В штаб-квартире гестапо Гейдрих потребовал к себе А. Науйокка, руководителя подразделения, занимавшегося изготовлением фальшивых документов. Суть замысла состояла в изготовлении письма за подписью Тухачевского. Текст его с определенностью должен был указать на то, что сам маршал и кое-кто из его коллег состоят в тайной связи с некоей группой немецких генералов - противников фашистского режима. Якобы те и другие замышляли захват власти в своих странах. Досье с фотокопиями документов, будто бы похищенных из архивов СД, собирались передать русским. В нем должны содержаться несколько писем, донесений и служебных записок немецкого сотрудника разведки, который занимался расследованием связей представителей немецкого штаба Верховного главнокомандования и Красной армии. По замыслу немцев, это должно было скомпрометировать не только Тухачевского, но и его соратников, чьи имена фигурировали в досье. К нему же должны были быть приложены и записи якобы тайно подслушанных телефонных разговоров. Так началась подготовка грандиозного политического подлога. Все делалось в строжайшей тайне специально организованной оперативной группой.
В дальнейшем эта информация через чехословацкого посланника в Берлине Маетны была доведена до тогдашнего президента Чехословацкой республики Эдуарда Бенеша. Аналогичная информация, стараниями немецкой разведки, дошла и до военного министра Франции Э. Даладье. Последний обратился за разъяснением к руководителю советского посольства в Париже. Франция была очень обеспокоена подозрительными связями между немецким вермахтом и командованием Красной армии. Начался завершающий этап операции. В Прагу был направлен ответственный сотрудник СД. Он вошел в контакт с лицом, приближенным к Бенешу, которому сообщили, что существуют документы, обличающие маршала Тухачевского в его причастности к заговору. По воспоминаниям У. Черчилля, президент Чехословакии Бенеш немедленно информировал обо всем, что ему стало известно, И. Сталина. Специальный курьер из Москвы приобрел "секретное досье" за сумму в 500 тысяч марок. Оно срочно было доставлено в Москву.
Видимо, сфабрикованные немецкими спецслужбами материалы послужили еще одним удобным "основанием" для обвинения в заговоре и измене высшего командного состава Красной армии, хотя нет точных данных, что именно эта авантюра сыграла решающую роль в судьбе маршала Тухачевского и его сподвижников. Скорее всего, она лишь ускорила трагическую развязку. Правда есть одно существенное "но": следов так называемой "красной папки" никак найти не удается. Не фигурировала она и на процессе 1937 года. Асс советской разведки П. Судоплатов в своих мемуарах об этом пишет так: "Если бы такие документы существовали, то я, как заместитель начальника разведки, курировавший накануне войны немецкое направление, наверняка видел бы их или знал об их существовании". Не всплыли эти документы и во время реабилитации Тухачевского при Хрущеве.
Что касается заговора, то и без всяких чешских посредников по каналам советской разведки регулярно поступали донесения о готовящемся перевороте в Красной армии. Еще после окончания Гражданской войны разведка Врангеля подготовила аналитическую записку, где Тухачевского называли российским Наполеоном, который может возглавить заговор по свержению советской власти.
Существует интересная версия ветерана германской дипломатии, бывшего сотрудника рейхминистерства иностранных дел Пауля Шмидта-Карелла, опубликовавшего ряд книг по истории Второй мировой войны и очень хорошо осведомленного о тесном закулисном сотрудничестве Германии и Советской России в предвоенные годы. Он утверждает, что М. Тухачевский мог бы претворить свой замысел в жизнь еще в начале 1930-х годов. В 1932 году заместитель наркомвоенмора Я. Гамарник предложил создать на Дальнем Востоке коллективные хозяйства, укомплектованные военнослужащими. Шмидт писал: "К 1936 году это была боевая сила из десяти дивизий со своей структурой, практически независимая от системы управления Красной армии… Это было идеальным орудием в руках генерала, имеющего политические амбиции". Этим "генералом" и стал умный и честолюбивый Тухачевский. Действия молодого маршала немецкий историк объясняет не только личными амбициями, считая, что решающим мотивом для военной оппозиции была внешняя политика Сталина. Тухачевский и его единомышленники якобы пришли к убеждению, что политический и военный союз Германии и Советского Союза неизбежен и предопределен историей. Известно, что маршал заявлял: "Я уверен, что Гитлер - спасение для нас всех". Он, как и его товарищи, считал, что, объединив свои усилия, две сильные державы могли развернуть успешную борьбу против "загнивающего Запада". В немецких архивах есть сведения о том, что в Германии тоже были сторонники этой идеи…
Отправившись весной 1936 года в Лондон на коронацию короля Георга VI, Тухачевский сделал остановку в Берлине. По версии некоторых историков, здесь он провел переговоры с генералами рейхсвера. Маршал пытался получить от них гарантии того, что Германия не начнет "поход на Восток" в случае выступления советских военных против Сталина. Очевидно, и переговоры, и неординарные высказывания Тухачевского в адрес вождя, которого он образно называл "азиатом в тапках", не прошли незамеченными германской разведкой. Но у Гитлера, как известно, были совсем другие планы в отношении СССР. Фюрер и к собственному генералитету испытывал недоверие. (Как известно, первый заговор против него сложился еще в 1938 году, но устранить Гитлера не удалось.)
Некоторые современные исследователи утверждают, что причиной ареста "красных маршалов" стала осведомленность И. Уборевича и М. Тухачевского о содержании секретной папки И. Сталина, обнаруженной в личном архиве Менжинского. Она раскрывала тайну биографии генсека, т. е. его работу в качестве агента царской охранки. Существует гипотеза, что Уборевич, командующий Киевским военным округом Якир и начальник Главного управления Красной армии Фельдман опрометчиво сделали несколько фотокопий "Письма Еремина", в котором описывалась вся карьера Джугашвили в охранке. Однако документальных подтверждений тому нет.
Заседание Специального судебного Присутствия Верховного Суда СССР состоялось 11 июня 1937 года. На нем председательствовал армейский военный юрист В. В. Ульрих. В состав суда входили восемь крупных советских военачальников: маршалы Буденный и Блюхер, командармы Алкснис, Шапошников, Дыбенко, Белов и Каширин, комиссар Горячев. На скамье подсудимых сидело тоже восемь не менее известных в стране и армии людей: маршал Тухачевский, командармы Уборевич, Якир, Корк, комкоры Эйдеман, Фельдман, Примаков и Путна. Подсудимым в деле о "заговоре в РККА" разъяснили, что дело слушается в закрытом порядке, установленном законом от 1 декабря 1934 года. Это означало, что участие защитника в судебном процессе исключается, а приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
Сохранилось свидетельство командарма И. Белова, расстрелянного год спустя: "Такого ужаса в истории цивилизации не было. Они все сидели как мертвые. Я даже усомнился - они ли это? Они вот так сидели - напротив нас: Уборевич смотрел мне в глаза… А Ежов бегал за кулисами, все время подгонял: "Все и так ясно, скорее кончайте, чего тянете…""
Стенограмма процесса содержала всего несколько страниц, свидетельствовавших о примитивности разбирательства, хотя обвинения были многочисленными и тяжкими. В своих показаниях подсудимые заявили о своей горячей любви к Красной армии и Отечеству. Обвинения в шпионаже, вредительстве, принадлежности к антисоветскому правотроцкистскому центру военные командиры не признали. Когда они пытались что-то разъяснить, Ульрих обрывал: "Вы не читайте лекций, а давайте показания". Однако подсудимые продолжали утверждать, что они правы: армия требует реформ, будущее принадлежит крупным танковым формированиям, ударной авиации и массированным десантам. Они признавались лишь в том, что вели разговоры об отстранении К. Е. Ворошилова от армейских дел. В тот же день вечером 11 июня 1937 года Ульрих огласил приговор: признать всех подсудимых виновными в нарушении воинского долга и присяги, в измене Родине и Рабоче-крестьянской Красной армии. Суд постановил: всех подсудимых лишить воинских званий и наград и приговорить к расстрелу.
Приводили приговор в исполнение во внутреннем дворе здания НКВД. По некоторым данным, командовал расстрелом маршал Блюхер. Он был бледен и выглядел растерянным. Привычная для него уверенность в себе исчезла без следа. Взревели моторы мощных грузовиков, которые своим ревом должны были заглушить звуки выстрелов. Обреченных выводили по одному. Они умирали молча. И лишь Иона Якир за мгновение до расстрела воскликнул: "Да здравствует партия! Да здравствует Сталин!" (Возможно, это была попытка спасти свою семью. Но она оказалась тщетной: после расстрела военачальников начались аресты их родственников.) И если где-то существует тайное захоронение расстрелянных, то его по праву можно назвать братским. Только вот беда - ни могилы, ни надгробья нет. В один день, а может, и в один час, был уничтожен цвет Красной армии без следа.
К участию в процессе не были допущены не только адвокат, но и прокурор, и свидетели. Для чего же было затеяно это жестокое и циничное судилище, ведь приговор был известен заранее?
"Этим дуракам казалось, что мы такие слепые, что ничего не видим. Они, видите ли, хотят арестовать правительство в Кремле. Они хотят в Московском гарнизоне иметь своих людей и вообще поднять войска. Они полагали, что никто ничего не заметит, что у нас пустыня Сахара. Оказалось, что мы кое-что видели. И вот эти невольники германского рейхсвера сидят теперь в тюрьме и плачут… Политики! Руководители!" - ликовал Сталин.
Существовал ли на самом деле "заговор военных" или это досужие домыслы и провокация? В многострадальной и героической истории СССР накопилось за последнее столетие много тайн и загадок. Элементарная логика подсказывает, что такая версия имеет полное право на существование.
31 января 1957 года Военная коллегия Верховного Суда СССР определила: приговор Специального судебного присутствия Верховного Суда СССР от 11 июня 1937 года в отношении Тухачевского, Корка, Якира, Уборевича, Путны, Примакова, Фельдмана и Эйдемана отменить и настоящее дело за отсутствием в их действиях состава преступления прекратить. Все советские военачальники были полностью реабилитированы - к сожалению, посмертно.
Странные события на сталинской даче
Согласно официальной версии, жизнь одного из самых жестоких диктаторов в мировой истории - Иосифа Сталина - оборвалась 5 марта 1953 года. За четыре дня до этого у него случился апоплексический удар, и все усилия врачей, пытавшихся спасти "отца народов", были тщетны… Но вот что интересно: историки до сих пор не могут сказать, что же именно произошло на Ближней даче в начале марта 1953-го, отчего крепкий физически человек внезапно оказался на пороге смерти и кто же именно умер в ту ночь - сам Иосиф Виссарионович или один из его многочисленных двойников. Интересно, что круг источников в данном случае весьма скромный. Хрущев и дочь Сталина Светлана Аллилуева оставили свои мемуары, сохранились воспоминания некоторых врачей, якобы пытавшихся спасти вождя с период с 1-го по 5 марта 1953 года. Кроме того, остались воспоминания нескольких охранников Сталина. Вот, пожалуй, и все…
Смерть вождя СССР до сих пор не дает покоя исследователям. И это не удивительно: уж слишком много обнаружилось несоответствий в свидетельствах очевидцев тех событий.
В 2002 году газета "АиФ" опубликовала рассказ Геннадия Коломейцева, одного из сотрудников Ближней дачи, который работал там вплоть до кончины вождя. Если верить его словам, Сталина обнаружили уже мертвым. Но внезапная смерть "отца народов" была очень неудобна тем, кто сам планировал стать у руля государства, так что в течение следующих четырех дней на даче под контролем врачей находился один из двойников Иосифа Виссарионовича.
Воспоминания еще одного человека - Павла Ивановича Егорова - тоже никак не совпадают с данными официальных документов. И к его словам как раз стоит прислушаться, поскольку Егоров работал в охране Сталина с весны 1951 года, а с осени 1952-го по март 1953-го вообще входил в число 24 ближайших "выездных охранников" вождя.
Согласно рассказу Егорова, 1 марта 1953 года он заступил на пост № 6 на даче в Волынском в 12.00. Охранники вне дома менялись каждые два часа, т. е. Егоров дежурил с 12.00 до 14.00, с 16.00 до 18.00, с 20.00 до
22.00 и с 24.00 до двух часов ночи 2 марта и был непосредственным свидетелем трагедии, произошедшей на правительственной даче. Пост охранника находился как раз напротив Большой столовой, где, по официальной версии, Сталина и хватил удар. С поста помещение прекрасно просматривалось, поскольку в столовой никогда не зашторивали окна и свет в ней горел почти постоянно. Между 01.00 и 02.00 2 марта к Егорову подошел первый заместитель "выездной охраны" Старостин и поинтересовался, не видел ли тот движения в Большой столовой. Егоров сказал, что нет. Тогда Старостин приказал сразу же сообщить ему, если Сталин появится в помещении. Еще минут через 2 °Cтаростин снова появился и посетовал, что не знает, как поступить: в это время вождю обычно подавали чай с лимоном, но в тот день хозяин дачи никого не звал. А заявиться к Сталину без его личного распоряжения никто не рисковал.
Егоров сменился утром 2 марта, а затем отдежурил еще сутки с 3-го на 4 марта. И только снова сменившись, дома по радио услышал, что у Сталина в ночь с 1-го на 2 марта был удар и его состояние оценивается медиками как крайне тяжелое.
5 марта Егоров был назначен в состав почетного караула у тела якобы только что умершего Сталина. Охранникам и их непосредственному начальнику И. В. Хрусталеву предстояло отвезти покойного на вскрытие и бальзамирование в специнститут. В институте тело на носилках подняли на второй этаж и передали медикам.
Пока охранники ожидали в вестибюле, Хрусталев упомянул, что в последнее время у Сталина начала нарастать какая-то нервозность. Он даже двери начал запирать на замок, чего раньше не делал.
После вскрытия тело Сталина перевезли в Колонный зал Дома союзов. Охранники находились там до самого конца похорон. 9 марта Хозяина Кремля положили в Мавзолей, а охрану собрали на Ближней даче, где был организован поминальный стол. Интересно, что из начальства Егорова там не было только Хрусталева, который словно испарился. Вскоре после этого всех членов "выездной охраны" вызвали на Лубянку и быстро выпроводили из Москвы (в Ленинград и Киев путь им тоже был заказан). Лишь после ареста Берии личную охрану Хозяина стали потихоньку возвращать в столицу.
Если верить словам Хрусталева о том, что Сталин стал закрывать двери на замок, выходит, что дверь в его апартаменты пришлось взламывать. Об этом же говорил и комендант дачи, И. Орлов. Но, согласно официальной версии, обслуживающий персонал просто рискнул войти в столовую без вызова…
Как утверждают источники, последним, кто видел Сталина живым, был Хрустал ев. После смерти вождя судьба этого человека внезапно изменилась (и далеко не в лучшую сторону!). Сразу же после смерти вождя Хрусталев был арестован и провел за решеткой 10 дней. Затем его выпустили, но через 10 дней он внезапно и по неизвестной причине умер. До сих пор неясно, за что арестовали начальника охраны, почему так быстро выпустили (совершенно нетипично для того времени!), где его потом похоронили. Неизвестно даже, был ли он предан земле либо кремирован. Вывод напрашивается один: Хрусталев знал нечто такое, что не предполагало продолжения его жизни…
Судя по словам Егорова, Старостин мог звонить Берии, Маленкову и Хрущеву только после 02.00 2 марта. Именно в это время он вместе с заместителем коменданта дачи Лозгачевым принял решение проникнуть в покои вождя и обнаружил, что с тем случилась беда. А официальная версия гласит, что Старостин предупредил Берию еще в начале 11-го ночи 1 марта! Однако Берия, Маленков и, возможно, Хрущев и Булганин приехали на дачу между 02.00 и 04.00 2 марта.
Сталина обнаружили на полу Малой столовой. Его перенесли в Большую столовую и уложили на диван. Только вот Сталин ли это был? Или Берия еще до приезда Хрущева и Булганина успел уложить в Большой столовой одного из двойников вождя? Кстати, Берия, когда ему позвонил Старостин, сразу же предупредил: никому ничего о случившемся не говорить.
Обратите внимание: до 02.00 2 марта находившийся на посту № 6 Егоров ничего необычного в окнах Большой столовой не видел. С 04.00 до 06.00 утра в помещении тоже никого не было. Получается, что никто Сталина ни на какой диван в столовой не укладывал? Может, просто не успели подготовить двойника, а Сталина и в самом деле нашли мертвым, как упоминал комендант дачи Орлов? Но если ночью на дачу привезли двойника, то об этом могли знать лишь Берия да Хрустал ев. Может, поэтому начальника охраны и поспешили убрать?
Но вернемся к событиям, предшествовавшим происшедшему на Ближней даче. Хрущев писал, что 28 февраля Сталин в Кремле смотрел фильм вместе с членами президиума ЦК Берией, Маленковым, Хрущевым и Булганиным. Однако после 17 февраля, согласно документам, Хозяин Кремля ни разу на рабочем месте не появлялся. Что это, просто халатность в ведении журнала посещений? Идем далее. После фильма Сталин, прихватив членов президиума, поехал ужинать на Ближнюю дачу. За столом было распито несколько бутылок молодого вина "Маджари". Утром 1 марта, около 05.00, Берия, Маленков и Булганин уехали. А Хрущев задержался еще на час. Вечером следующего дня Маленков сообщил Хрущеву, что на даче со Сталиным "что-то произошло"…
В те дни на даче находились "сотрудники для поручений" Хозяина И. Хрустал ев, А. Рыбин, В. Туков, помощник коменданта П. Лозгачев и кастелянша М. Бутусова. После завершения приема Сталин внезапно… отпустил всех своих порученцев отдыхать! Такого раньше не случалось никогда, поэтому сотрудники были, мягко говоря, очень удивлены. Но Хозяин на то и Хозяин: как считает нужным, так и поступает.
Вполне возможно, что именно так все и было. Но некоторые исследователи предполагают, что на самом деле распоряжение Сталина "отправляться всем спать" передал порученцам Хрустал ев. Сделал он это для того, чтобы иметь возможность… уничтожить вождя, вколов ему во время сна какой-то препарат, вызвавший мгновенный паралич. Согласно этой версии, начальник охраны выполнял распоряжение Берии. По другим предположениям, убийство Сталина организовал Хрущев, попутно очень удачно подставив своего влиятельного конкурента…
Известный сталинист Ю. Мухин считает, что Хрущев просто подсыпал яд вождю во время его последнего ужина с членами Президиума. Скорее всего, указывает Мухин, отравой было "приправлено" то самое молодое сухое вино, которое Сталин пил за ужином. А вот Авторханов и Радзинский уверены: убийцей вождя стал либо сам Хрусталев, либо какой-то неизвестный, которого Хрусталев провел на дачу, воспользовавшись незапланированным отдыхом порученцев. Причем в этой версии развития событий снова всплывает зловещий шприц с каким-то сильнодействующим препаратом.