- Мама, мама, а у меня новый грузовик! - взволнованно кричал Крис, размахивая желтым грузовиком, при этом рот его был забит жвачкой.
Эбби поставила корзину на пол и начала осматривать игрушку от капота до задних фар, чего от нее и ждал Крис.
- Да, он очень красивый! - похвалила она.
- А у меня новый самолет! - радостно подпрыгивал Бен, стараясь привлечь ее внимание. - Реактивный!
- Давай посмотрим! - Эбби взяла самолет и внимательно осмотрела его.
- А где вы потеряли Дилана? - спросила она, бросив беглый взгляд на дверь.
В этот момент в дверь вошел Дилан, неся в обеих руках по сумке с продуктами.
- Остальные сумки в автомобиле, друзья!
- О'кей! - Оба мальчика сорвались с места, сопровождаемые собакой.
Когда он прошел мимо, Эбби ехидно улыбнулась:
- Ха, неприступен, как скала!
- Разве вы не должны лежать в постели?
- Я лежала, а теперь больше не хочу! - Эбби отправилась за Диланом в кухню. - Дилан, конечно, очень хорошо, что вы купили мальчикам новые игрушки, но не позволяйте им садиться вам на шею!
- Легко вам говорить! - пробормотал он, не решившись признаться, что просто не мог отказать себе в удовольствии подарить мальчишкам новые пластмассовые игрушки. - Скажите спасибо, что я не купил Бену атомную бомбу, которую он просил!
- Да, бомба была в его рождественском списке!
Эбби покопалась в сумке с продуктами и достала оттуда коробку ванильного печенья со взбитыми сливками.
- "Туинки"? - удивилась она.
- Иногда я покупаю разные "Туинки".
- М-м-м… И шоколадно-кремовые батончики!
- И шоколадно-кремовые батончики! - подтвердил Дилан, выхватывая их у нее.
- И не боитесь испортить зубы?
- Если вы не прекратите, я покажу их вам!
Шатаясь под тяжестью сумок, в кухню ввалился Крис.
- Что еще нужно сделать?
Эбби схватила сумку, поставила ее на барную стойку и начала копаться в ней.
- У нас для тебя сюрприз! - Крис зацепился ногами за ее талию и повис на ней.
- Не смей рассказывать! - предупредил его Бен, с трудом втаскивая на кухню очередную сумку.
- Хорошо поработали? Тогда вы заслужили сытный обед!
- А мы уже пообедали! - доложил Бен, напряженно следя за коробкой печенья. - Гамбургерами…
- И картофелем фри, - добавил Крис.
- Похоже, у вас был настоящий праздник!
- Это точно! Я хочу скорее наклеить стакеры на свой самолет. Подвинься, Крис!
Тот быстро соскочил со спины матери и помчался за братом.
- Не слишком ли много я набрал, как вы считаете? - спросил Дилан, укладывая продукты.
- Думаю, вы это заметили еще в магазине! - Она продолжала разгружать сумки, одновременно беседуя с ним. - Удивляюсь я вам! После такой поездки вам не нужен ни аспирин, ни отдых!
- А должны быть нужны?
- Ну, не знаю… вы выглядите так, словно получили наслаждение!
- А я действительно его получил! - ответил Дилан, закрыв дверцу буфета, и повернулся к ней. - Вас это удивляет?
- Да. - Это правда. Ведь Чак никогда не получал наслаждения от общения с детьми. Они расстраивали его, сбивали с толку, раздражали… Он никогда не наслаждался общением с ними. - Большинство мужчин-холостяков не считают поводом для веселья прогулку с детьми по магазинам.
- Вы обобщаете!
Эбби распрямила плечи:
- Дилан, полагаю, я никогда не спрашивала вас, есть ли у вас дети?
- Нет. Моя жена была моделью. Она не считала возможным тратить время на воспитание детей!
- Я сожалею…
- О чем? - Он повернулся и удивленно взглянул на Эбби. Его вопрос остановил ее.
- Развод - это всегда трудное дело, - заметила Эбби.
- В данном случае трудным делом был брак. Слава богу, это продлилось всего полтора года!
Так мало, подумала Эбби. Но Дилан действительно был человеком, который если и допустит ошибку, то быстро исправит ее.
- Но тем не менее в любом случае развод всегда неприятен.
- Брак тоже редко бывает приятным!
Она было открыла рот, чтобы возразить, но обнаружила, что имеет очень мало аргументов.
- Но при разводе вам дают понять, что от вас отказываются.
В данном случае она говорила не о нем.
Дилан взял бутылку молока и поставил ее в холодильник, задумавшись, понимает ли Эбби, насколько она прозрачна?
- Мой брак оказался неудачным, но я не неудачник!
В его жизни были моменты, когда он видел, как в таких случаях поступала его собственная мать. Она аккуратно паковала чемоданы и уходила.
- Я считаю, что дети не должны вовлекаться в разборки родителей!
- Ничего об этом не знаю. Я бы сказал, что если брак не удался, то он не удался. И нечего делать вид, будто дело обстоит иначе.
Она подняла взгляд и увидела, что он пристально смотрит на нее. Словно пронизывает до костей, подумала Эбби.
- Ну, мы-то, кажется, держим ситуацию под контролем.
- Пока нет. Но почти. - Он подошел и дотронулся до ее лба. - Температура спадает.
- Я же сказала вам, мне гораздо лучше.
- Это хорошо. Я хочу, чтобы вы набрались сил, прежде чем мы снова приступим к работе. Я бы хотел вести честную игру там, где это возможно.
- А где невозможно?
- Значит, там невозможно. Вы верите в правила, Эбби?
- Конечно!
- А бывает и не "конечно". Люди придумывают правила, а потом или выполняют, или нарушают их. Значительные, сильные люди предпочитают не ограничивать себя какими-либо правилами. Мне нужно еще кое-что взять из автомобиля!
Эбби не понравился этот разговор. Ее не удовлетворяла сложившаяся ситуация, поэтому она решила закончить с бельем. В комнате мальчиков звучали их голоса и пыхтение. Пусть играют! Она зашла к себе.
Что знал Дилан о ее браке? Она не собиралась утверждать, что он был заключен на небесах! Или собиралась? Главное - показать, что это был нормальный брак, удовлетворявший ее и Чака. Никаких упоминаний о слезах, неверности, лжи и разочаровании! Она так решила! Но ей никогда не скрыть фактов неверности, с готовностью зарегистрированных желтой прессой, хотя она и старалась любыми способами преуменьшить их. Но почему-то ей никогда не приходило в голову, что Дилан мог обнаружить, что документы на развод были поданы за неделю до гибели Чака.
Вероятно, он об этом не знает, сказала она себе, выглянув в окно. У него не было никаких причин расспрашивать ее адвоката, но если бы он даже и спросил, вряд ли ему рассказали об этом! Четыре года назад она ломала голову, как объяснить сыновьям, почему она разводится с их отцом, и не нашла иного способа, кроме как сказать им, что отец умер.
Крис ничего не понял. Вряд ли он понимал, кем был его отец, но смерть, как таковую, еще не воспринимал. А Бен понял. Вначале они все вместе плакали, лежа в ее постели, той самой постели, где она столько ночей плакала в одиночестве.
Теперь она чувствовала, что должна заменить им отца, и вместе с тем познакомить их с ним. А еще она была обязана защитить их! Ее проблема заключалась в том, что она не была уверена, сможет ли сделать это.
- Мама! - Бен без стука ворвался в ее комнату. - Спускайся! Сюрприз готов!
Эбби смотрела на сына, стоящего в двери, взволнованного, нетерпеливого, лохматого.
- Бен! - Она подошла и крепко обняла сына. - Я люблю тебя!
Тот засмущался и негромко засмеялся, а поскольку рядом никого не было, кто мог бы застать его за нежностями с матерью, он тоже крепко обнял ее за талию и произнес:
- Я тоже люблю тебя, мамочка!
- И что же это за сюрприз?
- Не скажу!
- Но я же могу заставить тебя сказать! Ты же знаешь, я могу заставить тебя сказать мне обо всем на свете!
А от подножия лестницы уже слышался нетерпеливый голос Криса:
- Спускайся, мама! Дилан говорит, что мы не можем без тебя сказать "Сезам, откройся!".
Опять это "Дилан говорит", со вздохом подумала она.
Бен кривлялся и приплясывал рядом с ней, а потом, крикнув "Скорее!", сбежал вниз.
Удивленная, Эбби пошла за ним.
- Эй! Куда вы все подевались?
Она обнаружила всех троих в гостиной, сгрудившихся вокруг домашнего кинотеатра.
- Что это?
- Дилан взял его напрокат! - Крис, ошалевший от радости, вскочил на диван и подпрыгнул. - На нем можно смотреть кинофильмы!
- Я знаю. - Эбби смотрела на Дилана, ловко подключавшего аппаратуру.
- Он сказал, что раз мы не смогли пойти в кино, то сможем посмотреть фильм дома! Мы выбрали "Космических воинов"!
Эбби поймала Криса в воздухе.
- "Космических воинов"? - переспросила она.
- Они отказались от моих предложений! - сообщил ей Дилан. - Оказывается, у них достаточно своих предпочтений.
- Я знала это.
- В свое время я собирал кассеты с фильмами. - Он бросил на нее лукавый взгляд. - "Преступный", к примеру.
- О, да! - пробормотала она. - Это ранний фильм Шантел. В нем она действительно замечательна!
- Мне он всегда очень нравился!
- А я, когда сидела в кинозале, всегда с нетерпением ждала ее появления на экране! Это совершенно невероятное чувство! - Даже простое воспоминание словно приблизило к ней сестру и напомнило, что она не одинока в этом мире. - Забавно! Я только что разговаривала по телефону с Мадди, а теперь…
- Мы сможем посмотреть фильм с Шантел? - спросил Бен. - Мне нравится, когда она стреляет в того парня в шляпе!
Эбби заколебалась, она не могла решить, что делать со своими обязательствами. Мальчики с нетерпением наблюдали за ней, а Дилан, подняв бровь, просто стоял и ждал.
Наконец Эбби сдалась. Как ради себя, подумала она, так и ради других.
- А не сделать ли нам самим попкорн? - предложила Эбби.
Дилан широко улыбнулся, прекрасно понимая, какой мучительный процесс переживала она.
- Вы сумеете поджарить кукурузу? - спросила она его.
- Ну, я думаю, у меня получится.
Двадцать минут спустя все расселись на диване и принялись смотреть первую из ослепительных лазерных битв. Бен, как всегда, неистово выкрикивал слова одобрения в адрес плохих парней. Маленькие пальчики Криса напряженно сжимали руку Эбби, а она, откинувшись на спину, шептала ему что-то смешное.
Это было так естественно. Вот о чем она думала под громкие звуки фильма. Смотреть кино и есть самодельный попкорн прохладным субботним днем казалось ей совершенно естественным и до абсурдности простым занятием, но она никогда ничего большего не хотела. Расслабившись, Эбби уронила руку на спинку дивана. Кисть ее коснулась руки Дилана. Она хотела отдернуть ее, но непроизвольно взглянула на него.
Он наблюдал за ней через головы ее сыновей. В его взгляде по-прежнему читались вопросы, но она к ним привыкала. Как и к нему. Он делал это ради нее, ради ее сыновей. Только, может быть, он делает это и для себя? Может быть, именно это по-настоящему и ценно? Улыбнувшись, она переплела свои пальцы с его.
Дилан не привык к такому естественному выражению чувств. Она лишь улыбнулась и взяла его за руку. Никакого флирта в этом жесте не было, не было даже хрупких обещаний. Если бы он принял ее поведение за чистую монету, он бы сказал, что это благодарность, не более.
Он думал, что вот это, наверное, и значит иметь семью. Не слишком спокойные выходные, привычные лица, земные занятия и гостиная, полная игрушек. Теплые улыбки женщины, которая, похоже, счастлива от твоего пребывания здесь. Дюжина вопросов, исходящих от юных умов, на которые обязательно нужно ответить. И удовольствие, которого не получишь ни от ярких огней, ни от быстрой музыки.
Он всегда хотел иметь семью. Однажды он внушил себе, что хочет Шеннон, потрясающую, стройную, смуглую, знойную Шеннон. Дилан признавался сам себе, что она задела его за живое, а точнее, произвела в нем переворот. Сейчас ему легко было об этом вспоминать, а вот тогда… Они встречались, занимались любовью, поженились, и все это в вихре сексуального тумана. Они оба жили на пределе, и им это нравилось. Но почему-то все вышло невероятно неправильно. Ей хотелось большего - больше денег, больше возбуждения, больше роскоши. Он хотел… Будь он проклят, если знает, чего он хотел!
Но если женщина, сидящая рядом с ним и двумя детьми, реальна, то это только она!
Глава 7
Куча накопившейся за время болезни работы позволила Эбби избежать утренней встречи с Диланом. Шорохи и звуки из его ноутбука она услышала, когда будила мальчиков, чтобы успеть отправить их в школу. Он явно вернулся к записи вчерашнего разговора, и ей очень хотелось послушать, что же она ему наговорила. Дилан работал, а его работа заключалась в том, чтобы рыться в жизни других людей и записывать все, что они ему скажут.
Доносившиеся звуки напомнили ей, что прошедшие выходные были только отсрочкой. Сегодня наступил понедельник, и все возвратится на круги своя. Снова начнутся вопросы! Жаль, что нельзя вернуться на неделю назад и ответить на его вопросы так, как было нужно ей.
Однако рутинная работа успокоила Эбби. Снова грохот сковородок, снова варка кофе, снова безумный поиск пропавшей куда-то перчатки и, наконец, спешная отправка мальчишек к школьному автобусу! Она стояла у окна, наблюдая, как они пробегают по двору, как делала это всегда. Вдруг она почувствовала какое-то необъяснимое волнение: это же ее дети! Только ее! Двое маленьких мужчин в надвинутых на лица шерстяных шапках быстро удалялись от нее. Это было очаровательное, замечательное, но немного пугающее зрелище.
Она еще долго глядела им вслед. Несмотря на все несчастья, обрушившиеся на нее, несмотря на все фокусы, что выделывала с ней жизнь, никто не отберет у нее восхищение своими детьми! День вдруг показался ей удивительно счастливым.
Несколько минут спустя, шагая к конюшне, она услышала грохот подъезжающего автомобиля. Повернув к стене, она увидела, как мистер Петри вылезает из кабины своего грузовика. Подбежав, она чмокнула его в седую щетину.
- Миссис! - усмехнулся он и вытащил кисет с табаком.
- Мистер Петри, я так рада видеть вас! - Она всмотрелась в его лицо и переложила корзину с яйцами в другую руку. - Вы уверены, что чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы работать?
- Я свеж, как дождь!
Выглядел он действительно хорошо. Его маленькое, короткое тело было крепким и мускулистым. Из-под многодневной небритой щетины просвечивала румяная, обветренная кожа. Он был почти одного роста с Эбби, но мог одним большим пальцем руки свалить ее на землю. Обут он был в изношенные ботинки, привязанные шнурками к лодыжкам.
- Если ваша жена позволила вам выйти из дому, думаю, что вы сможете помочь мне покидать сено!
- Ох уж эта старая ворчунья! - нежно произнес мистер Петри. - Целую неделю обклеивала меня горчичниками! - Он прищурил немного близорукие глазки. - Зато смотрите, как я энергичен! Нет, правда, со мной все хорошо. Давайте, я начну с конюшни. А как себя чувствуют леди?
- Замечательно! - Они вместе зашагали по еще не просохшей земле. - В пятницу здесь был ветеринар, осмотрел обеих. Похоже, что и Ева и Глэдис ожеребятся на этой неделе.
Мистер Петри выплюнул табак, подойдя к конюшне.
- Йоргенсен нашел покупателя?
- Да, он проявляет большой интерес.
- Не позволяйте этому старому конокраду обманывать вас! Запрашивайте самую высокую цену! - Петри покачал дверь конюшни, вставив в щель согнутый безымянный палец.
- Никто не собирается обманывать меня! - Заверила его Эбби.
Мистер Петри знал ее почти пять лет и уже два года работал на нее. Ему казалось, она была похожа на даму с глянцевой обложки журнала лежавшего у жены на столике. Но та была жестче.
- Я вычищу стойла, а вы выводите лошадей и чистите их.
- Но…
- Нет, вы махали вилами всю прошлую неделю! Вам нужно немного побыть на солнце! С другой стороны, мне нужно сбросить жирок! За время болезни моя жена раскормила меня, да разве ее остановишь? Вот так, лапушка. - Он погладил голову Евы, высунувшуюся из стойла. Его уродливые, мозолистые руки были нежны, как у музыканта. - Старый Петри тебя не забыл! - произнес он, вынув из кармана морковку и протянув ее Еве.
Эбби ценила его умение обращаться с лошадьми и всегда полагалась на его мнение.
- Она по вас соскучилась.
- Конечно, соскучилась. - Он перешел к следующему стойлу и уделил столько же внимания другой кобыле. - Вот что я вам скажу, миссис Рокуэлл: будь у меня средства, я бы сам приобрел такую кобылку.
Она знала, в каком положении он находится, знала, как нелегко живется на пособие, получаемое от государства. В который раз на нее нахлынуло чувство сожаления оттого, что она не может платить ему больше.
- У меня не было бы ни одной из них, если бы вы мне не помогли.
- О, все было справедливо… может быть, правда, вы слишком дорого заплатили. - Хихикнув, он подошел к следующей лошади. - Вы тогда были новичком, миссис Рокуэлл, но, думаю, с тех пор набрались опыта.
В его устах это прозвучало самым невероятным комплиментом! Эбби, словно на парад, с удовольствием начала выводить лошадей из стойл, чтобы заняться их чисткой на солнечном свете.
Дилан наблюдал за ней из окна. Она пела. Конечно, он не слышал ее, но по ее движениям это понял. Он следил, как методично она вычищала копыта, чистила щеткой и скребницей гладкие бока лошадей. В ней появилась какая-то легкость, которой раньше он не замечал. Может быть, потому, что раньше ее мучило одиночество?
Она бросила перчатки на стойку и голыми руками терла бок одного из меринов. Такими бы ручками чай разливать, подумал Дилан. И все же эти руки ловко проходились по лошадиной шкуре. Интересно, подумал Дилан, а как бы он почувствовал себя, если бы по его коже пробежались эти руки, пробуждая чувства, возбуждая желания, исследуя? И были бы у нее такие же мечтательные глаза, как сейчас? Конечно, он находился слишком далеко от нее, чтобы видеть эти глаза, но почему-то был убежден в своей правоте.
Однако если в нем есть хоть капля ума, он сумеет избежать подобных экспериментов.
От работы она разрумянилась, движение разогрело ее мускулы. Если бы она занималась с ним любовью, она тоже не была бы бледна! Волнение и страсть сделали бы ее проворной. Он представил себе скольжение ее кожи по его, представил аромат ее плоти, всегда скрытый под слоем толстой зимней одежды. Ему хотелось сорвать с нее эту одежду, чтобы она стояла перед ним, ожидая его, сгорая от желания. От этих мыслей его пульс застучал сильнее.
В своей жизни он не раз хотел женщин. Иногда его желание было сильнее, иногда оно пропадало. Ему было свойственно быстро воспламеняться страстью, но так же быстро остывать. Он хорошо знал это. Сейчас он увлекся ею и поэтому стоял у окна и наблюдал за ней, испытывая острое чувство желания, но это не означало, что завтра будет то же! Желание не было нормой его жизни - ни желание денег, ни власти, ни уж, конечно, женщины!
Но он продолжал наблюдать за ней, отложив работу с компьютером.