– Не твое де… – Замолчав на полуслове, Рия постаралась взять себя в руки.
Меньше всего ей сейчас хотелось говорить о себе. И тем более с Натаном. Вот только если его так коробит от одного упоминания о Роберте, что же будет, когда они наконец встретятся лицом к лицу? К чему все это, если он просто молча обдаст его ледяным презрением?
Да и вообще, насколько бесчувственным нужно быть, чтобы за все эти годы так и не навестить отца?
Но если ради мира между отцом и сыном ей придется рассказывать о себе, что ж, она заплатит и эту цену.
– Да почти ничего не было. У нас с Дрю деловые отношения. В основном. – Теперь ее ход. – А куда ты направился, когда ушел из дома?
– Сперва в Нью-Йорк, потом путешествовал по Европе. Так мистер Андерсон был всего лишь перспективным кандидатом, но не прошел проверку?
– Не устраивала я ему никаких проверок. У нас с ним даже ни одного свидания не было.
– А я слышал совсем другую историю.
– Я не собираюсь доставлять тебе удовольствие, унижая себя и Дрю, чтобы потом тебе было легче натравить нас друг на друга.
Самолет поднялся уже высоко над землей, и Натан небрежно откинулся в кресле.
– Зачем мне это? К тому же вы и сами неплохо справились. Я изучил отчеты за последний квартал. Витая в облаках и думая лишь о любви, Дрю принимал неадекватные решения, а ты боялась малейшего риска, так что совместными усилиями вы почти прикончили "Треволог". Если бы все и дальше так шло, максимум через год от компании ничего не осталось бы.
С Дрю они познакомились уже давно, и их отношения всегда были где-то на полпути между деловыми и дружескими, но в последние месяцы они стали стремительно портиться.
– Я не думала, что он так просто продаст меня.
– Это лучшее, что он мог сделать. В прошлом квартале "Треволог" почти не принес прибыли, а всех, у кого были действительно стоящие идеи, он уволил. Как того маркетолога, предложившего отличную стратегию.
– Вся эта стратегия сводилась к тому, чтобы увеличить членский взнос клиентов, бывших с нами с основания компании, и оставлять себе больший процент с мгновенных распродаж. Но наши клиенты – люди среднего достатка, а не миллионеры с собственными самолетами, что могут покупать и разорять компании, вроде ребенка, что бездумно ломает новые игрушки. Их привлекает именно доступная цена.
– Это беспроигрышная стратегия, – и глазом не моргнув, возразил Натан. – И это единственный выход для вашей компании. Нужно создать несколько видов членства с разными взносами и набором предоставляемых услуг. Так "Треволог" сможет заполучить новых клиентов. Если вы не будете расти и развиваться, покоряя все новые и новые горизонты, вас быстро вытеснят с рынка.
– Но мы можем оттолкнуть наших постоянных клиентов. Это огромный риск.
– Верно, но я все же рискну.
Ну конечно. На карту поставлен труд нескольких лет ее жизни и само ее будущее, а рисковать будет Натан.
– Тебе никогда не надоедает?
– Что именно?
– Надменно демонстрировать свою власть и могущество?
Натан рассмеялся, и, несмотря на злость и раздражение, от этого бархатистого смеха у нее сразу же потеплело на душе. Когда же она уже перестанет так остро реагировать на его малейшие действия и смену настроения? Как ему удалось так запросто найти дорогу к ее сердцу? Рия так и не смогла найти ответ на этот вопрос.
– А что ты сделаешь, когда получишь поместье? Сразу же выставишь Роберта с Джеки за дверь?
– Возможно. Ну или мы все станем жить под одной крышей, как большая дружная семья. Этого хватит, чтобы загладить твое чувство вины?
Пораженная таким нелепым предложением, Рия несколько секунд просто молча его разглядывала.
– Ужасная картинка, ты не находишь? Только представь, я и ты, я и твоя мать, я и Роберт. Как ни крути, худшее сочетание сложно придумать.
– Для тебя это все шутки… Ну конечно, тебе же наплевать… – Рия глубоко вздохнула. – У тебя столько денег, даже собственный самолет, но за все эти годы ты так и не нашел минутки, чтобы поговорить с Робертом?
– Вообще-то сейчас моя очередь спрашивать.
Натан протянул ей какие-то бумаги, и, увидев жирные буквы "Дисциплинарное взыскание", Рия окончательно растерялась.
– Что это? – спросила она, удивленно разглядывая бумаги.
– Раз последнее время компанией руководил Дрю, то и основной спрос с него, но это еще не значит, что ты ни в чем не виновата. Я должен знать, из-за чего между вами возникли проблемы.
– Чтобы и меня призвать к ответу?
– Просто я хочу все расставить по местам и для верности записать. Это обычная политика по работе с персоналом в моей компании.
Откинувшись в кресле, Натан разглядывал явно озадаченную Рию. Она создала великолепную программу, о которой ему уже не раз приходилось слышать, но при этом упорно отказывалась использовать ее на полную мощность, расширяя клиентскую базу. Почему же она так боится расправить крылья и взлететь выше?
– Сейчас у тебя есть единственная возможность расставить все по своим местам и снять с себя лишние обвинения. – Натан строго придерживался обычной процедуры, но при этом ему действительно было любопытно, что лежало между этими двумя.
– В прошлом году, в канун Нового года, через неделю после подписания контракта с нашим пятисоттысячным клиентом мы устроили вечеринку. Дрю был пьян, а я… я выпила бокал вина. А когда часы били двенадцать, мы случайно оказались рядом. И он… поцеловал меня на глазах у всех наших сотрудников. – Рия отвернулась, но дрожь скрыть не сумела. – А я ответила на поцелуй. Кажется. Прежде чем осознала, что происходит, и отстранилась.
– Тебе кажется? Но это же не космическая инженерия. Разве сложно сказать, понравился тебе поцелуй или нет?
Рия недовольно отбросила волосы с лица.
– Я не знаю, что тогда произошло и как я это допустила. В свое оправдание могу сказать только, что как раз в тот день состояние Роберта сильно улучшилось, а "Треволог" перешагнул важный рубеж. – Рия потерла лицо дрожащими пальцами. – Как же я потом ругала себя за потерю контроля! Я никогда не собиралась…
– Наслаждаться поцелуями?
– Да. Как минимум это непрофессионально. А еще безрассудно. В любом случае сейчас меня не интересуют отношения с мужчинами, я полностью сосредоточена на карьере.
Каждый раз, разговаривая с Рией, Натан не переставал удивляться ее невинности и целеустремленности. Что ж, похоже, в заботах о компании и поместье у нее совсем не остается времени на личную жизнь. Судя по словам Марии, она всегда трудилась и сама о себе заботилась. Даже в детстве. Да еще и его отцу помогала, как только могла.
Лишь сейчас Натан понял, как строго размеренна и определенна ее жизнь. "Треволог", клиентская база, поместье, Роберт, Джеки. Все просто и ясно. Но стоит ей свернуть лишь на шаг с четко определенного пути, как она сразу же теряется и паникует.
– У тебя есть продуманный жизненный план?
– Скорее некий набросок, но да, есть. – Рия поудобнее устроилась в кресле. – Дрю слишком непостоянный и ненадежный. Лет через десять я займусь семьей и выберу надежного мужчину, который будет со мной до конца жизни и станет хорошим мужем и отцом, а сейчас я не могу отвлекаться от…
Натан вдруг понял, что снова начинает злиться.
– Похоже, твой жизненный план подразумевает все что угодно, кроме настоящей жизни.
Рия удивленно подняла на него глаза.
Усилием воли Натан заставил себя разжать кулаки, пытаясь успокоиться. Не может же она вызывать у него никаких эмоций!
– А список необходимых качеств этого мужчины ты уже составила? Как и график встреч и совокуплений?
– Моя личная жизнь тебя не касается. А заговорила я об этом лишь потому, что ты усомнился в моих профессиональных качествах.
– Моя личная жизнь тебя тоже не касается, но при этом ты спрашиваешь, где я был и что делал.
– Только потому, что все эти годы я видела, сколько боли ты причинил Роберту. И я невольно задаюсь вопросом, кем надо быть, чтобы все бросить и за целый десяток лет ни разу не оглянуться назад. Тебя же даже на похоронах матери не было, а на отца тебе вообще наплевать, а когда у Марии… Если бы я только не поняла, что она знает, как тебя найти…
– Хватит.
Натан бросил на нее такой взгляд, что Рия сразу же поняла, что перешла черту.
– У тебя есть три недели на создание новой версии программы для эксклюзивных членов. И не забудь, что тебе нужно будет появиться при ее за пуске.
От неожиданности Рия лишь открыла рот.
– Этого слишком мало. К тому же у нас сейчас совсем нет разработчиков, а я всегда работала в команде.
– Тогда тем более пришла пора меняться. Будь гибче и учись распределять задания. Заставь сотрудников по-настоящему трудиться, вместо того чтобы использовать их в качестве группы поддержки. И когда в следующий раз кто-нибудь из коллег признается тебе в вечной любви прямо в офисе и начнет домогаться, сразу же пиши заявление о сексуальном преследовании.
Рия нетерпеливо хлопнула рукой по разделявшему их столу.
– Сколько же ты еще будешь меня ненавидеть за поступки моей матери?
– Ты слишком недооцениваешь свой вклад в собственную жизнь, Рия. Что же касается ненависти, благодаря твоему манипуляторству я в последнее время склоняюсь к легкому раздражению.
– Тогда, может, уже перестанешь наказывать меня за ложь?
– Наказывать?
– А как еще назвать эти бесконечные шпынянья? Приказываешь, распоряжаешься, тащишь меня на другой край света, ставишь цели, которые я не в состоянии выполнить, провоцируешь на…
Натан поднялся, и Рия инстинктивно вжалась в кресло.
– Для человека, решившего прожить всю жизнь по четкому плану, у тебя слишком богатое воображение. Мы заключили сделку, а вообще ты сама все это начала и теперь сходишь с ума просто потому, что я заставляю тебя выполнить свою часть договора? – мягко уточнил он.
Что ж, похоже, чем сильнее она злилась, тем спокойнее становился Натан. И где-то в глубине души ей вдруг безумно захотелось стереть с его лица эту холодную надменность и заставить хоть что-то почувствовать. Боль, гнев, ярость, что угодно, лишь бы он тоже чувствовал.
И от этой мысли ей стало по-настоящему страшно.
– Или ты просто не можешь нормально работать именно со мной?
– Не понимаю, о чем ты.
Поднявшись, Рия попыталась уйти, но Натан поймал ее за руку.
– Раз уж мы решили поиграть в честность, кто-то из нас обязан назвать вещи своими именами.
Рия мгновенно запаниковала. Пока еще ничего не сказано и живет лишь в ее голове, их взглядах и его надменной, всезнающей улыбке. Она еще может делать вид, что ничего не случилось, а все это волнение вызвано лишь тем, что ее жизнь внезапно оказалась во власти этого человека.
– Нечего здесь называть. – Она попыталась высвободить руку, но Натан явно не собирался так быстро ее отпускать. Склонившись, он заставил ее снова сесть в кресло, загнав в ловушку собственным телом, и принялся пристально разглядывать. Обегая глазами миллиметр за миллиметром ее тело, обжигая так, словно он не просто смотрел, а трогал руками. Глаза, нос, губы… Во всем мире не осталось ничего, кроме пристального взгляда голубых глаз, громкого дыхания и звеневшего в воздухе напряжения.
С Дрю было приятно целоваться. Почти так же, как жарким днем ощущать на коже прохладный морской ветер или зимой греться у камина.
А стоило Натану лишь слегка к ней прикоснуться, как она сразу же рассыпалась на части и путалась в собственных чувствах и желаниях. Наверное, нечто подобное испытывает человек, решивший спрыгнуть с моста или поиграть с огнем.
– Нат, пожалуйста, отпусти меня.
Самодовольно улыбнувшись, Натан чуть крепче сжал ее запястье и обжег горячим дыханием.
– Ты не подумала, что, вернувшись, я могу перевернуть всю твою жизнь с ног на голову. И не ждала, что между нами что-то проснется. И что теперь, когда все это случилось? Каков твой план?
Каждое его слово было сейчас пропитано настоящими чувствами. Теми самыми, которые она так отчаянно пыталась в нем разбудить. И похоже, что бы он там ни говорил, вспыхнувший между ними огонь радовал его не больше, чем ее саму.
– По-прежнему думаешь, что можешь полностью контролировать свою жизнь? – продолжал допытываться Натан.
– Возможно. Особенно если бы ты перестал втягивать меня в свои игры.
– О чем ты? Даже если бы ты не была самым потрясающим, выводящим из себя и странным человеком в мире, я бы все равно вел себя точно так же.
Пораженная напором, Рия едва слышно выдохнула, но в пустом салоне этот выдох прозвучал необычайно громко.
Резко отстранившись, Натан снова обдал ее ледяным морозом, только вот, судя по глазам, сам он тоже не верил, что действительно сейчас все это сказал.
– Рия, проблема в тебе, а не во мне. Стоит мне лишь приблизиться или прикоснуться к тебе, как ты вся дрожишь и пытаешься бороться с собственной реакцией, приписывая мне какие-то непонятные мотивы. Если скажешь, что готова прямо сейчас продать мне поместье, я разверну самолет. Только скажи, что с тебя хватит, и все будет кончено.
– Почему ты так отчаянно сопротивляешься? Неужели так сложно всего один раз встретиться с Робертом и немного поговорить? Что у тебя внутри? Глыба льда вместо сердца?
Удивленный подобным натиском, Натан молча разглядывал Рию. А потом она вдруг как-то сразу поняла, что в его отношении что-то изменилось.
Похоже, что-то закончилось, так толком и не успев начаться. И почему она так разочарована?
– Нет у меня сердца. Во всяком случае, нормального. – Натан говорил сквозь стиснутые зубы, едва шевеля губами. – И я никогда не прощу ему того, как он обошелся с матерью. Он не просто бросил ее в трудную минуту, когда она так отчаянно в нем нуждалась, но еще и поселил под ее крышей любовницу. Одна мысль об этом человеке наполняет меня злостью и не дает забыть о собственной слабости.
Глава 5
Когда самолет наконец-то приземлился, Рия украдкой выдохнула. После того разговора она всю дорогу старательно смотрела в окно, изредка поглядывая на Натана, которого, в отличие от нее самой, тревожные мысли не донимали.
Она отлично понимала, что у нее есть всего три недели для изменения программы, но слишком уж она была взволнована, чтобы сосредоточиться на работе.
Но как бы ни злил ее Натан, в чем-то он все же прав.
Все эти годы она жила полностью сосредоточившись на работе, поместье, Роберте и Джеки и совсем лишила себя нормальной жизни.
Да и зачем ей было впускать кого-то в свою жизнь, когда она с детства привыкла, что любые отношения заканчиваются лишь болью и разочарованием? Зачем что-то начинать, когда с самого начала знаешь, что рано или поздно тебя все равно бросят? Вот и Дрю подтвердил это правило. Всего лишь одна маленькая ошибка, и он ушел и вряд ли вообще когда-нибудь о ней вспомнит. Или все же лучше раз за разом терпеть боль утраты, чем гадать, что у нее могло бы быть, но никогда не будет?
Рия всю жизнь пыталась понять, почему отец так просто от нее отступился, а Джеки никогда не думала о ее интересах, неустанно заботясь лишь о себе самой… А потом Рия полностью сосредоточилась на работе и карьере, которые хотя бы приносили видимые и весьма ощутимые плоды. И в результате она совсем не знала, как бороться с тем притяжением, что неумолимо влекло ее к Натану.
Прикосновение шершавой кожи к запястью, мужественный аромат, вытесняющий из головы все мысли… И бесконечная внутренняя борьба между желанием открыто выказывать свои чувства и страхом потери контроля.
Следом за Натаном пробравшись к трапу, Рия замерла на второй ступеньке, разглядывая раскинувшийся прямо перед ней безбрежный океан и песчаный пляж.
Сам же Натан, не обращая внимания на идиллическую картинку, уже что-то обсуждал со встречавшими его инженерами и разработчиками в шортах и футболках.
– Соня все еще работает?
– Да.
Забыв об окружающих красотах, Рия стала следить за разговором, в котором Натан проявлял поразительное внимание к малейшим деталям проекта и задавал краткие, но при этом необычайно емкие вопросы. Такое чувство, что она не столько слушает живого человека, сколько следит за работой суперкомпьютера.
Оказалось, суть проекта сводилась к тому, чтобы предоставить уставшим от назойливого внимания репортеров знаменитостям кусочек уединенного рая на земле за баснословную сумму в полмиллиона долларов в день.
А потом им устроили обзорную экскурсию в легком кабриолете, и всю дорогу Рия не могла поверить, что все это действительно именно с ней происходит.
Сотни метров песчаного пляжа, шесть вилл в полинезийском стиле, миниатюрная подводная лодка для желающих осмотреть нетронутые коралловые рифы, джакузи, в котором при желании можно было устраивать вечеринки на пару десятков человек, и некий пока неизвестный и безымянный аттракцион, о котором все говорили таинственным полушепотом. Также ко всему этому великолепию прилагалась целая россыпь уединенных лагун и бухточек, теннисные корты, широкий ассортимент снаряжения для всевозможных водных видов спорта, а каждая вилла была укомплектована своим поваром, массажистом и бригадой служащих из десяти человек.
Тщательно все осматривая и вникая в малейшие детали, Натан ничего не упускал из виду и даже ознакомился с последними исследованиями ученых, изучавших находящийся на грани вымирания вид гекконов, обитающий на этом острове.
И чем дольше она за ним наблюдала, тем сильнее ее сердце сжималось от смешанного чувства вины и благоговения.
Ему принадлежат этот райский уголок, самолет и куча миллионов, а он все равно хочет вернуть себе родное поместье. Он согласился на ее условия, а мог бы не глядя стереть в порошок и ее саму, и весь "Треволог". Но как-то все это совсем не вязалось с образом бессердечного негодяя, полностью сосредоточенного на самом себе. А это значит… Похоже, ей еще только предстоит понять, что же все это на самом деле значит.
"Одна мысль об этом человеке наполняет меня злостью и не дает забыть о собственной слабости".
Эти слова весь день не шли у нее из головы. Под ледяной коркой прятались боль и ярость, которые она вполне могла понять, но остальное… Рия знала, что его мать, Анна, умерла из-за какой-то болезни сердца. Но почему одна мысль о Роберте должна напоминать Натану о его собственной слабости?
Наблюдая, как он уверенно руководит слаженной командой профессионалов, она при всем желании не могла разглядеть в нем какой бы то ни было слабости. Да и вообще поверить, что она у него есть.
Рия еще раз внимательно оглядела великолепного, здорового красавца мужчину с острым как бритва умом, заработавшего себе миллиарды вообще без какой-либо посторонней поддержки и помощи.
Почти сразу по прилете Натан переоделся в камуфляжные шорты и хлопковую футболку, подставляя загорелое лицо жарким солнечным лучам, путавшимся в густой бороде. Натан махнул кому-то рукой, и дорогие часы на крепком запястье ярко блеснули, заставив Рию впервые сосредоточиться на руках этого мужчины.
Уловив ее взгляд, Натан сам на нее посмотрел, и Рия поспешно отвернулась от уставленного разнообразными кушаньями стола, накрытого на одной из вилл специально для них.