Иногда они просто гуляли, взявшись за руки, на манер всех влюбленных, ели мороженое, заходили в кинотеатры и усаживались в последнем ряду, целиком абонируемом любящими. Им было радостно оттого, что они пополнили собой это безумное, счастливое племя. И удивительно, как влюбленные пары всегда отличают друг друга в толпе, как приветствуют друг друга понимающими улыбками, сочувственными взглядами, как оказывают друг другу мелкие услуги... Включившись целиком и полностью в эту праздничную атмосферу, Олег не раз подбрасывал влюбленных до дому и охотно принимал в качестве дара цветок или леденец на палочке. Зато те, в свою очередь, не раз доводили Олега и Галю под своими зонтами до ближайшей станции метро, хотя им было не по пути, - в тех случаях, когда машина, как беспризорная сирота, оставалась где-то на окраине.
Олег должен был признать, что страна влюбленных действительно существует. И в ней много союзников - поливальщики улиц, дворники, с которыми Олег делился сигаретами, официантки, с улыбкой обслуживающие их.
Особенно ему было приятно, что все вокруг принимали их с Галей за мужа и жену.
- Видишь, - торжественно произнес он однажды, - никому в голову не приходит, что ты годишься мне в дочери.
Галя внимательно посмотрела на него. Прежде ей не приходило в голову, что Олега может мучить мысль о разнице в возрасте...
- Ни в коем случае! - сказала она с улыбкой. - Разве отец смотрит на дочь такими глазами! Ты бы видел себя сейчас!
- А какие у меня глаза?
- Они у тебя сияют... И вообще... такие... Ну, словом, кто бы тебя сейчас о чем ни попросил, ты бы все от радости сделал!
- Правда? А у тебя знаешь какие?
- Знаю, прекрасные.
- Прекрасные, - согласился Олег. - Но еще и лукавые. Это глаза женщины, которая позволяет любить себя... Вот я лечу в них вниз головой как в бездонный колодец... а ты сидишь себе за столиком и потягиваешь сок.
- Женщина не должна никуда лететь очертя голову, - важно заявила Галя. - Ну, что ты вдруг опечалился?
Олег сокрушенно вздохнул:
- А все же мне бы хотелось, чтоб ты тоже потеряла от меня голову...
- Тех, кто теряет голову, мужчины не слишком ценят, даже наоборот, - таинственно понизив голос, сказала Галя.
- Вот как? Это говорит тебе твой опыт?
- Это говорит мне моя женская сущность.
- Ты представить себе не можешь, до чего я тебя обожаю!
Олег понимал, что этот восторг не может длиться вечно, но когда он, оставшись один, думал о грядущем объяснении с Таней, у него начинало побаливать сердце, чего прежде никогда не было. Он продолжал эпизодически наезжать в Верховье, но каждый раз что-то удерживало его от объяснения с Таней - то возникала необходимость что-то сделать по хозяйству, то приезжал Глеб Стратонов, в общем, разговор с женой откладывался.
Как-то, приехав из Верховья домой, в ожидании Галиного звонка Олег принялся перебирать старые фотографии, грудой лежащие в секретере. Таня все мечтала когда-нибудь составить семейный альбом, но руки не доходили. Олег неожиданно наткнулся на них - и как будто погрузился в свое прошлое, казавшееся ему теперь далеким-далеким, как морское дно...
...Вот фотография дворовой компании: они с Таней десятилетние, вместе с друзьями-приятелями, запечатлены на фоне развешанного белья. Компания выстроилась полукругом - Олег на одном его конце, Таня - на другом. Вся компания двенадцатилетних в том же составе делает бумажного змея. Между ним и Таней пять девчонок, сидящих в разных позах на траве, поглощены сооружением змея... Вот четверо болтают ногами, сидя на заборе: Олег и Таня снова по краям... Но с каждым новым снимком расстояние между ними сокращается - вот они совсем рядом, вместе сажают дерево на субботнике... Таня держит вишенку, а Олег копает ямку. Теперь эта вишня здорово выросла... Вот они сфотографированы стоящими под руку - шестнадцатилетние. Таня совсем маленькая, миниатюрная, а Олег - рослый парень, выше ее на целую голову... А здесь он уже обнимает ее за плечи. Он учится в летном училище, она - в мединституте. Между ними нет еще близких отношений, но всему двору известно, что Таня Олега ждет... Следующий снимок - свадебный. Таня в белом кружевном костюме, Олег в летной форме... И пошла жизнь - Таня с Олежкой на руках, Таня, Олег и Олежка на море - они выглядят таким счастливыми! Таня, Олег и Олежка в Измайловском перке на лодке - а он совсем забыл, что бывал там с семьей... Таня, Олег и Олежка на участке в Верховье - снялись на фоне нескольких штабелей кирпича. Таня, Олежка и Глеб Стратонов на речке - снимал Олег. Таня, Олежка-подросток и Олег на веранде своего только что выстроенного дома. Стратонов, Таня и Олежка-юноша садятся в машину. Целая жизнь запечатлена в этих кадрах. Жизнь, которая уже прошла. Хорошая жизнь - на снимках все действующие лица улыбаются. И вот сейчас наступает момент, когда Олег должен все это объявить недействительным - счастье, покой, уют, взаимное доверие.
Какие для этого найти слова?
Хорошо влюбленным, за них лепечет любовь.
А виноватые должны были бы объясняться жестами, как глухонемые, для них не изобретено специального языка.
И Олег, угрюмо тряхнув головой, как будто отгоняя наваждение, спрятал свое прошлое обратно в секретер и попытался подумать о будущем.
Им с Галей, наверное, придется снять квартиру. Об этом уже следует позаботиться, поговорить с приятелями. Лучше всего действовать через знакомых. Но как им, знающим их семью как образцовую, все объяснить? Тоже сложность. Из Шереметьева его погонят. В Шереметьеве ему поставят диагноз: аморальное поведение. Если б Галя просто была его любовницей, на это бы там посмотрели сквозь пальцы. Но то, что он хочет бросить семью, чтобы жениться на любимой женщине, - аморально. Он и не держится за Шереметьево. Будет летать по родимой стране. Вступит в кооператив, получит квартиру. Все постепенно устроится.
Лишь бы только Таня нашла в себе силы стойко перенести их разрыв.
Глава 7
Сколько людей, столько и типов любви. Варя не влюбилась с первого взгляда. Ромка был совсем не в ее вкусе. Ей нравились темные глаза, глубокие и задумчивые, как у Игоря. По этому высокому, стройному красавцу она вздыхала два года. В Ромке не было ничего загадочного. Он все еще походил на неуклюжего, неуверенного в себе подростка. Не умел ухаживать. Долго ничем не выказывал своих чувств, только смотрел на нее нежным взглядом. И Варе казалось, что в его глазах она читала не "я люблю тебя", а "ты мне очень нужна, мне очень плохо одному".
Вздумай она посоветоваться с сестрой, та бы сразу же ответила: гони его прочь. Так Галина и поступала с надоедливыми поклонниками. Но Варе почему-то не хотелось гнать Ромку. Даже наоборот. Теперь она вечерами ждала звонка в дверь, а если Ромка не приходил, испытывала легкое разочарование.
Так прошла весна. Роман не произносил заветного слова, только по-собачьи преданно глядел на нее. Может быть, интуиция подсказывала ему, что торопиться не следует. А может быть, он, как и Варя, не понимал, что с ним происходит, и тем более не сумел бы выразить в словах свои чувства. Поторопись он тогда, и Варя могла от смущения высмеять его или выпалить что-то обидное и непоправимое. Время самый мудрый советчик, время улаживает большие и малые проблемы.
Они расстались на все лето. Варя с матерью жили на даче в Солнцеве у друзей, а Раиса увезла сына сначала в Питер к родне, потом в Киев. И все три месяца Варя думала о нем, о себе и о них вместе. Ромка целый год был эпизодическим человеком в ее жизни и вдруг превратился в главного героя. Она заставляла себя не вспоминать о нем, но это было как наваждение.
В конце августа они случайно столкнулись на улице. Остановились как вкопанные, пристально и жадно смотрели друг другу в глаза. Варя не успела подготовиться к встрече и растерянно молчала. "Привет", - только и произнесли машинально оба. Год назад, вот так же повстречавшись во дворе после каникул, они весело проболтали целый час. Ромка рассказывал о Коктебеле, Питере, она завидовала:
- Счастливец, я уже одичала в Москве. Сто лет не видела моря, настоящую деревню, Питер.
Нынче же, промямлив что-то невразумительное, они разбежались. Опасения Вари подтвердились: с ней случилось что-то важное, непонятное, пугающее. Она любила во всем ясность, простоту и порядок, и эта невинная встреча во дворе привела ее в смятение. Вечером ей очень захотелось еще раз повидать его. Она с нетерпением ждала звонка в дверь, но он так и не раздался.
Где было начало их любви, Варя не смогла бы вспомнить. Наверное, истоки не удержались в памяти, потому что тогда она еще не понимала до конца, что влюблена, не знала по неопытности первых признаков влюбленности. Принц-старшеклассник был не в счет: с такой же безнадежностью Варя обожала долгие годы актера Бельмондо.
Всю осень они бродили с Ромкой в Сокольниках или на центральных бульварах, подальше от родного двора и знакомых. Но к десяти Варя спешила вернуться домой, а если ее поджидала еще и сестрица, то гораздо раньше. Галина запрещала ей выходить из дому по вечерам. Варя настояла, придумала занятия у подружки Оли. Ольга Петровна поддержала: Вареньке нужно готовиться к экзаменам.
И все же она не понимала, что происходит с ее девочкой. Она давно не видела Вареньку с книгой в руках. Вечерами они уже не беседовали о поэзии, музыке, смысле жизни. Что греха таить - таких доверительных бесед с Галиной она себе не представляла. Старшенькую Ольга Петровна побаивалась. Зато Варенька, ее голубушка, была лучшей подругой и собеседницей. У них родственные души.
И вот теперь Варя наскоро готовила уроки и убегала на весь вечер. О том, что никаких занятий у подруг вовсе нет, Ольге Петровне в голову не приходило: ее дочки никогда не лгали. Ложь просто убила бы ее. Она грустила в одиночестве, сидя в уютной кухоньке и думая о дочерях. Старшая всегда была непонятна, далека. Порвала с хорошим женихом. Сейчас у нее, по-видимому, какие-то сложности. Но что творится с Варей? Она очень изменилась, взрослеет. Неужели у нее появился мальчик?
- Не волнуйся, мамуля, - невозмутимо отвечала Галя, когда Ольга Петровна делилась с ней своими опасениями. - Если девица в ее годы ни разу не влюблялась, это ненормально. Наша Варька была таким сухарем, что я уже стала побаиваться, как бы она не осталась старой девой. И подружки у нее водились соответствующие. Но вот свершилось - наша Золушка, похоже, влюбилась. Скоро мы узнаем, кто он. Варвара - девица с головой, даже любовь не помешает ей серьезно заниматься.
Ольга Петровна за свою жизнь видела немало девиц с головой, которые влюблялись в семнадцать лет и совершали чудовищные глупости, ломали себе судьбу.
- А ты заметила, Галечка, как она стала одеваться? Недавно попросила у меня денег на новые брюки. Очень узкие, по-моему, просто неприличные, - неодобрительно заметила Ольга Петровна. Она никогда не была деспотичной матерью, не диктовала дочерям, как они должны одеваться, но новая мода ей активно не нравилась, порой приводила просто в ужас.
- Еще бы мне не заметить! Она постоянно таскает из шкафа мои блузки и кофточки. Я даже сделала ей выговор, - снисходительно усмехнулась Галя. - Самое забавное - она стала украдкой пользоваться косметикой, а из французских духов предпочитает почему-то "Маджи", наверное, хочет казаться взрослее.
- И ты об этом так спокойно говоришь! - простонала Ольга Петровна.
- Совершенно спокойно, мамочка! Наша Варька была сущей воблой. Вся в книжках, в учебе, в подружках. Пойми, она должна быть современной девушкой, уметь общаться с людьми, одеваться, производить благоприятное впечатление...
Ольга Петровна с ужасом ее слушала. Она и сама замечала, что Варенька несовременная, застенчивая, угловатая. Но вот ее девочка стала преображаться на глазах, как гадкий утенок, в прекрасного лебедя. Галя это преображение одобряла, а Ольга Петровна боялась, что Варя станет походить на тех развязных, бойких и размалеванных девиц, от которых стонали учителя. Дня не проходило, чтобы Ольга Петровна не приносила из школы новую историю о падении нравов и скандальных происшествиях. О том, что в соседней школе девятиклассница родила, а у них молодой учитель соблазнил старшеклассницу.
- Или она соблазнила беднягу. В это я больше верю, - одобрительно хохотала Галя. - Мама, ты столько лет в школе, и тебя все еще волнуют подобные истории. Даже в ваши пуританские времена всякое случалось, вспомни!
Вспыхивал горячий спор. Конечно, и раньше всякое случалось, неохотно соглашалась Ольга Петровна. Но эти ЧП вызывали целую бурю, а сейчас ко всему привыкли. И тусовки на квартирах стали привычным делом. Вот почему ей не нравилось вечернее отсутствие Вареньки.
- Мама, там бывает полкласса. Я уже несколько раз поджидала ее вечерами. Ромка провожает ее до входной двери, - отвечала на это Галя.
Услышав про Ромку, Ольга Петровна совсем успокоилась. Теперь Варя, возвращаясь домой, поднимала глаза и всякий раз замечала в окне мать. Ее ждали, волновались. Варе стыдно было обманывать самого близкого и дорогого человека. Вернее, говорить ей полуправду. Ромка действительно провожал ее до двери, но на сборищах они бывали редко, предпочитая общество друг друга. Они демонстративно избегали классные вечеринки, тем более что кумушки из десятого "В" мгновенно просекли перемену в их отношениях. А ведь они с Ромкой как будто соблюдали конспирацию - в классе даже не общались друг с другом. Но женскую интуицию не проведешь.
Зато два-три часа вечером на бульваре принадлежали им. Какое облегчение! Не нужно притворяться, старательно отводить взгляд. Они бродили по городу, взявшись за руки, и говорили, говорили - обо всем на свете. Только не о самом главном - о них самих. О том, что с ними происходит.
Варя росла молчуньей и затворницей, книжной барышней, черпавшей пищу для ума и сердца из толстых романов. И все же ей хотелось рассказать кому-то о своем чувстве. Слово "любовь" она про себя даже боялась произносить.
Рассказать, чтобы спастись от хаоса и сумятицы в душе. Сумятица была так велика, что Варя разучилась читать. Полчаса она смотрела в одну и ту же страницу, не различая букв. Мысли ее уносились в совсем другом направлении. Она уже не могла заставить себя сосредоточиться на уроках, и учителям приходилось то и дело окликать ее, а Ольге - толкать в бок.
Только одному человеку Варя могла довериться. Мать, конечно, старомодна и едва ли поймет ее. Но Варя нуждалась не столько в понимании, сколько в поддержке близкого, любящего человека. Она примерно знала, что ответит мама на ее откровения, но с матерью можно спорить, отстаивать право жить по-своему. С Галиной это было бы невозможно. С новыми подругами Варя еще не решалась откровенничать.
Как-то в девять часов вечера Ольга Петровна встретила ее в прихожей.
- Ты ничего не хочешь мне рассказать? У кого вы сегодня занимались, у Оли или Танечки? Какие темы обсуждали? - почти жалобно спросила она.
У Вари от жалости и стыда перехватило дыхание: мама просит у нее, как милостыню, немного внимания. Они давно уже не беседовали, как прежде. Варя поняла, что решающий момент наступил, что больше она не может лгать. Броситься к маме на шею, просить у нее прощения, все рассказать. Будь что будет.
Не сняв пальто, Варя набралась духу, гордо вскинула голову и произнесла немного театрально и торжественно:
- Мама, в моей жизни произошло такое важное, замечательное событие...
Ольга Петровна так и замерла на месте, прижав руки к груди. Но продолжения не последовало. Варя смутилась, замолчала и стала поспешно стаскивать пальто и сапожки. Ольга Петровна уже поняла, конечно, о каком знаменательном событии ей предстоит услышать. Значит, их с Галечкой опасения подтвердились. Тут отчаянно засвистел чайник, и Ольга Петровна поспешила на кухню. Она дожидалась, как всегда, у окна, приготовила Вареньке ужин. Они сели друг против дружки за кухонным столом. Ольга Петровна разливала чай. Руки у нее предательски дрожали.
- Кто он, Варенька? Я его знаю? - прошептала она.
- Знаешь, знаешь, мамочка. Даже очень хорошо.
Варя села рядом с матерью и потерлась щекой о ее плечо. С Галей у Ольги Петровны никогда не возникало подобных проблем. Она дружила с Федей, и Ольга Петровна чувствовала, что эта дружба никогда не перерастет в любовь. А если и перерастет, то это будет спокойное, благоразумное чувство, без всяких надрывов и излишеств. За Галю она была спокойна. У девочки всегда разум превалировал над чувствами. Ольгу Петровну это даже немного пугало. Теперь же она поняла, какое это благо.
- Нет, я не такая, мама. Я совсем не похожа на Галину. И жить буду иначе, - словно прочитав ее мысли, задумчиво сказала Варя.
Ольга Петровна согласно кивнула в ответ. Иначе, но как? С Галей у нее не было трудностей, а с тихоней Варей уже начались. Под угрозой медаль, институт, будущее. Ольгу Петровну замучили дурные предчувствия, они ее никогда не обманывали.
- Но кто же он, дочура? Кто разбудил твое сердечко? - нетерпеливо спрашивала Ольга Петровна, невольно заимствуя лексику у Джейн Остин.
- Это всего лишь Ромка, мама, - с виноватой улыбкой призналась Варя.
- Ромка? - разочарованно ахнула Ольга Петровна.
Осенью последнего, выпускного класса Варя неожиданно сблизилась, а потом и подружилась с Марианной. До этого у нее были совсем другие лучшие подружки. Например, Оля. Самая маленькая в классе, неприметная и молчаливая. Зато сколько в ней было сокрыто талантов и душевных сокровищ! Оля уже стала победительницей трех математических олимпиад. Ее с нетерпением ждали в Бауманском училище, а конкурс туда был больше, чем в ГИТИС. Оля много читала, вот только рассказывать о прочитанном не умела: все больше "да" или "нет", нравится - не нравится. К поэзии Ольга была совершенно нечувствительна. В общем, недостаточно эмоциональный, но очень хороший человечек, так оценивала подругу Варя.
Несмотря на то что на Ольгу без колебаний можно было положиться во всем и ее преданность не вызывала ни малейших сомнений, Варя никогда не рассказывала ей о Ромке, о своей душевной смуте. Ольга ничего не поймет. Просто будет слушать и молчать. И вообще, откровенничать с ней - все равно что делиться с садовой скамейкой. Тот же эффект. Почему-то Ольга стала невыносимо скучна.
Марианна появилась в десятом "В" в результате бесконечных переездов и обменов. Вначале очень не понравилась Варе. Полная противоположность Оле. Высокая блондинка с зеленоватыми русалочьими глазами. На уроках в этих чудесных глазах царила сонная скука или откровенная тоска. Оживала Мари на переменах, легкой гибкой походкой порхая с кем-нибудь из временных подружек по длинному школьному коридору. Внимание было необходимо ей как воздух. Ловя завистливые и восхищенные взгляды, она распрямлялась как пружинка, сияла глазами и одаривала всех без разбору улыбкой Джоконды.
По вечерам Варя видела ее гуляющей по бульвару со взрослым парнем, явно не школьником.
- Студент из Плехановского, - завистливо нашептывали девчонки.