– Ты правда думаешь, что можешь от меня спрятаться? – Натан опустился на корточки. – А на свадьбе что будешь делать? Да и потом? Неужели ты правда думаешь, что сумеешь всю жизнь бегать от малейшей угрозы, способной нарушить твои тщательно продуманные правила? А потом вдруг окажется, что ты одинокая столетняя старуха, так и не насладившаяся ни одним мгновением жизни.
Уронив секатор, Рия смотрела так, словно он сумел угадать ее самый главный страх.
Вот и замечательно.
– Убирайся отсюда. Поместье пока что все еще принадлежит мне, и я могу махать им у тебя перед носом, так же как ты размахиваешь моей компанией.
Рассмеявшись, Натан придвинулся чуть ближе:
– Не играй с огнем, бабочка. Иначе крылышки подпалишь.
– Возможно. А возможно, я просто устала от твоих бесконечных приказов. Я танцевала под твою мелодию ради компании, ради Роберта… У меня новое условие. Держись от меня подальше, или…
– Или что? – усмехнулся Натан, чувствуя, как стремительно бежит в жилах кровь. – И на свадьбе будешь разгуливать в гордом одиночестве?
– Нет. Благодаря тебе я осознала, что мой план нуждается в некоторых поправках, и уже нашла человека, с которым давно знакома и который мне нравится. Сегодня у нас свидание.
Натан резко притянул к себе Рию, и теперь их носы едва ли не соприкасались.
– И кто же это? – выдохнул он, втягивая в себя аромат земли, женского пота и чего-то цветочного.
– Помнишь сына Марии, Хосе? Он хороший и надежный.
Сжав зубы, Натан отстранился. Его буквально трясло от ревности. Да, никаких сомнений, это именно ревность.
Но ему было уже наплевать.
Этот Хосе станет целовать роскошные губы и займется с ней любовью, а она до конца отдаст ему всю свою верность…
– Возможно, но нужен он тебе лишь потому, что ты считаешь, что он никогда тебя не оставит. С тем же успехом он мог быть одним из растущих в поместье дубов. Ты просто его используешь, но рано или поздно он поймет, что для тебя он – всего лишь подушка безопасности и что ты связалась с ним, лишь свято веря, что он никогда тебя не оставит. И тогда он до конца жизни будет тебя ненавидеть. Ненавидеть и презирать.
– Мне не нужны советы человека, способного недрогнувшей рукой вышвырнуть из своей жизни лучшую подругу. А теперь, если ты меня извинишь, мне еще нужно подготовиться к свиданию.
Натан молча смотрел, как она встает и уходит, старательно доказывая самому себе, что она совсем ему не интересна. Но разве можно стоять и смотреть, как она совершает грандиозную ошибку, бессмысленно растрачивая лучшие годы жизни? Дай ей волю, она вообще ни шагу не ступит за пределы поместья, полностью сосредоточившись на матери и Роберте, лишь бы никогда и ничего самой не испытывать.
Что ж, десять лет ненависти, пара недель старательного избегания – и вот, похоже, наконец-то пришла пора поговорить с Джеки.
Должен же, в конце концов, хоть кто-то подумать об интересах самой Рии.
Глава 8
Спустя два дня Рия старательно отыскивала в шкафу длинное бежевое платье, купленное когда-то в дизайнерском бутике в центре Сан-Франциско, собираясь надеть его на предстоящую презентацию нового "Треволога".
Выдержав бесконечный вечер, она предложила Хосе составить ей компанию. В конце концов, не его вина, что она не могла выкинуть Натана из головы, вспоминая его едва ли не каждую секунду.
А на прощание Хосе поцеловал ее в щеку и, подмигнув, заявил, что он, конечно, польщен, что она хочет, чтобы между ними что-то было, но на самом деле они оба отлично понимают, что ничего между ними нет.
Услышав стук в дверь, Рия обернулась и увидела застывшую на пороге Джеки.
На ее лице ясно читался чистый, ничем не прикрытый ужас.
– Что случилось? Роберт?
– Нет, с ним все в порядке. – Дрожащими руками мать переставила пару книг на полке.
– Джеки?
– Я тебе врала.
Рия резко захлопнула шкаф, вообще уже ничего не понимая.
– О чем?
– О твоем отце.
Откуда это чувство, словно она летит сквозь бездонную пропасть?
– И как же?
– Он тебя не бросал. У нас несколько лет были сложные отношения, но мы пытались все как-то уладить. Ради тебя. Но ничего не помогало. Слишком уж мы были разными, а потом он сказал, что подумывает вернуться в Индию. Я не знала, насколько это серьезно, и запаниковала. Потому что, если бы он забрал тебя с собой, мы бы с тобой больше никогда не увиделись, так что, когда он отправился на очередную недельную конференцию, я просто схватила тебя в охапку и убежала. Прости, Рия. Я никогда не думала, что все так обернется, и собиралась поддерживать с ним связь, но потом поняла, что натворила, и испугалась, что он никогда больше не даст нам с тобой видеться.
Опустившись на колени, Джеки даже не пыталась бороться со слезами.
Рия услышала свой собственный нервный смех, чувствуя, как ей в сердце впиваются миллионы острых осколков.
– Мам, ты испортила мне всю жизнь и все эти годы позволяла думать, что ему на меня наплевать.
– Мне так жаль, но тогда бы я просто не вынесла разлуки. А потом боялась, что если ты все узнаешь, то возненавидишь меня до конца жизни.
Как же ей сейчас хотелось кричать!
– Ты, ты… Все всегда было только о тебе. Вся моя жизнь была только о тебе. Ты убежала, потому что боялась одиночества, а потом все эти годы врала, боясь, что я тебя возненавижу.
– Неправда. Я… Я знаю, ты меня сейчас ненавидишь, но я так боялась… Рия, пожалуйста, ты должна мне поверить.
– Убирайся, – выдохнула она едва слышно. – Не хочу тебя ни видеть, ни слышать.
Последний раз посмотрев на дочь, Джеки молча скрылась за дверью, а Рия обхватила себя руками и, дрожа всем телом, опустилась на пол.
Но почему она даже плакать не может? Когда ее сердце успело подернуться коркой льда?
Все, во что она верила, оказалось ложью. Всю свою жизнь она строила на осознании того, что отец ее бросил, старательно возводя вокруг себя стену, чтобы никто и никогда больше не сумел причинить ей столько боли.
Какая же она все-таки трусиха!
А Натан оказался прав. Все эти годы она только тем и занималась, что пряталась от жизни. Даже с Хосе он был прав, да и сам Хосе сразу все понял.
Расправив плечи, Рия чувствовала, как все ее тело горит от смеси ярости и стыда.
Все, хватит.
Больше она никогда не станет прятаться и прямо с этой минуты будет наслаждаться каждым дарованным ей мгновением.
Банкет в честь выхода "Треволога" на новый уровень назначили в том самом роскошном отеле, где и обитал все эти дни Натан.
Засунув руки в карманы, он задумчиво смотрел поверх толпы и улыбнулся, наблюдая, как собирается команда "Треволога".
Хрустальные канделябры, строгие официантки с подносами шампанского, огромный танцпол… Раз уж он взялся за судьбу этой компании, пусть все будет достойно его собственного "Ранэвей интернэшнл".
Что ж, они на славу потрудились, полностью обновив и значительно улучшив "Треволог", сумев за самые сжатые сроки вывести его на новый уровень, изрядно удивив Натана своей целеустремленностью и оригинальным подходом к проблемам.
Отказавшись от предложенного официантом шампанского, Натан мысленно собрался. Ждать он никогда не любил, но сейчас, не в силах ничего с собой поделать, раз за разом нетерпеливо вглядывался в зал, надеясь отыскать Рию.
Он сам сдвинул лавину, и теперь ее ничто не остановит.
Ну а то, что Джеки всю жизнь врала дочери… В конце концов, этим она лишь помогла ему разглядеть правду. Сам он вряд ли сможет простить отца, но, по крайней мере, он может его понять. И пришла пора отплатить добром за добро.
Или, может, он опять поступает как настоящий эгоист и делает все только ради себя самого? Не лучше ли будет отменить все прямо сейчас?
Нет, раз уж он взялся, нужно довести дело до конца.
Никто и никогда не думал о самой Рии, а вся ее жизнь была основана на обмане.
Взъерошив волосы, он мимоходом глянул на танцпол и замер на месте.
Ритмично двигавшаяся под музыку девушка с полуприкрытыми глазами совсем не походила на ту Рию, что он успел узнать за последние недели и дни, но сомнений быть не могло. Это была Рия.
Слыша удивленный шепоток вокруг, Натан просто не смог оторваться от шокирующей картинки.
Ярко-красное платье без бретелек, плотно облегавшее округлую пышную грудь, золотые туфли на шпильках… весь ее образ так и кричал одно-единственное слово.
Секс.
Такое короткое платье…
Натан судорожно сглотнул, и тут Рия повернулась, демонстрируя открытую спину, рассмеялась, повела плечами… У него разом пересохло во рту.
Никаких украшений, роскошные волосы, заплетенные в толстую косу, открытая шея, подобранная в тон платью помада. Как же здесь, оказывается, жарко… А стоило ей только посмотреть куда-то вбок и облизнуть нижнюю губу, как его напрягшемуся члену сразу же стало тесно в брюках. Похоже, бабочка наконец-то решила выбраться из кокона, и да поможет Бог мужской половине человечества.
Двигаясь в такт музыке, Рия подняла руки и, плавно двигая бедрами, снова рассмеялась.
Потеревшись носом о поднятую руку невероятно чувственным движением, Рия лишила его последних остатков самообладания.
Черт, откуда вообще взялась эта женщина? И где она раньше пряталась?
И ровно в эту секунду она повернулась и поймала взгляд Натана.
Резко бросившись вперед и ни на секунду не отводя глаз, Натан пробрался сквозь разделявшую их толпу, и впервые с того дня, как они встретились в офисе "Треволога", он снова увидел в ее глазах вызов.
Рия двигалась под звуки джаза, и, встраиваясь в движение, Натан уверенно притянул ее к себе.
Почувствовав, как она наваливается на него грудью, Натан сдавленно зашипел, но, понимая, что она и так уже привлекла внимание коллег, с которыми ей еще предстоит работать бок о бок много лет, слегка похлопал ее по щеке:
– Рия? Рия, посмотри на меня.
Она послушно подняла глаза, и Натан с облегчением выдохнул, понимая, что она лишь совсем немного пьяна.
Ухватив ее за косу, он слегка потянул, заставляя смотреть прямо на себя, заметил, как в прекрасных карих глазах вспыхивают удивление и стыд, но их быстро смывает безрассудство. Безрассудство, мигом вскипятившее ему кровь.
– Привет, красавчик.
Ему сейчас рассмеяться или просто закинуть эту незнакомку на плечо, унося ото всех подальше?
– Рия, эта публичная демонстрация совсем на тебя не похожа.
– Даже я сама не знаю, какой мне нужно быть, – грустно выдохнула Рия. – А ты не строй из себя ханжу. Я хочу сделать кое-что, чего еще никогда не делала, пока из меня не выветрился весь алкоголь.
Ухватив за руки, Натан притянул ее к себе еще ближе.
– Пусти, не мешай мне развлекаться. Дай хоть раз в жизни сделать то, что следует.
– И что же именно тебе следует делать?
– Жить сегодняшним днем. А ты… ты мне мешаешь.
Но он же совсем не этого добивался!
Или этого?
Он же сам хотел, чтобы она сбросила сдерживающие ее оковы? Чтобы стала дикой и безрассудной? Чтобы поняла, что значит жить настоящей жизнью, не оставляя ему ни единого шанса уйти, прежде чем они оба удовлетворят взаимное притяжение?
Стиснув зубы, Натан отогнал от себя навязчивые вопросы.
Сейчас уже слишком поздно для сомнений и угрызений совести.
Все еще держа за руку, Натан повел ее с танцпола.
– Ты хочешь совсем не этого.
Ухватив его за лацканы пиджака, Рия подалась вперед и прошептала, обжигая горячим дыханием:
– Знаете, чего я действительно хочу, мистер Рамирес?
Наверное, она просто облизнула нижнюю губу, но задела языком и его ухо, и каждая капелька его крови мгновенно превратилась в расплавленное желание.
Взяв рукой за подбородок, Натан заставил Рию посмотреть себе в глаза:
– Знаю. А еще я знаю, почему было бы неправильно получить это прямо сейчас.
Глядя в огромные карие глаза, Натан готов был поклясться, что сейчас она, как обычно, отступится, прячась за старательно выстроенной стеной.
Но она не отступилась.
И сама потянулась к его лицу, провела по губе пальцем с длинным розовым ногтем…
– Знаешь, у тебя самая сексуальная нижняя губа из всех мужчин, что мне доводилось встречать. Верхняя тверда и сурова, громко кричит всему миру, что ты жестокий и бессердечный. А нижняя выдает с потрохами.
Рия бесстыдно ласкала его взглядом, и Натану с каждой секундой становилось все сложнее сдерживаться.
– По ней сразу видно, что в душе ты добрый и мягкий. Почему ты так упорно никого к себе не подпускаешь?
Видя светящееся в ее глазах доверие, Натан почувствовал себя последней мразью.
– Лучше расскажи, что случилось.
– Почему я вдруг стала жить так, как и положено двадцатитрехлетней? Почему развлекаюсь?
Натан резко развернулся:
– Я отвезу тебя в поместье.
– Нет. Не хочу я Джеки видеть. Мне тошно даже находиться рядом с ней. – В ее словах было столько горечи, что Натан сразу же остановился. – Как же я ее теперь ненавижу! А ведь раньше я вообще не представляла, что можно так сильно ненавидеть.
Пытаясь понять, что же он натворил, Натан устало потер глаза. Куда делась вся ее доброта и забота? Наверное, нечто подобное должен чувствовать человек, наблюдая, как по его вине сошедший с рельсов поезд катится под откос.
Глубоко вздохнув, Натан попытался остановить нарастающую панику. Ясно же, чем все это может закончиться.
– Рия, ты сама не своя. Позволь мне отвезти тебя в поместье.
Вырвав руку, Рия отстранилась и надула губки.
– Не хочешь со мной быть, тогда просто уходи, но туда я не вернусь. Разве ты не знаешь? Я всегда сама о себе заботилась, вот и теперь позабочусь. Что со мной может случиться? В худшем случае упаду и приземлюсь на пятую точку. А в лучшем? В лучшем уйду отсюда с каким-нибудь совершенно незнакомым парнем, как и все остальные мои ровесницы.
Эти слова…
Лучше бы она его ударила.
Только представив, как ее голые ноги смыкаются на спине безымянного незнакомца, Натан мгновенно пришел в ярость.
Не говоря больше ни слова, он снова схватил ее за запястье и потащил к лифту.
Она в его номере, да еще в таком наряде…
Собрав волю в кулак, Натан сделал последнюю попытку воззвать к голосу разума:
– Сейчас я напою тебя кофе, а потом отвезу домой.
– Домой? – Рассмеявшись, Рия крепко обняла себя за подрагивающие плечи. – Нет у меня дома. Поместье принадлежит тебе, а у самой меня никого и ничего нет.
– Рия, не надо так. Я понимаю, ты злишься, и знаю, что чувствуешь, когда тебя предает тот, кто должен был бы о тебе заботиться и…
– Знаешь? Она мне соврала. Об отце. У которого украла.
Если бы она смогла заплакать, Натан и то меньше за нее опасался. Но, похоже, ее потрясение слишком сильно, и простыми слезами тут дело не ограничится.
– Все, во что я верила, оказалось ложью. Я думала, что он меня не любил и бросил. И никогда ей этого не прощу. Она украла у меня детство и превратила в замороженную трусиху, что боится собственной тени. Никто и никогда не думал о моем счастье. Ни мать, ни отец. Потому что если бы он действительно обо мне заботился, то, зная ее состояние, ни за что не стал бы угрожать меня забрать.
И как он только додумался привести в движение эту лавину?
Он же не хотел причинять ей боли. Не хотел, чтобы она чувствовала себя одинокой и несчастной.
– Ш-ш-ш, Рия, хватит, успокойся. Посмотри на меня, бабочка.
И когда она наконец подняла на него полные отчаяния глаза, ему стало по-настоящему страшно.
– Рия, поверь мне, все будет хорошо, позволь отвезти тебя в поместье и…
– Пожалуйста, не прогоняй меня. Завтра я снова буду сильной. И, может, даже прощу ее. Но сегодня я хочу быть эгоисткой. Сегодня я хочу думать только о себе самой.
Ну и что на это ответить?
Она всего лишь хотела, чтобы Роберт снова начал улыбаться. А он… он смог причинить ей лишь боль.
Потому что захотел того, чего у него никогда не будет.
Глава 9
Обвив руками шею Натана, Рия прижалась к нему еще крепче, блаженствуя и наслаждаясь теплом его тела. На руках отнеся ее в спальню, Натан устроился в кресле, усаживая Рию себе на колени.
Как ей удалось прожить все эти годы и так и не познать радости единства с мужчиной, когда тебя носят на руках, словно главную драгоценность этого мира? Сколько же еще она всего упустила, закуклившись в своем крошечном мирке?
Пока ее сверстницы наслаждались первыми свиданиями и учились целоваться, она упорно готовилась к поступлению в университет, по мере сил помогая Роберту и разбираясь с материнскими проблемами.
Она сама сплела вокруг себя тугой кокон, но хватило одного лишь откровения из прошлого, чтобы все полностью переменилось. Но при этом-то на самом деле все осталось прежним! Это сама она изменилась.
Такое чувство, словно ее укололи булавкой, разбудив от непробудной серой дремы, в которой она существовала все эти годы. Глубоко вдохнув, Рия открыла глаза и сразу же поймала на себя взгляд Натана.
Легонько поглаживая ее по запястью, второй рукой он поймал ее за подбородок.
– Почему именно это платье и алкоголь? Почему ты решила показать свою боль и гнев именно так?
Как всегда, Натан смотрит в самую суть проблемы.
– Не помню, когда я решила, что не позволю ни одному мужчине причинить мне ту же боль, что причинило предательство отца, и сама себя заморозила. Наверное, я захотела доказать, что своей ложью она не смогла меня разрушить.
– И?..
Вздохнув, она уткнулась носом ему в плечо:
– Как же все непросто. Я привыкла всю жизнь подавлять малейшие порывы к любому риску, что мог бы причинить мне хоть немного боли. Не так-то легко избавиться от въевшейся в кожу привычки. – Рия рассмеялась. – Я танцевала, немного выпила, но этого мало, чтобы измениться по-настоящему. Не могу я щелкнуть выключателем и начать жить так, как всегда себе запрещала.
– Да, все непросто. – В его словах Рия уловила какое-то отчаянное напряжение, словно он изо всех сил пытался смеяться, а не…
Она осторожно погладила его по руке, так не похожей на ее собственную маленькую ручку с накрашенными ногтями.
– Чтобы побороть эту привычку и притаившийся за ней страх, потребуются годы. Но вернуть их сумеет любая мелочь.
Откуда он все это знает?
– Бабочка, как насчет того, чтобы начать с малого?
Улыбнувшись и глубоко втягивая аромат его одеколона, Рия кивнула. И как-то разом успокоилась, осознав, что даже в окружающем ее вихре эмоций есть нечто постоянное. Есть Натан и их взаимное притяжение.
Натан, перевернувший ее жизнь с ног на голову, каким-то непостижимым образом стал для нее якорем и путеводной звездой. Вся его жизнь была нацелена на ощущение восторга здесь и сейчас. Так неужели он не сумеет показать ей все то, в чем она столько себе отказывала? Кто еще сумеет научить ее быть дерзкой и, взяв жизнь за рога, самой управлять своей судьбой? Разве можно найти лучшего спутника на этой дороге, чем тот, кто никогда не станет делить с ней жизнь?