– У меня съемка на Барбадосе. Нужно перед ней сбросить пару килограмм.
– Ты шутишь, правда?
– Никто не хочет видеть вздувшийся живот, свисающий над бикини, за которое потом отдадут больше ста фунтов.
– Но у тебя прекрасный плоский живот.
Реми мечтал о нем. Годами. Сравнивал с ней других женщин. Знал, что это неправильно, но не мог запретить себе этого. Она была его идеалом, к которому никто и никогда так и не приблизился. Неожиданно он представил, как ее живот наливается, словно спелый плод, и этот плод – его ребенок.
"Да о чем ты вообще думаешь?"
– У меня такой же живот, как и у любой другой женщины. – Анджела упрямо поджала губы. – Временами лучше, временами хуже.
Реми внимательно изучал ее лицо.
– Ты поэтому не ешь?
Она поморщилась:
– Я ем.
– Да, как муравьишка.
– Ты всегда следишь за тем, как питаются твои любовницы?
– Ты – не моя любовница. – Тело постоянно напоминало ему об упущенной минуте. Да что с ним такое творится?
– Нет. – Она задрала подбородок. – Я просто твоя жена.
Как она произнесла это… Словно бросила ему в лицо грязное оскорбление.
– Почему ты так против того, чтобы быть чьей-нибудь женой? У твоих родителей вроде был неплохой брак. Все говорили о том, как опустошен был твой отец, когда твоей матери не стало. Он действительно был безутешен.
– О да, он был… – Выражение ее лица изменилось, зубы впились в нижнюю губу.
Реми подумал, что, вероятно, не стоило упоминать смерть ее матери. После длительной депрессии Кейт покончила жизнь самоубийством, приняв большую дозу снотворного. Ходили слухи, что именно Анджела обнаружила тело матери. В то время ей не могло быть больше десяти.
Его брату Рафу было столько же, когда убили их родителей. Реми на примере своего родного брата видел то, через что пришлось пройти ребенку с чрезмерным чувством ответственности. Лишь после встречи с Поппи он позволил себе расслабиться. Раф пересмотрел свою жизненную позицию и стал более счастливым человеком.
Рауль прошел почти тот же самый путь. Он понял, что его жизнь никогда не сможет быть полной без Лили Арчер. Эта женщина доказала ему, что духовная полнота стоит много больше, чем способность передвигаться без чьей-либо помощи.
Что могла дать ему Анджела? Мог ли рядом с ней он стать более спокойным или уравновешенным?
Некоторое время он молча рассматривал ее. Анджела сидела прямо, ее взгляд был устремлен за сумку, лежащую на коленях. На ее лбу залегла мученическая складка, зубы все так же истязали нижнюю губу. Сейчас она выглядела моложе своих лет и казалась очень уязвимой.
– Ты винишь себя в смерти матери?
– Да, немного. Любой ребенок бы винил себя. – Она стала внимательно изучать узор на своей сумке. – Если бы в тот день я пришла раньше из школы, ее можно было бы еще спасти. Но после занятий я заглянула к подруге. Я никогда так раньше не делала. – Она подняла на него глаза.
В них было столько боли… Анджела хорошо научилась скрывать ее, но вот она – плещется в ее бездонных глазах. Боль выражалась и в ее напряженной позе – Анджела словно готовилась к неминуемой атаке. Да, слишком многое в ней раздражало Реми, но, вероятно, ее поведение было вызвано желанием скрыть истинные эмоции и переживания. Ее самоволие, упрямство и импульсивность могли быть лишь способами скрыть одиночество и уязвимость.
– Месье Кафарелли?
Реми совершенно забыл, что они находятся в машине, пока водитель не обратился к ним:
– Повсюду снуют папарацци. Хотите, чтобы мы отъехали дальше?
– Да, сделайте так. – Реми достал мобильный телефон. – Позвоню своему юристу, назначу другое место для встречи.
– Но как они узнали, что мы поедем к твоему адвокату?
– Кто знает. – Он уже говорил в трубку: – Бред, ты давно выглядывал в окно?
– Как раз собирался тебе звонить, – ответил Бред. – Мне только что звонил Роберт Мапплтон. Он прослышал, что ты женился на дочери Генри Мерчанда, и…
– Каким образом он мог это узнать? – прорычал Реми сквозь стиснутые зубы.
– Не могу сказать, – замешкался мужчина. – Возможно, кто-то из гостей на церемонии. Одно я знаю точно: ты вытянул свой выигрышный билет.
– О чем ты вообще говоришь?
– Ты что, забыл? Я пытался привлечь внимание этого человека без малого месяц. Боб Мапплтон – владелец сети отелей "Мапплтон".
– Этот гнусный подонок, который отказывался прочесть наше предложение о поглощении, даже когда акционеры угрожали звонить в администрацию? – Реми поджал губы. "Все из-за того электронного письма, что разослал Генри Мерчанд". – Он сказал, что лучше обанкротится, чем будет иметь дело со мной.
– В этом-то и дело, – отозвался Бред. – Он только что позвонил и сообщил, что изменил свое решение. Он не был готов иметь дело с плейбоем, но когда услышал, что ты взял в жены дочь Генри Мерчанда, признал – то, что Мерчанд говорил о тебе год назад, не могло быть правдой. Он хочет устроить встречу в любое удобное для нас время. Он довольно старомоден и консервативен, так что этот твой брак не мог случиться в лучшее время.
Реми почувствовал знакомую дрожь азарта. Крупнейшая сделка по слиянию в его карьере: сеть умирающих отелей, которую он был готов возродить к жизни и сделать самой популярной в мире. Тот контракт на Ибице по сравнению с этим – лишь детский лепет. И какова цена? Ему всего-то-навсего нужно остаться женатым на время сделки.
Он исподволь взглянул на Анджелу, которая бросала на него злые взгляды. Каждый мускул на ее лице окаменел.
– Позвони ему и назначь встречу на следующей неделе, – сказал он Бреду.
– Что? Почему на следующей? Почему не на этой?
– Потому что у меня медовый месяц, черт подери. – Реми нажал кнопку "отбой".
– Что?! – взорвалась Анджела. – Я не останусь замужем за тобой ни минутой дольше, чем это необходимо!
– Тебе кто-нибудь уже говорил, что ты очаровательна, когда злишься?
Она сузила глаза и процедила сквозь зубы:
– Даже не пытайся меня очаровывать, слышишь? Это не сработает. Перезванивай своему адвокату, я желаю подписать все необходимые бумаги сегодня же!
– Что, если ты извлечешь из этого выгоду?
– Например? – вскинулась она.
– Я поддержу твой бренд, – вкрадчиво произнес Реми. – С моей поддержкой и рекомендацией ты сможешь продвинуть свою коллекцию на мировом рынке.
У нее был вид собаки, которой протягивал лакомство человек, которому она не доверяла.
– Сколько нам придется быть женатыми?
– Самое большее два месяца. – Реми пожал плечами. – Мы можем запустить механизмы наших предприятий и на том счастливо расстаться.
– И это все еще будет лишь формальный брак?
Реми задумался, сможет ли он изменить правила игры. Хоть немного раздвинуть рамки дозволенного. Пару месяцев, что он сможет провести в постели с Анджелой, возместили бы неудобства, связанные с его временным браком.
К тому же он в любом случае не может позволить себе никакой интрижки, пока официально женат на ней. Это шло вразрез со всем тем, во что он верил.
– Это зависит…
– От чего же?
– От того, хочешь ли ты принять обет безбрачия на два месяца или же получить формальный брак с… с привилегиями.
Анджела высокомерно взглянула на него:
– Это что же, единственный выбор – ты или безбрачие?
– Знаю, знаю, – ухмыльнулся Реми, – соблазн еще тот, но есть еще кое-что. Я составлю бизнес-план и приглашу бухгалтеров, которые рассчитают бюджет, пока ты будешь подбирать ткани и делать эскизы.
Это было похоже на рыбалку. Ему было необходимо подсечь свою золотую рыбку. Реми видел – Анджела уже почти согласилась.
– Этого недостаточно.
Мужчина нахмурился:
– Что значит – недостаточно? Это я рискую! Я еще не видел ни одного твоего эскиза. Может, ты далеко не Ив Сен-Лоран!
Она вздернула подбородок:
– Я хочу больше.
– Если тебя это тревожит – я не стану спать с другими женщинами, пока мы в браке. Но и от тебя я ожидаю того же.
– Реми, я не стану спать с тобой.
Притяжение между ними было почти осязаемо.
Она желала его, но не хотела быть первой, кто сдастся. Он замечал взгляды, которые она бросала в его сторону, когда думала, что он не видит: в них был голод, желание, похоть. Анджела была вызывающе горда, но явно намеревалась противостоять искушению.
Реми привык, что женщины сдавались от одной его улыбки. Особое очарование Анджелы состояло в ее недоступности. Вместо того чтобы уменьшить его влечение, такое поведение распаляло его еще больше. Она – его вызов, приз, которым он был намерен овладеть. Пари, которое нужно выиграть.
– Ты хочешь больше денег?
– Спасибо, нет. – На ее прекрасном лице царило почти королевское спокойствие. – В скором времени ты узнаешь, что я очень даже папина дочка.
– Потому что ты также не знаешь, как справиться с горечью поражения? – Он покачал головой. – Да, яблочко от яблони недалеко упало.
– Я останусь замужем за тобой лишь при одном условии…
Реми почувствовал угрозу в ее голосе.
– Продолжай.
– Ты вернешь мне Таррантлокх.
Глава 7
Реми перевел дыхание. Почему она не потребует денег? Но нет, она настаивает на своем. Таррантлокх – его трофей. Он не готов расстаться со всем тем, что представляло собой это поместье – успех, отмщение, справедливость.
Он подался вперед и велел водителю направляться в его отель в Паддингтоне. Ему было необходимо время, чтобы придумать ответный шаг. Он не мог позволить Анджеле манипулировать им. Она не столько хочет поместье, сколько желает обставить его в собственной игре.
– Это для тебя невыгодная сделка, – сказал он, снова откинувшись на сиденье.
Она лишь качнула головой:
– Ты хочешь, чтобы я продолжала оставаться твоей женой? Это моя цена.
Реми знал, что мог легко обернуть ситуацию в свою пользу. Анджела уже изрядно раздражала его своим высокомерием.
Он знал, что она его хочет. Это носилось в воздухе. Теперь он получил возможность действовать так, как велело ему его желание. Она – мечта каждого мужчины из плоти и крови.
Реми улыбнулся. Именно он в итоге укротит соблазнительницу, дикую и знойную Анджелу Мерчанд.
– Ну, не знаю… – Он потер челюсть, словно раздумывал над ее словами. – Два месяца тягот и невзгод? Мне это кажется несправедливым.
– Конечно же это справедливо! Я никогда не хотела быть ничьей женой. Два месяца, которые я должна провести в ненавистной мне роли, да еще и с тобой, могут просто погубить меня!
Анджела не могла ненавидеть его так, как пыталась изобразить. Ее лишь раздражало, что он мог видеть все ее манипуляции насквозь. Но он всегда побеждает. Проигрыш – это не для него.
– Как и ты, я хочу большего.
Ее глаза распахнулись.
– Насколько больше?
– Думаю, ты знаешь, о чем я говорю.
– Да ты смеешься надо мной.
– Дом довольно большой. Я очень рисковал, стараясь его заполучить. Я не собираюсь отказаться от него, пока не пойму, что он действительно этого стоит.
– Господи, лучше бы меня закидали камнями в том богом забытом месте, откуда мы только что вернулись. Что угодно, только чтобы не слышать от тебя этих отвратительных предложений.
Реми выпрямился и положил руку на ее подголовник. Его пальцы могли в любой момент коснуться ее шеи.
– Что такого ужасного в том, чтобы заняться любовью с тем, кем ты грезила так долго?
– Я не хочу тебя. Никогда не хотела. – Ее глаза полыхали злобой. – Я тебя презираю.
Его ладонь легла на ее затылок, пальцы погрузились в шелковистые волосы цвета вороного крыла. Он притянул ее лицо ближе к своему. Ее зрачки расширились, язык машинально пробежал по губам, приоткрыв жемчуг зубов.
– Я бы мог заставить тебя пожалеть об этом, моя драгоценная.
– Ты ничего не сможешь со мной сделать.
Было что-то крайне возбуждающее в ее упрямстве.
Она уперлась руками в его грудь, стараясь отстраниться. Она всегда старалась постоять за себя, бросала вызов, раздражала его.
– Совсем скоро ты станешь есть с моей руки. – Реми самоуверенно улыбнулся. – Ты не в состоянии противостоять мне.
Анджела вырвалась:
– Я теперь действительно ненавижу тебя.
– Так что же, – ухмыльнулся он. – До этого момента ты просто притворялась?
– Не могу поверить, что ты можешь быть так жесток. – Анджела смотрела ему в глаза. – Ты даже не хочешь меня, тебе лишь нужно во всем одержать верх.
Он схватил ее руку и прижал к топорщащейся ткани брюк:
– Принцесса, можешь не сомневаться, я действительно тебя хочу! И то, что я хочу, я всегда получаю.
Она покраснела и отняла руку.
– Я никогда, слышишь, никогда не поддамся воле другого мужчины! Если ты хочешь переспать со мной, сначала тебе придется связать меня!
– Не могу этого дождаться.
Машина остановилась, и Реми вышел, чтобы открыть ей дверцу. Вокруг толпились представители прессы.
– Мистер Кафарелли, новость о вашем браке с Анджелой Мерчанд взбудоражила общественность! Вы не хотели бы прокомментировать то, как развивались ваши отношения?
– Никаких комментариев, кроме того, что мы очень взволнованы. Я еще не успел поделиться этой радостной новостью с семьей. – Реми улыбнулся в камеру. – Раф, Рауль, если вы сейчас видите меня – простите, что не предупредил вас. Никто не мог такого предположить, да? Но мы хотели всех удивить! Любимая, улыбнись на камеру, – шепнул он Анджеле.
– Но я…
– Мисс Мерчанд, – журналист пихнул диктофон ей прямо в лицо, – ваш брак с Реми Кафарелли – одно из самых ярких событий последних лет. Фотографии с вашей свадьбы разлетелись по всему Интернету со скоростью света. Что еще вы можете рассказать о церемонии?
– Это было очень романтично, – вставил Реми, прежде чем Анджела открыла рот, – она также была очень традиционной, не так ли, моя дорогая?
– Весьма. – Анджела расплылась в улыбке. – Вы не поверите, насколько традиционной она была…
Реми прижал ее к себе:
– Что же, чудно, шоу закончилось, нам нужно идти, знаете ли.
– Мисс Мерчанд, мы бы хотели уточнить, последовал ли Реми примеру своего брата, отказавшегося от брачного контракта? Удивительно, учитывая то, как богата семья Кафарелли.
Реми так сильно сжал ее руку, что ей стало больно.
– Да, это так, – сладко пропела Анджела. – Это лишь доказывает, как мы любим друг друга.
– Покажите ваши обручальные кольца! – послышался женский голос.
– Они еще не готовы, – живо отозвался Реми.
Анджела взглянула на него с показной вежливостью:
– Все случилось так неожиданно, не правда ли, дорогой? Ты просто не мог больше сдерживаться.
Позже она, несомненно, ответит за эти свои слова, но сейчас ей было все равно.
– Да, это так. Не мог дождаться момента, когда назову ее своей женой. А теперь, если вы нас извините…
– Последний вопрос, мисс Мерчанд, – сказала все та же журналистка, что интересовалась их кольцами. – Означает ли ваш брак, что вражде между вашими семьями пришел конец?
– Уверен, Генри Мерчанд будет рад узнать о том, что его дочь вышла замуж за человека, боготворящего землю, по которой она ступает, – мягко ответил Реми.
– Так, значит, вы не спрашивали благословения?
– Я не посчитал это нужным. Анджела – взрослая женщина, способная принимать самостоятельные решения. Особенно если это касается союза с человеком, которого она любит с тех пор, как была подростком.
– Мисс Мерчанд, это правда? – Журналистка снова пихнула диктофон в сторону Анджелы. – Вы были влюблены в Реми с юных лет?
Анджела почувствовала, как скрипнули ее зубы.
– Ну конечно! По уши влюблена!
Реми поднял руку в предупредительном жесте:
– Теперь действительно достаточно. – И он втащил ее в здание.
– Эй, не так быстро! – Она чуть было не споткнулась. – Я, между прочим, на каблуках.
– Веди себя прилично, Анджела, иначе время, проведенное со мной, покажется тебе не таким приятным.
– Хуже, чем сейчас?
Выражение его лица было обманчиво спокойным, однако она чувствовала, что довела его до грани. Он сильно сжал ее руку:
– Если ты хочешь, чтобы это как можно быстрее закончилось, советую тебе продолжать играть роль счастливой невесты. Особенно на публике. Ты понимаешь меня?
– Так ты согласен вернуть мне Таррантлокх?
– Посмотрим. – В его взгляде была сталь.
– Если ты сейчас же не скажешь мне "да", я выйду на улицу и расскажу журналистам, что ты обычный прохвост.
– Ты никуда не пойдешь, моя драгоценная. – Его пальцы железной хваткой сомкнулись на ее запястье. – Впервые в своей жизни ты будешь делать то, что тебе велено. Это станет для тебя неким новым опытом, не так ли?
– Мистер Кафарелли, добро пожаловать!
Реми и менеджер сердечно пожали друг другу руки.
– Птичка начирикала, что я могу принести вам самые искренние поздравления. От лица всего персонала мы желаем вам долгих лет супружеской жизни.
– Спасибо, – вежливо улыбнулся Реми.
Анджеле пришлось закусить губу, иначе бы она выпалила всю правду и, вероятно, выглядела бы глупо. Реми обладал редким даром оборачивать любой факт в свою пользу. Неужели прошедшие двадцать четыре часа ничего ей не доказали? Теперь он собирался снять все сливки с их краткосрочного брачного союза.
Черт бы его побрал!
– Как долго вы с нами пробудете? – вежливо поинтересовался менеджер.
– Только переночуем. Мы уедем как можно раньше. И, Томас, было бы восхитительно, если бы вы держали прессу подальше.
– Мы приложим все усилия, – просиял мужчина. – Мы позволили себе некую вольность и подготовили для вас номер для новобрачных!
"Нет, только не это!"
– Это очень мило с вашей стороны. – Реми широко улыбнулся.
Анджела молчала всю долгую дорогу до лифта, но, оставшись с ним наедине, она не смогда сдержаться:
– Не могу поверить, что ты это сказал. Теперь они станут думать, что мы наверху занимаемся… этим.
– Этим? – Реми удивленно изогнул бровь.
Она скрестила руки на груди:
– Представляю, со сколькими женщинами ты поднимался в этом лифте.
– Но никогда – в номер для новобрачных.
Она закатила глаза:
– Ты просто невыносим.
Двери лифта открылись, и Реми пропустил Анджелу вперед:
– Ревнуешь, дорогая?
– Ты шутишь.
Мужчина открыл дверь номера, но заслонил проход своим телом:
– А сейчас начнется веселье.
– В смысле?
– Я должен перенести тебя через порог. – Он протянул к ней руки.
Анджела попятилась:
– Нет, ты этого не сделаешь. Эй! Что… Поставь меня! Отпусти, слышишь!