Первая дискотека была полна неожиданностей. Молодежь веселилась по всем правилам. Это был настоящий, не поддерживаемый горячительными напитками сброс энергии, так необходимый в этом возрасте. Цветомузыка усиливала эмоциональный подъем, казалось, что на земле больше ничего не существует, кроме этого огромного зала, танцующих тел и музыки. Даша с Мариной решили сделать перерыв. Они присели на длинной низкой лавке, стоявшей вдоль стены, и наблюдали за происходящим. В бликах цветомузыки движения танцующих приобретали мистический характер. Даша завороженно смотрела за тем, как необыкновенно двигались несколько девчонок неподалеку. Их пластика очаровывала, и Даша с легкой грустью поняла, что ее попытки танцевать стильно, современно выглядят жалко в сравнении с этим безукоризненным владением своим телом.
Объявили белый танец. Первой заерзала Сима, что не осталось без внимания Марины.
– Ты кого, Симочка, ищешь? – хитро заулыбалась она. – Не того долговязого в очках?
– Ну, не строй из себя ясновидящую. Я вас покину ненадолго, а там посмотрим.
Сима с первых же минут нашла в толпе юношу, на которого обратила внимание еще днем. Она забыла о своей природной скромности, о Сашке Ивановском, с которым дружила с пятого класса, который давно считался ее официальным женихом и которого обожали ее родители. Все это осталось там, в ***торске, а на заснеженной базе совсем другая жизнь, другие обороты. Сима чувствовала какой-то особенный настрой, и для его поддержания она должны была познакомиться с этим парнем. Лучшего повода не нашлось бы. Уверенно пробираясь через весь зал, она вскоре оказалась рядом с тем, кого набралась смелости пригласить танцевать.
Со второго взгляда он понравился ей еще больше, оставалось услышать, как и о чем он говорит. Для Симы это было очень важно – она хронически не выносила человеческую глупость, неспособность четко высказывать свою мысль. Сама она имела хорошо подвешенный язык, могла поддержать разговор на любую тему, потому что очень много читала и чувствовала себя свободно практически в любой беседе. Сима подумала, что будет очень обидно, если этот юноша окажется не способным нормально поддержать разговор.
– Разрешите пригласить вас? – улыбаясь, произнесла Сима, когда стало очевидно, к кому она обращается. Один шаг отделял ее от незнакомого парня, так же тепло смотревшего на нее сквозь стекла своих очков.
– С удовольствием, – ответил он и спросил сразу же, с первыми танцевальными движениями: – Давайте знакомиться. Ваше имя?
– Серафима, можно Сима.
– Ничего себе!
– Что это означает? – Сима удивленно подняла брови, показывая всем своим видом, что пока не решила – рассердиться или рассмеяться.
– Редкое имя, мне нравится. А мое более распространенное – Олег.
– Красиво. Давай на "ты", а то как старики, честное слово.
– Идет.
Казалось, музыке не будет конца, она и не должна заканчиваться, так считали те, кто в эти минуты попал в чарующее состояние приятного стресса от первых мгновений знакомства. Сима почувствовала, что не слышит музыки, но одновременно нуждалась в ней, потому что на ее фоне было легче преодолеть смущение: что ни говори, а ведь она первая подошла к юноше. Девушка подумала, что ее бабушка наверняка осталась бы ею недовольна. Это было против тех правил морали, в которых росла Берта Яковлевна, которые старалась передать подрастающему поколению, и внучка не должна была нарушать семейные традиции.
– Кстати, ты где учишься? – поинтересовалась Сима.
– В университете на химическом факультете, второй курс. Чудно преодолел зимнюю сессию и решил отдохнуть. А ты?
– А я на биофизическом, тоже – второй курс.
– Знаешь, я заметил тебя еще днем и понял, что мы обязательно должны познакомиться, – вдруг сказал Олег, и в его голосе послышалось что-то домашнее, теплое, обволакивающее, как мягкая, воздушная шаль в холодные зимние вечера. – Я уже не жалею, что приехал сюда.
– Я тоже, – поднимая на Олега сияющие карие глаза, ответила Сима.
– Завтра пойдем на каток?
– Ты собираешься расстаться со мной сразу после окончания танца?
– Если ты не будешь против, я вообще не хочу с тобой расставаться.
– Что сие означает? – нарочито важно спросила Сима.
– Я бы хотел, чтобы ты со временем сменила свою фамилию на мою. Какая у тебя фамилия?
– Бреславская, – оторопела Сима и почувствовала, что голова закружилась от наплыва эмоций, а мерцание полутемного зала стало совершенно некстати: от него окончательно сбиваешься с толку.
– Да-а, – протянул Олег. – Ну, моя тоже ничего. Пырьевой будешь?
– Знаменитая фамилия.
– К классикам кинематографа отношения не имею. Признаюсь в этом сразу, во избежание упреков и недоразумений в будущем. Ты не ответила на поставленный вопрос, между прочим.
– И не собираюсь! – возмущенно повела плечами Сима, почувствовав, как дрогнули руки Олега, обнимающие ее за талию. – Между прочим такие вопросы не решаются.
– Замечательно! Принципиального отказа не последовало, значит – надежда есть! Не смотри на меня так, пожалуйста, и не отказывай сегодня, ладно?
– Слушай, ты всегда такой?
– Какой?
– Все шутишь, шутишь, – Сима даже перестала двигаться в такт музыке. Она подумала, что совсем глупо – пытаться танцевать в такой удивительный момент. – Разве можно так о серьезных вещах?
– Я вообще-то молчун, – произнес Олег и, увидев скептический взгляд Симы, добавил: – Это ты на меня действуешь. Я смотрю на тебя и чувствую себя способным на все. Проси – исполняю.
– Да, интересно было бы пообщаться с теми, кто знаком с тобой больше суток.
– Тебе представится такая возможность. Мои однокурсники и друзья говорят, что из меня получился бы прекрасный психоаналитик – умею молчать и слушать.
– Глупости, в этой профессии важно совсем другое.
– Что же?
– Умение дать правильный совет, разложить ситуацию по полочкам, – осмотревшись по сторонам, Сима увидела, что танцующие замерли в ожидании новой порции аккордов. Когда музыка прекратилась, Бреславская не заметила.
– Ты настроена танцевать дальше?
– Да.
– А перекурить можно?
– Я курю в исключительных случаях, – заметила Сима, давая понять, что не имеет такой привычки.
– Тогда и я не пойду.
– Такой покладистый, просто не верится, – улыбнулась Сима. – Давай я тебя с моими подружками познакомлю.
– Так у тебя еще и подружки есть? А не боишься, что отобьют?
– Значит, не мое, – ответила Сима и, призывно оглядываясь, направилась обратно через весь зал к девчонкам.
Пырьев догнал ее и взял за руку.
– Ты говорила обо мне в среднем роде!
– Да? Не заметила, прости, если это тебя так задело.
– Не надо бросаться мной, слышишь? – в голосе Олега послышалась нескрываемая обида. Он разжал пальцы, выпуская ладонь Симы, остановился.
– Ну, не буду больше. Пойдем.
Марина с Дашей приняли нового знакомого Симы радушно. Он понравился обеим.
– Кстати, Симочка, Марина, я и ты приглашены сегодня на вечернее шампанскопитие, – улыбнулась Даша, откидывая за спину прядь волос. Она придвинулась к Бреславской ближе, поглядывая на Олега. Не хотелось говорить об этом при нем, но и не сказать тоже было не по силам.
– Вы успели познакомиться с той "святой троицей"? – расширила глаза Сима.
– Представь себе, не одной тебе везет! – Даша щелкнула пальцами и произнесла тоном заговорщицы: – Нас обаяли и очаровали.
– И куда же они подевались? Почему вы одни?
– Игорь помчался за шампанским, Миша убирает в комнате, Юра где-то рядом.
– Чудесно, – всплеснула руками Сима. – Один танец и такой урожайный!
– Да. Миша держит нейтралитет, присматривается. Юра строит глазки Машке, а мне достался живчик Игорь. Но, боюсь, в твои планы это теперь не входит?
– Точно. Мы с Олегом прогуляемся немного.
– Не заморозьте нам нашу Бреславскую, – прищурившись, произнесла Марина, обращаясь к Пырьеву. – Она у нас мозговой центр, нам без ее аналитического ума никак нельзя. Мы как три мушкетера: один за всех!
– Постараюсь, – засмеялся Олег.
Снова зазвучала музыка. Сима, махнув подружкам на прощанье, медленно удалилась вместе с Пырьевым. Даша смотрела им вслед, потом сказала:
– Знаешь, Мариша, по-моему, этот Пырьев без ума от нашей Симки. Посмотришь, у них это серьезно.
– Разве у нашей отличницы может быть по-другому? – пробегая взглядом по залу, заметила Столярова. – У нее всегда высший сорт. Только как она быстро забыла о своем Саше Ивановском. Забавно получается.
– Ладно тебе, чья уж корова мычала бы… – укоризненно покачала головой Даша. – Она о Саше не вспоминает, ты – о Сергее, я. Короче, перестань говорить на эту тему.
– А что Сергей? Ты ведь знаешь, что я не люблю его, – Марина сдвинула брови, поджала губы. – Я просто благодарна, что он протянул мне руку помощи, когда мне было плохо, очень плохо. Он добрый, хороший парень, но все равно когда-нибудь он упрекнет меня. Так не бывает, чтобы навсегда забыть, простить.
– Нечего молоть чепуху! И прощать Сергею тебя не за что: ты ему не изменяла с Власовым. А то, что он захотел быть с тобой рядом, узнав, как вы расстались, – плюс Незванову. По-моему, это говорит об искренности его чувств. За то время, что вы вместе, я ни разу не услышала от него в твой адрес ни одного упрека, слова на повышенных тонах. Только за это можно относиться к нему с благодарностью.
– Дашуня, все ты верно говоришь. И сплю я с ним исключительно из чувства глубокой благодарности.
– Машка!
– Что? Ханжа несчастная. Когда ты повзрослеешь? – обе замолчали, когда к ним подошел Юра. Он понял, что явился не вовремя, и хотел было удалиться, но Марина взяла его за руку. – Скажи, Юрочка, какие девушки нынче в моде?
– Что за вопрос? Каждому свое, – недоумевая, ответил он.
– Главное, чтобы каждому – в этом ты прав, – усмехнулась Марина, а Даша отвернулась, не желая принимать участия в этом разговоре.
Юрий вопросительно смотрел то на Столярову, то на Черкасову. Ему совершенно не хотелось в этот конкретный исторический момент решать какие-то философские ребусы, поэтому, чтобы разрядить обстановку, он заразительно рассмеялся.
– Над чем смеешься? – обернулась Даша.
– Вспомнил анекдот. Рассказать?
– Конечно о врачах?
– Естественно.
– Мы – само внимание, – улыбнулась Марина.
– Итак, кабинет врача, после бурно проведенной ночи наступило похмелье. У него разваливается голова, но прием вести нужно. Заходит больной: "Доктор, что вы скажете по поводу моих анализов?" – "У вас обнаружен рак". – "А вчера вы говорили, что у меня камни!" – "Я и не отказываюсь, но под каждым камнем рак!"
Девчонки рассмеялись, но через мгновение Даша покачала головой и сказала:
– Все-таки кощунственно шутить на такие темы.
– Если так серьезно ко всему подходить, то шутить вообще не над чем, – возразил Юрий. – Вот я – рыжий, да еще и в очках. Знаете, сколько надо мною подшучивали в детстве? О, лопата и убитый ею дедушка отдыхают – можете мне поверить. Будь у меня более восприимчивая психика, я мог бы по-другому воспринимать шуточки-прибауточки и милые прозвища, которые пришлось пережить. Однако я жив и здоров.
– Это заметно, – согласилась Марина. – Кстати, у меня отец и два брата тоже рыжики.
– Не придумываешь?
– Зачем, ведь есть возможность проверить со временем, – многозначительно глядя на Юру, сказала Марина. – Так вот, у них нет проблемы цвета волос.
– Пожалуй, я скажу, что у каждого есть свои подводные камни, и окружающие очень верно умеют замечать то, что мы хотим поглубже спрятать, – глубокомысленно изрек Юрий. – Давайте закроем все грустные темы и пойдем радоваться жизни. Мы сегодня познакомились – уже чудо, а могли пройти мимо друг друга. Могли не приехать на эту базу, но раз уж мы встретились, проведем это время с максимальной пользой.
– Меру пользы кто будет оценивать? – резко спросила Даша. – Надеюсь, ваша суета с шампанским не означает, что мы окажемся в неоплатном долгу?
– Обижаешь.
– Вот и славно, просто хотела услышать нотки обиды в твоем голосе, – улыбнулась Даша.
– Услышала?
– Да, пойдем. Здесь становится очень душно.
В раздевалке Марина набросила на плечи свою новую дубленку, Даша – "леопардовый" полушубок. Юрий лишь поднял повыше высокий ворот свитера и спрятал руки в длинные рукава. Всю недолгую дорогу он старался показать, что мороз ему не страшен и рассказывал анекдоты. Все они были на медицинскую тему. Дойдя до корпуса, Даша первой вбежала по ступенькам крыльца и, уже поднимаясь по внутренней лестнице, обратилась к Юре:
– Послушай, хватит о медицине, ладно? Такое впечатление, что ты смотришь на нас рентгеновским взглядом. Твоя латынь действует на меня, как удав на кролика, перестань, а? Мы оценили твой выбор. Скажи, Игорь тоже такой помешанный, как ты?
– Нет, он лучше, спокойнее, а Мишка вообще далек от медицины, он работает поваром в ресторане. Это мы его сюда вытащили, в отпуск, так сказать. Девчонки, нам с лестницы направо, – Юрий шел первым по длинному коридору.
– Забавно, – протяжно сказала Марина. – Теперь у меня будет блат в ресторане.
– Нет, у тебя будет блат на "скорой помощи", – делая ударение на "тебя", произнес Юрий.
– Почему? – округлила глаза Столярова.
– Потому что я там подрабатываю на ночных дежурствах.
– Повезло тебе, – шепнула Даша подруге, а вслух сказала: – Это замечательно. Распределение уже произошло, как я понимаю.
– Точно. Выдам тебе страшную тайну, Дашенька, – взяв ее под локоть, тихо сказал Юрий. – Так вот, Игорь влюбился в тебя конкретно. Я его давно знаю, с ним это происходило только один раз.
– И чем закончилось? – в тон ему спросила Даша.
– Бросит он ее.
– Как так?
– Из-за тебя, вот посмотришь, – и, подталкивая оторопевшую Дашу к дверям своей комнаты, открыл их и улыбнулся. – Пошутил я, пошутил. Пришли. Встречайте, мы прибыли!
Собравшись поздно вечером в своей комнате, подруги обсуждали события прошедшего дня. Сима лежала уже в кровати и листала маленькую книжечку Агаты Кристи на английском языке. Ничто не могло заставить ее перевести хоть строчку. Все мысли девушки были о своем новом знакомом. Где уж тут разобраться в детективных интригах, да еще и на английском языке. Бреславская решила, что за эту неделю должна обязательно дочитать ее. Знание английского позволяло ей делать это без помощи словаря. Сима вообще не понимала формулировку: "Знаю язык со словарем". Это означало – не знаю и знать никогда не буду.
– О-о, Симка, ты еще лучше, чем наша Черкасова со своим Ремарком, – перешагнув порог комнаты, схватилась за голову Марина. Она выпила изрядную дозу шампанского, поэтому слова произносила медленно, протяжно, с особым выражением, свойственным людям навеселе.
– Не буду раздражать тебя, – ответила Сима, положив книгу на тумбочку у кровати. В глубине души она вздохнула с облегчением – пока было явно не до Кристи. – Как успехи?
– Весело провели время, – начала Даша. Она выглядела чуть усталой. – Машка отличилась, чуть было не согласилась играть в бутылочку с этими будущими светилами медицины. Представляешь, что они могли о нас подумать?
– Да я просто пошутила, – оправдывалась Марина. – В отличие от тебя, они – народ понятливый. Нечего делать из меня публичную девку. Мне и одного Юрочки хватит.
– Вот, посмотри на нее, – указывая рукой на Столярову, возмутилась Даша. – Она завтра едет с ним куда-то за шоколадом.
– Конечно, не могу же я купить его в нашем буфете. Ты решила, что я хочу отравиться этим чудом с просроченным сроком употребления. А в ближайшем поселке.
– А в ближайшем поселке есть точно такая же вероятность купить старый, прогорклый продукт, – сказала Сима. – Ищешь повод, чтобы побыть с ним наедине, – для этого не стоит уходить из корпуса, не лето, во-первых, а во-вторых – не торопишься ли ты, милая?
– Ничуть, – укладываясь в постель, ответила Марина. – Я не теряю время на лирику. Сыта ею по горлышко. Вот приеду в ***торск, там получу ее по полной программе от истосковавшегося Незванова.
Здесь другое – он напоминает мне барса, которого заперли в неволю и он вот-вот вырвется из плена. В нем столько огня!
– Еще бы – по гороскопу он – лев. Рыжий, голубоглазый, самоуверенный и самолюбивый. Смотри, не наступи на кисточку, украшающую кончик его хвоста, – заметила Даша. – И день рождения у него в один день со мною, двадцать пятого июля.
– Ничего себе! – присвистнула Марина, приподнимаясь на локте. – Если ты чувствуешь в нем родственную душу, готова прекратить с ним всякий контакт. Ты как?
– Спасибо, я сказала ради факта. Мне никто из этой троицы не понравился. Миша любит выпить – это сразу видно, и глупый какой-то, увалень толстокожий. Юрий – вещь в себе, он не такой, каким хочет казаться. Игорь – болтун, остряк-самоучка, без самого отдаленного чувства ответственности. Все они приехали сюда с одной целью – весело провести время в компании незакомплексованных девиц. Гормональное давление у этих юношей зашкаливает – видно не вооруженным глазом.
– Значит, одному из них повезло со мной, – откидываясь на подушку, заявила Марина. – Мне плевать на нормы этой чертовой морали, если приходится оглядываться на бесконечные "можно-нельзя", плевать! И если вас от этого коробит, можете делать вид, что не знаете Марину Петровну Столярову.
– Могила тебя исправит, – отворачиваясь к стене, сказала Даша. – Утешает одно: медики всегда считались слишком раскованными, так что ты не развратишь ни одного невинного юношу в этом учебном заведении.
В ответ в Дашу полетела подушка с Марининой кровати. Подруги рассмеялись.
– Ты хочешь провести эту ночь со мной? – Даша натянула одеяло до подбородка и сощурила глаза.
– Нет, дорогуша. Довольно разговоров. Гони подушку и погаси свет, выключатель над твоим ложем. – Уже в темноте Марина спросила: – Симка, а у тебято как прошло первое свидание? Мы совершенно выпустили из виду, что ты у нас откололась со своим долговязым Олегом.
– Я выйду за него замуж, – спокойно ответила Бреславская. В ответ на такое откровенное и неожиданное заявление заскрипели две кровати. Симе показалось, что из темноты на нее смотрят, излучая необыкновенный яркий свет, две пары глаз.
– И когда же это произойдет? Сразу после прибытия в ***торск или чуть позднее? – с нескрываемой иронией в голосе спросила Марина.
– Думаю, в сентябре, – так же ровно, без эмоций ответила Сима. – Может быть, гораздо раньше.
– Мы так не договаривались! Первой замуж выхожу я, потом – Дашка, а потом – ты, – обиженно произнесла Столярова. – Ты ломаешь все традиции!
– У вас есть семь месяцев, дерзайте.
– А как насчет Ивановского? – осторожно спросила Даша.
– Никак. Я потом буду об этом думать.
– Тоже мне Скарлетт. Спокойной ночи, – тихо сказала Даша. – Утро вечера мудренее. Завтра поговорим об этом. Нечего на ночь глядя ужасы рассказывать.
А утром у Марины раскалывалась голова, Даше не хотелось подниматься к завтраку, и Сима в гордом одиночестве отправилась в столовую.
– Будут булочки, захвати, пожалуйста, – не открывая глаз, попросила Даша. – Возьми кулечек.