"Интересно, как он выглядит, - думала Маша, - почему мама влюбилась именно в него? И чтобы он сказал, если бы я сейчас нашла его и призналась, что я его дочь? У него наверняка есть семья, и он уж точно был бы не рад, свалившейся неизвестно откуда на его голову девчонке. Вот бы съездить в то село, где мама познакомилась с папой и откуда по словам бабушки тот её привёз. Где бы адрес узнать?"
Маша вытерла слёзы и попыталась успокоиться. Почти утро, скоро Нара проснётся и ей очень не хотелось, чтобы подруга узнала её тайну. Пока. Однажды, она всё ей расскажет. Но не сейчас. Сейчас ещё слишком больно.
* * *
Хохлов договорился о встрече с профессором ещё с вечера, но имея опыт общения с врачами, думал, что Северинцева придётся долго и упорно ждать. Вечно они заняты.
Но, вежливо постучавшись, он услышал тихое "войдите", чему был приятно удивлён.
Северинцев сидел в кресле, сложив руки на груди, и внимательно рассматривал его.
Владу отчего-то стало неловко, он кашлянул, стараясь скрыть это, и вежливо поздоровался. Профессор кивнул и глазами указал на стоявшее напротив кресло.
Выглядел профессор совсем не так как в их первую встречу. Тогда это был высокомерный сноб в безупречном деловом костюме, который не успел сменить на медицинскую одежду. Сейчас же в зелёном хирургическом костюме он выглядел чуть более мягче. К тому же Влад был неплохим физиономистом и по лицу доктора прочитал, что тот несколько потерян. Видимо, у него что-то случилось, что-то такое о чём он с посторонним точно говорить бы не стал.
- Хотите кофе? - неожиданно прервал молчание профессор.
- Не откажусь.
Северинцев встал и молча направился к небольшому столику на котором стояла кофемашина и несколько чашек.
Пока, он варил кофе, Влад наблюдал за ним. Он конечно же постарался узнать о Северинцеве как можно больше, но одно дело - сухие строчки документов, а другое визуальное наблюдение.
Профессор был из категории тех, как выразился бы Вадик, "от которых тащатся бабы" и в то что он не пользовался тем, что дала ему природа, как-то не верилось. Постоянной подруги у него может и не было, но замученным хроническим целибатом Северинцев точно не выглядел. Он был старше его самого, но по сравнению с этим холёным мужчиной, Влад чувствовал себя замухрышкой с огромным бременем лет за плечами. Это и понятно - общение с преступным элементом и несколько командировок в Чечню, красоты и здоровья ещё никому не добавили.
- Прошу, - вывел Влада из задумчивого разглядывания голос профессора.
Он стоял напротив и протягивал ему чашку с ароматным напитком.
- Спасибо.
- Сахарница на столе.
- Обойдусь.
Северинцев ухмыльнулся и опустился в соседнее кресло, давая понять, что разговор будет что называется "без галстуков".
Влад отпил глоток и шумно выдохнул. Кофе на вкус был просто божественный.
- Ну, так что, Владислав Михайлович, поговорим? Что-то мне подсказывает, что Вы здесь не потому что я умею варить качественный кофе.
- Нет конечно. Хотя, вынужден признать, вкус и правда удивительный.
- Но не такой, как если бы я сварил его в турке. Так зачем Вы здесь.
- У меня к Вам несколько вопросов.
- Я весь внимание.
- Относительно убитых девушек.
- Это я уже понял. Послушайте, господин сыщик, давайте ближе к делу. У меня не так много времени, чтобы тратить его попусту.
- Что ж хорошо. Вы помните такую пациентку Савельеву?
- Ещё бы. Так меня в жизни больше никто не доставал! Терпеть не могу докучливых женщин.
- Угу. А то, что она внезапно пропала с вашего горизонта Вас не насторожило?
- Нисколько. А должно было?
- Ну, девушка Вам проходу не давала, а тут вдруг пропала.
- Мы поговорили.
- И всё?
- А что ещё?
- Ну, там осмотр и всё такое.
- Владислав Михайлович, я вообще-то хирург. Моё дело прооперировать, довести пациента до выписки, а там уж забота кардиологов. Поэтому относительно здоровья госпожи Савельевой Вам лучше обратиться к её лечащему врачу.
- Уже не требуется. Савельева убита. Три года назад.
- Б…ь! Извините.
- Нормально. Способ убийства идентичен с нынешними.
- Вы хотите сказать…
- Да, я склонен думать, что это серия.
- Но кто?!
- Вот об этом я и хотел с Вами поговорить. Скажите, профессор, у Вас с убитыми девушками, были отношения? Ну, вы поняли, о чём я.
- Вы издеваетесь? Нет конечно.
- Почему?
- Что значит - почему?
- Молодые красивые девчонки. По слухам, обе неровно к Вам дышали. Вполне логично было бы предположить.
- Это не ко мне. Я прихожу сюда работать, а не, простите, трахаться. Если мне понадобится сексуальная партнёрша, я поищу её в другом месте.
Влад пристально смотрел на него и видел, как Северинцев занервничал.
- Ой ли, Александр Николаевич? Неужели Вы никогда не заводили интрижек на работе.
- Это вообще-то не Ваше дело. Но, учитывая, что вы здесь не просто так, я Вам отвечу. Интрижки это не для меня. Да, у меня есть женщина. Она моя коллега, но я не собираюсь кричать об этом на всех углах и приложу все усилия к тому, чтобы о наших отношениях не узнал никто в этом серпентарии.
- Хорошо. Я понял. Вернемся к убитым девушкам. Скажите, профессор, Вы им случайно или намеренно никаких знаков внимания не оказывали?
- Я не понимаю к чему этот вопрос.
- Просто ответьте.
Северинцев на минуту задумался.
- Я подарил Полине розу на торжественном собрании в честь восьмого марта. Не от себя, конечно. От коллектива. Это можно причислить к знаку внимания?
- Пожалуй, - Влад кивнул, - а Прохоровой, Вы тоже что-нибудь дарили?
- Настю я едва не выгнал из операционной. В последний день своей жизни, она была моей ассистенткой. Моя постоянная операционная сестра заболела и её поставили на замену. Потому что других не было. Не знаю, каким она была человеком, но специалист из неё был никакой. Отвратительный я бы сказал.
- Хорошо. Больше ничего?
- Нет. Может Вы теперь мне скажете, к чему все эти вопросы и при чём здесь я. Вы меня что ли подозреваете?
- Нет. Но мне кажется, что девушек убивает кто-то из вашего окружения. И ещё. Есть все основания предполагать, что убийца - женщина.
- Че-го? - Северинцев так удивился, что едва не выронил чашку.
- Да. Это несколько необычно, знаю. Я сам ещё вчера бы не поверил. Возможно, её переклинило именно на Вашей персоне и как мне кажется, она, таким образом убирает соперниц. Так что, уважаемый, профессор, если вы дорожите отношениями с Вашей нынешней подругой, в Ваших же интересах пошевелить мозгами и вспомнить, что Вы такого натворили в прошлом, что сейчас за это расплачиваются ни в чем не повинные девушки.
- Абсолютно ничего такого, что тянуло бы на такие тяжёлые последствия.
- А если подумать?
- Ну, в двадцать четыре года, я имел глупость жениться. Но быстро понял, что мы не пара. Развёлся и уехал сюда. Моя бывшая супруга до сих пор живёт в Питере. Мы не общаемся. Но от своих питерских знакомых я знаю, что она снова вышла замуж и у неё двое детей. Меня она предпочла забыть. Впрочем, я её тоже.
- А ещё? Было ещё что-нибудь? Какое-нибудь тяжёлое расставание, когда Вас отпускать не хотели или…
- Нет. Со всеми своими пассиями, я предпочитал расставаться мирно. И уверяю вас, все они были очень адекватными женщинами. Я вообще не понимаю, что происходит.
- Давайте с Вами договоримся так, профессор. Вы достаёте из своей памяти все события, которые могли иметь хоть какую-то маломальскую информацию, всё, что касается Ваших прошлых отношений с женщинами. Начиная, пожалуй, с института. Нет, возможно даже со школьной поры. Ибо, если у нас не будет никаких зацепок, мы упустим драгоценное время, и кто его знает, может статься будем иметь на руках ещё одну жертву.
- Господи!
- И постарайтесь оградить свою подругу от всего этого. Помните, на данный момент малейшее поползновение с Вашей стороны в сторону любой представительницы слабого пола, грозит ей смертельной опасностью. Осмотритесь вокруг, Вы лучше знаете своих коллег. Может что-то увидите. И вспоминайте! Если что, немедленно звоните мне. - Влад встал и протянул руку для прощания.
- Обязательно, - профессор тоже поднялся.
В момент, когда их руки соприкоснулись, в кабинет постучались.
- Александр Николаевич, можно? - раздался смутно знакомый Владу мелодичный голос.
- Заходите.
- Ал… Влад? Влад!
- Нарка! Господи! - Влад обнял кинувшуюся ему на шею Нару и прижал к себе, - что ты здесь делаешь, малыш?
- Я? Работаю! - счастливо рассмеялась Нара, взъерошив его волосы, - это ты что здесь забыл?
- Тоже работаю, как видишь, - Влад вспомнил, что они не одни и посмотрел на профессора.
Одного взгляда хватило, чтобы понять, кто такая таинственная пассия Северинцева.
- Э-эм, профессор, извините, - Влад отцепил от себя Нару, - это не то, о чём Вы подумали. Нара, моя двоюродная сестра. И мы с ней черте сколько не виделись.
Профессор что-то неопределенно промычал, но расслабился и ярость в его глазах потухла.
- И нечего оправдываться, - Нара сурово поджала губы, - это ваше, господин Северинцев, - она положила на край стола конверт. - За ремонт Моти.
- Оставьте себе, Нара Андреевна. Я в них не нуждаюсь.
- Тогда раздайте на паперти или отнесите в детский дом.
- Нара, - укоризненно протянул Влад.
- А ты, не лезь не в своё дело, - проворчала Нара, - и вообще, пошли отсюда, - она потянула его на выход.
- Ты иди, Нар. Я буквально на минуту.
Нара вышла, а Влад подошёл вплотную к Северинцеву. Профессор был выше его, поэтому пришлось задрать голову, чтобы встретиться с ним взглядом.
- Послушайте, Александр Николаевич. Я не знаю, что Вас связывает с моей кузиной. Но если по Вашей вине, с её головы упадёт хотя бы волос, я лично выпущу Вам кишки. Вы меня поняли?
Северинцев кивнул.
- Отлично! Жду звонка.
* * *
Две недели, Нара была занята тем, что пыталась отшить прилипшего к ней как банный лист Северинцева, который регулярно обивал порог её квартиры, отдыхая от его навязчивого внимания только на работе. Где он, по словам девчонок, ещё больше стал похож на ледяную статую. А ещё, она пыталась разобраться, что такое приключилось с Машей. После прочтения дневника матери, девчонку как будто подменили и Нара никак не могла вытянуть её на откровенный разговор. Всю коробку она снесла на мусорку, а злополучную тетрадь куда-то спрятала. Но Нара и не искала, полагая, что совать нос в тайны, пусть и давно умершей женщины, по меньшей мере некрасиво. Но поведение Маши очень беспокоило её. Она стала замкнутой и нервной, часто плакала, закрывшись в ванной или ночами, думая, что Нара уснула. Поссорилась с Денисом, и бедный парень, искренне недоумевал, что происходит. Однажды, он даже отважился поговорить с Нарой, но та и сама ничего не понимала. Даже нагрубила своему ненаглядному дяде Саше, но тот отреагировал в своей обычной манере - холодно отвернулся.
* * *
Северинцев же разрывался между Нарой и работой. Упрямая женщина никак не хотела его выслушать, но уж он-то был в этом деле чемпионом и пока их отношения зависли на стадии неопределённости. Что в данной ситуации было даже неплохо. Он добьётся от неё прощения, но сейчас, это было именно то, что нужно. Никаких контактов и отношений! Ни с кем! С Машей - тем более. Каждый вечер, приехав домой, он медленно шаг за шагом, день за днём, перебирал в памяти свою жизнь, надеясь найти хоть что-то. К концу второй недели он сдался. Он перевернул в памяти всё вверх дном - безрезультатно.
Это была обычная операция. Для Северинцева не очень сложная, разве что пациентом снова был ребёнок и он был не со своей бригадой. В ходе операции Северинцев узнал, что у анестезистки Сашеньки сегодня день рождения. Когда прозвучало финальное "спасибо", он снял оптику и перчатки, сдвинул маску и, проходя мимо девушки, без всякой задней мысли чмокнул её в щёчку. Просто поцелуй. Подарок от профессора на день рождения. Все посмеялись и Северинцев ушёл.
Убитую Сашу нашли в тот же вечер. Парочка, решившая уединиться от посторонних глаз во время дежурства в закрытой на ремонт операционной. Она лежала на столе, в одежде, как и раньше был полный порядок. В сложенных на груди руках торчал листок бумаги.
Примчавшиеся на место происшествия Влад с Денисом и бригадой экспертов, мигом выставили посторонних, среди которых возвышался бледный как полотно Северинцев. При ближайшем рассмотрении листок оказался непонятно откуда взявшейся страницей из учебника астрономии.
- П….ц! - выругался Влад, рассматривая страничку на свет, - кто-нибудь объяснит мне, какого х. я происходит! Астроном херов!!
Несмотря на то, что всех выставили вон, о листочке стало известно всем толпившимся в предоперационной докторам и сёстрам. А уж ор Хохлова про "астронома" слышали, наверное, даже пациенты.
- Пока эксперты возились с телом, Влад и Денис опрашивали персонал. Краем глаза, Влад заметил, что Северинцев ушёл.
"Хорошо, профессор, - подумал он, - наедине пообщаемся".
Он заканчивал опрашивать главного свидетеля - доктора, который нашёл потерпевшую, когда в кармане зазвонил телефон.
- Влад, - голос Северинцева был сухой и надтреснутый и нисколько не походил на его обычный мягкий баритон. И он обращался к нему просто имени, - ты можешь зайти ко мне?
- Без проблем. Когда?
- Прямо сейчас. Влад, я кое-что вспомнил.
Глава 16
Закончив со свидетелем, Влад подошёл к эксперту, который что-то внимательно разглядывал на шее жертвы:
- Что-нибудь нашёл, Вась?
- …М-м-м, пока не уверен. Что-то явно не так, но что именно, пока не могу понять. Посмотрим, что Иваныч скажет.
- Вася, отвлекись на минутку.
- Ну что тебе?
- Листок где?
- Какой листок? - находясь всё ещё в своих мыслях, переспросил эксперт.
- Не тупи.
- Ах да! Так он это, в чемодане у меня.
- Дай его мне.
- Зачем? Это вообще-то улика.
- Я в курсе. Дай. Я верну его максимум через час.
- Хорошо, - Василий вздохнул, понимая, что Влад все равно не отстанет, - только из пакета не доставать! Там могут быть "пальчики". Пошли.
Забрав улику, Влад спустился двумя этажами ниже и вошел в кабинет Северинцева.
Профессор сидел в кресле, поставив локти на колени и вцепившись пальцами в волосы. На низком столике стояла початая бутылка "Реми Мартен" и два стакана, в одном из которых плескалась янтарная жидкость.
Увидев вошедшего Влада, Северинцев выпрямился:
- Выпить хочешь? - он кивнул на бутылку.
- Я на работе. И ты, между прочим, тоже, - сказал Влад, опускаясь в соседнее кресло и мысленно поражаясь, как легко ему удалось перейти на неофициальный тон. Но раз уж профессор не церемонился, с чего бы ему вдруг официоз разводить.
- Как хочешь. А я, ещё выпью, пожалуй, - он взял в руку стакан и отпил глоток. - Не переживай, два глотка хорошего коньяка только мысли прояснят. Я не собираюсь напиваться.
- Рассказывай, - кивнув, потребовал Влад.
- Ты можешь точно сказать, что было на том листке?
- Смотри, - он достал из кармана целлофановый пакет с уликой и протянул его Северинцеву.
Тот его даже в руки брать не стал, просто кинул взгляд и тяжело вздохнул:
- Ты знаешь, что это?
- Понятия не имею. Какие-то звезды.
- Карта звездного неба. Вот это - он всё же ткнул пальцем в лежащий на столе пакет с листком - Большая Медведица.
- И что?
- Однажды я уже видел такую карту. Правда, с небольшой надписью. Я запомнил её, потому что у меня хорошая память и послание было необычным.
- Николаич, я тебя умоляю, не тяни кота за яйца! Время дорого!
- "…Если звезды зажигаются, значит, это кому-нибудь нужно. Жизни не пожалею, только бы вновь покрывать поцелуями твое созвездие, твою Большую медведицу…" - прикрыв глаза, на память процитировал Северинцев.
- Не понял. При чём здесь ты и какие-то чёртовы звёзды?!
- Влад! Дай мне слово, что мой рассказ останется между нами. Что всё это будет не для протокола!
- Хорошо. Я обещаю.
То, что произошло дальше, чуть не выбило обычно невозмутимого Влада из колеи, но он быстро взял себя в руки.
Профессор криво усмехнулся, затем резко встал и рывком спустил штаны до колен, слегка расставив ноги.
- Б….ь, - Влад судорожно сглотнул и покраснев как рак, уставился на его гладкие, лишенные растительности бёдра. На правом, ближе к внутренней поверхности, виднелась россыпь темных родинок, расположение которых в точности повторяло звездный ковш, - ох….ь! - Он всё же налил себе коньяку на два пальца и залпом выпил.
Северинцев шумно выдохнул, быстро оделся и снова усевшись в кресло, начал быстро говорить.
- Ты безусловно в курсе, что для того, чтобы заняться с кем-то сексом, не обязательно быть представленными друг другу по всем правилам.
Влад кивнул, соглашаясь, и профессор продолжил:
- …Это был мой последний курс и последняя перед выпуском вечеринка. Экзамены мы уже сдали, дипломы еще не получили… краткий миг абсолютного безумия. Мы отмечали в одном из корпусов общежития, курсы перемешались, народу было море, а выпивки еще больше. Водка, портвейн, пиво - убойный коктейль, особенно, если не заморачиваться закуской. Я… почти ничего не помню из того вечера. Видимо, вырубился и меня отнесли в свободную комнату. Очухался я от поцелуев. Было темно, шторы закрыты, да и ночь уже наступила. Я лежал совершенно голый, а какая-то девчонка буквально облизывала меня с ног до головы, тихо шепча мне - какой я красивый, особенно восхищаясь моей "Большой медведицей", - Северинцев снова криво усмехнулся. - Всем моим подружкам она нравилась. Трахнуться со мной у них называлось - "слетать на Большую медведицу".