Стивен тоже поднялся. Он не ожидал такой реакции. Последнее замечание Элизабет вызвало в его памяти болезненное воспоминание о леди Мартин. Он часто слышал ее рассуждения об "идиотском, дурацком, не джентльменском поведении" кого-то из ее знакомых. Да, леди Мартин готова была пойти на что угодно, лишь бы не допустить, чтобы ее дочь оказалась в "дурацком положении".
– О Боже! – упавшим голосом воскликнул Стивен.
– А ты думал, что я тут же верну тебе кольцо и скажу: "Прекрасно, я полетела обратно домой, а ты женись на своей богине, желаю счастья", так, что ли?
Стивена покоробила вульгарность ее тона. Он был готов вытерпеть упреки Элизабет; в конце концов, это он заставил девушку страдать. Но он был поражен, столкнувшись с откровенным эгоизмом.
– Ты хочешь сказать, что будешь настаивать, чтобы я выполнил свои обязательства, несмотря на то, что мои чувства к тебе изменились? – настороженно спросил он.
Она опустила глаза.
– Я уверена, мама не одобрит, если я поспешу расторгнуть нашу помолвку.
Стивен еле сдержался.
– Мне кажется, это дело касается только тебя и меня, а вовсе не леди Мартин.
– И тем не менее она предпочла бы, чтобы я подождала, пока ты все хорошенько не обдумаешь, – упрямо сказала Элизабет. – Может быть, тебе и кажется, что ты всерьез любишь эту девушку, но я так не считаю.
– Это уж мне решать, – сдержанно сказал Стивен, чувствуя, как его сострадание к Элизабет уступает место холодной ярости.
Они все еще продолжали беседу, когда на террасу вернулась Нила Фахмуд.
Глава тринадцатая
Айрис в свободном белом пеньюаре, с распущенными волосами, нервно ходила из угла в угол в своей спальне. Ее губы дрожали от еле сдерживаемого волнения.
– Я не могу спуститься туда и сесть за стол. Не могу видеть его рядом с ней! Не могу!
Мисс Морган стояла рядом, опираясь на палку. Она с тревогой следила за мечущейся по комнате Айрис.
– Дорогая моя, – сказала она, – это как раз тот случай, когда тебе необходимо проявить выдержку. К тому же не забывай, что ты хозяйка дома и обязана заботиться о гостях. Нила Фахмуд – твоя давняя приятельница. Мисс Мартин… – Она выдержала паузу, затем вздохнула и продолжила: – Мисс Мартин, как бы Стивен к ней теперь ни относился, была ему дорога; кроме того она англичанка, оказавшаяся в чужой стране. Ты сама англичанка, дорогая моя, не забывай об этом.
Айрис остановилась посреди комнаты, прижав руку к вздымающейся от волнения груди.
– Ах, Морга, мне трудно помнить об этом постоянно, – воскликнула она. – Слишком многое связывает меня с Египтом. Стивен понимает меня. Я могу привыкнуть к тому, что в нем есть от английского воспитания и научиться разделять его убеждения, но это потому, что мы любим друг друга. Но я никогда не научусь воспринимать таких людей, как Элизабет Мартин! Она смотрела на меня, словно я какая-то нелепая диковинка. Это было ужасно! – Она не выдержала и заплакала.
Мисс Морган обняла ее вздрагивающие плечи.
Столкнувшись лицом к лицу с реальностью, Айрис наконец начала познавать, что такое боль и страх. Бедная маленькая богиня!
Терпеливо и мягко старая гувернантка убеждала и успокаивала свою любимицу. Она должна понять Элизабет, говорила мисс Морган, попробовать встать на ее место. Каково было Элизабет приехать сюда и обнаружить, что ее жених любит другую женщину? Это жестокий удар по ее самолюбию. Айрис надлежит быть с ней поприветливее.
– Ты думаешь, она по-настоящему любит Стивена? – воскликнула Айрис, глядя на старую женщину широко раскрытыми, полными боли и отчаянья глазами. – Неужели она попытается его вернуть? И я его потеряю? Потеряю любовь, которую я только что обрела? Ах, Морга, как вынести все это?
– Пришла пора тебе вспомнить всю твою философию, дитя мое, и применить ее к себе. Счастья нельзя обрести, лишая надежды другого человека. Счастье достигается только путем жертв и страданий. Это записано в истории Храма Изиды, ты сама это знаешь.
Айрис прижала ладони к пылающим щекам. Да, Морга права! Она должна приложить все усилия, чтобы идти правильным путем. Стивен не принадлежит ей. Любовь сама по себе не является законом, дающим власть над другими людьми. Прежде всего, Элизабет должна дать ему свободу. И не по принуждению, а добровольно. И только тогда Айрис может принадлежать Стивену.
– Прими ванну и переоденься, моя дорогая, – донесся до нее успокаивающий голос старой гувернантки. – А затем спускайся вниз и будь радушной приветливой хозяйкой. Таким образом ты сможешь сохранить свое достоинство и никому не покажешься нелепой или смешной.
– Ты права, Морга, – тихо сказала Айрис. – Я так и поступлю.
Но когда она вызвала Аешу и приказала приготовить ей ванну, на сердце у нее по-прежнему было неспокойно.
Лежа в пенистой душистой воде, она с грустью размышляла над событиями последних дней, круто изменивших ее жизнь. Несмотря на то, что она старалась быть объективной, Элизабет ей не нравилась. Айрис не могла спокойно смотреть на мучения Стивена. Им было так хорошо вдвоем эти несколько дней! Почему так не могло продолжаться вечно? Но она постарается взять себя в руки, быть спокойной и гордой. И потом нужно позвать еще кого-то из мужчин. Обстановка будет не такой напряженной, если она превратит сегодняшний ужин в вечеринку. Ухватившись за эту идею, Айрис вызвала старую служанку и приказала ей немедленно отправить человека к принцу Юзреву с приглашением на ужин вместе с другом, который, как она знала, сейчас гостил у принца.
Часом позже Стивен обнаружил, что является участником званого ужина, что было почти так же неожиданно, как и появление Элизабет.
К десяти часам вечера на террасе таинственным образом оказался накрытый стол со всеми атрибутами из сказок "Тысячи и одной ночи" – тонкие кружевные скатерти, свечи в тяжелых золотых подсвечниках, огромные букеты алых роз в сочетании с листьями папоротника и – по особому случаю – блюдо из чистого золота, когда-то принадлежавшее одному из фараонов. Оно было настолько красивым, что даже Стивен на какое-то время отвлекся от своих невеселых дум, а Элизабет, открыв от удивления рот, смотрела на блюдо во все глаза. Среди всего этого великолепия она просто потеряла дар речи. С одной стороны дворец, освещенный огнями свечей, с другой стороны пустыня и залитый лунным светом Нил – все это казалось Элизабет сценой из романтического фильма. Она ожидала, что они с Айрис будут, сидя за столом, кидать друг на друга острые, как кинжалы, взгляды. Но ничего подобного не случилось – за столом царила атмосфера праздника.
Явились приглашенные. Стивен не имел ни малейшего представления, каким образом и почему оказался здесь Юзрев, но факт оставался фактом – принц был здесь в сопровождении стройного смуглого молодого человека, который был также знаком с Нилой. Его звали Омар, он был из богатой александрийской семьи. Оба они, Юзрев и Омар, в элегантных белых вечерних пиджаках, чувствовали себя за столом непринужденно, много шутили и не давали беседе затихнуть ни на минуту.
Стивен, будучи дипломатом, чувствовал себя свободно в большой компании и вел себя более естественно.
Айрис спустилась к ужину настолько ослепительной, что у Стивена перехватило дыхание. Она была одета в длинное облегающее золотистое платье, сверкающее и переливающееся при каждом ее движении. Темноту ее роскошных волос оживляла золотая роза. Руки и плечи, покрытые нежным загаром, были обнажены. На тонкой шее красовалось бирюзовое ожерелье небесной голубизны, а в уши были продеты большие золотые кольца с бирюзовыми вставками. Она выглядела, как настоящая египетская царица, и даже самый придирчивый критик не мог бы не отдать должное ее грации и достоинству. Стивен почувствовал, как его сердце переполняет гордость, и он уже в который раз задал себе вопрос, как могло случиться, что эта удивительная женщина полюбила именно его? Она по-прежнему его любит, и даже потрясение, испытанное ею при появлении Элизабет, не может этого изменить. Хотя за столом она ничем не выделяла его среди остальных гостей, ее страстный взгляд, подаренный ему, когда она появилась на террасе, говорил сам за себя. "Я люблю ее, – подумал он. – Я никому ее не отдам, никому. Элизабет должна понять, что ей не на что рассчитывать".
Однако Стивен был сильно обеспокоен. Судя по всему, Элизабет пока не собиралась что-либо понимать и недвусмысленно дала понять Стивену, что она рассматривает всю эту историю как временное недоразумение.
Стивену были чрезвычайно неприятны и этот скользкий тип, принц Юзрев, и взгляды, которые он то и дело бросал на хозяйку дома. В течение ужина было замечено, что Михайло изо всех сил старался понравиться Элизабет, рядом с которой сидел. До Стивена, сидевшего между Айрис и Нилой, иногда доносились обрывки фраз, с которыми принц обращался к Элизабет. "Как удачно вы нашли вашего жениха…" или "Когда вы собираетесь венчаться, мисс Мартин?"
Стивен чувствовал, как в его жилах закипает кровь, хотя он избегал разговора с Юзревым и, вежливо улыбаясь, старался развлекать Нилу.
Совсем уж неловкий момент наступил, когда Пилак обносил гостей фруктами. Омар, потянувшись за дыней, на своем ломаном английском спросил Элизабет, как долго она намерена оставаться в Маленьком Дворце.
Наступила гробовая тишина. Все, казалось, ожидали, что ответит Элизабет. Она искоса посмотрела на Айрис и бросила недобрый взгляд на Стивена.
– Здесь так чудесно! – сказала она. – Будь моя воля, я бы вообще отсюда не уезжала.
Стивен стиснул зубы. Он не решался взглянуть на Айрис, но услышал ее ответ, произнесенный ровным бесстрастным тоном:
– Маленький Дворец в вашем распоряжении, мисс Мартин. Оставайтесь в нем столько, сколько пожелаете. Я очень рада, что он вам понравился.
Стивен с яростью вонзил серебряное лезвие фруктового ножа в кусочек дыни, лежащий перед ним на тарелке. Такого изнурительного банкета у него еще не было. О Господи, еще вчера они с Айрис сидели одни на этой террасе, и никто их не беспокоил. Мирный вечер, пронизанный сладкой горечью сдерживаемых чувств, остался в прошлом. Сегодня они сидели среди этих людей, не в силах избавиться от ощущения беды, угрожающей их счастью. Вдруг Нила звонко рассмеялась.
– Омар только что сказал интересную вещь, – обратилась она к Стивену. – Он прямо настоящий поэт. Вы слышали, что он сказал?
– Боюсь, что я не понимаю по-персидски, – ответил Стивен.
– Я попробую вам перевести, – сказала Нила. – Он сказал, что Михайло называет Айрис луноликой, а вы должны звать свою невесту "Дочь Солнца", потому что у нее золотистые волосы и глаза цвета ясного неба. Разве это не очаровательно?
– Очаровательно, – сквозь зубы повторил Стивен. Однако про себя подумал: "Если они и дальше будут соединять вместе наши имена, это даст Элизабет ложную надежду и усложнит ситуацию. Лучше бы они замолчали!"
Элизабет, довольная и польщенная словами Омара, совсем оттаяла и стала еще более разговорчивой.
Со стола убрали тарелки и блюда, остались только свечи в высоких золотых подсвечниках. Махдулис подал турецкий кофе в прозрачных чашечках и обошел гостей с сигарами и сигаретами. За столом царила непринужденная обстановка, все смеялись и разговаривали. Стивен решился взглянуть на Айрис.
Он повернулся к ней, и у него сильнее забилось сердце. Айрис смотрела на него пристальным взглядом, в котором так явно читались ее чувства к нему, что он почувствовал страстное желание взять и увести ее прочь от всех этих людей. Он безумно хотел, чтобы Айрис была его женой, и они пошли бы рука об руку по пустыне, как пара странствующих кочевников, и серебристый от лунного света песок стал бы для них ложем, а бархатное черное небо – покрывалом. Голова его любимой покоилась бы на его руке, а ее губы страстно отвечали бы на его ненасытные поцелуи.
Бесконечный ужин все продолжался.
Позже, когда гости были предоставлены сами себе и могли прогуляться по саду, наполненному ароматом роз и звездным светом, Айрис и Стивен на мгновение остались наедине.
Он наклонился ближе к ней.
– Прости меня… У меня было предчувствие, что должно произойти что-то подобное, – прошептал Стивен. – Я чувствую себя виноватым.
Она была так близко от него, что Стивен чувствовал знакомый пьянящий аромат ее духов и видел ее печальные нежные глаза, обращенные к нему. На какую-то долю секунды ее холодные пальцы коснулись его руки и порывисто пожали ее.
– Бедный мой Стивен, – также шепотом сказала она. – Для тебя это так же ужасно, как для меня… и для нее.
– Сейчас мы не сможем поговорить, – сказал Стивен, слыша приближающиеся голоса и смех, – но завтра все прояснится.
Айрис повернулась и обратила свой взор на Храм Изиды, чей темный силуэт резко выделялся на фоне светящегося неба. Стивен услышал, как она сдавленно вздохнула.
– Иншаллах! – слетело с ее губ.
Айрис удалилась, и ему стало совсем одиноко. Он стоял посреди ночного сада, до него доносился смех Элизабет, сопровождаемый хихиканьем Нилы Фахмуд. Эти звуки резали его слух, действовали на нервы. Он бросил окурок и пошел обратно к дому, чувствуя непреодолимое желание найти эту приятную здравомыслящую женщину мисс Морган и поговорить с ней по душам.
Тем временем Михайло Юзрев, прогуливаясь вместе с Элизабет, сделал так, что они постепенно удалились от других, и повел ее к берегу Нила. Как женщина, она его нисколько не привлекала. Пухленькая, светловолосая, она совсем не походила на его идеал – Айрис Лоуэлл. Но у него были свои резоны сойтись поближе с мисс Мартин.
Он хорошо знал Нилу Фахмуд и понимал, что она не замышляла ничего дурного, а привезла Элизабет лишь из желания оказать ей любезность. Но у принца были далеко идущие планы.
Находясь все эти дни в опале, лишенный возможности видеть Айрис и зная, что англичанин находится в замке, он чуть с ума не сошел от ревности. Он ненавидел Стивена всей душой. Никогда раньше он не испытывал такой ненависти. Он был готов убить его.
Конечно, сам он на убийство не пойдет, но смерть может принимать разные обличья. Он решил разыграть свою карту.
– Вы выглядите такой печальной, вам это не идет. Не зря мой друг Омар окрестил вас Дочерью Солнца, – сказал он своим бархатным голосом. – Вы должны бы купаться в солнечных лучах, а не бродить в сумерках. Видимо, вы не нашли в Египте того счастья, которое искали? Не будет ли дерзостью с моей стороны сказать, что я восхищен вами, и пределом моих желаний было бы услужить вам, если я хоть в чем-то могу быть полезен?
Элизабет задумчиво посмотрела на него. Она заметила, как Стивен и Айрис о чем-то шептались несколько минут назад, и почуяла поражение. Поэтому она многообещающе улыбнулась красивому сербу. К тому же он был принц, это, безусловно, понравилось бы мамочке, которая обожала титулы, и, без сомнения, культурный и образованный человек. А она сейчас как никогда нуждалась в друге.
– Может быть, мы прогуляемся и поболтаем немного? – предложил Юзрев.
– Конечно, принц, – согласилась Элизабет. – С большим удовольствием.
Глава четырнадцатая
Но эта их беседа не принесла желаемых результатов. Девушка не решалась слишком откровенно говорить о своих сердечных делах с чужестранцем, пусть даже и принцем, несмотря на всю его доброжелательность. А Михайло, слушая ее, вскоре разочаровался и устал от разговора с ней. Он быстро убедился, что каковы бы ни были ее чувства, они лишены настоящей глубины.
Тем не менее Элизабет посвятила его в свои дела.
– Разумеется, это было ударом для меня, когда я прилетела в Каир и обнаружила, что Стивен пропал, а мои друзья не знали, где его искать, – говорила она, прогуливаясь вместе с сербом по тропинке, идущей вдоль берега реки. – И мне посчастливилось встретиться с вашей подругой, мисс Фахмуд, которая привезла меня сюда. Но тут мои подозрения насчет жениха подтвердились. Эта странная девушка вскружила ему голову.
Михайло искоса взглянул на нее. Его глаза сузились.
– Вы думаете, это легкое увлечение? – спросил он.
– Безусловно это не может быть серьезным чувством, ведь он едва ее знает, – уверенным тоном ответила Элизабет.
У Михайло на этот счет было другое мнение. Ну и дура же эта девчонка! Она совсем не разбирается в психологии людей, не понимает, какие чувства могут вспыхнуть между мужчиной и женщиной. Он-то знал; он много раз увлекался, но хорошо понимал, что нельзя легко увлечься леди Лунного Света. Ее обаяние было слишком велико, ее исключительная красота поражала в самое сердце. Если уж мужчина влюблялся в нее, то это было на всю жизнь. Это было как безумие, как лихорадка, как смертельная неизлечимая болезнь. Разве сам Михайло Юзрев не умирал от нее? Он давно уже понял, что англичанин страдает тем же недугом. Но к этой уверенности примешивалось ужасное подозрение, что любовь Стивена к Айрис не является безответной. Она отлучила от Маленького Дворца всех своих друзей, включая его самого, особо приближенного друга, и провела все эти дни наедине со Стивеном Делтри, если, конечно, не считать эту старую каргу мисс Морган, которую Михайло терпеть не мог. Да, Михайло испытывал страх, что Айрис впервые в жизни ответила на любовь мужчины. И теперь Элизабет усилила его подозрения. Своим невыразительным, почти лишенным интонаций голосом, она передала ему то, что рассказал ей Стивен Делтри. Михайло, слушая ее, скрежетал зубами от бессильной злобы.
– Стивен такой глупый! Конечно, она очень привлекательна, не стану отрицать, но слишком уж театрально себя ведет, вы не находите? И она так не похожа на женщин, с которыми Стив привык общаться. Она же ему совершенно не подходит. Я хочу сказать, она не сможет занять место в обществе в качестве жены дипломата. Все будут над ней смеяться. Бедняжка, мне ее даже в чем-то жаль. Но Стивен просто дурак, что потерял из-за нее голову. И ставит меня в неловкое положение. Я даже подумать боюсь, что скажут мои родители!
Она продолжала жаловаться. Безыскусная манера говорить, свежий румянец лица, наивные голубые глаза в свое время пленившие Стивена, нисколько не привлекали принца. У нее хорошая фигура, это он должен был признать, красивые белокурые волосы и нежная кожа. Он даже мог бы закрутить с ней роман. Но принц ясно видел, что Стивен Делтри сделал роковую ошибку, о которой теперь горько сожалеет. Элизабет Мартин была просто симпатичной пустышкой. Что можно было про нее сказать, кроме того, что она была из хорошей английской семьи, неплохо играла в теннис и отлично держалась в седле? О Господи! По сравнению с Айрис, с ее удивительной красотой, таинственным обаянием, глубокой внутренней связью с великим Египтом, Элизабет была просто ничтожеством. Юзрев с трудом удерживался от того, чтобы не разразиться потоком резких оскорбительных слов, когда слушал все эти глупости насчет Айрис. Подумать только, она посмела заявить, что в кругу дипломатов и их жен над Айрис будут смеяться! Да они упадут на колени и будут молиться на нее! Все они, как он сам, как Стивен Делтри!
– Вы безусловно не позволите другой женщине увести вашего будущего супруга? – сказал он тихим вкрадчивым голосом.
Элизабет пожала плечами.
– А что я могу сделать, если он действительно решил расстаться со мной? Я сказала ему, что он должен хорошо все обдумать и не принимать поспешных решений. Это все, что я могла сделать. Разве не так, принц?
"Она похожа на стакан молока", – презрительно подумал молодой серб, однако улыбнулся и вслух произнес: