Ладно, – повторила девушка менее агрессивно. – Мне не нравится ваше предложение, но я принимаю его.
– Не хочется принуждать вас к тому, что вам не нравится, – спокойно сказала Марта и опять углубилась в статью.
– Мне нравится ваше предложение, – после тяжкой борьбы с собой выдавила Скай.
– В кухне на гвозде висит фартук. Можете начинать с уборки стола здесь, – ответила Марта, не поднимая головы. Уж очень интересная попалась статья о кормах для коров.
Глава 9
МАРТА И СКАЙ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Обогащение членов клуба шло под дружескую вражду Марты и Скай или их же враждебную привязанность, называйте, как вам больше нравится. Скорее всего, такие отношения между ними были закономерными, так как у обеих был накоплен печальный опыт одиночества при раненой гордости, что выражалось теперь упрямством в повседневной жизни. Нашла коса на камень в четырех стенах.
Сначала это была настоящая война с оскорбительными фразами, гордым молчанием, демонстративными уходами из комнат и хлопаньем дверями. Когда я вспоминаю, сколько времени они вынуждены были проводить вместе во время январских морозов, я удивляюсь, что мы не стали свидетелями кровавой бытовой драмы.
Но в начале февраля члены женского клуба стали замечать некоторые изменения. На первых порах это были незначительные мелочи. После одной встречи в доме моих родителей Скай не поспешила сразу к машине Марты, а дождалась ее в прихожей с пальто в руках. Правда, она стояла с поджатыми губами и смотрела в пол, но все же стояла и ждала. Все женщины были тронуты.
Две недели спустя, когда Марта сидела за кухонным столом и просматривала новый цветочный каталог, за ее спиной остановилась Скай. Она долго не решалась заговорить, переминаясь с ноги на ногу, покашливая и вздыхая, пока Марта наконец не повернула к ней голову.
– Да? – спросила она, закрывая каталог.
– Я хочу опять учиться.
– В университете? Скай кивнула.
– Невозможно. Ты же знаешь, что твой испытательный срок ровно один год. Может, если ты будешь хорошо себя вести, мы попытаемся снизить этот срок до лета.
– Я не говорила, что хочу посещать весь курс.
– А что тогда? – удивилась Марта.
Скай опять замялась. Она сомневалась, что-то прикидывала, кидала взгляды на окно и спустя минуту все же решилась:
– Я хочу окончить компьютерные курсы.
Для Марты это было китайской грамотой. Она переспросила, пытаясь говорить с умным видом:
– Компьютерные курсы?
– Там, где обучают пользоваться компьютерами, учатся языкам программирования, чтобы составлять программы, – ответила нетерпеливо Скай, возведя глаза к потолку.
– Они употребляют наркотики? – строго спросила Марта на всякий случай.
– Только коку, – ответила Скай, округляя глаза. Марта, не ожидая подвоха, возмущенно вскочила на ноги.
– Никогда! Только кокаина нам и не хватало, – заявила она тоном Маргарет Тэтчер.
Кока-колу! Кока-колу! Все знают, что хакеры целыми днями сидят перед мониторами и пьют кока-колу, заедая ее чипсами. Хакеры никогда не употребляют наркотиков.
Марта недоверчиво молчала. Скай усилила атаку:
– Разве вы не знаете, что в Силиконовой долине даже клавиатуры делают такие, чтобы на них можно было ставить коку и пакетик с чипсами? Если они там помещаются, то это гарантия того, что такие клавиатуры раскупят.
Было заметно, что Скай чрезвычайно нравится это обстоятельство, как и все, связанное с Силиконовой долиной, ну той самой, где, собственно, и делают компьютеры. Молодежь часто мечтает о путешествиях и приключениях где-нибудь в Индии или Африке. Но Скай была представителем нового поколения, которое больше всего мечтало попасть туда, где создают компьютеры.
Но на Марту Криттенден это абсолютно не произвело впечатления. Как многие люди старшего поколения, она считала, что Силиконовая долина – это место, где до сих пор снимают фильмы с участием Джона Уэйна.
– Значит, ты хочешь пойти на эти курсы, чтобы пить кока-колу и есть чипсы?
– Нет! – закричала Скай, окончательно выйдя из себя, чем только ухудшила ситуацию.
– Тогда зачем? – продолжала допрос Марта.
– Я не обязана вам отвечать, – ответила Скай с вызовом.
– Разумеется, – спокойно ответила Марта. – Ты можешь сидеть дома, или я буду ходить на эти занятия с тобой.
Скай чуть не зарыдала.
– Потрясающе! Я что, должна как маленькая ходить на курсы за ручку с матерью? – возмутилась она. – Да я лучше умру!
– Что ж, такая возможность у тебя есть всегда, – невозмутимо ответила Марта, хотя в глубине души была страшно тронута. Считаться матерью Скай вдруг показалось ей страшно приятной обязанностью.
– Ладно, забудьте об этом. – Скай устало махнула рукой.
Было видно, что она страшно расстроена. Марта, следуя своим принципам, опять взялась за каталог.
– А если я расскажу вам, я смогу пойти на курсы?
– Не знаю. А что, если ты скажешь, что хочешь устроить там погром? – ответила Марта.
– А что, если я найду для нас фирму, в которую можно вложить деньги и получить огромную прибыль?
Марта захлопнула каталог и бросила на стол ручку.
– Пойдем в гостиную, расскажешь все подробно.
Глава 10
СКАЙ ОБРЕТАЕТ СВОБОДУ
То, что Скай рассказала тогда Марте в гостиной, сейчас кажется очевидным, но в то время это казалось полным абсурдом. Дело происходило за полгода до выпуска первых персональных компьютеров фирм "Эпл", "IBM" и "Макинтош". Люди думали тогда, что компьютеры – это огромные агрегаты в специальных помещениях с противопожарной системой и кондиционерами. И стоимость их – несколько миллионов долларов. Скай, сидя на диване Марты, заявила, что через десять лет персональные компьютеры в домах станут такими же привычными, как телевизоры и холодильники.
К чести Марты, надо сказать, что она удержалась от улыбки. Кто знает, как ей это удалось? Может, на нее все еще действовала перспектива считаться матерью Скай? Единственное в жизни, на что Марта хотела бы получить второй шанс, это материнство. А может, на нее подействовала странная способность девушки с розовыми волосами внушать к себе уважение. У Марты был наметанный слух на ложь. Она не позволяла вешать лапшу себе на уши. Сказывался двадцатилетний опыт жизни с доктором Криттенденом, который был большим специалистом в этом деле.
Десятиминутная лекция девушки о будущем компьютерного производства, несмотря на юношеский энтузиазм, включала в себя подозрительно весомые факты, которые не могла умалить излишняя восторженность.
К тому же у Марты была собственная причина доверять знаниям девушки. Как только она предложила ей работу в своем доме, пожилая женщина не поленилась связаться с полицейским офицером и психиатром, которые занимались делом Скай. Подробности этого дела были таковы. Оказалось, что девушку приняли в университет как школьного математического гения: Первое время она ничем не выделялась среди студентов, пока не открыла для себя программирование. Сложные языки этой новой науки давались ей легко. Скай нашла свое призвание. Но осенью на втором курсе после удачного ответа на нее пристально уставился симпатичный молодой студент. Он подошел к ней после занятия. Надо сказать, что Скай в восемнадцать лет была застенчивой, неуклюжей и плохо одетой, как все девушки, выросшие на фермах. Симпатичный парень ей не очень понравился, но его шикарный пиджак произвел на нее сильное впечатление.
Рэнди Кобрин был из очень богатой и влиятельной семьи, что не мешало ему быть подонком. Он был из тех студентов, которые все годы учебы в университете копят победы над бедными девственницами, хвастая ими друг перед другом.
Скай была для него довольно легкой добычей. Правда, он действовал с умом. Он всячески подчеркивал свое восхищение успехами девушки, говорил, что не хочет банальных отношений, что она не такая, как все. Дело кончилось романтическим уикэндом в январе на модном лыжном курорте в Айдахо, где было все – камин, горячее вино со специями, обед с шампанским. Рэнди был страстным и нежным. Все дальнейшее девушка помнила как в тумане. Она помнила мокрые поцелуи, судорожные движения тел, резкую боль и чувство огромного разочарования. Дня через два после возвращения с курорта Рэнди пригласил ее к себе в комнату общежития. В холле были его друзья, которые явно с интересом следили за девушкой. Сам Рэнди сидел на кровати и держал в руках две фотографии. Одну он протянул ей. Скай обратила внимание, что у нее на снимке восторженные глаза и она даже хорошенькая. Но Рэнди достал фотоальбом и вторую фотографию всунул туда. А потом дал ей посмотреть весь альбом. На всех снимках был тот же камин и самые разные девушки. Скай заметила, как в глазах парня горит торжество, а на лице сияет самодовольная улыбка. Она поняла, что он ждет ее реакции – скандала и слез. Девушка заставила свои губы растянуться в широкой улыбке.
– Хорошая идея, – сказала она, кивнув на альбом. – Я заведу такой же, и ты в нем будешь первым. Ладно, спасибо за снимок, увидимся на занятиях.
Скай вышла с гордым видом, заметив, как в глазах мерзавца погасло торжество. Она улыбнулась и кивнула его друзьям, уже зная, что будет делать дальше. Дня через три она спокойно прошла в комнату Рэнди, когда он был на занятиях. У Скай даже в гневе голова работала ясно. Принесенными ножницами она изрезала всю его одежду и теннисные ракетки. А затем, сделав надпись на окне, одной из ракеток разбила в комнате все зеркала и окна, специально стараясь наделать побольше шума. Когда на шум сбежались студенты, Скай стояла со спичками в руках, делая вид, что хочет устроить пожар.
***
Суд постановил, что Скай для начала должна четыре раза посетить психиатра. Прямота женщину-врача подкупала.
– Вы можете объяснить, почему вы разгромили комнату мальчика?
– Мальчика?
– Хорошо, молодого человека.
– Ладно, я хотела проучить его, а еще научить, – ответила Скай и, когда женщина посмотрела на нее вопросительно, пояснила, что деньги его семьи не могут защитить его от возмездия за собственную подлость.
– Вы действительно считаете, что добились этого? – спросила психиатр.
– Честно? Нет, – тут же ответила Скай. – Его родители купили ему все, что я испортила, так что он даже не ощутил потери.
– Тогда зачем?
– Я ненавижу его отношение к жизни. Когда мужчины не ладят между собой, они дерутся. Я бы все равно не смогла его победить. Поэтому сделала то, что смогла.
– Разве это решение проблемы?
– В 1941 году японцы разгромили Перл-Харбор и убили две тысячи наших солдат. В отместку мы разбомбили Токио, сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки и убили восемьсот тысяч японцев. Это было справедливо?
– Вы ждете ответа от меня?
Скай отрицательно покачала головой:
– Знаете, когда я увидела его альбом, я решила, что он эмоциональный серийный убийца. Он обманывает столько девушек, сколько хочет. Может быть, за это он не заслуживает смертной казни, но уверена, что он заслужил, чтобы кто-нибудь хотя бы дал ему сдачи.
Они встретились после этого еще три раза. Беседовали о жизни на ферме, где выросла Скай. И о компьютерах. Во время последнего разговора у Скай засветились глаза и она воодушевилась. Результатом этих бесед явилось весьма вольное заключение, которое написала психиатр.
"Мисс Террел совершила значительную ошибку под давлением новых для нее обстоятельств жизни в университете и в состоянии эмоционального стресса от неудачной первой любви к молодому человеку, оказавшемуся подонком. Если мы хотим, чтобы она до конца осознала свой проступок, урок должен быть действенным, но добрым. Рекомендации: 100 часов общественной работы и год испытательного срока".
В разговорах с Мартой Криттенден психиатр выразилась еще проще.
– Если Скай Террел сумасшедшая, то я тоже хочу быть такой. Но, напиши я правду, ее бы просто передали в руки кого-нибудь другого. Поэтому я порекомендовала наказание, на которое они должны были согласиться. Лично я дала бы ей медаль. Этот парень настоящее дерьмо, – сказала она Марте, крепко пожимая ей руку на прощание. – Если увидите Скай, передайте ей мои слова, договорились?
Если бы не эта проницательная женщина, Скай грозила бы тюрьма или психбольница, а наша история застряла бы в самом начале. Рэнди исполнил свой гражданский долг, явившись в суд и заявив, что Скай Террел опасна для окружающих, что у нее нестабильная психика и она патологическая лгунья, которая может убедить любого в своей невиновности. Так он выразился в суде. Друзьям же он заявил: "Настоящая сучка, к тому же в постели как бревно".
Марта, узнав эту историю, была готова дать Скай второй шанс. Вернее, столько шансов, сколько потребуется, чтобы вернуть девушку к нормальной жизни, хотя сознавала, что рискует, особенно скрывая все это от остальных членов клуба. Но главным качеством Марты была осмотрительность. Она не пускала жизнь на самотек, предпочитая после развода управлять ею твердой рукой. Поэтому она прекрасно знала, что должна отказать Скай в посещении компьютерных курсов во избежание каких-нибудь подобных неприятностей, зная ее неуживчивый, гордый характер. Но вместо этого почему-то сказала совершенно другое:
– Ты даешь мне слово, что будешь заниматься только делом?
Скай тут же почувствовала всю многогранность толкования этой фразы и кивнула, понимая, что в этот момент обретает свободу.
Глава 11
КУРСЫ ИНФОРМАТИКИ
Сейчас кажется странным, что в 1984 году Миннесота оказалась мировым центром по производству и разработке компьютерных систем. Но мы были очень удачно расположены – как раз посередине между Бостоном и Силиконовой долиной. Этот факт заставлял сердце Скай биться быстрее, когда она катила на старом велосипеде Марты в университетский городок как-то вечером в конце февраля.
Думаю, у любого подростка есть хотя бы одно место в мире, где он заряжается энергией, где у него загораются глаза и сердце начинает биться быстрее.
Это может быть берег с доской для серфинга или стадион с грандиозным рок-концертом. Для Скай этим местом была университетская аудитория на четыреста мест, где каждый четверг встречалась группа компьютерных энтузиастов.
Она чувствовала себя как ковбой, вновь оказавшийся в седле после долгого перерыва. Или как человек, добравшийся до вершины мира и которому отныне подвластно все на свете. Так продолжалось всю дорогу до тех пор, пока она не увидела освещенные окна аудитории, ярко горевшие в сгущавшейся темноте зимних сумерек. Тут она вдруг опять зажалась и стала нервничать. Время, проведенное с Рэнди, не избавило ее от природной застенчивости, скорее наоборот.
Скай пристегнула велосипед к стойке и пошла по дорожке, стараясь держаться в тени. Желание повернуть назад стало почти непреодолимым. Но она одернула себя. Какой бы бедной и одинокой она ни была, у нее по-прежнему есть смелость. Неужели она полное ничтожество? Скай решительно одернула свою армейскую куртку и вышла на свет фонарей.
С самого начала занятий внимание Скай привлек крупный блондин, сидевший через проход от нее. Рядом с ним лежала такая же армейская куртка, как у нее. У него были румяные щеки и лохматая шевелюра парня с фермы. Скай знала это точно. Ребят с фермы Скай могла бы узнать в любой одежде и обстоятельствах. Парень вел себя странно. Он то хохотал над тем, что говорила сидевшая рядом с ним темноволосая девушка, то, откидывая лезшие на глаза волосы, внимательно осматривал аудиторию. Он подавал звуки, похожие на выстрелы, время от времени расстреливая пальцем кого-нибудь из сидевших в зале. Скай решила с некоторым сомнением, что он идиот. Вдруг, развернувшись всем корпусом, он уставился на нее. Глаза их встретились на долгое мгновение, пока смущенная Скай первая не отвела взгляда. Она больше не смотрела в его сторону до конца занятия.
Собирая сумку, девушка увидела, как парень перескочил через проход и с кем-то громко заговорил. Скай прислушалась, потому что эта тема ее интересовала сейчас больше всего на свете.
– Мой профессор? Мистер Андерсен? – громко вещал парень с фермы. – Он сказал, что через год мы сможем купить персональный компьютер с памятью в мегабайт.
– Да что ты говоришь? – недоверчиво хмыкнул его собеседник.
Затем они удалились так, что больше ничего не было слышно. Скай была разочарована, но тут, к ее ужасу и удовольствию одновременно, перед ней появился этот парень. Он был таким большим, что заслонил ей свет.
– Новенькая? – спросил парень, немного запинаясь от смущения.
Скай молча кивнула, не поднимая глаз.
– Кофе хочешь?
– Нет, – ответила она.
– А пободаться на коровах? – вдруг спросил парень.
Скай не удержалась и прыснула.
– Я так и знал, – сказал довольный парень. – Девушка с фермы!
– Даже с розовыми волосами?
– С розовыми волосами? – притворно удивился парень, в шутку озираясь по сторонам. – Кто? Где?
Скай рассмеялась.
– Картер Армстронг, – представился он, посмотрев на нее серьезно и протянув огромную ладонь.
Скай вложила свою ладошку, которую Картер тут же крепко сжал, явно не рассчитав силы.
– Скай Террел, – произнесла она, освобождая руку и морщась от боли.
– Картер и Скай! – усмехнулся вдруг он. – Звучит, как в радиопьесах сороковых годов, – сказал он и вдруг изменил голос: – Слушайте нас на следующей неделе, когда Картер и Скай… – А потом продолжил нормальным голосом: – Моя мать считала, что у парня с именем Картер больше шансов выбраться с фермы, чем у парней с именами Джим, Боб или Боз. А кто тебе дал имя?
– Я сама. Просто не могла оставаться Бетти.
– Хорошее имечко! – понимающе протянул Картер, поднимая брови.
Картер понравился Скай. Не внешностью. Для этого он был слишком крупным. У него были слишком широкие плечи и длинные руки. В походке его чувствовалась недюжинная сила. А Скай нравились элегантные, стройные мужчины, двигавшиеся чуть ли не с женской грацией. Но понять, чем он ей понравился, было нетрудно. Он напомнил ей дом.
Скай в тот период жизни была не особенно расположена улыбаться мужчинам, но Картеру она улыбнулась. И ему это явно понравилось, но при этом он покраснел.
– Так как насчет кофе? – спросил он. – Мы идем большой компанией, – добавил он на всякий случай.
Тирания Марты показалась вдруг Скай невыносимой. Первым порывом ее было удрать совсем, чтобы Марте пришлось разыскивать ее с полицией. Но, к счастью, она быстро пришла в себя.
– Я должна быть дома сразу после занятий, – ответила она и, увидев его расстроенное лицо, в каком-то безумном порыве призналась: – У меня испытательный срок.
– Правда? Ты имеешь в виду, что тебя контролируют родители или полиция?
– Полиция.
– Ого!