- А... ну... да неважно это...
- Давай-давай! Я тебе все честно рассказала!
Вздыхает.
- Не помню.
- Как это - не помню?!
- Надь, ну правда... - собирается встать с кровати. - Это все неважно...
- Еще как важно! - она быстро пресекает его попытку слинять, садится верхом. - Сколько их было, что ты даже не помнишь?!
- Надюша...
- А ну колись!
- Ну... пятнадцать, может быть. Нет, меньше. Десять... двенадцать.
- Ах, ты!.. - кулачком по груди. - Ну, ты вообще! Кобель! Вот что за логика - любить одну, а трахать других?!
Он даже не предпринимает попыток защититься от нее крайне не впечатляющих ударов. Он знает. Она знает. Что он даже в шутку больше не применит к ней силу.
- Наденька... Ну, это же все в прошлом... Какая разница?..
- Ты просто... просто... у меня слов нет! - она продолжает негодовать.
- Забудь, - притягивает ее, не очень-то сопротивляющуюся, к своей груди, вынуждая лечь на себя. - Только ты. У меня никого не было... после тебя.
- Я должна сказать тебе за это "спасибо"?!
- Нет. Просто... ты же знаешь... что мне теперь никто не нужен. Только ты. Ревнивая моя.
- Ничего подобного! Я не ревнивая. Но заруби себе на носу!
- Что именно?
- Ты мой!
Обнимая и прижимая ее к себе крепко.
- Ты моя.
________________
- Вик, объясни мне, зачем ты подстригся?
- Нууу... - лениво перебирая ее локоны, - наверное, я хотел так... сбежать от самого себя.
- Получилось?
- Нет. А что? Тебе не нравится?
- Как ни странно, нравится. Только вот, - она задумчиво хмурится, - с этой прической ты совсем другой. Такой... такой...
- Какой?
- Похож на какого-то красавчика-мачо!
Он громко смеется, даже гладить ее по волосам перестал.
- Это плохо? - отсмеявшись.
- Это ужасно. Верните мне моего милого кудрявого Вектора!
- Не могу, - он все еще улыбается.
- Почему?!
- Он умер.
- Это несправедливо, - вздыхает Надя. - Влюбилась в парня, у которого одно достоинство и было - кудри шикарные. И того теперь нет.
Вик снова смеется.
- Слегка непоследовательно, если вспомнить "пуделя" и "дверной половичок". И потом - у меня есть масса других достоинств!
- Каких это?
- Сейчас, - притягивая ее к себе, - продемонстрирую.
___________________
Когда ты счастлив, время летит незаметно. Но и оно имеет обыкновение заканчиваться.
- Вик... Ты помнишь... что у меня билет обратный... на послезавтра?
- Помню, - тихо. Он все никак не может ей сказать. Все никак не выходит, все время говорят о чем-то другом.
- И?..
Он собирается с мыслями. В принципе, все решил. Но отчего-то медлит с ответом. Надя вздыхает.
- Я понимаю, - она говорит негромко и серьезно, - что у тебя тут очень хорошая работа. И перспективы. И про Мекку я тоже помню, - усмехается невесело. - Но самое ужасное заключается в том...
- В чем?!
- Я не могу без тебя, - она вдруг шмыгает носом. - Я не могу без тебя, Баженов! Вот что ты со мной сделал?!
- Надюша... - растерянно.
- Что - Надюша?! Как ты себе это представляешь? Что я улечу, а потом приеду к тебе... только зимой, на каникулах?! У меня же институт, мать его! А ты работу не бросишь, я понимаю. Но я так не смогу! Я не выдержу. В общем... я решила... и попробуй только сказать, что ты против!
- Что ты решила?
- Любишь меня? - тон ее странно нерешителен.
- Люблю, - Вик серьезен. Что эта непредсказуемая красавица еще придумала?
- Тогда я переезжаю к тебе.
- КАК?!
- Вот так. Глупость, конечно, несусветная - бросать МГИМО после четырех курсов. Но... А! - машет рукой. - Я столько глупостей наделала - одной больше, одной меньше.
- Надя... - неверяще. - Ты, правда, собираешься это сделать?..
- А что еще остается?! Я не смогу Вик, - она вдруг прижимается к нему. И, пряча лицо и неуверенно: - Я не смогу быть от тебя далеко... так долго. Ты мне нужен... постоянно... рядом, - обхватывает руками неожиданно крепко. - Витенька... любимый... я же загнусь с тоски без тебя...
Какой-то горячий шар в области солнечного сплетения стремительно разрастается и не дает не то, что говорить - дышать. Если ему нужны были какие-то подтверждения... если у него были какие-то сомнения в том, что это для нее серьезно - они все сейчас просто сгорели.
- Девочка моя... - слова выходят с трудом, горячий шар переместился в горло и мешает говорить. Обнимает ее в ответ, так же крепко. Пытаясь этим ей сказать все, что чувствует. - Не надо так...
- Не надо?! - она выдыхает потрясенно. - Не хочешь? Не хочешь, чтобы я переехала к тебе?!
- Хочу! - только бы не обидеть ее! - Очень хочу! Просто... послушай меня, ладно?
- Говори.
- Я... я через пару месяцев обратно в Москву собираюсь.
- Как?! Зачем?!
- Компания открывает представительство в России. Меня попросили помочь как аборигена... там, на месте. Ну и... потом... в принципе, можно вопрос решить. Чтобы я остался работать в Московском офисе. Вот.
Надя молчит, на него не смотрит.
- Ты давно это знаешь?
- Ну... разговор об этом был с руководством... пару недель назад.
- Почему молчал?!
- Да как-то речь не заходила...
- Неправда! - она наконец-то поднимает на него взгляд. - Ты специально молчал! Ждал, когда я начну сама... просить... умолять... признаваться!
- Нет! Что ты, нет! - а потом вздохнул, руки чуть крепче сжал. - Наверное, ты права. Да. Прости.
- Гад! - но получается совсем не зло.
- Прости, - губами ей в макушку. - Мне просто очень важно было это... услышать. Что я тебе настолько нужен.
- Ах, вот как?! Хотел услышать?! Ладно, слушай! Я переезжаю к тебе!
- Наденька, не нужно. Не бросай институт, это же очень важно. Потерпи. Я сам через два месяца...
- Я переезжаю в твою квартиру в Москве! И буду тебя там ждать! Чтобы ты не передумал.
Вик просто хлопает глазами от неожиданности.
- В мою квартиру?!
- Да. Или что - вы ее уже... куда-то пристроили?
- Да нет, вроде бы... стоит пока пустая.
- Вот и отлично.
- Надя... ты, правда, хочешь жить... со мной?
- А ты против? - она отстранилась, независимо сложила руки на груди.
- Эээмн... - он из всех сил старается не улыбаться. - Надо подумать...
- Ах, вот как?! - Надя подозрительно суживает глаза.
- Угу. Ты... хм... готовить умеешь?
- Нет!
- А... убираться будешь?
- Вот еще!
Он прикусывает нижнюю губу, но сдержать улыбку уже попросту невозможно. Его любимая королева. Последняя попытка.
- Ну... хотя бы на регулярный минет я могу рассчитывать?
Теперь не выдерживает и улыбается она.
- Да. Вполне можешь рассчитывать. Определенно.
- Хорошо. Я согласен.
Они смотрят друг на друга, улыбаясь. Потом на ее губах улыбка гаснет.
- Вик... я серьезно.
- Я тоже.
Смотрит на него изучающее - Вик больше не улыбается вслед за ней.
- Вить, я... у меня вагон тряпок. Я забью весь твой шкаф.
- Он и так наполовину пустой стоял, - Вик беспечно пожимает плечами.
- Я притащу всю свою косметику. У тебя дома будет пахнуть... духами! Женскими.
- Мне нравятся твои духи.
- И ванной будет все заставлено моими баночками.
- Думаю, я смогу это пережить.
- А еще... еще я привезу фен! И плойку! И...
- Я понял. Все равно я согласен.
- Какое благородство! - Надя пытается язвить.
Вик разводит руками.
- Чего не сделаешь ради минета каждый день.
Глава 15."Ой, мам, можно, я залезу в вагон и посмотрю на него? Мам, ну, пожалуйста..."
(с) Джоанн Роулингс"Гарри Поттер и Философский камень" Первые слова, которые услышал ГарриПоттерот ДжинниУизли.
- Витенька... ты шутишь?
- Абсолютно серьезно.
- Но... как же... это же...
- Мам, просто отдайте Наде ключи от квартиры. Дальше она сама... наверное... разберется.
- Витечка... так это что же - правда?!
- А я тебе о чем говорю уже минут пять? - Вик вздыхает. Надо было звонить отцу. С другой стороны - разговора с матерью все равно не избежать. - Или что - ты против? - голос его прозвучал холоднее, чем он хотел бы.
- Нет, ну что ты... - мать все еще растеряна. - Конечно, я не... мы не... Просто это так неожиданно... - Потом мама, видимо, все-таки собирается с мыслями. - Конечно, Витя, я поняла. Мы с папой поможем Наденьке перебраться, обжиться. Там же пусто в квартире...
- Хорошо. Спасибо, мам. Дай мне отца.
Спустя несколько минут, как только супруг нажимает отбой.
- Олег, ты себе это представляешь?!
- Что именно? - Баженов-старший невозмутим.
- Наш Витя! И Надюша Соловьева!
- Ну и что? Они все жизнь вместе где-то болтаются. Чем тебе Надежда не угодила?
- Ничем! - Евгения вдруг порывисто бросается на шею мужу. - Я ужасно рада!
Олег сдержанно обнимает жену.
- Да по тебе никогда не угадаешь - рада ты или собираешься рыдать от горя.
- Ты не понимаешь! Надо позвонить Вере!
_______________
- Верочка!
- Евгения Андреевна, что ж ты так орешь? - морщится Вера, чуть сдвигая трубку от уха. - Что-то случилось?
- А ты не знаешь еще?! - со звенящим в голосе предвкушением.
- Что? - осторожно.
- Про вашу Надю! И нашего Витьку! И про...
- Знаю.
- Знаю - и все?!
- Жень, - Вера против воли усмехается, - судя по твоей реакции, как минимум, на Красной площади инопланетяне высадились.
- Что?! Какие инопланетяне?! Ну, знаешь, Вера Владимировна! Вот от тебя я такой... такой... такой черствости и равнодушия не ожидала!
- Черствости? Равнодушия? - Вера смеется. - Да еще ничего не произошло, а ты уже с ума сходишь, - на другом конце Евгения пытается что-то возражать, но Вера пресекает: - Дабы не быть обвиненной еще и в чрезмерной жестокости - приезжай к нам, отметим. Мартини в холодильнике, тоник и оливки там же.
- Ну вот, - вздыхает Женя довольно. - Другой разговор.
______________________
- Наденька, у тебя завтра занятия во сколько заканчиваются?
- В час пятнадцать, Евгения Андреевна.
- И давно ли я стала Евгенией Андреевной? Всю жизнь была тетей Женей, вроде бы?
- А... ну... я... - блистательная Надин Соловьева определенно смущена. Решение жить в Витькиной квартире было, конечно же, импульсивным. Там, в Америке, оно казалось очень верным, единственно возможным. И Витьку хотелось по носу щелкнуть, и вообще - только так можно было, потому что жизнь без него не представлялась возможной никак.
Но теперь... тут-то... когда встала необходимость общаться с родителями Вика. Которых она знала всю жизнь, казалось бы... Но ведь теперь все по-другому. И ей действительно неловко.
- Надя, Надя... - смеется Евгения Андреевна, приобнимая ее за плечи, - ну что ты, как маленькая? Я не изменилась, я все та же тетя Женя. Ну?
- Да, конечно... - она вдруг ответно обнимает Витькину мать, - да, теть Женя.
- Ну вот, другое дело! - Евгения довольно улыбается. - Так, у меня лекций тоже всего две пары завтра. Значит, я за тобой заеду на машине к часу пятнадцати в институт, поедем шторы покупать. А то это форменное безобразие, я Вите сто раз говорила.
Наде остается лишь согласно кивнуть.
- И постельного белья надо прикупить несколько комплектов. А то, что было, я на дачу увезла. Оно старенькое уже.
Надя снова кивает. А ведь Витька ее предупреждал. А она не верила.
______________________
Vector: Ну, как день прошел? Рассказывай.
BlueEyeQween: Ездила по магазинам с твоей мамой.
Vector: Бедняжка моя. Но! Я тебя предупреждал.
BlueEyeQween: Угу, точно. Тетя Женя очень... энергичная.
Vector: Что купили?
BlueEyeQween: На горе тебе, юный эксгибиционист, мы купили шторы.
Vector: Как жить, как жить... Вот я так и знал, что не стоит тебя пускать в свою квартиру.
BlueEyeQween: Поздно, Джонсон. А еще мы купили постельного белья. В красные сердечки!
Vector: ))))
BlueEyeQween: Не веришь?!
Vector: Зная свою маму... верю)
BlueEyeQween: На самом деле - нет. Я бы этого не пережила. Купили, но не в сердечки. Нормальной расцветки. Слушай, Вить, тут вроде уровень сигнала выправился. Давай хоть голосом попробуем, без видео?
Vector: Звони.
______________
- Привет.
- Здравствуй, родная. Как ты?
- Да я тебе все рассказала. Ты как, солнце мое?
- Твое солнце пашет как вол, - не стал говорить ей, что, возможно, у него получится вырваться на неделю или полторы раньше планируемого срока. Мало ли - вдруг не получится, а Надя потом будет расстраиваться.
- Устаешь?
- Привык. Кстати... Тим передает тебе привет.
- Кто?! - она не верит своим ушам. - Тим?! Твой сосед-гей? Мне уже пора начинать беспокоиться?
- Не знаю, - он усмехается. - Он приглашал к себе в гости. На ужин по-соседски.
- А ты?!
- Пока не получается никак. Времени нет.
- Ты хочешь, чтобы его смерть была долгой и мучительной?!
Он смеется - громко, искренне. Как же ей нравится его смех, его голос. Единственное, что у нее есть от него в последнее время.
- Успокойся, Отелла. Он не в моем вкусе.
- Что-то это меня не успокаивает!
- Мавра моя, - усмехается. - Я люблю тебя. Только тебя.
- Уже лучше, - Надя вздыхает довольно. - Скажи еще раз.
- Я люблю тебя. Потрепи, немножко осталось.
- Я так устала ждать, Вить. Без тебя все ужасно.
- Не думай о плохом. Думай о том, как мы встретимся.
- Не могу дождаться.
_______________
- Надя, ты хочешь меня обидеть?!
- Лилечка, нет, что ты! Но...
- Никаких "но"! Ты - моя самая близкая подруга, и не хочешь поздравить меня с днем рождения?!
- Лиля, ну я же поздравила!
- Не передергивай! Надя, я серьезно! - подруга рассердилась не на шутку. - Я жду тебя сегодня в ресторане к семи! Если не придешь - я обижусь смертельно!
- Хорошо, - вздыхает Надя. Но как же не хочется...
- Умничка, - Лиля целует ее в щеку. - Жду! Наши все по тебе ужасно скучают. Ты в последнее время бирюк бирюком.
Будто нужен кто-то Наде в последнее время. Весь смысл ее жизни за тысячи километров от нее, и она сама себе не принадлежит. Вот вернется Витька - и она снова станет цельной. А сейчас совершенно нет никакого желания идти на бурную вечеринку. Но Лиля права - не пойти будет слишком некрасиво со стороны Нади по отношению к близкой подруге. Хотя, когда Надя вспоминает, что у Лильки было с ЕЕ Виком... Ладно, дело прошлое, и виновата все равно Надежда сама. Как-нибудь она выдержит этот чертов день рождения лучшей подруги. Но надо подстраховаться...
______________________
- Надя, доченька, вот сегодня никак не могу!
- Никак? - она переспрашивает расстроено.
- Никак, - кивает отец. - Кузьмин прилетел, я ему обещал. Даже не знаю, во сколько мы с мамой освободимся, после двенадцати, наверное.
- Ясно, - вздыхает Надя расстроено.
- Ну, такси вызови - делов-то!
- Угу, - как объяснить отцу, что дело не в том, как добраться после вечеринки домой? А в том, что ей нужен был предлог, чтобы сбежать оттуда пораньше. А приехавший за ней на машине отец - это был бы отличный повод.
- Ну, или Олега попроси, - отец словно прочитал ее мысли.
- Дядю Олега?!
- Ну, - усмехается Соловьев-старший. - Он тебе теперь не совсем... чужой.
___________________
Надя смотрела в шкаф со смесью отвращения и отчаяния. Она действительно забила своим барахлом весь Витькин шкаф, а толку-то?! Одеть нечего. Ей нужно что-то скромное, но нарядное.
В конце концов, она нашла нечто более-менее удовлетворяющее ее требованиям. Платье, хоть и шифоновое, но двухслойное. Рукав длинный, вырез более чем скромный. Если бы не ассиметричный низ, обнажающий одно колено, было бы совсем идеально. Волосы стянуть в нарочито небрежный пучок, косметики по минимуму. Теперь остается надеяться, чтобы ее никто сильно не доставал.
__________________
Выручил ее Жорка. Их одногруппник, как и многие, безнадежно влюбленный в "Великолепную Надин", но совершенно не питавший никаких иллюзий на взаимность своих чувств. Жора обладал кличкой "Пингвин" и соответствующей комплекцией. А еще он был близорук, и, как следствие, очкаст. Приглашения на день рождения удостоился из-за того, что был самым умным в группе и часто именно у него все списывали и консультировались. А еще у него папа был кем-то там в МИДе.
Под безопасным Жоркиным боком она и отсиживалась весь вечер, старательно отделываясь от всех приглашений выпить, потанцевать, пойти покурить. Зато Жора оказался интереснейшим собеседником, много чего и сам знал, и то, что от отца слышал, увлекательно пересказывал. И он, что особенно радовало, совершенно правильно воспринял ее к нему повышенное внимание. Умница. Золото, а не парень.
- Надюша!
У нее стойкое ощущение "дежа вю". Поднимает голову. Она трезва, и настроение у нее совсем не то, что тогда. Но Рома улыбается все так же самодовольно. А она надеялась, что у Лильки хватит ума его не приглашать!
- Прости, сладкая, что опоздал, - притянул руку к губам. Надя так ошарашена, что безропотно позволяет ему это сделать. Рома... нахлынули воспоминания. О собственном позоре. Об отчаянии. О страхе. О боли. Своей. И Вика.
А улыбающейся ей Роман ничего об этом не знает. Не знает, что у них мог бы быть ребенок. Надя вздрогнула от такой перспективы. Нет, не знает - и к лучшему. Она была в шаге от катастрофы. А теперь - теперь забыть.
- Можешь не извиняться - я тебя и не ждала, Роман, - довольно резко отнимает руку, голос сух.
- Правда? Жаль, - он по-прежнему улыбается, на ее холодность не реагирует. - Наденька, а с каких это пор ты занимаешься благотворительностью? - кивок в сторону Жоры. - Или - "Киндер-Пингви" я люблю? - нарочито пискляво копирует песенку из рекламы, хохочет, довольный собой.
Жора краснеет, собирается встать, что-то сказать. Надя предупреждающе сжимает его ладонь.
- Понимаешь, Ромочка... - старательно тягуче, растягивая слова, - я просто... повзрослела. И стала ценить несколько иные качества в мужчинах.
- Это какие же? - не чувствующий подвоха Роман весел.
- Ум, Рома. Ум и порядочность.
Теперь уже краснеет Рома. Собирается что-то ответить, но не решается. Кроме сногсшибательной внешности Надичка Соловьева на весь курс славилась еще и острым, как бритва, языком. И вступать с ней в спор рисковал далеко не всякий.