул.
– Что такое, Мейфилд?
– Могу я говорить откровенно, милорд?
Глаза Джейсона сузились. Видимо, на уме у дворецкого было не только найти источник шума.
– Прошу.
Мейфилд выглядел так, словно собирался с мыслями и, возможно, с духом.
– Милорд, я… то есть слуги и я… ну, мы… – Он расправил плечи и выпятил подбородок. – Если вы причините вред леди Линдхерст, я буду вынужден напасть на вас.
Джейсон уставился на дворецкого. Мейфилду было уже далеко за пятьдесят, и он был не в лучшей физической форме. Джейсон сдержал усмешку, взвешивая каждое слово.
– И ты думаешь, тебе это удастся?
– Вовсе нет, милорд. – В голосе дворецкого слышалась решимость. – Но моему примеру последуют оба лакея, конюший…
– И, без сомнений, повар и экономка.
– Если это будет необходимо, милорд.
– Твоя верность достойна восхищения. Но я не собираюсь причинять какой-либо вред леди Линдхерст. – Джейсон внимательно посмотрел на дворецкого. – Почему тебе пришло это в голову?
На лице Мейфилда промелькнула нерешительность, затем он глубоко вздохнул.
– После вашего визита состояние здоровья лорда Линдхерста все ухудшалось. В последние дни он не мог даже держать перо, но ему нужно было многое записать.
– Продолжай, – осторожно произнес Джейсон.
– Письма, которые он оставил вам и леди Линдхерст…
– Он диктовал тебе, верно? – внезапно понял Джейсон. – Поэтому ты знаешь, что в них написано.
– Да, милорд.
– И готов спорить, это знают все чертовы слуги.
– Милорд, я никогда не разглашаю конфиденциальной информации. – Оскорбленный Мейфилд повысил голос.
Джейсон скептически поднял бровь.
– Но, возможно, они об этом подозревают, – пробормотал дворецкий.
Итак, слуги знали все об их с Рэйчел прошлом, и знали это с тех самых пор, как умер Джордж. Удивляться тут было нечему – разве что тому, что они так долго пребывали в неведении. Но все же они были верны, по крайней мере, верны Рэйчел.
– Скажи, Мейфилд, леди Линдхерст получила то же письмо, что и я?
– Это было давно, милорд. – Мейфилд задумчиво нахмурил брови. – Если мне не изменяет память, то, что написано в письме леди Линдхерст, вам уже было известно. Хотя письма и похожи, они не идентичны.
– Понятно.
Конечно, письмо Джорджа, адресованное Рэйчел, было признанием. В то время как то письмо, что получил он, содержало извинения и сожаления.
– Что ж, Мейфилд, раз уж ты все знаешь, возможно, ты подскажешь мне, что делать.
– Делать, милорд?
– Ну, ну, Мейфилд. – Джейсон скрестил руки на груди и прислонился к каминной полке. – Я знаю тебя с тех пор, как был мальчиком. Ты всегда давал мне хорошие советы, когда я тебя об этом просил.
– Я не…
Джейсон фыркнул.
– Хорошо, сэр. – Мейфилд задумчиво посмотрел на Джейсона. – Я бы посоветовал вам принять во внимание слова лорда Линдхерста.
– Какие слова?
– Совет, содержащийся в его письме.
– Мейфилд, я читал это письмо по крайней мере дюжину раз.
– Прочтите еще раз, милорд.
Джейсон посмотрел на дворецкого, не в силах сдержать улыбку.
– Тебе всегда нравилось заставлять меня трудиться, чтобы я получил то, что хочу, не так ли, Мейфилд?
Лицо дворецкого было непроницаемо, но в глазах блеснули искорки.
– Да, милорд.
Джейсон рассмеялся и пожелал ему спокойной ночи. Мейфилд кивнул и ушел, закрыв за собой дверь.
Джейсон оглядел комнату. Куда слуги, занимавшиеся его багажом, положили письма Джорджа и прочие документы, которые были у него в чемодане? Джейсон подошел к секретеру, отодвинул ящик и нашел там все бумаги аккуратно сложенными. Он пролистал их, пока не нашел нужное письмо, и погрузился в чтение, усевшись в кресло.