Мне же все-таки очень хотелось узнать, из-за чего они с Лиамом так поругались в прошлом году. Меня снедало любопытство, оно давило на разум. Когда Лиам был жив, это не имело большого значения, потому что мы никогда не виделись с Беном. Но теперь я здесь, с ним, и мне нужно было знать, не предаю ли я каким-то образом память Лиама. Они могли поругаться из-за чего угодно, но это точно было что-то очень важное, раз они столько не общались друг с другом и оба отказывались об этом рассказывать. Чем больше я думала об этом, тем более странным мне казалось, что Лиам сам не захотел мне все рассказать. Я могла понять, почему этого не делал Бен, так как была уверена, что ссора произошла по его вине. Но если Лиаму не в чем было себя винить, тогда странно, что он ничего не рассказывал о ссоре. И чем дальше я размышляла, тем сильнее меня охватывало чувство дискомфорта: быть может, Лиам не был таким уж агнцем...
Я выглянула в окно, чтобы отвлечь себя от этих безрадостных мыслей и заметила небольшую группу всадников на лошадях, проезжающих мимо гостиницы. Наверное, они держали путь обратно в конюшни, что я видела неподалеку от нас. Начался небольшой снегопад.
- Вы же нанимали небольшой конный экипаж на вашу свадьбу? - неожиданно брякнул Бен.
- Да, - ответила я, мысленно сразу же вернувшись в тот волшебный день. Две серых лошади, в их гривы вплетены ленты, сбруя украшена цветами...
- Как тебе удалось его уговорить?
- Что? - озадаченно спросила я.
- Лиама, - сказал Бен, глядя на меня исподлобья. - Как удалось его уговорить на лошадей?
- Мне не нужно было его уговаривать. Это была его идея.
- Но он терпеть не мог лошадей.
Я уставилась на Бена. Он будто совсем не знал своего брата. Может, это от того, что они почти год не виделись. Может, он просто что-то забыл. Но Лиам обожал лошадей, с самого детства он проводил все летние каникулы в поместье у моих бабушки с дедушкой.
Бен непременно должен помнить это. Мне вдруг пришло в голову, что Бен не настолько вменяем, каким казался.
- Он же приезжал и гостил у моих деда с бабушкой, - сказала я. - Дед учил его ездить верхом.
- Ах, ну да, - сказал Бен, качая головой, словно разозлившись на самого себя. - Теперь вспомнил.
Ну, это было двадцать с лишним лет назад. Возможно, это было не так уж странно, что Бен не помнил, где Лиам проводил каникулы.
- Конечно, если бы ты пришел на свадьбу, то знал бы, что он любил лошадей, - сказала я, не в силах сдержаться, чтобы не произнести эти слова несколько холодно. Я знала, что Лиам был расстроен отсутствием брата.
- Может быть, как-нибудь ты покажешь ваш альбом со свадебными фотографиями, - ответил Бен в тон мне, словно скорее предпочел бы оказаться утопленным на дне озера.
- Я просила мою маму, переслать тебе несколько фотографий, - сказала я. - Она ответила, что выполнила мою просьбу.
- Наверное, фотографии затерялись по дороге.
- Ну, значит, если найдешь их, я предпочла бы, чтобы ты их вернул. А то с моими... что-то... не так.
- Я не видел никаких фотографий, - сказал резко Бен, массируя себе левое плечо правой рукой.
- Твоя мама тебе так и не... - Он внезапно оборвал меня, подняв руку и тихо спросив: - Что ты сейчас сказала?
- Я сказала... если найдешь те фотографии, верни их мне.
- Потому что с твоими что-то не так? - продолжил он со странным нетерпением в голосе.
- Ну да, - подтвердила я, уже жалея, что упомянула об этом.
- А что с ними? - Он по-прежнему говорил тихо, но меня поразили неожиданное нетерпение в его голосе и блеск в глазах.
Я подумала было солгать, например, что пролила на них кофе, или вроде того... Но по тому, как Бен смотрел на меня, я поняла, что он на это не купится.
- Женщина на фотографии, - неохотно созналась я, - это не я.
- В смысле?
- Она... не улыбается. С её лицом что-то не так. А я помню, что весь день не переставала улыбаться. Я вот думаю, может, Джексон с ними что-то сделал, ну, с фотографиями. Это единственное объяснение, которое я могу придумать.
К моему удивлению, Бен издал смешок, будто не верил моим словам, а потом улыбнулся мне, и его лицо преобразилось. Его карие глаза излучали тепло. Впервые за все время.
- То же самое случилось с моими фотографиями. - Он просиял.
- О, - ответила я тупо, не в состоянии придумать что-то потолковее в ответ. Его реакция озадачила меня. Едва ли здесь было чему радоваться. Если подумать, то вряд ли Джексон вломился бы и к Бену в квартиру. - И что это может означать?
Он пожал плечами.
- Не знаю. Не думаю, что это Джексон. Я думаю, дело в другом. Но я рад, что не одинок в этой ситуации, а ты?
- Наверное. Я просто хотела бы узнать, почему это вообще происходит. - Как бы мне хотелось, чтобы Бен не говорил мне, что с его фотографиями произошло то же самое, тогда я могла бы обвинить во всем Джексона. Я отвернулась к окну и опешила от того, как усилился снегопад. - Ничего себе снег пошел.
- Ага, - согласился Бен. - Лучше нам никуда не выходить какое-то время. У нас нет цепей для автомобиля, если что. Как бы не пришлось его вытягивать. На дороге слишком опасно. Надеюсь, к вечеру дороги почистят, и тогда мы сможем съездить в Нойшванштайн. Поедем после ужина.
- Хорошо, - сказала я, гадая, чем буду заниматься все это время ожидания. Если бы я была не с Беном, а с кем-то другим, то предложила бы сходить в бар, выпить, чтобы попытаться расслабиться и отвлечься. Но в сложившихся обстоятельствах, предлагать это казалось бессмысленным, поэтому, когда мы встали из-за стола, я рассталась с Беном на площадке второго этажа. Он поднялся к себе, а я пошла в свою комнату, сказав, что мы встретимся снова за ужином. Бен обычно производил впечатление, что ему со мной скучно, и он с радостью останется наедине с собой. Меня это не очень обижало, потому что я знала - он нелюдим, и скорее всего, вел бы себя так же с любым человеком.
Как только я оказалась в номере, сразу же пошла к своей скрипке. На этот раз в футляре меня не ждала никакая роза, только красивый инструмент. Конечно, у меня была и обычная скрипка, но это совсем другое. Я бы никогда не решилась играть на ней посреди ночи, боясь разбудить Лиама или потревожить соседей. И уж точно не стала бы играть на ней в гостинице. А еще, моя электроскрипка была так прекрасна: её голубая с серебром дека и ненавязчивое, приятное звучание, все в ней было идеально - это была улучшенная версия обычной скрипки.
Может, я была слегка параноиком, раз упаковала с собой два набора струн. Но мысль о том, что струны порвутся, пока я буду за границей, приводила меня в ужас. В этом я напоминала заядлого курильщика, внезапно оставшегося без сигарет. Но сегодня мне не очень хотелось играть. Мне хотелось компании.
Я уже подумывала о том, чтобы взять книгу и спуститься в бар, как в мою дверь постучали. Это был Бен, на лице которого отражалась неуверенность.
- Я... подумал, может, ты захочешь скоротать время за шахматами. Но... если ты хочешь побыть одна... - Его взгляд упал на мой раскрытый футляр, и он сказал. - Не бери в голову, дурацкая идея. Наверное, ты хочешь поиграть на скрипке.
И, не дождавшись моего ответа, он собрался было уже уходить.
- Постой, у тебя есть с собой шахматы?
- Дорожные, - ответил Бен.
- А ты хорошо играешь? - спросила я с улыбкой.
- Довольно неплохо, чтобы скоротать часок другой, - заверил он.
- А ты не будешь плакать, как девочка, если я выиграю?
Бен помолчал, раздумывая, а потом сказал:
- Хайди как-то сказала мне, что я честно признаю поражение, но также умею радоваться победе.
Я улыбнулась. Именно таким был Лиам - он не расстраивался, если проигрывал, но вот если выигрывал, то его распирало от самодовольства. Это определенно шло из семьи.
- Ну, тогда я очень постараюсь не оставить от тебя камня на камне.
Мы вернулись в мой номер и уселись за журнальный столик, поставив шахматную доску между собой.
- Она умная? - спросила я, решив, что благодаря хорошему настроению Бена, могу побаловать свое любопытство.
- Невероятно, - ответил Бен, расставляя фигуры на доске.
Мне было трудно представить, девушку по имени Хайди умной, но скорее всего, виной тому было то, что в школе надо мной нещадно глумилась как раз девочка по имени Хайди. Поэтому, при упоминании этого имени, я представляла себе дуру с длинным языком.
- Черными или белыми? - спросил Бен.
- Что? Ааа. - И я уставилась на доску, прикидывая, насколько хорош он был в шахматах.
- Черными, - решила я. Меня охватил внезапный азарт, но победить я хотела, не имея изначально никакого преимущества.
Он развернул доску, черными фигурами ко мне.
- Она хорошенькая? - спросила я.
- Самая красивая женщина на свете, - ответил Бен.
- Ну надо же, и умница, и красавица, - сказала я с улыбкой. - Интересно, что она в тебе нашла.
Я было подумала, что он может обидеться на шутку, но он посмотрел на меня с теплотой и ответил:
- Полагаю, это одна из величайших загадок в мире.
- Итак, ты пригласишь меня на свадьбу? - спросила я. Внезапно мысль о свадьбе показалась мне невероятно привлекательной. Как было бы здорово, сгладить смерть Лиама версией "и жили они долго и счастливо".
- Конечно, - сказал Бен. - Если будешь держаться от моей мамы подальше. Ты же знаешь, она тебя ненавидит.
- Я в курсе, - сказала я. На самом деле, меня порадовало, что хоть кто-то признал очевидное отношение его матери ко мне, а не пытался уверить, что это всего лишь плод моего воображения. - А ты знаешь, почему?
- Знаю.
- И почему же? - спросила я, когда он не стал развивать эту мысль.
- Она не хотела, чтобы ты выходила замуж за Лиама.
Я знала, что он прав. Но должна была существовать более конкретная причина. Я помнила, что она меня очень любила, но за две недели до свадьбы резко изменила свое отношение ко мне.
- Это потому что я альбинос? - сорвался вопрос с моих губ.
- Что? - удивился Бен.
- Она не хотела, чтобы я выходила за Лиама замуж из-за моей внешности?
Он уставился на меня, и я прокляла себя за свой вид. Даже не оглядывая себя, я помнила, во что была одета и как выглядела... Синие джинсы и бледно-голубой топ. Ничего особенного, одежда как одежда. Но вот мои волосы были распущенными... Надо было собрать их на затылке или спрятать под шляпу. Сделать что-нибудь, чтобы они не выглядели такими отталкивающими.
Я вспомнила инцидент, который имел место во время моего последнего года в младшей школе. Я не могла вспомнить, как это началось, но, так или иначе, банда хулиганов - Хайди среди них - которая меня постоянно мучила, решила узнать, есть ли у меня кровь и настоящая ли она. Словно они и правда считали меня каким-то потусторонним существом. Это было во время урока физкультуры: несколько человек, включая меня, стояли по одну сторону с клюшками наготове. Мы ждали начала игры.
Разумеется, учительница там тоже была, но она судила игру и не особо обращала внимания на драки. Обычно рядом со мной всегда находился Лиам. Но так как это был урок физкультуры, он играл в футбол с мальчиками. Лиам бегал неподалеку, но недостаточно близко, чтобы услышать мои крики, если что. Кроме того, мне претила мысль звать на помощь. Я же не настолько беспомощная жертва. Я должна уметь постоять за себя. Но их было пятеро против меня одной. Они повалили меня на землю, и Хайди, усевшись сверху, впилась в мое плечо ногтями, чтобы расцарапать его до крови.
Не знаю, как он узнал о том, что происходит, вокруг было слишком много шума, чтобы Лиам что-то услышал, но в Хайди неожиданно что-то врезалось и повалило её на землю. Она визжала как резаная, когда он таскал её за косы по влажной траве, пока не подоспела учительница, чтобы оттащить его. Лиама сурово наказали. Его посадили в изолятор временного содержания за то, что он таскал Хайди за волосы, а потом еще раз отправили посидеть там за то, что отказался извиняться перед ней.
Так оно всегда и было - для него Снежная принцесса, а для остального мира - уродина. Да-да, моя семья любила меня, несмотря на мой внешний вид. Но Лиаму, будто на самом деле нравились мои белые волосы, бледная кожа и голубые глаза. И он бы не стал ничего менять во мне, если бы получил такую возможность...
Как бы мне теперь хотелось, чтобы я не поднимала этот вопрос, потому что мне совсем не понравилось, как Бен посмотрел на меня.
Наконец он произнес:
- Не думаю, что моей матери ты не нравишься из-за своей необычной внешности. Ты не лишена привлекательности. Лиам мог все испортить.
Он опустил взгляд на доску и сделал ход первой пешкой. Я подавила вздох.
- Не лишена привлекательности.
Наверное, это лучшее, на что я могла рассчитывать. Было бы здорово, если бы меня это не волновало.
Это казалось тщеславным и глупым. Но мне это было важно, и я не могла ничего с этим поделать.
Глава 13
Белая дама
Большую часть времени до ужина, мы провели за игрой в шахматы. Мы мало разговаривали, потому что очень сосредоточились на том, как победить соперника. Бен выиграл первую партию, я вторую.
- Ты почти так же хорош, как Лиам, - сказала я, когда мы убрали шахматы.
- Лиам? - повторил Бен, приподняв бровь. - Не знал, что он умел играть в шахматы. Я всегда считал, что он больше по шашкам.
Его голос источал презрение. И это немедленно меня вывело из себя.
- Вот зачем ты так? - требовательно спросила я.
Он удивленно посмотрел на меня.
- Как?
- Используешь любую возможность, чтобы отпустить какое-нибудь ехидное замечание о нем. Мы сегодня замечательно провели время, а ты намеренно пытаешься все испортить?
- Ты права. Я приношу свои искренние извинения, - сказал он, после недолгой паузы.
Но Бен не был искренним. На самом деле, извинения он произносил иронично. С другой стороны, это уже было хоть что-то, поэтому я решила не подливать масла в огонь.
Бен захлопнул крышку коробки с шахматами, а потом занес руку, чтобы помассировать левое плечо. Я сегодня уже не раз ловила его за этим занятием, поэтому спросила - не болит ли оно. Он тут же опустил руку, словно сообразив, чем занимался, и ответил, что за столиком пришлось сидеть в неудобной позе, потому и затекла мышца. Только и всего.
Вскоре мы спустились вниз на ужин, а в одиннадцать, одевшись потеплее, сели в машину и поехали в Нойшванштайн. Я находила нашу поездку необычайно захватывающей... поездка в замок, посреди ночи. Ну разве не волнительно? За несколько часов выпало много снега, но дорожные службы уже успели посыпать дороги солью, так что ехать было не страшно. Издалека, в холодной и хрустящей тишине, Нойшванштайн выглядел голубым и призрачным на фоне темной горы. Бен наплевал на знаки, запрещающие въезд, и заехал так высоко в горы, насколько сумел, чтобы нам пришлось как можно меньше идти пешком.
- Как думаешь, Лукас явится? - спросила я, понижая голос до шепота, хотя вряд ли нас кто-нибудь мог подслушать.
- С чего бы вдруг? - спросил Бен. - Если он говорил тебе правду, то не станет мешать.
- Не понимаю, почему он хотел, чтобы мы сюда приехали. Ты думал, что он озеро подразумевал. Может, нам потом туда нужно спуститься.
- Не думаю, что это хорошая мысль, - ответил Бен.
- Почему? - удивилась я. - Ты же сам сказал, что нужно проследить путь Лиама, - а озеро - самое важное место из всех, что нам известны. И если там на самом деле обитают царевны-лебеди, то я хочу сама их увидеть. А ты?
Бен пожал плечами и сказал:
- Не имею ничего против резвящихся нагишом на берегу озера царевен-лебедей, но если они настоящие, то вероятнее всего, так же реальны и рыцари-лебеди, которые, как мы знаем, очень ревностно относятся к охране своей территории. Думаю, нам нужно проявить больше здравого смысла и сдержанности, чем проявил Лиам, и выработать план, прежде чем окунаться в омут с головой, как считаешь?
Как бы мне не хотелось этого признавать, но Бен был прав. Однако, мы же не собирались красть лебедя. Мы же только хотим взглянуть на озеро, не поднимая шума. Не хотелось бы упустить момент.
Мы остановились в тени великолепного замка, нависшего над нами. Белые кирпичи в широкой полоске света от прожектора казались синими, и замок, словно превратился в призрак и почему-то... казался одиноким... как человек, выстроивший его в этих горах, давно умерший и здесь похороненный.
Как же было волшебно находиться там среди ночи, когда вокруг ни души. Время словно замерло. Куда ни глянь только снег, сосны, горы и звезды, ничего не изменилось за сотню лет. Тишина и горный воздух.
Мы стояли там какое-то время и просто смотрели на замок. Он и днем был величественным, но ночью - мог заткнуть любой сказочный замок за пояс. Я вспомнила слова Бена про Уолта Диснея, вдохновившегося им. Как странно, настоящий замок вдохновил на сказку, а не наоборот. Было очень сложно поверить, что он настоящий, выстроен реальными людьми, а мы не в сказочной стране. Нойшванштайн был идеален - каждая его деталь совершенна. Ничего нельзя было ни убавить, ни прибавить.
Неожиданно идея о царевнах-лебедях, одиноких королях, зачарованных голосах и агрессивно настроенных рыцарях не показалась такой уж нелепой, как при свете дня... Я оторвалась от созерцания замка и оглядела окружающий нас пролесок, выступавший из темноты. Когда ветви вдруг зашелестели, я резко повернула голову, и вправду искренне ожидая увидеть огромные, богато украшенные сани, выскочившие из ниоткуда, запряженные гнедыми и сопровождаемые лебедями... Но ничего. Через мгновение нас вновь окутала тишина.
Видя его таким, мне ни за что не хотелось оставлять замок. Магия, буквально гроздями висела на нем, словно гирлянда на новогодней елке. Он был прекрасен, безмолвен и одинок, и я понимала, почему Людвиг его так любил, больше других своих замков. Нойшванштайн и днем был прекрасен, правда, тогда на него глазели толпы туристов, чего Людвиг не хотел бы, а сейчас, когда было тихо и пустынно, появилась возможность увидеть его глазами человека, создавшего этот шедевр. Именно сейчас, когда замок получил краткую передышку перед появлением очередной партии праздных туристов, галдящих и сующих везде свои любопытные носы.
И вот, когда я подумала, что волшебнее быть уже некуда, с неба западали снежинки, превращаясь в свете прожекторов в синие искорки, которые укрыли собой шпили и крыши башен, сотворив невозможное - явив сказку. Все, чего мне хотелось, это стоять и смотреть, стоять и смотреть, а остальное могло подождать... ответы на вопросы, таинственный предмет... Но потом я вспомнила слова Лукаса и очнулась. Если он рассказал правду, тогда ждать нельзя. Нужно действовать. Если мы не найдем тот, предмет, что оказался в руках Лиама, то кто-то может умереть. А я так хотела навсегда забыть, что такое чувство потери.
- Мы должны спуститься к озеру, - скрепя сердце, сказала я. - Здесь нет ничего.
- В замке кто-то есть, - откликнулся Бен.
Я взглянула на него, а потом проследила за его взглядом до окна одной из башенок - резко выделяющегося на фоне остальных темных окон.
- Возможно, они оставили свет включенным на ночь... - начала было я, но умолкла, увидев в окне женщину. У женщины были длинные белые волосы и почти прозрачная кожа.
Это была я.