- Мы с Виктором такой вариант наметили сразу, но он, к сожалению, теперь отпал, - отрицательно покачал головой Михаил Юрьевич. - Костыль и правда его не видел, зато знает супруга - мадам Воронцова. А ждать, когда ее не будет дома, у нас времени нет!
Снова возникла томительная пауза, но тут у Светланы Ивановны возникла дельная мысль.
- Если я правильно поняла, вам, чтобы легче проникнуть в квартиру, нужен способный артист? - решительно заявила она, сверкнув зажегшимися огнем синими глазами. - И у меня есть подходящий человек, который не подведет!
- Ты кого это имеешь в виду? - в один голос спросили муж и сын, перебирая в уме ее близких друзей и коллег, которых хорошо знали.
- Ну разумеется, себя! Разве я плохая актриса? - с укоризной ответила Светлана Ивановна и на протестующий жест мужа горячо добавила: - Погоди, Миша! Я не собираюсь ни с кем драться! Выслушайте, что предлагаю!
Но Михаил Юрьевич был категорически против. Взглянув на сына и поймав его одобрительный взгляд, он твердо сказал:
- Нет, Светочка, мы не позволим тебе лезть в это пекло! Нет сомнения, ты прекрасно сыграешь свою роль, но подвергнешь себя слишком большой опасности! Бандит, которого мы должны взять, - именно тот, кто хладнокровно убил ни в чем не повинную Киру.
Он сделал паузу, подыскивая убедительные слова, и решительно добавил:
- Ты не имеешь права так рисковать! И мы не можем этого допустить! Что станется с нами, если произойдет несчастье? Что мы все - без тебя?
Однако, при всей доброте и нежности своей души, Светлана Ивановна имела отважный и решительный характер. И она не уступила доводам мужа.
- Разве я такая безрассудная, Миша, и не понимаю, что опасно, а что нет? - ее синие глаза смотрели с укором. - То, что пришло мне в голову, можно проделать вполне безопасно, и это поможет решить вашу задачу. Сначала выслушайте, а потом уж возражайте.
Муж и сын, недовольно ворча, подчинились, и Светлана Ивановна открыла свой замысел.
- Самое разумное - это прийти к ним под видом новой соседки. Всякие там "представители" администрации или общественности могут их насторожить и вызвать подозрение, - убедительно начала она. - Буду говорить с хозяйкой квартиры и уверена, что бандит ко мне даже не выйдет.
- Ну пожалуй, что так, - удивленно, но в то же время одобрительно хмыкнул Михаил Юрьевич. - А что дальше, Светочка?
- Не мудрствуя, под обычным предлогом "протечки", предъявлю претензии, что они меня заливают, и уведу посмотреть, где текут краны, - продолжала она, дав волю фантазии. - Постараюсь сразу заговорить ее так, чтобы входная дверь осталась незапертой.
Придуманное Светланой Ивановной было вполне подходящим, и мужчины растерянно молчали, не зная, как им на это реагировать. Воодушевленная своим успехом, она привела решающий довод:
- Когда вы ворветесь в квартиру, я сразу изображу обморок от испуга и уверена, что Воронцова, забыв обо мне думать, побежит узнать, в чем дело. Тут вы ее и задержите как соучастницу преступника.
Муж и сын переглянулись - это был выход, а Светлана Ивановна, победно взглянув, добавила:
- Ну скажите, какая грозит мне опасность, если сделать все так, как я предлагаю? Какие могут быть осложнения?
Но муж и сын молчали и, похоже, не знали, что ей ответить.
Однако Светлана Ивановна ошибалась, решив, что все уже решено. Михаил Юрьевич выдержал паузу, чтобы обосновать свои возражения.
- Ну ладно, разберем твой вариант, - мягко предложил Михаил Юрьевич. - Он очень неплох, но построен "на трех китах", а это, как давно доказала наука, - иронически улыбнулся, - неверный фундамент!
- Говори, Миша, по делу, - не приняла его иронии жена. - Какие "три кита"?
Улыбка сошла с лица Михаила Юрьевича, и он нахмурился.
- Самый первый - то, что тебя могут узнать оба, так как, если даже никогда не видели, наверняка изучили внешность родителей заложниц по фотографиям.
- Даю опровержение! - тут же отвела его довод супруга. - Грим все исправит. Вот увидишь: даже ты меня не узнаешь! Петя будет свидетелем.
- Допустим, хотя и сомнительно, - неохотно согласился Михаил Юрьевич и продолжал: - Второй кит: ты считаешь, что Воронцова не знакома с нижними соседями. Но она живет в доме более двух лет. А что, если ты ошибаешься?
Но и этот веский аргумент не смутил Светлану Ивановну.
- Я ухватилась за "протечку" как за самую естественную причину внезапных визитов соседей. Кроме того, ты ведь сам рассказал, что всех опрашивал, и как оказалось, за исключением одной, ее никто не знает! - объяснила она.
- Ладно, пожалуй, это не будет препятствием, - задумчиво произнес Михаил Юрьевич. - Я вспомнил, что, на наше счастье, соседи в квартире под Воронцовой недавно сменились и сделали ремонт. Это нам на руку! А все жильцы подъезда сняты скрытой камерой, и фото новой соседки имеется.
- В чем же тогда состоит третья опасность для мамы? - не выдержал Петр. - Никак не пойму, что ты имеешь в виду.
- Все построено на встрече с хозяйкой квартиры, а не с бандитом Костылем, - отрезал отец. - Утром же она вполне вероятна, так как Воронцова может выйти в магазин.
- В этом случае, мы не пустим туда маму, пока не вернется хозяйка! Чего проще? - возразил ему Петр. - И тогда она, как задумала, будет иметь дело только с ней. Ведь не станет же Костыль "светиться" из-за таких пустяков?
Михаил Юрьевич недовольно посмотрел на сына.
- Ты не понимаешь главного: мы не можем тянуть с операцией, сознавая, что с каждой минутой возрастает нависшая над Наденькой опасность, - хмуро объяснил он. - Если Воронцовой долго не будет, придется пойти на штурм!
Какое-то мгновение все молчали, понимая, чем грозит этот крайне опасный вариант, и, не выдержав, Светлана Ивановна вскочила с места и подсела к мужу.
- Придется мне все же рискнуть, Мишенька, - сказала она, просительно заглядывая ему в глаза. - Неужели думаешь, что я не сумею разыграть даже бандита, если это надо? Тогда грош мне цена, как актрисе! Ведь Костыль, хоть он и преступник, но все же мужчина.
- Тем более! - непримиримо отрезал Михаил Юрьевич. - На это не согласен!
Было похоже, что они зашли в тупик, но обстановку разрядил, как всегда, находчивый Петр, предложив приемлемый компромисс.
- Так как у нас времени остается мало, давайте поступим так, - мягко обратился он к отцу с матерью. - Примем за основу вариант, предложенный мамой, ибо он наиболее надежен. Но если Воронцовой не будет, тогда нам с папой остается одно: рискнуть всем и захватить Костыля, не дав ему опомниться!
Петр встал, разминая затекшее тело, и, подойдя к родителям, протянул руки, помогая подняться.
- Пойдемте отдыхать! Хорошо бы на пару часиков вздремнуть, - настойчиво позвал он. - Завтра нам предстоит неимоверно тяжелый день.
Операция по захвату Костыля началась с того, что в половине девятого утра в дверь квартиры соседей, проживающих под Воронцовыми, позвонил гражданин средних лет, приятной наружности. Вежливо извинившись за беспокойство, он показал подлинное удостоверение ФСБ, в котором предписывалось оказывать предъявителю всяческое содействие, и, когда его впустили, объяснил:
- Мне поручено предупредить вас о небольшой нашей акции, которая будет проведена в квартире, расположенной над вами. Предстоит обезвредить опасного преступника, бежавшего из тюрьмы и по подложным документам ставшего мужем гражданки Воронцовой.
Сделав небольшую паузу, Сальников (а это был он) для убедительности достал газовый пистолет и добавил:
- Пока его не обезопасим, мне придется побыть с вами. Это вооруженный бандит-рецидивист, и он, вероятно, попытается бежать через окно.
- Но у них же седьмой этаж, а ниже пятого нет балконов, - не на шутку испугавшись, усомнился хозяин - маленький толстячок в очках и с бородкой, в дорогом махровом халате. - Неужели решится на такой смертельный номер?
- А чего ему терять? - небрежно ответил Сальников. - Но скорее всего бандит попытается спрыгнуть со своего балкона на ваш и бежать через эту квартиру, - чтобы нагнать страху, он демонстративно поставил пистолет на предохранитель. - Есть еще вопросы? - холодно взглянул он на интеллигентного толстячка.
- Можно мы вас на врэмя оставим? - вместо мужа робко спросила до смерти перепуганная хозяйка - миловидная брюнетка, по акценту, похоже, "кавказской национальности". - Мы вам здэсь будем только мешать!
Разумеется, Сальников дал согласие, и обрадованные хозяева поспешили укрыться в спальне, а Сальников остался в гостиной наблюдать за дверью и окнами, выходившими на просторный балкон. Это была прелюдия, за которой сразу же последовало первое действие, где основная роль была отведена Светлане Ивановне.
Как она и обещала мужу и сыну, в миловидной черноволосой даме, которая вышла из машины неподалеку от дома Воронцовой, не было ничего, чтобы хоть немного напоминало хорошо известную широкой публике внешность солистки музыкально-драматического театра. Маленькую и сутулую женщину (была Светлана Ивановна без каблуков и шла, сгорбившись, подгибая колени под длинной юбкой), черноокую, благодаря контактным линзам, как цыганка, никто не признал бы в ней величественную, белокурую и синеглазую примадонну, даже если бы она предъявила паспорт!
Войдя в подъезд, где ее уже поджидал сотрудник агентства мужа, Светлана Ивановна поднялась вместе с ним в лифте на седьмой этаж. Скинув с себя ему на руки длинную накидку, под которой оказался домашний халат, она вышла на лестничную площадку и профессиональным жестом растрепав черные кудри, резко позвонила в дверь квартиры Воронцовых.
Константин Башун еще валялся в постели, но Катерина по привычке была уже на ногах и на кухне готовила завтрак. Разозлившись на незваный ранний визит, она выскочила в прихожую и, открыв глазок, грубо спросила:
- Это кто там названивает? Мы никого не ждем!
- Откройте немедленно! Я ваша соседка с шестого этажа, - взмолилась, утирая слезы, всклокоченная брюнетка в халате нараспашку, действительно очень похожая на проживающую под ними женщину, которую Воронцова пару раз мельком видела. - Вы нас заливаете, а мы только сделали ремонт!
- Да не может этого быть! У нас новая сантехника, - растерянно возразила Катерина, но, открыв замки, впустила соседку. - Могу показать, чтобы своими глазами убедились, - сгоряча предложила она брюнетке и тут же пожалела об этом, испуганно подумав: "А не забыла я закрыть кран, приняв ванну?"
От этого она растерялась еще больше, начисто забыв о незапертой двери, а "соседка" уже тащила ее за руку осматривать санузел и кухню. Пока все шло по сценарию, и вот-вот можно было начинать второй акт.
Михаил Юрьевич, Петр, и еще два таких же мощных детектива из агентства Юсупова были наготове и, убедившись, что путь им открыт, бесшумно проникли в квартиру. Захват Костыля напоминал традиционные сюжеты криминальной хроники лишь на завершающем этапе. Скользя вдоль стен, как тени, четверка мужчин стремительно осмотрела квартиру и нашла бандита безмятежно валяющимся в постели.
- Ты чего там топчешься, Катюша? - крикнул Костыль, увидев, что приоткрылась дверь. - Я жрать еще не хочу!
"Пора! В атаку!" - сделал условную отмашку Михаил Юрьевич, и все четверо с дикими криками, чтобы ошеломить бандита, ворвались в спальню и одновременно на него навалились. Башун так обалдел от неожиданности, что не смог оказать сопротивления и когда стал соображать, то уже был крепко связан и сидел на полу, прикованный наручниками к батарее отопления.
На шум в открытую дверь спальни влетела с перекошенным от страха лицом Воронцова, но, увидев ужасную картину и сразу все поняв, к общему изумлению, не растерялась, а попыталась сбежать. За ней никто сразу не погнался, так как четверка была занята усмирением бандита, который пришел в себя и в бешенстве дергался как припадочный. Она была уже в прихожей, когда ей путь преградил вошедший Сальников.
- Это… вы?! - мгновенно его узнав, только и сказала пораженная как громом Катерина и огромным бесформенным кулем бессильно опустилась на пол.
С помощью одного из сотрудников Виктор Степанович привел ее в чувство. В холле он встретился со своим шефом, провожавшим домой упиравшуюся жену.
- Но я хочу сама в глаза посмотреть этому подонку. Плюнуть ему в лицо! - умоляла Светлана Ивановна мужа, охваченная противоречивыми чувствами. - Он мне все скажет! Ведь человек все же. И его мать родила, - тут же сменила она тон. - Если надо, на колени перед ним встану!
- Ни к чему это, Светочка, - мягко уговаривал ее Михаил Юрьевич. - Мы с ним лучше тебя поговорим. Поезжай домой! - потребовал он более жестко. - Тебе нельзя здесь оставаться. Представь себе, какой будет скандал, если сюда явится милиция? Плакала твоя безупречная репутация! Ты отлично сделала свое дело, но теперь мешаешь!
- Мне не до репутации, когда на карту поставлена жизнь дочери, но раз мешаю - уеду! - обиженно бросила Светлана Ивановна и вышла на лестничную площадку, где ее уже ждал провожатый.
- Пока все идет путем, Витек, - облегченно вздохнул Михаил Юрьевич. - Теперь займемся подлецами! Я не я буду, если подонок у меня не заговорит. Есть одна плодотворная идейка, - с надеждой подмигнул другу. - А ты займись мадам Воронцовой. Ну, кто из нас раньше их расколет?
Михаил Юрьевич был уверен, что добьется успеха раньше своего хитроумного друга. Для этого у него было основание - домашняя заготовка, которую он обдумывал все последние дни и разработал в деталях. Но подходить к ней надо было не сразу, а предварительно обработав бандита.
- Ну что, Башун, неужто не узнаешь? Выходит, позабыл, чем кончилось для тебя подлянка, которую тогда против нас устроил? - с трудом сдерживая ярость, презрительно спросил он бандита. - Соскучился по нарам?
Ответом ему был поток матерной брани. Костыль снова отчаянно задергался, и на губах у него выступила пена. Не обращая внимания, Михаил Юрьевич спокойно пододвинул стул и уселся напротив бандита.
- Думаю все же, что в тюрьму тебе неохота, - тяжело глядя на Костыля, как бы рассуждая, произнес он. - Ведь с учетом побега тебе закатают пожизненно! Наверное, стоит с нами договориться? Мы не менты и ловить тебя не обязаны!
Заготовленная приманка подействовала. Башун перестал дергаться и вперил горящие ненавистью глазки в своего старого врага. "Сейчас будет сулить мне золотые горы за своих девок, - сразу разгадав тактику Юсупова, злобно подумал он. - Пообещает отпустить, но обманет, сука. Сдаст мусорам!"
Михаил Юрьевич сделал паузу и все так же неспешно продолжал:
- Сам понимаешь, что о жалости к тебе не может быть и речи. Попадись мне при других обстоятельствах, то я, - непроизвольно сжал кулаки, - сам бы оставил от тебя мокрое место. Но дело касается моих дочерей, и это дает тебе шанс. Используй его! - с напором сказал он бандиту. - Если дорога свобода.
- Значит, отпустишь меня, если получишь своих девок? - злобно прохрипел Костыль, всем своим видом показывая Юсупову, что и не думает ему верить. - Я не фрайер, чтобы клюнуть на такую дешевку!
- А что ты теряешь, если клюнешь? - привел заготовленный контраргумент Михаил Юрьевич. - Не договоримся, то сдам тебя ментам, но перед этим, - он так свирепо взглянул на бандита, что тот поежился, - посчитаюсь с тобой за все! Сам понимаешь: им тогда мало от тебя достанется!
Костыль молча сопел, отлично сознавая, что так и будет, а Юсупов, смягчив тон, продолжал внушать ему задуманное.
- Но если допустить, что, получив назад своих дочек, я сдержу слово, то всего этого ты можешь избежать! Да еще получить от нас денег! - повысил он голос. - Ты об этом подумал? Только круглый идиот не воспользуется такой прекрасной возможностью!
- Но ведь врешь, не простишь ты мне этого, - прохрипел Костыль, отрицательно мотая головой. - Получишь девок и сдашь мусорам!
- А ты что, ребенок малый? - почувствовав, что бандит заколебался, усилил натиск Михаил Юрьевич. - Продумай безопасные условия их передачи и то, как смоешься, получив деньги. Это уж от тебя зависит!
- Сладко поешь! Другому, может, и поверил бы, - пробормотал Башун, но было видно, что он колеблется. - Добреньким прикидываешься. Будто не распознаю волка в овечьей шкуре!
- Ты прав, я не добренький и на компромиссы с бандитами не иду. Но и не прикидываюсь, - пустил в ход свой последний аргумент Михаил Юрьевич. - Ну как не понимаешь - тут особый случай! - горячо и искренне заверил он Башуна. - Какой ты ни есть, но если бы у тебя были дочки, то в этом не сомневался!
Казалось, что успех близок. На потном лице Костыля появилось задумчивое выражение. "А что, и правда, я теряю? - лихорадочно размышлял бандит. - Не соглашусь, меня отдадут мусорам. Это уж точно! Соглашусь или сделаю вид, что согласен, - все-таки что-то мне светит". Но отказаться от сладкой мести, вернув Юсупову похищенных дочерей, было выше его сил, и это решило дело.
- Врешь, падла, кинуть меня задумал, - с бесстрашной наглостью бросил он своему врагу. - Да и не повернуть все вспять: обе дочки твои приказали долго жить, - хрипло рассмеялся, наслаждаясь отчаянием, исказившим лицо Михаила Юрьевича, и не думая о расправе, которая неизбежно за этим последует.
- Нет! Это ты мне все врешь, мразь, - потеряв над собой контроль, громовым голосом крикнул Юсупов так, что в комнату ему на подмогу вбежали Петр с одним из агентов. - Я вобью тебе в глотку твою подлую ложь!
Вскочив в ярости с места, он схватил за грудки и так дернул к себе негодяя, что у Костыля затрещали суставы вывернутых рук, которые были прикованы к батарее, и он отчаянно завопил. Опомнившись, Юсупов его отпустил, и бандит плюхнулся на пол, потеряв сознание от боли.
- Ничего-то у меня не вышло, Петя! - обескураженно признался он сыну. - Теперь придется вышибать признание силой. Ты не смотри, что у него такой дохлый вид, - добавил он, заметив, что сын косился на бесчувственного бандита. - Уже через несколько минут оклемается!
Михаил Юрьевич глубоко вздохнул, словно набираясь духа перед новым тяжелым этапом работы, и наказал сыну:
- Возвращайся к дяде Виктору и помоги ему. Здесь зрелище не для тебя. Теперь - слово за ним, - с надеждой добавил он. - Чувствую, что сегодня Витек положит меня на лопатки!
У Виктора Степановича поначалу дела тоже продвигались плохо. Ушлая Воронцова сразу выбрала верную тактику защиты.
- Да что вы говорите? - изображая, что страдает, застонала она, выслушав требования и посулы Сальникова. - Разве я знала, что мой котик преступник? Я же его любила! И Жора ко мне хорошо относился, но ничего не рассказывал!
- Но неужели в его поведении у вас ничего не вызывало подозрения? - пристально поглядел ей в глаза опытный сыщик, стараясь разгадать фальшивую игру. - Разве вас не насторожило то, что решил сменить фамилию?
- Нисколечко, - правдиво ответила Катерина, искусно разыгрывая из себя прямодушную, простую бабу. - Моя фамилия покрасивше будет. Он так и сказал.
- Это чем же? - удивленно поднял брови Сальников. - Шилов тоже ничего.
- Да что вы, разве можно равнять? - забыв о страдании, кокетливо взглянула на него Воронцова. - Моя фамилия звучит и красиво, и аристократично!
- А вы дворянского происхождения?